Category: Сочинения по литературе

Василия Макаровича Шукшина, как художника, задевали любые жизненные проявления, он не делил увиденное и услышанное на основное и побочное, а считал, что все, существующее в жизни человека, важно и заслуживает того, чтобы перейти на страницы рассказов и в кадры фильмов. Он никогда не искал материал для творчества специально, он жил, как все мы живем, видел и слышал то же самое, что и мы видим и слышим. Но там, где мы равнодушно скользили глазами – ничего интересного, пожимали плечами – ничего особенного, слушали вполуха – банально, скучали – как тянется время – там, именно там Василий Макарович видел и слышал и интересное, и особенное, и значительное, и умное, и веселое, и печальное. Самая текучка жизни давала ему “сюжеты” и характеры.

Рассмотрим рассказ “Срезал”. Привычная для Шукшина деревенская обстановка, виденные неоднократно его мужики, неторопливо беседующие на завалинке или в сельской избе, но как меняется характер главного героя, его цели и авторская интонация. Обычно его герои – чудики, решающие глобальные, мировые проблемы. Их не интересует собственный неустроенный и убогий быт. Автор повествует о них с легкой теплотой, юмором. Здесь же все иначе. Его герой, Глеб Капустин, “начитанный и ехидный” мужик.

Свою неустроенность и неудовлетворенность жизнью Глеб вымещает на земляках, достигших определенных результатов в жизни. “И как-то так повелось, что когда знатные приезжали в деревню на побывку, когда к знатному земляку в избу набивался вечером народ – слушали какие-нибудь дивные истории или сами рассказывали про себя, если земляк интересовался;- тогда-то Глеб Капустин приходил и срезал знаменитого гостя”. В этом рассказе мы не слышим мягких, ироничных и теплых интонаций автора. Нет, он не высказывает впрямую своего отношения к герою, но чувствуется его неприязненное отношение к нему, граничащее с презрением. Откуда такое злобное отношение к людям, достигшим успеха, сделавшим в жизни чуть больше тебя? Глеб “типичный демагог-кляузник”, хотя не написал ни одного анонимного письма, по его собственному признанию. Но его желание “растоптать” успешных людей* смешать их с грязью, чтобы не высовывались, знали свое место, вызывает резкое неприятие автора. Шукшин рассуждает, вернее, дает почву для рассуждения на тему: посредственность агрессивна и потому вредна и опасна. Глеб немного начитаннее окружающих, вернее, он нахватался верхушек, отдельных фраз. Он бросается громкими и непонятными словами: “натурфилософия”, “стратегическая философия”, он спутал науку лингвистику с философией – “филфак” принял за философский факультет. Но это ему не важно. Он считает себя вправе унижать людей только за то, что живут в городе, достигли определенного положения, “посмели” приехать в деревню на такси. Его мелкое самолюбие тешится, когда земляки говорят:

– Срезал ты его…

И в ответ звучит почти сакраментальная фраза Глеба: “Ничего, это полезно. Пусть подумает на досуге. А то слишком много берут на себя…” – и все… а дальше читателям открывается простор додумать, почему это Глеб решает, кому что полезно?

Шукшин выступает здесь против любой косности, давления на человеческую личность. Высокая творческая сила есть всегда сила глубоко сознательная. Подлинный художник всегда отдает себе отчет не только в том, что он делает, но и хорошо понимает при этом, для чего он это делает. Мы можем с уверенностью сказать, что для Василия Шукшина величайшей целью литературы, искусства было помогать человеку понимать самого себя, развивать способности и веру постичь истину. Не случайно искусство во все века пристально рассматривало смятение души и – обязательно – поиски выхода из этих смятений, этих сомнений. Именно таковы герои писателя.

Деревенская проза занимает одно из ведущих мест в русской литературе. Основные темы, которые затрагиваются в романах такого жанра, можно назвать вечными. Это вопросы нравственности, любви к природе, доброго отношения к людям и другие проблемы, актуальные в любое время. Ведущее место среди писателей второй половины XX столетия занимают Виктор Петрович Астафьев (“Царь-рыба”, “Пастух и пастушка”), Валентин Григорьевич Распутин (“Живи и помни”, “Прощание с Матерой”), Василий Макарович Шукшин (“Сельские жители”, “Любавины”, “Я пришел дать вам волю”) и другие.

Особое место в этом ряду занимает творчество мастера народного слова, искреннего певца родной земли Василия Шукшина. Писатель родился в 1929 году, в селе Сростки Алтайского края. Благодаря своей малой родине, Шукшин научился ценить землю, труд человека на ней, научился понимать и чувствовать сельскую жизнь. С самого начала

Творческого пути Василий Шукшин находит новые пути в изображении человека. Его герои непривычны и по своему социальному положению, и по жизненной зрелости, и по нравственному опыту.

И как говорил сам Шукшин, его интересовала одна тема; судьба русского крестьянства. Память, размышления о жизни всегда приводили писателя в село, где он видел “острейшие схлесты и конфликты”. “Сама потребность взяться за перо лежит, думаю, в душе растревоженной. Трудно найти другую такую побудительную причину, которая заставит человека, что-то знающего, поделиться своим знанием с другими людьми”, – писал Шукшин.

Самобытность этого писателя объясняется не только его талантом, но и тем, что он с любовью и уважением рассказал, о своих земляках простую правду. Наверное, поэтому герой Шукшина оказался не только незнакомым, а отчасти и непонятным.

