Category: Сочинения по литературе

Ударим молотом по теориям, поэтикам и системам.

Собьем эту старую штукатурку, скрывающую фасад искусства! Виктор Гюго

Великий французский поэт, романист и драматург Виктор Гюго (1802-1885) родился в г. Безансоне в семье офицера. Будущему поэту было 13 лет, когда в стране установился режим Реставрации. Семнадцатилетним юношей он уже издавал литературное приложение к одной из монархических газет.

Самый первый сборник его стихов, выдержанный в духе классицизма, возвеличивал короля и его придворную знать, прославлял религию и средневековье. Но проходит всего несколько лет, и Гюго меняется. Он публикует литературный документ – предисловие к драме “Кромвель”, где излагает программу романтизма. Гюго восклицает: “Нет ни правил, ни образцов, или, вернее, нет иных правил, кроме общих законов природы, господствующих над всем искусством, и частных законов для каждого произведения, вытекающих из требований, присущих каждому сюжету”.

Романтическая программа В. Гюго сыграла прогрессивную роль в литературной жизни Франции. Гюго подчеркивал демократический характер своей реформы. В 1830 г. он писал: “Литературная свобода – дочь свободы политической. Этот принцип есть принцип века, и он восторжествует”. Июльская революция 1830 г. покончила с реакционным режимом Реставрации. Народ Парижа проявил в июльские дни мужество и энтузиазм. События во Франции нашли горячий отклик далеко за ее пределами.

Замечательная картиной Эжена Делакруа ‘Свобода на баррикадах’ как нельзя лучше отражает умонастроения того времени. Молодая полуоб наженная женщина, олицетворяющая Свободу, ведет за собой парижан, высоко подняв трехцветное знамя. Сочетая романтический образ Свободы с реальными типами парижан, художник вдохновенно передает героику трех июльских дней. Мальчик с двумя пистолетами предвосхищает образ Гавро-ша в “Отверженных” Гюго. Центральные фигуры предстают в стремительном порыве – мы словно ощущаем неодолимое движение восставшего народа, как об этом писал Виктор Гюго:

Мужчины, женщины и дети встали разом.

Кто мог владеть рукой, в ком сердце есть и разум,

Сбежались, притекли. Весь город, как река,

На королевские обрушился войска.

Талант Гюго – поэта, романиста, драматурга – раскрывается именно в эти годы. Его драмы “Эрнани”, “Король забавляется”, “Рюи Блаз” отличаются напряженностью сюжета, яркими романтическими контрастами, страстностью монологов. Они обнажают пустоту и ничтожество придворного быта, тиранию монархов, лицемерие и жестокость царедворцев. Положительные герои драм Гюго – смелые, сильные духом люди, вступающие в конфликт с властями.

Первый исторический роман Гюго – “Собор Парижской богоматери”. Действие в нем происходит в конце XV века. Роман открывается картиной шумного народного праздника в Париже. Здесь и пестрая толпа горожан и горожанок; и фламандские купцы и ремесленники, прибывшие в качестве послов во Францию; и кардинал Бурбонский, также школяры из университета, нищие, королевские стрелки, уличная танцовщица Эсмеральда и фантастически уродливый звонарь собора Квазимодо. Таков широкий круг образов, которые предстают перед читателем.

Праздник шутов, представление средневековой мистерии на мраморной площадке Дворца правосудия, мрачная Гревская площадь, окруженная узкими готическими постройками, квартал воров и бродяг, зловещие башни Бастилии, и над всем этим – тяжелая громада собора, мрачный и вместе с тем величественный символ средневековья, – все это воссоздавало картины эпохи. Это был тот “местный колорит”, воспроизведение которого французские романтики считали одной из важнейших задач искусства.

Виктор Гюго сумел не только дать колорит эпохи, но и обнажить социальные противоречия того времени. Огромная масса бесправного народа противостоит в романе господствующей кучке дворянства, духовенства и королевских чиновников. Характерна сцена, в которой Людовик XI скаредно подсчитывает расходы на сооружение тюремной клетки, не обращая внимания на мольбу томящегося в ней узника.

Изображение собора недаром занимает центральное место в романе. Христианская церковь играла не последнюю роль в системе крепостного гнета. Один из главных персонажей – архидьякон собора Клод Фролло – воплощает в себе мрачную идеологию церковников. Суровый фанатик, он посвятил себя изучению науки, но средневековые науки были тесно связаны с мистикой и суеверием. Человек незаурядного ума, Фролло скоро ощутил бессилие этой премудрости. Но религиозные предрассудки не позволяли ему выйти за ее пределы. Он испытывал “ужас и изумление служителя алтаря” перед книгопечатанием, как и перед всяким другим новшеством. Он искусственно подавлял в себе человеческие желания, но не мог устоять перед искушением, которое вызвала у него девушка цыганка. Фанатический монах стал неистовым, циничным и грубым в своей страсти, обнаруживая до конца свою низость и жестокосердие.

Наряду с образом Клода Фролло художественно убедителен образ капитана Феба де Шатопера. Красивая наружность и блеск мундира прикрывали пустоту, легкомыслие и внутреннее ничтожество этого молодого дворянина.

