Category: Сочинения по литературе

“МАСТЕР И МАРГАРИТА” (2)

Роман “Мастер и Маргарита” принес автору посмертную мировую славу. Это произведение является достойным продолжением традиций русской классической литературы, и прежде всего, сатирических – Н. В. Гоголя, М. Е. Салтыкова-Щедрина. Эта традиция утверждает соединение фантастики и гротеска, реализма и ирреальности. Сатирическое начало романа связано с событиями, развернувшимися в Москве 30-х годов.

Сатирическое начало в романе выражается прежде всего в критике конкретных человеческих пороков. Варенуха, Семплеяров, Степа Лиходеев, Никанор Иванович – эти герои воплощают различные отрицательные черты. И история с директором варьете Лиходеевым, наказанным за пьянство, и разоблачение Никано-ра Босого, взяточника и доносчика, и осмеяние жадности людей во время сеанса черной магии доказывают нам: зло должно быть наказано.

Кульминационным моментом в обличении зла, безусловно, являются те эпизоды, где описан бал Сатаны, на который являются отравители, доносчики, предатели, безумцы, развратники. Эти темные силы, если дать им волю, погубят мир. И они разительно похожи на жуликов, взяточников, пьяниц в современной писателю московской жизни.

Но с другой стороны, обличение человеческих пороков не оставляет в романе ощущения безнадежности. Конечно, пошлость и жадность достигают апогея, когда на изумленных зрителей сыплется “денежный” дождь”. Из-за денег люди готовы были наброситься друг на друга. И как тут не вспомнить слова знаменитой арии Мефистофеля: “Люди гибнут за металл! Сатана там правит бал!” Однако когда Воланд лишает головы конферансье Бенгальского, сердобольные женщины требуют вернуть голову на место. Воланд говорит, что “милосердие иногда стучится в их сердца”-действительно, пороки и добродетели в людях переплетены, свя ны воедино жестокость и милосердие.

Кроме того, сатическое начало проявляется в своеоора логике абсурда. Абсурд возникает уже в первой главе романа, когда дьявол спрашивает у Берлиоза, существует ли дьявол, и, услышав отрицательный ответ, сетует: “Да что же это у вас, чего ни хватишься – ничего нет”. И далее абсурд нарастает от главы к главе. Вот трамвайная кондукторша, видя кота, садящегося в трамвай и покупающего себе билет, кричит: “Котам нельзя! Слезай, а то милицию позову!” К милиции же собирается прибегнуть Берлиоз, чтобы выяснить, кто же на самом деле Воланд. Но милиция не может помочь навести порядок, потому что нарушение общественного порядка – лишь выражение беспорядка в головах.

Поэтому центральная сатирическая метафора булгаковского романа – повреждение головы, безумие. Вначале людям просто отрывают головы – достаточно вспомнить печальную судьбу Берлиоза, а затем – конферансье Бенгальского. Затем выясняется, что самое главное место в романе – клиника Стравинского, туда с песнями отправляется целое учреждение, там же встречаются мастер и Иван Бездомный. Это место – для скорбных головою, и в абсурдной ситуации ясно проявляется безумие того мира, в котором живут эти герои.

Герои московских глав романа предстают как ряженые, люди, делающие не свое дело, люди, чья наружность совершенно не соответствует их сущности. Костюм, сидящий за столом и подписывающий документы, – символическое выражение сути этих героев. Поэтому так легко Воланду и его свите внести в их жизнь неразбериху, поэтому так легко становятся они игрушками в их руках.

Итак, мы убедились, что абсурдные ситуации в романе не выражение авторского произвола, а проявление более глубоких, скрытых от поверхностного взгляда особенностей человеческой жизни. Такая закономерность характерна для лучших произведений русской литературы.

И. А. Бунина принято считать продолжателем чеховского реализма. Для его творчества характерен интерес к обыкновенной жизни, умение раскрыть трагизм человеческого существования, насыщенность повествования деталями.

Реализм Бунина отличается от чеховского предельной чувственностью, живописностью и в то же время строгостью. Как и Чехов, Бунин обращается к вечным темам. Для него важна природа, однако, по его мнению, высшим судьей человека является человеческая память. Именно память защищает бунинских героев от неумолимого времени, от смерти.

Для прозы Бунина раннего периода характерен лирический стиль, живописное воспевание природы. Он глубоко чувствовал ее красоту, превосходно знал быт и нравы деревни, ее обычаи, традиции и язык. Бунин – лирик.

Его книга “Под открытым небом”, написанная 11897 г., – лирический дневник времен года, от первых признаков весны до зимних пейзажей, сквозь которые проступает близкий сердцу образ Родины.

Рассказы Бунина 1890-х гг., созданные в традициях реалистической литературы XIX в., открывают мир деревенской жизни. С безжалостной правдивостью автор рассказывает о жизни интеллигента-пролетария с его душевными смутами, об ужасе бессмысленного прозябания людей “без роду-племени” (“Привал”, “Учитель”, “Вести с родины”).

В1900-х гг. лирический стиль прозы Бунина меняется. Она приобретает, наряду с живописностью, более строгай характер, наполняется пессимистическим настроем во взглядах на перспективы народной жизни.

Наибольшую известность писателю в этот период принесли его суровые реалистические повести и рассказы, посвященные деревенскому быту (“Деревня”, “Суходол”, “Веселые дни”, “Иоанн-рыдалец”). Вследствие близости к народу Бунин первым в русской литературе по-настоящему смог показать деревню и крестьянство. В отличие от других писателей, у него никогда не было комплекса отчужденности при общении с народом, он говорил с крестьянами, как с равными. Зная народ, он никогда не идеализировал его, предпочитая показать горькую правду вместо сладкой лжи.