Шукшин не выдумывал своего героя, он брал его из жизни. Именно поэтому он непосредственный, порой непредсказуемый: то неожиданно подвиг совершит, то вдруг сбежит из лагеря за три месяца до окончания срока, Сам Шукшин признавался: “Мне интереснее всего исследовать характер человека не догматика, человека, не посаженного на науку поведения. Такой человек импульсивен, поддается порывам, а следовательно, крайне естествен. Но у него всегда разумная душа”. Герои писателя действительно импульсивны и естественны. Они остро и порой непредсказуемо реагируют на унижение человека человеком. Серега Безменов отрубил себе два пальца, когда узнал об измене жены (“Беспалый”). Оскорбил очкарика в магазине хам продавец, и он впервые в жизни напился и попал, в вытрезвитель (“А поутру они проснулись”). Герои Шукшина могут даже покончить с собой (“Сураз”, “Жена мужа в Париж провожала”), потому что они не выдерживают оскорблений, унижений, обиды. Чаще всего поступки героев Шукшина определяют сильнейшее стремление к счастью, к утверждению справедливости (“Осенью”).

Василий Шукшин не идеализирует своих странных, “с чудинкой” героев. Но в каждом из них он находит то, что близко ему самому.

Деревенская проза Шукшина отличается глубоким исследованием русского национального характера, характера земледельца. Он показывает, что главное в нем – влечение к земле. Шукшин говорит, что земля для русского человека – это и источник жизни, и связь поколений; и родной дом, и пашня, и степь. Это та самая малая родина с ее реками, дорогами, бесконечным пространством пашни…

Главным героем, в котором воплотился русский национальный характер, стал для Шукшина Степан Разин. Именно ему, его восстанию, посвящен роман Василия Шукшина “Я пришел дать вам волю”. Писатель считал, что Степан Разин чем-то близок современному русскому человеку, что его характер является воплощением национальных особенностей нашего народа. И это важное для себя открытие Шукшин. хотел донести до читателя.

Крестьянство издавна занимало в России самую главную роль в истории. Не по силе власти, а по духу – крестьянство было движущей силой российской истории. Именно из темных, невежественных крестьян вышли и Стенька Разин, и Емельян Пугачев, и Иван Болотников, именно из-за крестьян, точнее из-за крепостного права, происходила та жестокая борьба, жертвами которой стали и цари, и часть выдающейся русской интеллигенции XIX века. Благодаря этому произведения, освещающие данную тему, занимают особое место в литературе. Василий Шукшин сумел создать в своей прозе новый образ крестьянина. Это человек большой души, он независим и немного чудаковат. Эти качества героев Шукшина и подкупают нас, когда мы читаем его произведения. “Если мы чем-нибудь сильны и по-настоящему умны, так это в добром поступке”, – говорил Василий Шукшин. Творчество самого писателя наглядно доказывает это.

Михаил Булгаков писал свою главную книгу “Мастер и Маргарита” в общей сложности более 10 лет. Одновременно с написанием романа шла работа над пьесами, инсценировками, либретто, но этот роман был книгой, с которой он не в силах был расстаться, – роман-судьба, роман-завещание.

Роман вобрал в себя почти весь опыт Булгакова, накопленный в процессе творчества. В него вошли мотивы, знакомые по прежним произведениям. Это и московский быт, запечатленный в очерках “Накануне”, и сатирическая мистика, опробованная в повестях 20-х годов, и тема неспокойной совести, отраженная в романе “Белая гвардия”, и драма гонимого художника, развернутая в “Мольере”, пьесе о Пушкине и “Театральном романе”. Картина жизни незнакомого восточного города, запечатленного в “Беге”, подготовила описание Ершалаима. А сам способ перемещения во времени назад – к первому веку истории христианства и вперед – к утопической грезе “покоя” напоминал о сюжетах “Блаженства” и “Ивана Васильевича”.

О романе Булгакова исследователями разных стран написано очень много и еще, наверное, немало будет написано. Среди трактовавших книгу есть и такие, что склонны были читать ее как зашифрованный политический трактат: в фигуре Воланда пытались угадать Сталина и даже его свиту расписывали по конкретным политическим ролям – в Азазелло, Коровьеве пытались угадать Троцкого, Зиновьева и т. п.

Трудно представить себе что-либо более плоское, одномерное, далекое от природы искусства, чем такая трактовка булгаковского романа.

Другие истолкователи романа увидели в нем апологию дьявола, любование мрачной силой, какое-то особое, едва ли не болезненное пристрастие автора к темным стихиям бытия. При этом они досадовали на его нетвердость в догматах православия, позволившую ему сочинить сомнительное “Евангелие от Воланда”.

Критики, вполне атеистически настроенные, упрекали писателя в “черной романтике” поражения, капитуляции перед миром зла. В самом деле, Булгаков называл себя “мистическим писателем”, но мистика эта не помрачает рассудок и не запугивает читателя.

Воланд и его свита совершают в романе небезобидные и часто мстительные чудеса,

Как сказочные волшебники. Они, в сущности, обладают шапкой-невидимкой, ковром-самолетом и мечом-кладенцом, мечом карающим. Одной из главных мишеней очистительной работы Воланда становится самодовольство рассудка, в особенности рассудка атеистического, сметающего с пути заодно с верой в Бога всю область загадочного и таинственного.

Отдаваясь вольной фантазии, с наслаждением расписывая фокусы, шутки и перелеты Азазелло, Коровьева и кота, любуясь мрачным могуществом Воланда, автор посмеивается над уверенностью, что все формы жизни можно вычислить и спланировать, а устроить процветание и счастье людей ничего не стоит – довольно только захотеть.