В центре романа писатель поставил образ Эсмеральды. Это красивая девушка, воспитанная цыганами. Гюго сделал ее воплощением душевной красоты и гуманности. Это романтический образ. Гюго утверждает, что в мире постоянно происходит борьба между добром и злом. Он создавал свои положительные образы, исходя из идеи добра. При этом романтик Гюго с особой любовью подчеркивает все яркое, красочное, контрастное. Он создает неожиданные, волнующие ситуации. Такова, например, встреча Эсмеральды с родной матерью накануне казни.

Романтичен образ Квазимодо: необыкновенно его уродство, в особенности по контрасту с красотой Эсмеральды, но в уродливом теле оказывается отзывчивое сердце. Своими душевными качествами этот простой, бедный человек противостоит и Фебу, и Клоду Фролло.

Сразу же после контрреволюционного переворота Луи Наполеона Бонапарта В. Гюго эмигрировал за границу. Оттуда он повел борьбу против Наполеона III. Со всей силой своего поэтического гения Гюго выступил против отвратительных сторон нового режима. Его страстная ненависть ко Второй империи нашла яркое выражение в сборнике стихов “Возмездие”, который представлял собой вершину политической лирики Гюго.

Наполеон представлен здесь мартышкой, которая “в шкуру льва нахально облеклась”. На всех зверей она нагоняла страх, пока не пришел охотник

И шкуру вытряхнув, чтоб не было обмана,

Взглянул и вымолвил: “Ты только обезьяна”.

Но особенно примечательны стихотворения, в которых он обличает антинародный характер режима Второй империи, господство жадной и эгоистичной буржуазии, для которой “монета-бог”:

Превыше всяких благ для них купон и рента…

(“Буржуа у себя дома”)

Разгул финансовых авантюр, спекулятивная горячка, охватившая буржуазную Францию в эту эпоху, образно переданы В. Гюго в стихотворении “Веселая жизнь”:

Ну, живо! Плут, бандит, кретин, лакей, мошенник,-

Садитесь вкруг стола, толпитесь возле денег!

Всем будет место здесь!

Глотайте полным ртом: жизнь коротка, не так ли?

А глупый наш народ на пышном сем спектакле

К услугам вашим – весь!

Кто бы мог подумать, что эти строки вполне будут приложимы к российской действительности конца 20-го столетия! Контрастом разгулу мошенников противостоит картина жалкой бедности: трагический образ матери, которая “ребенку грудь подносит, где нету молока”, миллионы несчастных, тяжелым трудом добывающих себе жалкие крохи хлеба.

Стихи Гюго этих лет исполнены гражданского пафоса. Никогда еще с такой силой не звучала, как он сам выразился, бронзовая струна его лиры – гневная сатира. Он отказался вернуться во Францию, когда в 1859 году была объявлена амнистия. “Я вернусь во Францию, когда туда вернется свобода”, – заявил Гюго.

В 1861 году Гюго завершает труд многих лет своей жизни – роман “Отверженные”. В центре этого большого повествования – люди из народа, страдающие от социальной неустроенности, от воли злых людей.

Гюго рисует историю Жана Вальжана, проведшего 19 лет на каторге. Он попал в свое время на каторгу за буханку хлеба, которую украл для голодающих детей своей сестры. По возвращении с каторги его продолжает преследовать закон буржуазного государства. Человеку с желтым паспортом не дают ни пищи, ни пристанища. Он один из отверженных в этом обществе. Озлобленный и затравленный, Жан Вальжан совершает новую кражу и тут, по воле автора, перерождается под влиянием доброго епископа Мириеля. Он становится честным, чутким к нуждам окружающих, самоотверженным в своем стремлении делать людям добро. Но для буржуазного закона он только бывший каторжник.

Параллельно линии Вальжана автор рисует историю Фантины – честной девушки, которую соблазнил и бросил легкомысленный барчук. Жадный и бесчувственный Тенардье, в доме которого воспитывается маленькая дочь Фантины Козетта, воплощает отвратительные черты мещан, у которых все основано на денежном расчете.

Полицейский инспектор Жавер, преследующий и Жана Вальжана и Фантину, – человек, для которого существуют только параграфы закона Он так же бездушен, как и Тенардье. Он один из винтиков той машины для подавления народа, которую представляет собой буржуазное государство.

Гюго не умеет до конца объяснить социальное зло. Он не понимает того, что дело совсем не в добрых или злых людях, не в том, что Тенардье и Жавер бесчеловечны, а в том, что весь государственный порядок, основанный на частной собственности, порождает это зло и ведет к неисчислимым бедствиям. Но Гюго умеет страстно, взволнованно рассказывать о народных страданиях и вызвать в читателе горячую симпатию к обездоленным.

В этом романе Виктор Гюго посвящает вдохновенные страницы изображению республиканского восстания 1832 года. Благороден образ республиканского вождя Анжольраса, мужественного борца за интересы народа. Любимым героем молодых читателей на долгие годы стал Гаврош – маленький защитник баррикады, павший смертью героя.

Роман “Отверженные” произвел большое впечатление во Франции и за ее пределами. Роман быстро приобрел широкую популярность в России; его очень любил Л. Н. Толстой. Гюго писал: “Пока на земле царит нищета и невежество, книги, подобные этой, не могут быть бесполезными”.