На протяжении своей долгой жизни Бунин объездил много стран, что помогло ему приобрести богатый материал для его путевых ^очерков (“Храм солнца”, “В Иудее”, “Тень птицы”) и рассказов (“Братья” и “Господин из Сан-Франциско”).

Рассказ “Господин из Сан-Франциско” явился своеобразным откликом на Первую мировую войну, которую писатель сравнивает с начальными страницами Библии: “Земля была пуста и неустроена” – и определяет ее как “беспримерную катастрофу”.

Уже первая фраза Господина (не имеющего собственного имени) о выборе маршрута для увеселительного круиза обрисовывает состояние всего мира, она насыщена глубоким смыслом: “Карнавал он думал провести в Нице, в Монте-Карло, куда в это время стекается самое элитное общество – то самое, от которого зависят все блага цивилизации… где одни с азартом предаются автомобильным и парусным гонкам, другие рулетке, третьи тому, что принято считать флиртом, а четвертые – стрельбе в голубей…”. В этой фразе сосредоточено все: “философия” Господина, “антигуманность” цивилизации, образ прекрасной, но жестоко подавляемой природы.

С удивительной живописностью осуществил Бунин символизацию мотивов и деталей. Корабль назван “Атлантидой” (название – предвестник гибели), разные слои плывущих: блестящие салоны, обслуга, кочегары “адской” топки – модель неправового, разобщенного мира. Чувство реальной катастрофы читается в обычном будто бы описании.

Как всегда у Бунина, царству зла противопоставлено царство прекрасного. Писатель не забывает о человеческих чувствах: тяготение дочери Господина к восточному вельможе суетно, но прекрасно то нежное, сложное чувство, что пробудила в ней встреча с принцем. Автором развенчано мертвое царство, которое мешает цветению и пробуждению человеческой души.

Особый характер у Бунина носит и любовное чувство. Именно этому “святому” чувству писатель посвятил огромное количество рассказов. Такова и тематика рассказа “Солнечный удар”, написанного в 1925 г. Здесь показано мимолетное, на первый взгляд, бурное чувство. Мы видим двух героев – его и ее, путешествующих по Волге. Ясный, солнечный день, зеркальная гладь вод, близость прелестной женщины ударили в голову герою, подобно солнечному удару. Он полюбил “прекрасную незнакомку”, так легкомысленно подчинившуюся внезапному чувству и так и не сказавшую ему своего имени. “Солнечный удар” – символ реалистичности бунинского чувства.

И. А. Бунин – один из крупнейших представителей русского критического реализма, тесно связанного с традициями классической литературы. Он во – шел в историю русской литературы как певец Родины, нищих деревень, умирающих дворянских усадеб, великой русской природы и благородных и возвышенных проявлений души человеческой.

Когда я перевернула последнюю страницу повести И. С. Тургенева “Ася”, у меня появилось ощущение, что я только что прочла стихотворение или услышала нежную мелодию. Все было так красиво: каменные стены древнего города, серебряный ночной Рейн… Вообще-то нет смысла пересказывать своими словами тургеневские пейзажи. Для меня “Ася” – это “тонкий запах смолы по лесам, крик и стук дятлов, немолчная болтовня светлых ручейков с пестрыми форелями на песчаном дне, не слишком смелые очертания гор, хмурые скалы, чистенькие деревеньки с почтенными старыми церквами и деревьями, аисты в лугах, уютные мельницы с проворно вертящимися колесами…”. Это ощущение спокойного мира, в котором человек может быть счастлив, если только сам не разрушит возникшей гармонии.

И вот я стала читать статью Н. Г. Чернышевского “Русский человек на rendez-vous”, которая появилась вскоре после публикации тургеневской повести. Сначала мне показалось, что критик воспринял “Асю” примерно так же, как я. Он пишет: “Повесть имеет направление чисто поэтическое, идеальное, не касающееся ни одной из так называемых черных сторон жизни. Вот, думал я, отдохнет и освежится душа”.

Но выяснилось, что Чернышевский вовсе не собирается отдыхать душой и наслаждаться тургеневским стилем. Статья была посвящена разоблачению главного героя повести – господина N. Для меня он был прежде всего не очень опытным в жизни, мечтательным молодым человеком, который больше всего на свете боялся совершить неблагородный, недостойный поступок. Другими словами, я оценивала его как настоящего интеллигента. Его счастье с Асей не состоялось, потому что он боялся, не мог позволить себе злоупотребить ее доверием, ответить злом на дружеское отношение ее брата.

Кроме того, и девушка, и рассказчик стали жертвами общественных предрассудков прошлого столетия. Брат Аси, Гагин, был уверен, что господин N не женится на ней, ведь она незаконнорожденная. Он писал: “Есть предрассудки, которые я уважаю…” Главный герой повести даже не сразу понял, о чем шла речь. “Какие предрассудки? – вскричал я, как будто он мог меня слышать. – Что за вздор!” Тургенев с горечью писал о том, что люди не понимают друг друга, неверно толкуют чужие слова и поступки и этим разрушают собственное счастье.