Сохраняя доверие к идее Великой Эволюции, Булгаков сомневается в возможности штурмом обеспечить равномерный и однонаправленный прогресс. Его мистика обнажает трещину в рационализме. Он осмеивает самодовольную крикливость рассудка, уверенного в том, что, освободившись от суеверий, он создаст точный чертеж будущего, рациональное устройство всех человеческих отношений и гармонию в душе самого человека.

Здравомыслящие литературные сановники вроде Берлиоза, давно расставшись с верой в Бога, не верят даже в то, что им способен помешать, поставить подножку его величество случай. Несчастный Берлиоз, точно знавший, что будет делать вечером на заседании МАССОЛИТа, всего через несколько минут гибнет под колесами трамвая.

Так и Понтий Пилат в “евангельских главах” романа кажется себе и людям человеком могущественным. Но проницательность Иешуа поражает прокуратора не меньше, чем собеседников Воланда странные речи иностранца на скамейке у Патриарших прудов.

Самодовольство римского наместника, его земное право распоряжаться жизнью и смертью других людей, впервые поставлено под сомнение. Пилат решает судьбу Иешуа. Но по существу Иешуа – свободен, а он, Пилат, отныне пленник, заложник собственной совести. И этот двухтысячелетний плен – наказание временному и мнимому могуществу.

В противоположность калейдоскопу мистики и чудес сцена действия – как современная Москва, так и древний Ершалаим – абсолютно реалистична. В утреннем и предвечернем освещении очертания людей и предметов точны и четки, будто смотришь на них сквозь идеально прозрачное стекло.

Поощряемый недоверием собеседников на скамейке, Воланд начинает рассказ, как очевидец того, что случилось две тысячи лет назад в Ершалаиме. Кому, как не ему, знать все: это он незримо стоял за плечом Пилата, когда тот решал судьбу Иешуа. Но рассказ Воланда продолжается уже как сновидение Ивана Бездомного на больничной койке. А дальше эстафета передается Маргарите, читающей по спасенным тетрадям фрагменты романа Мастера о смерти Иуды и погребении.

Три точки зрения, а картина одна, хоть и запечатленная разными повествователями, но именно оттого трехмерная по объему. В этом как бы залог неоспоримой достоверности случившегося.

Один из ярких парадоксов романа заключается в том, что, изрядно набедокурив в Москве, шайка Воланда в то же время возвращала к жизни порядочность, честность и жестоко наказывала зло и неправду, служа как бы тем самым утверждению нравственных тысячелетних заповедей.

Булгаковская Маргарита в зеркально перевернутом виде варьирует историю Фауста. Фауст продавал душу дьяволу ради страсти к познанию и предавал любовь Маргариты. В романе Маргарита готова на сделку с Во-ландом и становится ведьмой из любви к Мастеру.

Мысль о преображении, перевоплощении всегда волновала Булгакова. На низшей ступени – это преображение внешнее. Но способность к смене облика на более высоком уровне замысла перерастает в идею внутреннего преображения.

В романе путь душевного обновления проходит Иван Бездомный и в результате заодно с прошлой биографией теряет свое искусственное и временное имя. Только недавно в споре с сомнительным иностранцем Бездомный, вторя Берлиозу, осмеивал возможность существования Христа, и вот уже он, в бесплодной погоне за воландовой шайкой, оказывается на берегу Москвы-реки и как бы совершает крещение в ее купели. С бумажной иконкой, приколотой на груди, и в нижнем белье является он в ресторан МАССОЛИТа, подобие вавилонского вертепа с буйством плоти, игрой тщеславия и яростным весельем.

В новом облике Иван выглядит сумасшедшим, но в действительности это путь к выздоровлению, потому что, лишь попав в клинику Стравинского, герой понимает, что писать скверные антирелигиозные агитки – грех перед истиной и поэзией.

Берлиоз за его неверие в чудеса лишился головы, а Иван, повредившись головой, потеряв рассудок, как бы прозревает духовно.

Притягивает к себе загадка слов, определивших посмертную судьбу Мастера: “Он не заслужил света, он заслужил покой”. Выбирая посмертную судьбу Мастеру, Булгаков выбирал судьбу себе. За недоступностью для Мастера райского “света” (“не заслужил”), решение его загробных дел поручено Воланду.

Но сатана распоряжается адом, а там, как известно, покоя не жди. О бессмертии, как о долговечной сохранности души, “убегающей тленья”, в творении искусства, как о перенесении себя в чью-то душу с возможностью стать ее частицей, думал Булгаков, сочиняя свою главную книгу.

В монументальном романе-эпопее “Война и мир” Л. Н. Толстой отразил множество больших и малых проблем из жизни русского общества начала XIX века. Поиски смысла жизни, истинный и ложный героизм, любовь и ненависть, жизнь и смерть – вот только наиболее важные из проблем, встающие перед главными героями романа. И каждый решает их по-своему. Мы по-разному относимся к героям романа. Но в кульминационный момент произведения – войне 1812 года – почти все внушают нам глубокое уважение, так как весь русский народ поднялся в едином патриотическом порыве. Война повлияла на судьбы всех героев книги.