Тема сострадания народу проходит через все творчество Некрасова. Особенно тяжела доля русской женщины. В поэзии Некрасова женщина обречена на несправедливость, на несчастную судьбу. Помимо прочих несчастий на ее долю выпадает горе от потери детей. В стихотворении “Внимая ужасы войны”, написанном ямбом, Некрасов больше всего жалеет матерей, потерявших своих сыновей: “Один я в мире подсмотрел святые, искренние слезы – то слезы бедных матерей”. Главным достоинством русской женщины Некрасов считает ее способность быть настоящей, чуткой матерью: “Им не забыть своих детей, погибших на кровавой ниве, как не поднять плакучей иве своих поникнувших ветвей”. В стихотворении для большей изобразительности и усиления восприятия Некрасов прибегает к эпитетам “плакучей иве” и поникнувших ветвей”. Мать, как плакучая ива, оплакивает сына, поникнув головой, как поникнувшие ветви. Некрасов так образно написал это стихотворение, что читая его, всей душой проникаешься жалостью к матерям, потерявших детей.

“Я нужен России… Нет, видно, не нужен. Да и кто нужен? Сапожник нужен, портной нужен, мясник…” – так решает для себя Базаров перед смертью, столь внезапно оборвавшей жизнь этой титанической личности, вопрос о смысле жизни.

Образ Базарова сам по себе очень спорный и неоднозначный, а вопрос о том, нужны ли Базаровы России, всегда вызывал различные споры и дискуссии, волновал много критиков. Однако большинство из последних видело в Базарове прежде всего революционера, общественного деятеля. Советские критики, будучи уверенными, что в образе Базарова важнейшим является революционное, радикальное, реформистское начало, считали, что именно такие герои нужны стране. Многие же критики современности, напротив, видят в тургеневском герое носителя разрушительной силы, личность, призывающую к разрушению, а не к созиданию.

Рассмотрим героя романа Тургенева не с точки зрения его социально-политической роли, а как личность.

Базаров – человек, “который ко всему относится с критической точки зрения”, “не склоняется ни перед какими авторитетами”, имеет свои собственные убеждения, а не перенимает чужие. Несомненно, это качество делает Базарова личностью незаурядной, с ярко выраженной индивидуальностью, личностью, не примкнувшей ни к одной политической группировке, ни к одному общественному течению, а создающей свое собственное направление общественной мысли. Кроме того, Базаров – один из немногих героев русской литературы, не приемлющих пустых разговоров, а стремящихся “действовать в силу того, что полезно”. По словам Базарова, “в теперешнее время полезно отрицать”, и он все отрицает. Несмотря на то что многие критики видят в базаровском нигилизме опасную, разрушительную силу, нельзя не заметить, что герой этот едва ли не пойдет дальше словесного отрицания, развенчивающего старые идеалы и долги, едва ли он возглавит народный бунт, ибо Базаров не видит в народе ничего, кроме невежества, косности и недалекости. И хотя герой и “завирается” в своем отрицании, хотя его высказывания о том, что “Рафаэль и гроша медного не стоит” и что “порядочный химик в двадцать раз полезнее всякого поэта”, вызывают неприятие, но Базаров, с его проницательным умом, не видит “ни одного постановления в современном быту, в семейном или общественном, которое бы не вызывало полного и беспощадного отрицания”, и он, бесспорно, прав. Нельзя Базарова Назвать тупым циником, который ничего не уважает и готов опровергать абсолютно все идеи и теории, любые утверждения только потому, что он нигилист. Герой и сам говорит, что “ему скажут дело, и он соглашается”. Например, Базаров считает немцев учителями русских в естественных науках, в частности Либи-ха, который “сделал удивительные открытия” в агрономии. А перед самой смертью Базаров даже проявляет деликатность, в определенной степени уступает родителям, согласившись, чтобы его причастили в беспамятстве, хотя он и был атеистом. Так герой проявляет внутреннюю гибкость, но в то же время и твердость во взглядах (в беспамятстве он не мог отвечать за себя) и, соответственно, не предавал своих убеждений.

Такие люди, как Базаров, непреклонны, верны своим идеалам, уверены в себе, энергичны и деятельны, честны и искренне преданы своему делу, незаменимы в любом обществе, особенно в русском. Не Онегины или Печорины, стремящиеся к самоутверждению, реализации своих возможностей, но не видящие им достойного применения, не Рудины или Обломовы, люди глубокого ума, видящие “язвы” и пороки общества, но совершенно неспособные заниматься какой-либо практической деятельностью, а именно Базаровы, знающие, что в данный момент “полезнее всего”, “ломающие старое”, “расчищающие новое место для нового”, способствуют общественному развитию, движению жизни вперед. Новое не может утвердиться без разрушения старого.

Сам Базаров говорит, что России нужны сапожник, портной, мясник, то есть люди, занимающиеся конкретными, нужными делами, а не “сидящие сложа руки и уважающие себя за это”, как Павел Петрович. Но разве Базаров, видящий, что “болтать о язвах общества не стоит труда”, не стремится принести своей деятельностью истинную пользу, разве этот герой “занимается вздором”, подобно большинству “передовых людей и обличителей”? Несомненно, Базаровы, обладатели столь редких и ценных качеств, нужны России.