Но Чернышевский увидел в повести совсем другое. Для него господин N чуть ли не злодей, по крайней мере, безнадежно дурной человек. Самое удивительное, что критик считает эти качества не личными, а общественными. Он утверждает, что рассказчик – общественный портрет русской интеллигенции, а она изуродована отсутствием гражданских свобод. “…Сцена, сделанная нашим Ромео Асе… только симптом болезни, которая точно таким же пошлым образом портит все наши дела, и только нужно нам всмотреться, отчего попал в беду наш Ромео, мы увидим, чего нам всем, похожим на него, ожидать от себя и ожидать для себя во всех других делах… Без приобретения привычки к самобытному участию в гражданских делах, без приобретения чувства гражданина ребенок мужского пола, вырастая, делается существом мужского пола средних, а потом пожилых лет, но мужчиною он не становится… Лучше не развиваться человеку, нежели развиваться без влияния мысли об общественных делах, без влияния чувств, пробуждаемых участием в них”.

Получается, что господин N отверг и обидел Асю, потому что не имел опыта в общественных делах? Для меня это звучит абсурдно. Но зато я гораздо лучше поняла, что такое “метод реальной критики”. Используя его, можно любую книгу связать с общественными, политическими вопросами.

Намного яснее я представила себе и самого Чернышевского. В 1858 году, когда была опубликована повесть Тургенева и появилась статья “Русский человек на rendez-vous”, набирали силу революционные демократы. Они во всем искали практический смысл, пользу и были уверены, что писать о любви, о природе, о красоте – совершенно ненужное занятие. Чернышевскому было важно накануне великих общественных реформ убедить читателей, что надо быть активными гражданами, бороться за свои права и свое счастье. Это, конечно, достойная цель для публициста. Но мне все-таки жалко повесть Тургенева “Ася”. Она не имеет никакого отношения к борьбе за гражданские свободы. Ее героиня запоминается тем, что по-своему видит мир. “Вы в лунный столб въехали, вы его разбили, – закричала мне Ася”. Такие образы не устаревают, в отличие от политических намеков Чернышевского. И, по-моему, сегодня, через сто сорок лет, лучше читать эту повесть как прекрасные стихи.

Роман “Евгений Онегин” занимает центральное место в творчестве Александра Сергеевича Пушкина. Это его самое крупное, самое популярное произведение, оказавшее сильнейшее влияние на судьбу русской литературы. Работая над романом, поэт писал Вяземскому: “Я пишу теперь не роман, а роман в стихах – дьявольская разница”. В посвящении поэт пишет:

Прими собранье пестрых глав.

Полусмешных, полу печальных,

Простонародных, идеальных,

Небрежный плод моих забав…

В самом деле, стихотворная форма придает “Евгению Онегину” черты, отличающие его от прозаического произведения. Поэт не только повествует о том или ином событии, он передает и особое чувство сопричастности всему. Его герои не просто действующие лица, они его приятели, любимые друзья: Онегин, добрый мой приятель…

…Татьяна, милая Татьяна!

С тобой теперь я слезы лью…

Мы чувствуем переживания автора, он незримо присутствует в каждой строфе. Особенно ярко и отчетливо звучит его голос в многочисленных лирических отступлениях:

Замечу кстати: все поэты –

Любви мечтательной друзья.

Бывало, милые предметы

Мне снились, и душа моя

Их образ тайный сохранила…

Благодаря поэтической форме, все в романе овеяно особой музыкальностью, будь это простая бытовая картинка:

Гонимы вешними лучами,

С окрестных гор уже снега

Сбежали мутными ручьями

На потопленные луга,-

или лирическое отступление:

Ума холодных наблюдений

И сердца горестных замет.

Пушкин создает особую форму для своего лирического романа. Стихи в нем не текут непрерывным потоком, как почти во всех его поэмах, а разбиты на небольшие строфы. “Онегинская строфа” состоит из четырнадцати строк и по форме напоминает сонет. Строфа помогает автору с легкостью переходить от одной темы к другой, от рассказа к лирическому излиянию или размышлению.

Сюжет романа очень прост: Татьяна полюбила героя с первого взгляда, а он сумел полюбить ее только после глубоких потрясений, происшедших в его охлажденной душе. Несмотря на взаимную любовь, герои не могут быть вместе, быть счастливыми. А виноваты в этом они сами, их собственные ошибки, их неумение найти правильный путь в жизни.

Простой сюжет выливается у Пушкина в высокую поэзию, ставшую для нас неотъемлемой частью нашей жизни. Строки романа знакомы с детства, они на слуху. Их перечитываешь с истинным наслаждением, радуясь встрече с ними, как с добрыми друзьями:

Мой дядя самых честных правил.

Когда не в шутку занемог,

Он уважать себя заставил

И лучше выдумать не мог…-

Или:

“Скажи: которая Татьяна?”

“Да та, которая грустна

И молчалива, как Светлана,

Вошла и села у окна”.

Роман повествует нам не только о несостоявшейся любви и счастье героев. Он – полное описание жизни России первой четверти XIX века. Недаром Белинский называл его “энциклопедией русской жизни”. Полушутливо, полусерьезно, а порой и драматично автор рассказывает нам о жизни петербургского общества, его привычках, времяпрепровождении, моде, вкусах, интересах:

Служив отлично – благородно,

Долгами жил его отец,

Давал три бала ежегодно

И промотался наконец.

Мы узнаем из романа, что носили, где и когда прогуливались, что ели наши предки:

Надев широкий боливар,

Онегин едет на бульвар

И там гуляет на просторе…

Вошел: и пробка в потолок,

Вина кометы брызнул ток;

Пред ними roast-beef окровавленный,

И трюфли, роскошь юных лет,

И Страсбурга пирог нетленный

Меж сыром лимбургским живым

И ананасом золотым.