Одним из моих любимых героев является Пьер Безухов. Он появляется на первых же страницах “Войны и мира” в салоне Анны Павловны Шерер. Молодой человек, нелепый и непривлекательный, “толстый, выше обыкновенного роста, широкий, с огромными красными руками”. Большой и неуклюжий, он никак не вяжется с изящной обстановкой салона, смущает и шокирует окружающих. Но он же и внушает страх. Анну Павловну страшит взгляд юноши: умный, робкий, наблюдательный, естественный. Таков Пьер, незаконнорожденный сын русского вельможи. В салоне Шерер его принимают лишь на всякий случай, а вдруг граф Кирилл официально признает сына. Многое вначале нам кажется в Пьере странным: воспитывался в Париже – и не умеет вести себя в обществе. И лишь позже мы поймем, что непосредственность, искренность, горячность – сущностные черты Пьера. Ничто и никогда не заставит его изменить себя, жить по общей, усредненной форме, вести бессмысленные разговоры. Образ Пьера – центральный во всей образной системе романа. И, прежде всего потому, что он был в центре сюжета первоначального замысла книги о декабристе, вернувшемся из ссылки. Роман “Война и мир” построен в виде семейной хроники. История народа воспринимается сквозь призму семейной истории. Пьер на этом фоне уникален. За ним единственным нет никого, официально признанный и любимый отцом, он так и не узнает своего родителя, ничего не сможет от него перенять. Пьер изначально лишен семьи, он начинается с себя. Это составляет сущность личности этого героя, отражает черты не его рода, а общие черты его характера.

Как и другие герои Толстого, Пьер пройдет свой путь “от Наполеона к Кутузову”. Этот путь отмечен не меньшими ошибками и заблуждениями, чем путь князя Андрея.

Первой трагической ошибкой Пьера стал брак с Элен. Автор подробно повествует о том, как завлекали развратные Элен и князь Василий наивного Пьера, как вовремя прибежали с иконой благословлять их. И описав все это, Толстой пристально всматривается в несчастного Пьера. Кого он обвиняет в своем нелепом браке? И Пьер одерживает свою первую победу – он обвиняет себя. Духовная установка Пьера изначально опирается на принцип истинной нравственности: прежде всего суди самого себя.

Долгое время в Н. А. Некрасове видели общественного деятеля, но не поэта. Его считали певцом революционной борьбы, но нередко ему отказывали в поэтическом таланте. Ценили гражданский пафос Некрасова, но не силу его поэтического слова, красоту изобразительных средств, новаторство в тематике поэзии… Между тем Некрасов стал первым поэтом, “лиру посвятившим народу своему”, проникнувшимся народным духом. Творивший “во имя народа и для народа”, Некрасов вдохновлялся желанием выразить в своих стихотворениях поэтичность народной души, широту русского национального характера и в то же время “горя реченьку бездонную” крестьянской жизни. Его Муза не “небесная богиня, в венце из звезд”, умиротворяющая и успокаивающая, подобная Музе Фета – поэта “чистого искусства”, – воспевающего красоту и гармонию. “Бледная, в крови, кнутом иссеченная”, муза Некрасова – “печальная спутница печальных бедняков, рожденных для трудов, страданья и оков”. Проведшая поэта “чрез бездны темные Насилия и Зла, Труда и Голода”, она “благословила возвестить о них”. Некрасов видел свое призвание, свое высшее назначение в том, чтобы воспеть народные страдания, показать не поэтизированную, не романтизированную крестьянскую жизнь, а жизнь со всеми ее тяготами и невзгодами, “возбудить вниманье сильных мира” к народным бедствиям. Над ним “рано отяжелели узы неласковой и нелюбимой музы”, “сестры народа”, вдохновляющей поэта “служить ему, оплакивать его рок”. В стихотворении “Элегия” Некрасов утверждает, что тема страданий народа не стареет, пока крестьяне “влачатся в нищете, покорствуя бичам…”, и ничему достойнее служить не могла бы его лира: трагизм, горечь и отчаяние крестьянских судеб поэт воплощает в своих произведениях, где “что ни человек – то мученик, что ни жизнь – то трагедия”…

Конечно, Некрасов понимал, что “блажен лишь незлобивый поэт”, но “нет пощады судьбы тому, чей благородный гений стал обличителем толпы”, пороков общества. Показывая неприглядные стороны жизни, вводя в свои произведения образы бурлаков, которых одолела непосильная работа, голод и нужда, женщин, “отцветших от работы и черной и трудной”, “измученных в неволе”, “рано познавших труд” крестьянских детей, он обрекал себя на “тернистый путь”, непонятость и отвергнутость, навлекая на себя “дикие крики озлобленья”. “Питая ненавистью грудь”, ненавистью к устаревшему, изжившему себя общественно-политическому строю России, “страны рабов и господ”, несправедливому, жестокому обществу, беспощадно относящемуся к людям из народа, обрекавшему их на жалкое существование, Некрасов “проповедовал любовь враждебным словом отрицанья”. Он “любил ненавидя” и должен был “ловить звуки одобренья” в гневном протесте, в негодовании, вызванном его стихотворениями. Однако в произведении “Поэт и гражданин” Некрасов утверждает, что истинный поэт, кому “тяжелый жребий выпал”, но “доли лучшей он не просит”. “Подчиняя свой гений чувству всепоглощающей любви”, живя “для блага ближнего”, он готов, как свои, носить на теле “все язвы родины своей”, творить, не требуя одобрения толпы, наград, преклонения перед ним. “Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан” – так формулирует Некрасов высшее предназначение поэта, видя его в служении народу, общественной деятельности. “В ком чувство долга не остыло, кто сердцем неподкупно прям, в ком дарованье, меткость, сила, тому теперь не должно спать…” По мнению Некрасова, поэт должен быть “достойным сыном отечества”, отдавать все свои силы, “подчинять свой гений”, быть до конца преданным гражданскому служению, “идти в огонь за честь отчизны, за убежденье, за любовь”. Он призывает даже “гибнуть”. Безупречная общественная деятельность сопряжена у Некрасова с жертвенностью, готовностью отдать жизнь на благо родины.