Одним из первых к теме “маленького человека” обратился Александр Сергеевич Пушкин в повести “Станционный смотритель”. Читатели с особым интересом и вниманием слушают рассказ Белкина, очевидца всех изложенных событий. Из-за особой формы повести – доверительной беседы – читатели проникаются тем настроением, которое нужно автору-рассказчику. Мы сострадаем бедному смотрителю. Верим, что это самый несчастный класс чиновников, которых любой обидит, оскорбит даже без видимой надобности, а просто так, чтобы доказать, главным образом себе, свою значимость или на несколько минут ускорить свое путешествие.

Но сам Вырин привык жить в этом несправедливом мире, приспособил свой нехитрый быт и доволен тем счастьем, которое послано ему в виде дочери. Она его радость, защитница, помощница в делах. Несмотря на довольно юный возраст, Дуня уже вошла в роль хозяйки станции. Она без страха и смущения смиряет гневливых посетителей. Умеет без лишних слов утихомирить самых “петушистых”. Природная красота этой девушки завораживает проезжающих. Увидя Дуню, они забывают, что куда-то спешили, хотели покинуть убогое жилище. И кажется, что так будет всегда: красавица хозяйка, неспешный разговор, бодрый и счастливый смотритель… Эти люди наивны и радушны, как дети. Они верят в доброту, благородство, силу красоты…

Поручик Минский, увидя Дуню, захотел приключений, романтики. Он не представлял, что бедный отец, чиновник четырнадцатого класса, посмеет противостоять ему – гусару, аристократу, богатому человеку. Отправляясь на поиски Дуни, Вырин не представляет себе, что будет делать, как сможет помочь дочери. Он, безмерно любя Дуню, надеется на чудо, и оно происходит. Найти в огромном Санкт-Петербурге Минского – это почти невозможно. Но провидение ведет несчастного отца. Он видит дочь, понимает ее положение – богатой содержанки – и хочет забрать ее. Но Минский гонит его в толчки.

Впервые Вырин понимает всю пропасть, разделяющую его и Минского – богатого аристократа. Старик видит тщетность своих надежд вернуть беглянку.

Что остается бедному отцу, потерявшему в лице дочери опору, смысл жизни? Возвратившись, он пьет, заливая вином свое горе, одиночество, обиду на весь мир. Перед нами теперь уже опустившийся человек, ничем не интересующийся, тяготящийся жизнью – этим бесценным даром.

Но Пушкин не был бы великим, если бы не показал жизнь во всем ее многообразии и развитии. Жизнь намного богаче и изобретательнее литературы, и писатель нам это показал. Опасения Самсона Вырина не оправдались. Дочь его не сделалась несчастною. Вероятно, она стала женой Минского. Посетив могилу отца, Дуня горько плачет. Она понимает, что ускорила кончину отца. Но она не просто сбежала из дома, а была увезена любимым человеком. Вначале плакала, а потом смирилась со своей участью. Да и не самая плохая ее ждала судьба. Мы не осуждаем ее, не Дуня все решала. Писатель также не ищет виноватых. Он просто показывает эпизод из жизни бесправного и бедного станционного смотрителя.

Повесть положила начало созданию в русской литературе своеобразной галереи образов “маленьких людей”. К этой теме обратятся впоследствии Гоголь и Достоевский, Некрасов и Салтыков-Щедрин… Но у истоков этой темы стоял великий Пушкин

Иван Алексеевич Бунин родился в Воронеже, в обедневшей дворянской семье. В детстве учился в гимназии, занимался живописью, но по обстоятельствам закончил всего четыре

класса. Позже великие писатели, чьим младшим современником был Бунин, единодушно признают его огромный талант.

Произведения Бунина очень богаты различными формами иносказательной выразительности. Писатель использует символику везде: и в названиях рассказов, и в их сюжетах.

Символика в бунинских рассказах является их неотъемлемой частью, становясь неким орудием в руках автора, помогает ему подчеркнуть свои мысли и вместе с тем создать свое особое, отличное от других писателей настроение в рассказе. Я считаю, что такой прием помогает Бунину передать мысль читателю.

Рассказ “Антоновские яблоки” символичен уже своим названием. Антоновские яблоки воплощают собой благополучие, изобилие в дворянских усадьбах. Их запах присутствует на страницах рассказа постоянно, но если в начале этот запах доминирует, то в конце повествования практически исчезает, и на смену ему приходят другие запахи. Постепенное исчезновение запаха антоновских яблок символизирует у Бунина уход в прошлое дворянского благополучия, его затухание, его осень. Не случайно здесь и композиционное разделение на четыре части: август – сентябрь, октябрь – ноябрь. Ноябрь – это последнее время уже далеко не аристократического дворянства, а обедневшего и пришедшего в упадок поместья.

Особое мастерство автора заключается в его способности постепенно, не заостряя при этом внимания читателя, показать все эти переходы времени и запахов. Светлое и восторженное чувство радости переходит в ностальгию, грусть по прошлому.