Картины жизни Петербурга сменяются деревенскими сценами, и все очень логично, без натяжек и условностей. Деревенская жизнь льется неспешно: в застольях да чаепитиях, неторопливых разговорах:

Их разговор благоразумный

О сенокосе, о вине,

О псарне, о своей родне,

Конечно, не блистал ни чувством,

Ни поэтическим огнем,

Ни остротою, ни умом.

Ни общежития искусством;

Но разговор их милых жен

Гораздо меньше был умен.

Последняя глава романа драматична. Герои убеждаются в невозможности счастья. Но слова Татьяны звучат почти гимном верности русской женщины:

Я вас люблю (к чему лукавить?),

Но я другому отдана;

Я буду век ему верна.

Эта фраза станет ключевой на многие годы в русской литературе. Многие героини русской литературы смогут сказать словами Пушкина о себе. И мне кажется, что весь роман писался ради этих замечательных слов.

В одной из бесед о творчестве А. П. Чехова Л. Н. Толстой с увлечением говорил: “Чехов – несравненный художник. Да, да, именно: несравненный художник жизни”.

Толстой, как никто до него, дал образцы художественного изображения движущихся, развивающихся событий и “текучих”, сложных, противоречивых, живых человеческих характеров. В отличие от многих других писателей Толстой не дает в начале произведения полных, исчерпывающих характеристик действующих лиц. Образ героя, его портрет и, главное, характер даются Толстым в движении, складываются постепенно из черт и признаков, проявляющихся в том, как герой действует, о чем думает и говорит, какое впечатление производит на окружающих. Толстой – великий. Его увлекало изображение самого процесса душевной жизни героев, показ “диалектики души “

На каждом шагу у Толстого поражает та достоверность, с которой передано психологическое состояние, знакомое любому из нас: когда сильное переживание, большое несчастье создает дистанцию между нами и окружающим миром и заставляет все видеть по-новому.

Страстный поборник правды, Толстой был художником-реалистом, ибо правда и реализм в искусстве неразделимы. Толстой без малейшего страха и без устали исследовал противоречия современной ему действительности.

Показывая действительность такой, какова она есть, Толстой подвергает суровой критике ее темные стороны, беспощадно осуждает “злые начала”, уродующие красоту жизни.

Художественные образы, созданные Толстым, поражают своей жизненностью. советовал всем писателям учиться у Толстого “пластике, изумительной рельефности изображения”: “Когда его читаешь, то получается, – я не преувеличиваю, говорю о личном впечатлении, – получается впечатление как бы физического бытия его героев, до такой степени ловко у него выточен образ: он как будто стоит перед вами, вот так и хочется пальцем тронуть”

Главный герой повести “Юность” – Николенька Иртеньев. Толстой его рисует уже взрослым, молодым человеком, у которого выработались определенные правила, мысли и взгляды на жизнь. Он умен, наблюдателен, склонен к самоанализу, самолюбив, застенчив и мечтателен. Живость воображения и отсутствие привычки к усидчивой работе мешают ему проявить свою одаренность. Однако внутри него идет непрерывная и напряженная душевная работа.

Николенька учится в университете, вращается в студенческой среде. Эти годы и Петербург наложили определенный отпечаток на его характер. Он стал поклоняться законам моды, уделять много времени и внимания своей внешности, делать и говорить то, что никак не соответствовало его понятиям. Модно было не посещать лекции, хамить, ничем не заниматься, бывать в увеселительных заведениях, курить трубку и вести бесполезную болтовню – и этого герой придерживался. Он был поглощен праздностью светской жизни. Николенька и сам не заметил, как окунулся в стремительный водоворот развлечений и безделья.

Иртеньев стал считать себя аристократом, и тут же в его манерах проявляются нотки презрения к людям, стоящим ниже его. Он перестал ценить истинные чувства и уважение к окружающим. Целый год герой повести ничем не занимался, забросил учебу, разъезжал по гостям и друзьям, а в итоге – позорный провал на экзаменах.

В этот-то момент у Николеньки и произошел душевный переворот. Он понял, что выдуманные правила никак не соответствуют реальной жизни. Нельзя следовать навязанным мнениям аристократической среды, а также поклоняться мимолетной моде, которая пытается установить свои законы и порядки, отбросив в сторону порядочность и честь. Праздное существование – это не тот смысл жизни, к которому необходимо стремиться и которого нужно достигать.

Провал на экзамене положил начало новой жизни главного героя. Он пришел к очень важному выводу, который извлек из своего личного внутреннего опыта и из размышлений над миром, – к идее нравственного самоусовершенствования. К этой идее герой повести приходит на переломе от отроческого к юношескому возрасту, и с этого момента жизнь приобретает для него смыл и глубокое нравственное содержание.

“Деревенская” проза. В центре – послевоенная деревня и ее проблемы. Многие писатели этого направления – сами выходцы из деревни; им близка народная манера и идеалы. Писатели деревенского направления показали жизнь русской деревни XX века, влияние на ее судьбу таких событий, как Октябрьская революция, гражданская война, военный коммунизм, нэп, коллективизация, индустриализация, строительство колхозов. С болью наблюдают они за деградацией советской деревни.

Василий Макарович Шукшин (1927-1974) – выходец из села Сростки на Алтае. Сменил множество профессий, был рабочим, учителем, директором школы. Окончил режиссерский факультет ВГИКа. Выдающийся актер, режиссер, сценарист. Особенности героев В. Шукшина; обычно это деревенские люди, сталкивающиеся с городом или горожане, попадающие в деревню. Традиции и новаторство В. Шукшина в изображении человека. Традиция короткого рассказа, восходящая к А. П. Чехову: выразительность и емкость детали и мастерство диалога. Новаторством В. Шукшина обычно называют созданный им новый тип героя – “чудика”. Чудики обладают самобытным характером и запасом душевных сил, в этом и прелесть, и опасность их чудачества. Не всегда их причуды невинны: желание принести пользу людям иногда оборачивается изобретением вечного двигателя (“Упорный”), неудовлетворенное самолюбие – желанием унизить человека, чтобы самому возвыситься над ним (“Срезал”). Герои Шукшина любят размышлять и рассуждать о вечных вопросах, например, для чего человеку дана жизнь. Все они демонстрируют необычность обычных людей.