Воспевая общественное служение, Некрасов воссоздает образ идеального гражданина, борца за народное счастье, в цикле стихотворений, посвященных его современникам, которые восхищали поэта. Так, например, Белинского, “в ком помыслы прекрасные кипели”, “кто честно шел к одной высокой цели, упорствуя, волнуясь и спеша”, Некрасов считал идеалом общественного деятеля, “в жестокий век восславившего свободу”, “милость к падшим” призывавшего. Именно Белинский “гуманно мыслить учил”, “едва ль первый вспомнил о народе…”. Восхищается Некрасов и Добролюбовым, истинным демократом, революционером, “суровым, умевшим рассудку страсти подчинить”. Он представляется Некрасову самоотверженным патриотом, как женщину, любившим родину, свои труды, надежды, помышленья ей посвятившим. Добролюбов своим примером учил жить на благо общества, “жить для славы, для свободы”, но “более всего учил он умирать”, что виделось Некрасову высшим проявлением преданности гражданскому делу.

Так, основной задачей искусства Некрасов считал служение общественным идеалам, а жизнь и творческую деятельность на благо народа – высшей миссией поэта, кому свыше дан особый дар, “вещие зеницы”, “уголь вместо сердца”, “жало мудрое змеи”, чтобы “глаголом жечь сердца людей”, заставлять их помнить о бедствиях народа, о язвах и пороках общества, вдохновлять людей на общественную деятельность, на борьбу против несправедливостей.

Некрасова нередко обвиняли в том, что он “наступил на горло собственной песне”, предал свою лиру, свой талант. Он и сам говорил, что “ему борьба мешала быть поэтом”, однако “нет в мире прочней, прекрасней союза”, нежели союз народа и музы Некрасова. Воспевший “долю народную”, он не только стал новатором, расширив тематику поэзии, введя новые жанры, не только привнес свои особые изобразительные средства, но и посвятил свой гений народу, поднял крестьянские образы до высокой художественной степени.

Москва! Какой огромный

Страиноприимный дом!

Всяк на Руси – бездомный

Мы все к тебе придем.

М. Цветаева не зря так подробно описывает московские дома и фрагменты жизни их бывших обитателей. В каждом четверостишии “Домиков старой Москвы” перед нами всплывают почти забытые образы и реликвии.

Кудри, склоненные к пяльцам,

Взгляды портретов в упор…

Странно постукивать пальцем

О деревянный забор!

Для Цветаевой Москва – это также огромный храм, который исцеляет любой душевный недуг. Так в стихотворении “Над синевою подмосковных рощ…” Марина Ивановна описывает слепцов, “во тьме пасщих Бога” и ступающих по Калужской дороге по направлению, откуда доносится звон московских колоколов. Эти люди-слепцы, хотя вполне возможно, что глаза их видят, а слепота выражает себя в бесплодных жизненных поисках, в отчаянии, в унынии. Однако, в то же время эта слепота настолько уже задушила, высушила этих людей, что как в предсмертный час умирающему внезапно становится легче, так и их в самый критический момент жизни вдруг озаряет звон московских колоколов, который пророчит спасение и утешение. Этот звон доносится откуда-то с небес. И мне кажется, что как раз именно это и показывает отношение Марины Цветаевой к Москве, как к святыне. В другом стихотворении Цветаева так говорит об этом:

И не знаешь ты, что зарей в Кремле

Легче дышится – чем на всей земле!

И не знаешь ты, что зарей в Кремле

Я молюсь тебе – до зари.

Отчего М. Цветаева заостряет свое внимание именно на Кремле, ведь Москва – большой город, где существует много мест, которые Цветаева могла бы назвать также самыми чистыми в духовном смысле этого слова? Нет, Кремль действительно является духовным центром Москвы. Ведь даже история его построения носит мистический оттенок. Все башенки Кремля расположены строго под небесным расположением созвездий и, я думаю, что это не простое совпадение. Возможно, что молитву рядом с Кремлем М. Цветаева обращает не только к Москве, России, но и непосредственно к небесам.

Анна Саакянц в своей вступительной статье к сборнику стихов М. Цветаевой упомянает о жизненных девизах Марины Ивановны, которые естественно наложили отпечаток на все ее творчество: “Вся моя жизнь – роман с собственной душой”; “Мне ничего не нужно, кроме своей души”. Мне кажется, что подобные девизы могут быть произнесены только человеком, обладающим огромной внутренней дисциплиной, богатой культурой, похвальной уверенностью в себе.

Жаль, конечно, что к концу жизни Марина Ивановна утратила веру в себя. И, наверное, поэтому она закончила свой жизненный путь так трагично. Однако, она оставила великое наследие после себя – свои стихотворения, в которых отразилась ее глубокая натура. Когда я читаю эти стихотворения, я чувствую, что все образы, все пейзажи и все мысли, содержащиеся в них, Марина Ивановна брала из глубины своей души, буквально черпала из себя, донося до нас свою великую мудрость.

“Л. Толстой не пытается создавать идеалы; он берет жизнь, как она есть…” Это суждение

современницы писателя прямо относится к тем женским образам романа “Война и мир” – Соня, княжна Марья, Наташа Ростова, – которые вызывают явную симпатию автора и большинства читателей.