Другой рассказ, “Господин из Сан-Франциско”, также символичен своим названием. Эта символичность выражается в образе главного героя – человека без имени, называемого автором просто господин из Сан-Франциско. Отсутствие имени у героя – символ его внутренней бездуховности, опустошенности. Более того, автор наводит читателя на мысль о том, что герой его не живет в полном смысле этого слова, а лишь физиологически существует. Он не способен воспринимать эстетические ценности, он видит лишь реалии материального мира.

После внезапной смерти героя все продолжается, абсолютно не изменившись. Корабль “Атлантида” плывет в обратном направлении, только уже с телом мертвого богача в ящике из-под содовой, потерявшего после смерти все былое величие. А на корабле все те же балы, все та же фальшивая, “играющая в любовь” пара. Сам корабль воплощает собой общество со своей иерархической структурой, богатая аристократия которого противопоставляется людям, управляющим движением корабля, работающим в поте лица у гигантской топки, которую автор называет девятым кругом ада. Символичен и даже вызывает удивление изображенный писателем-реалистом образ дьявола, огромного, как утее, наблюдающего за кораблем, который является как бы символом надвигающейся катастрофы, своеобразным предупреждением человечеству.

И. А. Бунина, часто использующего символы в своем творчестве, тем не менее ни в коем случае нельзя считать писателем-символистом – он писатель реалистического направления, а символы для него лишь одно из средств художественной выразительности, расширяющие содержание и придающие его произведениям особую окраску.

АЛЕКСАНДР НИКОЛАЕВИЧ ОСТРОВСКИЙ (1823-1886)

Уже в раннем детстве Александр проявлял литературные наклонности. Его определили в Первую Московскую гимназию с гуманитарным уклоном. И хотя в 1840-1843 годах он учился на юридическом факультете Московского университета, приверженность к писательству побудила его оставить юридические дисциплины.

Профессиональная деятельность драматурга началась в 1847 году с чтения в литературном кружке пьесы “Семейная картина”. Следующее произведение уже привело к конфликту с властями – постановку “Банкрута” (позднее “Свои люди – сочтемся!”) запретили. Автор был определен под негласный надзор полиции. Примкнув к кружку журнала

“Москвитянин”, Островский создает пьесы “Не в свои сани не садись”, “Бедность не порок” и другие.

Островский посвятил свое творчество жизни купечества, внешне решая как бы социально-бытовые проблемы. Но в лучших его пьесах ставятся кардинальные вопросы существования личности в обществе (“Гроза”, “Бесприданница”). Несколько особняком стоит пьеса “Снегурочка”, которая в жанре исторической сказки поднимает важные темы любви и свободы.

Островского называли “Колумбом Замоскворечья” – именно эта “малая родина” была изображена в большинстве его пьес. Скончался Островский в 1886 году. Уже при жизни он был признан основоположником русского театра.

В мировоззренческом плане М. А. Шолохов был человеком исключительно сдержанным и не торопился раскрываться перед людьми. Он предпочитал выражать себя не в обнаженном публицистическом слове, но в слове художественном, которое и было его стихией. В ответ на просьбу литературоведа Е. Ф. Никитиной написать свою автобиографию Шолохов ответил: “Моя автобиография – в моих книгах”.

Тем с большим основанием Шолохов мог сказать: “Мое исповедание веры – в моих книгах”, что он, собственно, и доказал эпопеей “Тихий Дон”.

Детально воспроизведенный быт, любовное описание донской природы, которая воспринимается как полноправное действующее лицо романа, меткая образная речь, искрящаяся юмором, позволяют читателю ощутить своеобразную прелесть казачьего уклада, понять суть тех традиций, которые исстари определяли жизнь казака. Это верность воинскому долгу защиты отечества от врага и мирный крестьянский труд до седьмого пота, дающий земледельцу возможность укреплять свое хозяйство, жениться, растить детей, котор’ым предстоит пройти тот же четко очерченный жизненный круг.

“Тихий Дон” вошел в историю русской литературы как яркое, значительное произведение, раскрывающее трагедию донского казачества в годы революции и гражданской войны. Эпопея вмещает в себя целое десятилетие – с 1912 по 1922 год. Начало романа еще не предвещает грядущих бурь и потрясений. Спокойно несет свои воды величавый тихий Дон, переливается разноцветными красками лазоревая степь. Мирно и спокойно течет жизнь казачьего хутора Татарский, прерываемая разве что молвой о дерзкой связи замужней солдатки Аксиньи Астаховой с Гришкой Мелеховым. Страстное, всепоглощающее чувство вступает в противоречие с нравственными устоями казачьей старины. То есть уже в начале романа мы видим заявку на самобытные, яркие характеры, сложные и тонкие отношения героев, их непростые судьбы. Именно в Григории и Аксинье наиболее полно и глубоко выразились характерные, типические черты казачества, прошедшего долгий и мучительный путь исканий и ошибок, прозрений и потерь.

Природа постоянно присутствует в действии романа как равноправный участник событий. Тихий Дон становится мрачным и бурным, камыши могут быть местом для детских игр или убежищем для воинов, степь далеко не всегда спокойна, она страшна во время пожара, который легко перекидывается на благостный покой зажиточных хуторов.