“Ванька Тепляшин”. Конфликт героя с бездушным вахтером. Соотношение понятий человек – личность. Ведущая тема рассказа – выражение чувства человеческого достоинства. Обобщающий смысл рассказа. Прием антитезы в рассказе.

Онегин, добрый мой приятель… А. С. Пушкин Роман “Евгений Онегин” – непревзойденный образец классической русской литературы. Форма и идейное содержание произведения сочетаются в удивительной гармонии. Александр Сергеевич Пушкин сумел создать стихотворный роман, со временем не теряет своей прелести, а открывает все новы новые грани, излучающие блеск таланта и остроумия автора. В романе сильно субъективное лирическое начало. Читатель постоянно ощущает присутствие поэта, выражающего свое отношение ко всему, о чем говорит и что показывает, дает отец героям, их поведению, поступкам. Незримое присутствие автора иногда заменяется его прямым общением с героями: с Онегиным он дружит, путешествует и оставляет “в минуту злую для него”. Такая форма повествования позволила Александру Сергееву чу достоверно изобразить героя в различных ситуациях, показать его образ жизни и мировоззрение. Онегин – молодой человек из высшего петербургского общества. Он получил типичное для своего времени образование, Поэт называет Евгения своим “приятелем”, подчеркивая и собственную принадлежность к этому кругу дворян. Онегин, добрый мой приятель, Родился на брегах Невы, Где, может быть, родились вы Или блистали, мой читатель; Там некогда гулял и я: Но вреден север для меня. В подтексте последней фразы содержится намек на южную ссылку автора, где он и начал писать роман “Евгений Онегин”. Типичность героя Александр Сергеевич неоднократно подчеркивает, сравнивая его с собой или с реально существующими людьми (Чаадаевым, например): Второй Чадаев, мой Евгений, Стихотворная форма романа позволяет автору делать многочисленные лирические отступления, в которых он высказывает свое отношение к изображаемому, сходство или отличие героя от него, Пушкина, хотя внутренняя связь существует постоянно. Не случайно автор так хорошо знает своего героя, его быт, вкусы, привычки. Изображу ль в картине верной Уединенный кабинет, Где мод воспитанник примерный Одет, раздет и вновь одет? Все, чем для прихоти обильной Торгует Лондон щепетильный… Все, что в Париже вкус голодный, езны-й промысел избрав, для забав… украшало кабинет философа в осъмнадцатъ лет. Я начале романа Пушкин с достаточной долей иронии описывает нравы петербургского общества и героя, живущего по его СЬ онам. Достаточно вспомнить внутренний монолог Евгения гина, которым открывается роман, или его щепетильность в одежде – Второй Чадаев, мой Евгений, Боясь ревнивых осуждений, В своей одежде был педант Я то, что мы назвали франт. Беспринципность Евгения, его ханжество и лицемерие Пушкин не скрывает от читателей, но и не осуждает сам. Что ж, таково было время! Поэт показывает попытку героя оторваться от суетной и пустой жизни, надоевшей ему однообразием, фактическим “бегом на месте”. Утомившись скукой, Евгений решил заняться творчеством, но к труду, увы, не имел никаких навыков. Онегин дома заперся, Зевая, за перо взялся, Хотел писать – но труд упорный Ему был тошен; ничего Не вышло из пера его… Автор утверждает, что именно в то время подружился со своим героем. Данный художественный прием понадобился Александру Сергеевичу, чтобы еще раз подтвердить реальность существования Онегина. Он рядом, может быть вашим приятелем (современником, конечно). Таких людей Пушкин встречал немало в петербургском обществе.

Мне нравились его черты,

Мечтам невольная преданность,

Неподражателъная странность резкий, охлажденный ум.

Я был озлоблен, он угрюм;

Страстей игру мы знали оба;

Томила жизнь обоих нас; В обоих сердца жар угас;

Обоих ожидала злоба… “

Насчет своей “угасшей” души автор преувеличивает, если это было правдой, он не создал бы столько великолепных Рических стихотворений, утверждает судьба его героя. Онегин не оценил ни дружбы л ского, ни любви Татьяны. Он ставил себя и свое “я” В всего, поэтому-то и не состоялся как человек, а задатки щГ1 хорошие. Он умел безошибочно распознавать людей, мог к* присоединиться к декабристам или стать поэтом, но свет безделье убили в нем душу, а без нее как жить? Только суп” ствовать и тяготиться этим. , Вот закономерный финал праздной и рассеянной жизни Здесь существенно “расходятся” пути автора и его “приятеля Онегина”, открывшего галерею “умных ненужностей” и “лишних людей” в русской литературе XIX века.

К. Г. ПАУСТОВСКИЙ

ТЕПЛЫЙ ХЛЕБ

“Когда кавалеристы проходили через деревню Бережки, немецкий снаряд разорвался на околице и ранил в ногу вороного коня”. Коня взял к себе мельник Панкрат. Мельница давно не работала, но мельничная пыль как будто бы въелась в Панкрата навечно. “Панкрат был скорый на работу, сердитый старик, и ребята считали его колдуном”.