В Наташе Ростовой бросается в глаза переизбыток жизни. Первая встреча с ней на страницах романа оставляет у читателя впечатление свежей молодости, неукротимого движения. “…Вдруг из соседней комнаты послышался бег к двери нескольких мужских и женских ног, грохот зацепленного и поваленного стула, и в комнату вбежала тринадцатилетняя девочка… и остановилась на середине комнаты. Очевидно было, что она нечаянно, с не рассчитанного бега, заскочила так далеко”. В этой маленькой сцене заключается сжатая проекция всей будущей судьбы Наташи, которая, безоглядно отдавшись чувствам к Анатолю Курагину, “заскочила слишком далеко”, но в конце концов остановилась, повзрослела, вышла замуж за Пьера, обрела смысл жизни в семье.

Юная Наташа – это “черноглазая, с большим ртом, некрасивая, но живая девочка” – мечтает стать танцовщицей и так поет, что у слушателей “дух захватывает от восхищения”. Толстого привлекает и распахнутость Наташи в мир природы. Ростову потрясает красота лунной ночи: “Ведь этакой прелестной ночи никогда, никогда не бывало”. Наташа несет в себе удивительную свежесть чувств, родниковую чистоту детского взгляда на вещи. Для нее, действительно, “все впервые”. Она беспрерывно открывает для себя очарование и прелесть мира. Многое напоминает в Наташе Татьяну Ларину Пушкина. Именно “русская душа” сближает героинь “Войны и мира” и “Евгения Онегина”. Мы видим, как Наташа танцует “По улице мостовой” в гостях у

дядюшки. “Где, как, когда всосала в себя – эта графинечка, воспитанная эмигранткой-француженкой, этот дух, откуда взяла она эти приемы?.. Но дух и приемы эти были те самые, неподражаемые, не изучаемые, русские, которых и ждал от нее дядюшка”. Святки,

гадание вместе с Соней переносят Наташу в романтический, таинственный мир народных

поверий и обычаев.

Сущность жизни Ростовой – любовь. Наташа всех любит: и безропотную Соню, и мать-графиню, и отца, и Николая, и Петю, и Бориса Друбецкого, которому клялась в вечной преданности. Она так очаровательна, что не только благородный Денисов, но и умный карьерист Борис Друбецкой всерьез увлечен ею, хотя “женитьба на ней – девушке почти без состояния – была бы гибелью его карьеры”.

Первый бал Наташи Ростовой… Мы чувствуем трепетную “готовность героини на величайшую радость и на величайшее горе”, страстное желание быть приглашенной на танец. “В сравнении с плечами Элен… ее плечи были худы, грудь неопределенна, руки тонки; но на Элен был уже как будто лак от всех тысяч взглядов, скользивших по ее телу, а Наташа казалась девочкой, которую в первый раз оголили и которой бы очень стыдно это было, ежели бы ее не уверили, что это так необходимо надо”. Именно своей молодостью, естественностью привлекает Наташа и Андрея Болконского. “…Едва

он обнял этот тонкий, подвижный стан и она зашевелилась так близко от него и

улыбнулась так близко от него, вино ее прелести ударило ему в голову: он почувствовал себя ожившим и помолодевшим”. А Наташа оказалась “на той высшей ступени

счастья, когда человек делается вполне добр и хорош”.

Переизбыток жизни, неопытность – источник ее ошибок, необдуманных поступков. Мать с тревогой чувствует, что “чего-то слишком много в Наташе, и что от этого она не будет

счастлива”. Именно образ Наташи является ключом к пониманию философской стороны

романа. История с Анатолем Курагиным особенно поучительна. Проблема человеческой свободы, главная в романе, выходит здесь на первый план. “Невесте князя Андрея, так сильно любимой, этой прежде милой Наташе Ростовой, променять Болконского на дурака

Анатоля, уже женатого (Пьер знал тайну его женитьбы), и так влюбиться в него, чтобы

согласиться бежать с ним! – этого Пьер не мог понять и не мог себе представить”, –

пишет Толстой. Как совместить человеческую свободу и законы человеческого общежития, здравого смысла, морали? Свободен ли человек? Где границы человеческой свободы? Эти вопросы неотступно преследуют Толстого, и он пытается дать на них свой ответ.

Любовь к князю Андрею с новой силой пробуждается в Наташе после отъезда из Москвы с обозом, в котором оказывается и раненый Болконский. Примирение князя Андрея с Наташей вполне соответствует мыслям о “любви к ближнему”. Смерть Болконского лишает жизнь Наташи главного смысла, смысла любви, но известие о гибели Пети заставляет героиню Толстого преодолеть собственное горе, чтобы удержать мать от безумного отчаяния. Наташа “думала, что жизнь ее кончена. Но вдруг любовь к матери показала ей, что сущность ее жизни – любовь – еще жива в ней. Проснулась любовь, и проснулась жизнь”.

Отношение Наташи к Пьеру свидетельствует о “проницательном сердце” героини. Сравнивая Бориса Друбецкого с Безуховым, Наташа говорит о Петре Кирилловиче: “Безухов – тот синий, темно-синий, с красным, и он четвероугольный”. Здесь чутко угадана искренняя доброта Пьера, его милая угловатость, непосредственность.

После замужества Наташа отказывается от светской жизни, “от всех своих очарований”, от пения, от красивых нарядов. “Одна старая графиня, материнским чутьем понявшая, что все порывы Наташи имели началом только потребность иметь семью, иметь мужа.;. – одна мать удивлялась удивлению людей, не понимавших Наташи, и повторяла, что она всегда знала, что Наташа будет примерною женой и матерью”, – пишет Толстой. Наташа далека от интеллектуальных и политических исканий Пьера. Взаимопонимание супругов основано не на разуме, не на суждениях, умозаключениях и выводах, а на способности

“с необыкновенною ясностью и быстротой понимать и сообщать мысли друг друга, путем

противным всем правилам логики”. Таков идеал семейного счастья, при котором

отсутствуют перегородки лжи и отчужденности между людьми. Таков толстовский идеал “мира”.