Центральное место в шолоховской эпопее занимает жизненный путь Григория, эволюция его характера. На наших глазах этот норовистый, своевольный парень, веселый и простой, формируется как личность. Во время первой мировой войны он храбро сражался на фронте, даже получил Георгиевский крест. На этой войне он честно исполнил свой долг, ибо был абсолютно уверен в том, кто его враг. Но Октябрьская революция и гражданская война разрушили все его привычные представления о казачьей чести. Он, как и все люди той бурной и сложной эпохи, должен был сделать свой выбор – с кем ему по пути? С белыми, которые защищают старый устоявшийся правопорядок, стремясь восстановить монархию, или с красными, которые, наоборот, хотят разрушить старый уклад до основания, чтобы на руинах его строить новую жизнь.

Григорий служит то у белых, то у красных. Как настоящий казак, который с молоком матери впитал традиции этого сословия, герой встает на защиту страны, так как, по его мнению, большевики не только посягают на святыню, но и отрывают его от земли. Эти мысли волновали не только Григория, но и других казаков, которые с болью смотрели на неубранную пшеницу, нескошенный хлеб, пустые гумна, думая о том, как надрываются на непосильной работе бабы в то время, когда они ведут бессмысленную бойню, начатую большевиками. Но затем Григорию приходится стать свидетелем зверской расправы белых с подтелковским отрядом, которая вызывает у него горечь.

Однако помнит Григорий и другое – как тот же Подтелков хладнокровно уничтожал белых офицеров. И там, и здесь ненависть, зверства, жестокость, насилие Это противно, омерзительно для души нормального, хорошего, честного человека, который хочет трудиться на своей земле, растить детей, любить женщину. Но в том извращенном, смутном мире такое простое человеческое счастье недосягаемо. И герой вынужден жить в стане ненависти и смерти. Он ожесточается, впадает в отчаяние, понимая, что помимо своей воли сеет вокруг себя смерть. Он насильственно отторгнут от всего того, что дорого его сердцу: дома, семьи, любящих людей.

Вместо цельной трудовой жизни на пашне и в поле он должен убивать людей за идеи, которых он не может понять и принять. Григорий мечется между враждующими лагерями, чувствуя узость и ограниченность противоборствующих идей. Он остро осознает, что “неправильный у жизни ход”, но изменить его не в состоянии. Григорий понимает, что наивно цепляться за старое, неутомимо, как муравей, тащить все в дом, пользуясь всеобщей разрухой, как это делает его отец. Но в то же время он не может согласиться с точкой зрения пролетария, который предлагает ему бросить все и бежать к красным, ибо у него ничего нет, а значит, и терять ему нечего.

Григорий не может так просто покинуть то, что заработано тяжелым трудом, но и не хочет, отгородившись от всего мира, по мелочам улучшать свой быт. Он хочет докопаться до главного, понять, каковы те силы, которые взялись управлять жизнью. Его цепкий, наблюдательный крестьянский взгляд сразу отмечает контраст между высокими коммунистическими лозунгами и реальными делами: хромовые сапоги красного командира и обмотки рядового “Ванька”. Если всего через гад в глаза бросается имущественное расслоение Красной Армии, то после того, как советская власть укоренится, равенство окончательно исчезнет. Эти иронические рассуждения Мелехова поражают точностью предвидения, когда из советских чиновников сформировался новый господствующий класс – партийная номенклатура. Но с другой стороны, Мелехову во время службы в белой армии больно и унизительно слышать презрительные слова полковника о народе

Перелистывая страницы романа-эпопеи, вчитываясь, врастая в непривычный уклад казачьей жизни, начинаешь понимать, что описания природы все же второстепенны и только лишний раз подчеркивают стилистическое мастерство автора. Главное – человек. Человек, который стремится трудиться на своей земле, растить детей, любить женщину в “родимой степи под низким донским небом”.

Иначе ложился роман “Поднятая целина”. Он был трагической попыткой воспеть невоспеваемое, идеализировать действительность. В нем наглядно проявилось противоречие между большим художественным талантом и сковывающей его идеологической схемой, которая отразилась и в композиции романа. Вспомним его начало. Почти одновременно в Гремячий Лог въезжают казачий есаул Половцев, враг советской власти, который пытается вовлечь хуторян в контрреволюционное восстание, и слесарь Давыдов с благородной и гуманной миссией – создать в Гремячем Логу крепкий колхоз. Контрастность целей идейных противников подчеркивает то, что коварный враг Половцев скачет в хутор ночью, трусливо скрывая свое лицо. Ясным, солнечным днем приезжает в Гремячий Лог коммунист Давыдов. Эта зримая деталь должна была наглядно продемонстрировать низость целей одного героя и благородство другого.

Природа постоянно присутствует в действии и этого романа, как равноправный участник событий. И в то же время остается как бы фоном, аранжировкой, декорацией, когда в игру вступают главные действующие лица – люди.

В “Поднятой целине” много живописных картин народной жизни, поэтических описаний донской природы, неповторимого юмора. Но несмотря на это, общий колорит эпохи, изображенной в романе, вызывает отнюдь не оптимистическое ощущение. И не только потому, что страницы романа, образно говоря, залиты кровью: за 8 месяцев, в течение которых происходит действие, погибает 11 человек, – а потому, что большой художественный талант Шолохова постоянно вступал в противоречие с узостью идеологической схемы. Автор даже избегает разговора о конкретных результатах деятельности колхоза.