Мельник коня вылечил. Тот стал возить на мельницу все, что нужно было для починки плотины.

Панкрату было трудно прокормить коня – и тот “начал ходить по дворам побираться”. Ему выносили то свекольную ботву, то черствого хлеба, а то даже сладкую морковку. Считали, что “конь общественный” да еще и раненый, “пострадал от врага”.

В деревне жил со совей бабушкой молчаливый недоверчивый мальчик Филька по прозвищу Ну Тебя. Он и ребятам, и своей бабушке отвечал так: “Да ну тебя!”

Зима в этом году выдалась теплая. Снег выпадал и тут же таял. Около мельницы вода не замерзала, а “стояла темная, тихая, и в ней кружились льдинки”.

Панкрат к тому времени починил мельницу и собирался молоть хлеб. А то муки у всех хозяек оставалось мало. Зерно лежало немолотое.

Однажды теплым серым днем раненый конь постучал мордой в калитку к Филькиной бабке. Старухи не было дома. Мальчишка сидел за столом, жевал ржаной хлеб, круто посыпанный солью. Вышел Филька во двор. Конь потянулся к хлебу… А Филька ударил коня по губам и закинул хлеб в рыхлый снег:

– На вас, на христарадников не напасешься! Иди, копай его мордой из-под снега!

“И вот после этого злорадного окрика и случились в Бережках те удивительные дела…”

“Слеза скатилась у коня из глаз…” Страшный мороз упал на деревню. Началась метель. Она свистела так, как “свистит конский хвост, когда рассерженный конь бьет им себя по бокам”.

Бабка еле добралась домой и сказала, что мороз такой, что колодцы замерзли и река замерзла. Неминучая гибель ждет всех: воды нет и хлеб молоть нельзя.

Мыши полезли из подпола прятаться в соломе под печкой, где еще оставалось немного тепла.

– Да ну вас, проклятые! – кричал Филька.

А мыши все лезли и лезли…

Бабка рассказала, что такой мороз упал на округу сто лет назад от злобы людской. Птиц побил и так выморозил растения, что “десять лет после того не цвели ни деревья, ни травы”.

А все потому, что пришел в деревню старый солдат, попросил хлеба. А хозяин швырнул на пол черствую корку. “Мне хлеб с полу поднять невозможно, – говорит солдат, – у меня вместо ноги деревяшка… Потерял я ногу… в турецкой баталии”.

“Если очень голодный, то поднимешь”, – ехидно ответил мужик.

Солдат закряхтел, изловчился, поднял хлеб – а там одна зеленая плесень.

Вот тогда солдат вышел во двор, свистнул – и поднялась метель. Ударил лютый мороз. А мужик тот помер.

– От чего же он помер? – хрипло спросил Филька.

– От охлаждения сердца.

Бабка говорит внуку, что, видно, опять завелся в деревне злой человек. Обидел кого-то. Нужно исправить зло, тогда и мороза не будет. А как зло исправить, нужно у Панкрата спросить. Только невозможно добежать в такую стужу до мельника?

– Да ну его, Панкрата, – сказал Филька и затих.

Однако ночью побежал к мельнику. “Казалось, воздух замерз, и между землей и луной осталась одна пустота…” У Фильки кололо в груди. Он бежать уже не мог, а брел, загребая снег валенками.

В сарае за избой мельника заржал раненый конь. Филька испугался, присел. Панкрат втащил мальчишку за шиворот в избу. Плача, Филька все рассказал мельнику.

– Выходит, что из-за тебя всем пропадать! – вздохнул мельник. – Бессмысленный ты гражданин!

– Что же мне теперь делать, дедушка Панкрат?

– Изобрести спасение от стужи. Тогда перед людьми не будет твоей вины. И перед раненой лошадью – тоже. Будешь ты чистый человек, веселый. Каждый тебя по плечу потреплет и простит.

Филька задумался – и придумал. Всех ребят собрать – и рубить лед около мельницы. Потечет вода, можно будет провернуть колесо – мельница разогреется и начнет молоть. Будет и вода, и мука.

Услышав эти слова, старая сорока, что жила у Панкрата в сенях, сорвалась с места и полетела низко над деревнями – так было теплее. А куда? Зачем? Неизвестно.

– А ежели не согласятся ребята за твою дурь расплачиваться своим горбом? – спросил мельник мальчика.

– Я их умолю. Наши ребята – хорошие,- отвечал Филька.

Мельник же решил поговорить со стариками. Может, и они за ломы возьмутся? А еще – костры можно развести… Вот и победят лед.

И лед общими усилиями победили! Правда, помог еще и теплый ветер. Вернувшаяся сорока раскланивалась на все стороны и рассказывала, что это она разбудила спавший в горах летний ветер и упросила его прилететь на помощь.

Так до сих пор никто и не знает, правду ли она говорила или хвасталась…

Мельница заработала, колесо завертелось, потекла в мешки горячая мука…

“Женщины месили тугое сладкое тесто…

Ночью по деревне стоял такой запах теплого хлеба с румяной коркой “с пригоревшими к донцу капустными листьями, что даже лисицы вылезли из нор…”

Филька принес коню буханку свежего хлеба, а “совсем маленький мальчик Николка держал деревянную солонку с крупной желтой солью”.

Конь не сразу принял дар: попятился. “Тогда Филька перед всей деревней громко заплакал”.

Тогда конь взял хлеб из рук Фильки.

“А когда съел весь хлеб, положил голову Фильке на плечо, вздохнул и закрыл глаза от сытости и удовольствия.