Дети, как и Пьер, составляют главный смысл жизни Наташи, которая “пополнела и поширела, так что трудно было узнать в этой сильной матери прежнюю тонкую, подвижную Наташу. Черты лица ее определились и имели выражение спокойной мягкости и ясности. В ее лице не было, как прежде, этого непрестанного горевшего огня оживления, составлявшего ее прелесть. Теперь часто видно было одно ее лицо и тело, а души вовсе не было видно. Видна была одна сильная, красивая и плодовитая самка”. Таков художественный ответ Толстого на требования женской эмансипации. Эмансипация, по мысли писателя, конечно, возможна – достаточно эмансипированы Анна Павловна Шерер, Элен Курагина, Жюли Карагина – но счастливой женщину она не сделает никогда.

Образ Наташи в эпилоге романа вызвал споры современников Толстого. Поэт А. А. Фет писал о Ростовой: “Мы поняли… что ее не тянет петь, а тянет ревновать и напряженно

кормить детей. Поняли, что ей не нужно обдумывать пояса, ленты и колечки локонов.

Все это не вредит целому представлению о ее духовной красоте. Но зачем было напирать на то, что она стала неряха? Это может быть в действительности, но это нестерпимый

натурализм в искусстве…” Не согласился с эпилогом романа И. С. Тургенев, упрекавший

Толстого: “Отчего это у него непременно все хорошие женщины не только самки – даже дуры? И почему он старается уверить читателя, что коли женщина умна и развита, то непременно фразерша и лгунья?”

Представление Льва Толстого о “женщине в собственном смысле” могут быть, разумеется, оспорены, но именно в наше сложное время, когда часто распадаются семьи и утрачиваются многие нравственные ориентиры, к мнению великого художника стоит внимательно прислушаться.

Как выполнил Гринев завет отца? (по роману А. С. Пушкина “Капитанская дочка”)

“Береги честь смолоду”, – таков был завет Гринева-старшего своему сыну Петруше. Прощальные слова, обращенные к сыну, который начинает самостоятельную жизнь, нельзя рассматривать как случайные, как нравоучение, обязательное при расставании. Это напутствие сыну, в нем то, что особенно важно для Андрея Петровича. Это традиционный завет семьи, который он, как знамя, передает своему наследнику. А. С. Пушкин строит роман как воспоминание, созданное Гриневым в старости, спустя много лет после описанных событий, это записки, которые “дожили до его внуков”. Петруша Гринев уже пожилой человек, правдив и честен, он говорит, не лакируя своего прошлого, не выставляя своих добродетелей и не скрывая своих намерений. Он иронизирует по поводу своих барских привычек, своей невежественности в юности, наивных мечтаний о легкой и веселой военной службе, своего легкомыслия. В то же время рассказчик лишен самодовольства, это человек с чутким сердцем. Он не будет кривить душой. Таким же был Петр Андреевич и в молодости. Бунт Пугачева, как волна, набежал на Россию. Быстро докатился и до Белогорской крепости, где находился главный герой “Капитанской дочки” Петруша Гринев. Разные чувства были в момент осады на душе у белогорцев. Но, как ни сражались защитники крепости, она была взята. На крыльце комендантского дома был учинен суд. В жизни каждого человека бывает пересечение двух дорог, и на перепутье лежит камень с надписью: “С честью пойдешь по жизни – умрешь. Против чести пойдешь – жив будешь”. Именно перед этим камнем стояли обитатели крепости, в том числе и Гринев. В креслах на крыльце комендантского дома сидел предводитель бунтарей Пугачев. Он совал в лицо присягавшим ему белогорцам свою жилистую руку и говорил властным голосом: “Целуй руку! Целуй руку!” Одни, движимые страхом, подходили и целовали, другие выбирали смерть. На душе у Гринева было тяжело. Сейчас он должен сделать выбор всей своей жизни. Но какой глубокий смысл стоит за этим поцелуем, какая трагедия души, какая ответственность перед родиной, государыней, которой присягал, перед родителями и всем дворянством русским, и, наконец, Машей – возлюбленной! Петруша становился соучастником преступления. Поцеловать руку – значит предать все жизненные идеалы, предать честь. Не поцеловать – пойти на плаху. Гринев выбирает смерть. Ему присущи такие качества, как доблесть, достоинство, благородство, верность. Он не мог преступить морального кодекса и жить подлой жизнью предателя. Лучше он умрет, но умрет героем. Он не целует руку Пугачева, но случайно его слуга Савельич спасает его от смерти. Однако эта мысль о подлой жизни или честной смерти покидает душу Гринева ненадолго. Пугачев приглашает Петрушу на пир и после пира ведет с ним разговор с глазу на глаз. В этот момент между ними происходит словесная дуэль. Но неожиданно для них обоих в Гриневе, почти ребенке, просыпается воин. Он с достоинством стоит за свои идеалы, свою честь перед Россией и готов принять смерть. Одновременно в Пугачеве-разбойнике просыпается человек. Он начинает понимать Петрушу: “А ведь он прав! Он человек чести. И не важно, что он еще молод, а главное, он не по-детски оценивает жизнь!” И на этом этапе Пугачев с Гриневым нашли общий язык. Влияние Пугачева на Гринева было огромно: он стал понимать и классовый антагонизм, и правду бунтовавших крестьян. Не только в этой ситуации, но и всю свою жизнь жил Петруша по заветам отца: во всех выпавших на его долю невзгодах он проявлял себя с лучшей стороны. Во всех своих поступках он будет руководствоваться своими внутренними убеждениями, не изменит присяге; сам пойдет освобождать Машу, если ему не дадут отряд. Он же не бросит в беде Савельича, хотя и при этом будет рисковать своей жизнью и счастьем Маши: ему не позволяют оставить Савельича в руках врагов его человеческий долг и честь. Итак, в своей жизни Гринев испытал очень многое, не раз был в тупиковых ситуациях, но всегда находил из них выход, так как старался жить по завету отца, говорившего: “Береги честь смолоду”.