Например, здесь нет ни слова об урожае, то есть автор как бы стыдится в полный голос трубить о “победе” колхозного строя. Поэтому представление о торжестве политики партии в деревне создавалось во многом благодаря названию Жизнь крестьянства сравнивалась и необработанной, нераспаханной целиной, таящей в себе могучие силы и возможности. Такие силы, безусловно, были в обществе. И сейчас они пробиваются наружу, чтобы понять и переосмыслить трагедию переломного времени, круто изменившую сложившийся жизненный уклад.

Закончить сочинение хочется обращением к рассказу, который правильнее назвать эпопеей, ибо что такое “Судьба человека”, как не изображение судьбы народа в переломный момент? Андрей Соколов представительствует от всего народа Его исповедь составляет сюжетный центр произведения.

На страницах рассказа сталкиваются две жизненные позиции. Первую можно выразить словами Соколова “Одному-то и курить, и помирать тошно”. Вторую – словами Крыжнева: “Своя рубашка к телу ближе”. Происходит столкновение идеи национального единства и идеи, которая это единство разрушает

Неосознанное чувство собственного достоинства заставляет героя поступить так и именно так – “…хотя я и с голоду помирал, но давиться ихней подачкой не собираюсь, у меня есть свое, русское достоинство и гордость, и в скотину они меня не превратили, как ни старались”.

История Соколова становится обвинением войне, “искалечившей, исказнившей человека”. Здесь сразу же вспоминается портрет главного героя рассказа, нарисованный Шолоховым в начале произведения: “большие темные руки”, “глаза, словно присыпанные пеплом, наполненные неизбывной тоской”. Перед нами метафора, усиленная гиперболой. Глаза – отражение души, и мы понимаем, что у Соколова внутри все словно перегорело.

Здесь нельзя не вспомнить слова М. Лотмана: “История проходит через дом человека, через его частную жизнь, судьбу. Не титулы, ордена или царская милость, а “самостояние Человека” превращает его в историческую личность”.

Разбор сцены можно начать с авторской ремарки “Комната, которую все еще называют детской. Рассвет, скоро взойдет солнце. Май, цветут вишневые деревья. .” : Забегая вперед, вспомним, что в последнем действии автор укажет: “Декорация первого акта… Чувствуется пустота…”

И в первом и в последнем действиях Лопахин присутствует с самого начала, а Раневская с Гаевым появляются позже, что как бы подчеркивает их чуждость и дому, и саду. Любопытно, что в пьесе вообще нет сквозного действия, как было принято в драматургии того времени. Нет и деления на положительных и отрицательных героев. Герои проявляют себя не действием, а переживаниями, каждый по-своему хорош и по-своему плох

Прощание новой, молодой России с прошлым, с отживающим, устремленность к завтрашнему дню России – в этом заключается содержание “Вишневого сада”. Завязка пьесы начинается в первом действии сценой приезда Раневской и Гаева в имение. Россия прошлого, отживающего в пьесе представлена именно их образами. Обоим героям вишневый сад дорог как воспоминание о детстве, молодости, благополучии, легкой и изящной жизни. Они плачут о потере сада, но именно они и загубили его, отдали под топор. При этом они остались верны красоте вишневого сада, и поэтому они так ничтожны и смешны.

Раневская в прошлом – богатая дворянка, имевшая дачу даже на юге Франции, в Ментоне, обладательница имения, “прекраснее которого нет ничего на свете”. Но своим непониманием жизни, своей неприспособленностью к ней, своим безволием и легкомыслием хозяйка довела имение до полного разорения, до того, что предстоит продажа его с торгов.

Лопахин, предприимчивый купец-промышленник, предлагает владельцам имения способ спасения усадьбы. Он говорит, что нужно лишь срубить вишневый сад и раздать землю под дачные участки. Но хотя Раневская проливает потоки слез о потере своего сада, хотя она якобы жить без него не может, она все-таки отказывается от предложения Лопахина спасти имение. Продажа или сдача участков сада в аренду кажутся ей недопустимыми и оскорбительными. Однако проходят торги, и Лопахин сам покупает имение.

И вот когда “беда” грянула, то оказалось, что никакой драмы для хозяйки вишневого сада нет. Раневская возвращается в Париж к своей нелепой “любви”, к которой она и без того вернулась бы, несмотря на все ее слова о том, что она не может жить без родины. Драма с продажей вишневого сада вовсе не является для ее обладательницы драмой. Это произошло лишь потому, что у Раневской вовсе нет никаких серьезных переживаний. Она легко может переходить из состояния озабоченности, беспокойства к веселому оживлению. Так случились и на этот раз. Она быстро успокоилась и даже заявила всем: “Нервы мои лучше, это правда”.