Все улыбались, радовались…”

А старая сорока трещала и хвасталась, что это ей одной удалось помирить коня с Филькой.

Комментарий. В этой сказке бабушка рассказывает мальчику Фильке, что страшная беда может прийти на землю от людской злобы. И Филька, который не от злости, а по легкомыслию обидел раненого коня, делает доброе дело для родной деревни, искупив этим свою вину.

Русская литература 1-й половины XIX века

Образ разочарованного героя в романе А. С. Пушкина “Евгений Онегин”

Гениальный пушкинский роман в стихах включает в себя абсолютно все аспекты русской как общественной, так и литературной жизни того времени. Но главный герой воплощает, пожалуй, основную исторически сложившуюся к этому моменту дилемму. Время пушкинского романа совпадает с историческим безвременьем в России, когда для мыслящей части общества стало очевидно, что никаких радикальных исторических перемен, которые на определенное время сделала возможными война 1812 года, не предвидится. В России началась затяжная реакция, когда мыслящая и ищущая часть русского общества оказалась не у дел, и в результате некоторые были вынуждены со скандалом уйти в отставку, а некоторые – пополнить ряды антиправительственных организаций. Но оставался еще и третий вариант – бездумно проживать собственную жизнь, томясь от безделья и бездействия, от невозможности реализовать свой внутренний мир, когда способности и потенции личности оказывались совершенно не востребованными. Такую сложившуюся ситуацию очень четко восприняла русская литература и отобразила эту третью категорию русского просвещенного общества, создав целый ряд образов “лишних людей”. Положил начало этому ряду Грибоедов, создав в своей бессмертной комедии “Горе от ума” образ Чацкого. Пушкин же значительно продолжил и расширил начатое Грибоедовым в своем романе “Евгений Онегин”. Онегин, который предстает перед читателем на первых страницах романа, очень схож с традиционным романтическим разочарованным в жизни героем, угрюмым денди. Его история вполне обыкновенна: он принадлежит к верхушке русского общества, получил вполне сносное образование, но не обрел призвания и направил все силы на постижение “науки страсти нежной”, в чем изрядно преуспел, а преуспев, потерял всякий интерес к тому, что было долгое время стержнем всей его жизни. Пушкин акцентирует внимание и на другом моменте: “но труд упорный ему был тошен”. Это указание, что Онегин – герой более позднего времени, чем, например, Чацкий. Для Онегина война 1812 года, надежды на перемены никогда не были настоящим, а только прошлым, которое ему может быть известно только по рассказам. У героя романа Пушкина, в отличие от Чацкого, нет никаких причин для того, чтобы стремиться образовываться, просвещаться, писать и переводить. Мир просвещения и стремлений к реализации себя во имя родины и государства для него значит крайне мало, Онегин практически ничего о нем не знает – не в силу невежества, но в силу того, что живым для него этот мир никогда не был, не был хотя бы потенциально связан с реальностью, всегда оставаясь некой абстракцией (хотя и довольно занимательной для развития ума – видимо, этим можно объяснить чтение Адама Смита). Онегин приезжает в деревню – и его положение в глазах других меняется, его начинают рассматривать местные помещики, соседи, как опасного вольнодумца. Здесь их точка зрения принципиально расходится с авторской, чего не было в первой главе, когда Онегин рассматривался как разочарованный романтический герой. Теперь же он для автора только “добрый малый”, а в его скучающей лени не наблюдается совершенно ничего романтического. Это даже не свидетельство разочарованности в жизни и себе самом, а банальная скука – свидетельство вполне определенной душевной пустоты, – которую ему в деревне оказывается совершенно нечем заполнить. У него нет ничего общего со своими соседями, поскольку кругозор и уровень образования явно Онегина над ними приподнимают, он выбивается из этой среды. Но не более того. Примечательным здесь становится то, что чем ироничнее относится к своему герою автор, чем язвительнее его описания времяпрепровождения Онегина в деревне, тем больше в нем видит Татьяна, тем восторженнее его воспринимает, основываясь на своем “солидном” опыте чтения французских романов. Она смотрит на жизнь сквозь призму прочитанных ею книг и старается угадать в Онегине черты любимых ею литературных героев. Они “все для мечтательницы нежной В единый образ облеклись, В одном Онегине слились”. Именно в такого придуманного ею Онегина Татьяна и влюбляется. Необходимо отметить то, что из складывающихся образов Татьяны и Онегина становятся очевидными их близость и в значительной мере сходство. Они оба выбиваются из окружающей среды, будучи на нее совершенно не похожими, оба ищут что-то, не удовлетворяясь окружающим миром. И Пушкин, таким образом, указывает на то, что, будь сам Онегин другим, они нашли бы друг друга, но этого в итоге не происходит. Важно и то, что сам Онегин одновременно распознает и не распознает Та
тьяну как свою суженую, выделяя из всего окружения, но не пытаясь совместить с собой, задуматься о ней с точки зрения себя и применительно к себе. Его интерес к Татьяне ограничивается высокомерным советом, который он дает Ленскому: “Я выбрал бы другую, когда б я был, как ты, поэт”. Онегин “видит” ее, но ответить взаимностью на ее чувство означает взять на себя какую-то ответственность, совершить некий значительный шаг, когда он уже, как ему кажется, в состоянии предугадать финал их возможных отношений. Онегин теряет свою возможную счастливую судьбу, предпочитая “покой и волю”. Он весьма вежливо и даже ласково осаждает Татьяну на свидании, разыгрывая роль светского до мозга костей человека, в этом же амплуа он ухаживает за Ольгой и, наконец, убивает Ленского – так же, как светский человек, вынужденный следовать законам чести, убьет по законам “светской вражды”. Светское начало торжествует в герое, который, как по крайней мере кажется, свет презирает и давно “перерос” его условности. И здесь даже у влюбленной Татьяны появляется вопрос “уж не пародия ли он?” – в герое отсутствует собственное твердое позитивное основание жизни, его разочарованность ведет лишь к бесконечной смене масок, каждая из которых ему знакома. И с этого момента героиней романа становится именно Татьяна Ларина, именно ее точка зрения на героя теперь и далее совпадает с авторской. Пути Онегина и Татьяны расходятся. Онегин странствует по России, проводит значительное время за границей, тогда как Татьяна выходит замуж. Им суждено встретиться вновь. Татьяна прошла светскую школу, не утратив своих лучших черт. Случайно повстречав ее, герой влюбляется – ситуация повторяется, но уже как в зеркальном отражении. Татьянин отказ перечеркивает все надежды Онегина на счастье в жизни, но одновременно производит в нем самом переворот чувств. Финал романа остается открытым. Разочарованный герой не смог найти применения себе и своим способностям; растратив себя попусту, он пропустил свое счастье, не узнал его. Такова судьба талантливого человека в эпоху русского безвременья, таков путь, по которому проводит его собственное разочарование во всем и во всех.

Ему тяжелый жребий пал,

Но лучшей доли он не просит:

Он, как свои, на теле носит

Все язвы родины своей.

Н. А. Некрасов

Некрасов был поэтом революционной борьбы, поэтом-гражданином. Неудивительно, что огромное место в его творчестве занимают образы народных заступников: и реальных деятелей (его друзей), и литературных героев, им созданных. Поэмы “Дедушка” и “Русские женщины” посвящены зачинщикам русского революционного движения и их самоотверженным женам. Это произведения о декабристах, людях, которые, “отчизну покидая, шли умирать в пустынях” во имя торжества добра и счастья своего народа.

Но самому Некрасову суждено было дружить не с дворянскими революционерами, а с демократами-разночинцами. Удивительное уважение и великая любовь пронизывают стихи, посвященные Белинскому, учителю и Некрасова, и других борцов 50-60-х годов.

Некрасов говорит:

Ты нас гуманно мыслить научил,

Едва ль не первый вспомнил о народе,

Едва ль не первый ты заговорил

О равенстве, о братстве, о свободе…

В этом немеркнущая заслуга неистового Виссариона!

Поразительны по силе, мастерству и чувству стихи, посвященные соратникам поэта: Добролюбову, Чернышевскому, Писареву. Один из них обрек себя за счастие народное на вечную ссылку, другие умерли во цвете лет! Стихотворения “Памяти Добролюбова”, “Не рыдай так безумно над ним…”, “Н. Г. Чернышевский”, написанные в разные годы, как бы представляют единое целое, потому что все три борца были одухотворены единой целью – бороться за свободу и лучшее будущее народа! Сказанное об одном из них относится в полной мере и к двум другим. “Как женщину, ты родину любил”, “Жить для себя возможно только в мире, но умереть возможно для других!”. Это о Добролюбове и Чернышевском.

В стихотворении “Не рыдай так безумно над ним…”, посвященном Писареву, говорится, что “русский гений издавна венчает тех, которые мало живут”. Да, это трагическая судьба народных заступников.

В поэме “Кому на Руси жить хорошо” – венце творчества Некрасова – что ни имя, то человеческий характер. Заметное место в ней занимают и народные заступники. Это “богатыри святорусские”, такие как Савелий, вместе с другими мужиками поднявший бунт против немца-мучителя, не сломленный ни розгами, ни каторгой. Это заступники чести трудового народа, такие как Яким Нагой. Это приносящие счастье другим, честные, правдивые люди, как Ермила Гирин и другие. Но, конечно, образ народного заступника лучше всего видится в Грише Добросклонове. Хотя этот герой появляется лишь в кбнце поэмы и характер его полностью не раскрыт, все главное о нем уже сказано. Сын деревенского бедного дьячка и работящей крестьянки, Гриша уже в ранней юности наметил свой путь:

…и лет пятнадцати Григорий твердо знал уже,

Кому отдаст всю жизнь свою

И за кого умрет.

В сердце его великая любовь к народу, к бедной “Вахлачине”. И Некрасов пишет: Ему судьба готовила Путь славный, имя громкое Народного заступника, Чахотку и Сибирь.

Но Гришу не пугает такая судьба. Он уже “взвесил силу гордую” и “волю твердую”. Этот молодой народный поэт многими чертами напоминает Добролюбова (недаром их фамилии так созвучны). Гриша Добросклонов – борец за народное счастье, он хочет быть там, “где трудно дышится, где горе слышится”. В его песнях звучит вера в русский народ, в его освобождение:

Рать подымается –

Неисчислимая,

Сила в ней скажется

Несокрушимая!

В поэме мы не видим, как именно борется Григорий за счастье народное. Но, читая его песни, посвященные родине и людям из народа, чувствуешь его горячую любовь к отчизне, готовность по капле отдать свою жизнь и кровь, чтобы облегчить народные страдания, чтобы Русь была только всесильная и обильная! Его песни вдохновляют крестьян.

Как с игры да с беганья щеки разгораются,

Так с хорошей песенки духом поднимаются бедные, забитые, –

говорит Добросклонов.

Горячо верили Некрасов и другие народные заступники, что русскому народу не поставлены еще пределы. И, заглядывая в далекое будущее, они верно чувствовали, что “сбирается с силами русский народ и учится быть гражданином…”.