А каков ее брат, Леонид Андреевич Гаев? Он гораздо мельче своей сестры и способен сказать простые, искренние слова, со стыдом поняв собственную пошлость и глупость. Но недостатки Гаева доходят до карикатурных размеров. Вспоминая о прошлом, Раневская целует свой любимый шкаф. Гаев же произносит перед ним речь. Гаев – жалкий аристократ, проевший свое состояние на леденцах. Гаев – это смесь тупого самомнения о своей значительности и полнейшей ничтожности во всем. В таком-то возрасте старый лакей Фирс надевает ему штаны! Это важная деталь в обрисовке его характера. Чехов в дневнике писал: “Вся Россия – страна каких-то жадных и ленивых людей. Они ужасно много едят, пьют, любят спать днем и ужасно храпят…”

На протяжении всей пьесы Раневская и Гаев переживают душевное потрясение, они “ничего не видят вокруг себя, ничего не понимают. Они – паразиты, лишенные силы снова присосаться к этой жизни”. Гаев представляет заключительный этап эволюции таких героев Чехова, как Иванов, Иван Иванович и т. д.

Мы знаем, что конфликт с жизнью разрешится в пользу торжествующего Лопахина, “хищного зверя”, по определению Пети Трофимова. Но в первом действии этот конфликт еще только начинается, мы еще сочувствуем владельцам сада, их сентиментальным воспоминаниям, их восторгу при встрече с “детством” и родиной.

Лопахин – явная противоположность владельцам вишневого сада. Беспечности и непрактичности старых хозяев вишневого сада противопоставлены энергия и хозяйственная целеустремленность Лопахина. Он прямой потомок тех, “чьи лица глядят с каждого вишневого дерева в саду”. Лопахин – потомок крепостных, которые работали на Раневских. Он будет ликовать, купив имение. Но все это еще будет. Пока же перед нами пасторальная провинция и назревающий конфликт.

Завтра день рождения Наташи, она пригласила меня в гости. я радостная пришла домой и попросила у мамы деньги на подарок. В комнате был дедушка, он услышал наш разговор и сказал, что когда он учился в школе, у них была традиция дарить только то, что сделано своими руками.

Я внимательно выслушала деда, но сказала, что меня засмеют, подумают, что мы жадные, пожалели денег на подарок. Теперь принято дарить дорогие и хорошие подарки. Дед не обиделся, он высказал свое мнение, но понял и мои доводы.

Я купила красивый альбом, цветы и пошла на день рождения. В гостях я провела хорошо время: мы разгадывали шарады, играли в Поле чудес, ели вкусный торт, а потом танцевали и слушали музыку. Когда я вернулась домой, дед спросил меня о дне рождения. Я рассказала ему, что ни одного самодельного подарка не было.

Время и привычки меняются, с грустью ответил дед. А я вдруг подумала:

А дед ведь прав!

Роман “Поднятая целина” – одно из самых лучших произведений Михаила Александровича Шолохова. Писатель рассказывает о том, как происходил процесс коллективизации в двадцатые годы по всей стране.

На первом плане в романе “Поднятая целина” мы видим коммунистов, которые агитируют крестьян вступить в колхоз. Шолохов показал, как партийные люди, для которых дело партии дороже всего, стараются выполнить его с достоинством, с честью, так как Коммунистическая партия была символом счастья, верой в будущее.

Для них “кулак” – это “враг народа”, и все. Шолохов писал, что такой класс нужно ликвидировать во что бы то ни стало. “Кулаки” были крестьянами, как и остальные герои романа, но у них было хорошее хозяйство, прекрасный дом, богатая пища, было накоплено денег, и одежда у них была богаче. А коммунисты были типичными представителями бедноты. А беднота, кроме одной коровы и нескольких кур, ничего не имела. Поэтому такие зажиточные крестьяне считались “врагами народа”. Их раскулачивали и отправляли в Сибирь, где их ждал каторжный труд. Многие умирали прямо по дороге, не доезжая до места своего поселения. А вернувшись обратно, им приходилось начинать все сначала. В романе Шолохов показал жизнь “кулака” в образах Фрола Дамаскова, Тита Бородина.

Таких людей раскулачивали, несмотря на их трудно прожитую жизнь. Например, Тит Бородин в гражданскую войну был красноармейцем и имел какие-то заслуги. Вернувшись с войны, он очень хорошо работал и таким образом обзавелся хорошим хозяйством.

В связи с политикой, которую проводила Коммунистическая партия, у зажиточных крестьян забирали все, что они нажили, работая не покладая рук. Им оставляли только самое необходимое, что может пригодиться в дороге.

Сам процесс коллективизации привел к тому, что полностью ликвидировался класс крестьянства и частная собственность.

С точки зрения Шолохова эта политика партии была правильной, правдивой. Но шли годы, менялись руководители партии, изменились взгляды у людей. Они не принимают ту политику, которую проводил Сталин. Сейчас можно высказать свое мнение, за которое тебя не отправят в ГУЛАГ и не объявят врагом народа. С точки зрения сегодняшнего дня мы видим, что коллективизация была ошибкой. Мне кажется, что не надо было раскулачивать таких людей. Они наживали хозяйство своим же “горбом”. Они имели право жить так, как хотят. Но люди отвернулись от них, партия объявила их врагами народа и затем ликвидировала, как “кулаков”.

И сегодня мы ясно видим, что такая политика была ошибочной, что с людьми так поступать нельзя.