Поэма “Мертвые души” была написана в 1841 году. Русь крепостников и чиновников описана Гоголем со всей беспощадностью великого реалиста. Помещичье дворянство являлось основной политической силой России. Помещики владели не только землей, но и людьми, подобно тому, как человек может владеть какой-нибудь вещью.

Основу сюжета поэмы составляет афера Чичикова, который, путешествуя по русской провинции, скупает “мертвые души”. Мертвыми душами называли крестьян, которые числились живыми по спискам до очередной ревизии, а поэтому за них нужно было платить налог. Чичиков хотел купить землю в Херсонской губернии и стать по бумагам владельцем крепостных. Под залог этого имущества он хотел получить ссуду, а потом пустить деньги в оборот, получив большой доход.

Автор, следуя за своим героем, показал самые различные типы крепостников-помещиков.

Создать живописные образы помещиков Гоголю помогает искусное владение деталью в

описании и быта, и характеров героев.

Один из таких помещиков – Манилов. Интерьер его дома, как и все имение, свидетельствует о характере хозяина. Речь Манилова соответствует его натуре – сладкая,

бессодержательная. Он постоянно о чем-то думает, живет как-будто вне жизни. Мысли его пусты, мечтания – бессмысленны. Манилов не занимается своим хозяйством, а носится с какими-то идеями. Гоголь подчеркивает, что Манилов, находясь раньше в полку, считался одним из самых образованных офицеров. Одной этой фразой Гоголь раскрывает нам уровень офицеров николаевской армии. Манилов – непрактичный человек. Он не задумывается над странной просьбой Чичикова и дарит ему мертвые души.

В отличие от Манилова, Коробочка жадна. Знакомство с ней начинается с описания ее имения: “…узенький дворик весь был наполнен птицею и всякой домашней утварью”. В комнате у Коробочки было множество картин с изображением животных. Хозяйственность Коробочки граничит с суетливой бестолковостью. Гоголь описывает Коробочку как ограниченную помещицу, недаром Чичиков называет ее “дубинноголовой”. Единственное, что ее волнует, так это деньги и чтобы как-нибудь

не продешевить.

Все помещики, показанные в поэме, хотя и различны по своим внешним качествам, но все

они похожи друг на друга своей бездуховностью, внутренней ограниченностью. Даже живой и общительный Ноздрев, который при первой встрече производит впечатление человека добродушного и веселого, поражает своей духовной нищетой. Ноздрев – человек капризный, взбалмошный и даже злой, если что-нибудь оказывается ему не по вкусу. Автор называет Ноздрева человеком поступков. Но все поступки Ноздрева без разумной цели.

Как всегда, интерьер соответствует характеру помещика: “В кабинете, в котором, впрочем, не было заметно следов того, что бывает в кабинетах, то есть книги или бумаги, висели только сабли, да два ружья”. Речь Ноздрева соответствует основным чертам его

характера, она стремительна, неуправляема.

Собакевич, такой же крепкий, как и его хозяйство. Он считает, что крестьяне должны как можно больше трудиться на помещика, и добротные избы крестьян – это как залог их

работоспособности. Материальный интерес – единственный интерес в его жизни. И даже за мертвые души Собакевич старается поднять цену как можно выше.

Крайней степенью деградации является Плюшкин – “прореха на человечестве”. Это – единственный помещик, чья история жизни прослеживается полностью. Этот образ не только комичен и сатиричен, но и трагичен. Имение Плюшкина напоминало “вымершее место”, и единственное, что могло привлечь, это сад, находившийся позади дома. Даже внешне Плюшкин был похож на нищего, хотя был богатым помещиком. Но все это богатство копилось без цели, не находя никакого употребления, поэтому Плюшкин становится скупым и жадным.

Поэма раскрывает сущность имущих людей. Почти всех героев поэмы объединяет одно –

пассивность, паразитизм. И в руках таких людей находится судьба русского народа.

Крепостническо-помещичья Россия создала особый класс – класс чиновников, в задачи которого входило управление огромным государством. Народ в такой России оказывался под двойным гнетом.

Характеристики чиновников даются Гоголем с тонким и едким сарказмом. Наиболее полно и ярко Гоголь показывает черты столичного дворянства и чиновничества в “Повести о капитане Копейкине”.

Воплощение чиновника, попирающего интересы других, честь,- образ Чичикова. По сравнению со многими персонажами поэмы, он не лишен ума. Но ум его изворотлив и действует в одном направлении – как бы обогатиться за счет других. Еще с юности Чичиков стремится выбиться в люди. И для этого он не щадит своих сил. Обладая огромной энергией и упорством, он всегда добивался своих целей. Но вскоре он убедился, что все желаемое можно достигнуть быстрее, если освободиться от принципов морали, чести, порядочности. Такая позиция определяет поведение Чичикова. Ради выгоды он готов даже на предательство.

Стремление Чичикова действовать побуждает действовать и других. И в этом Чичиков

проявляется как человек нового времени, когда в России начинают зарождаться

буржуазные отношения, когда денежные интересы становятся на первое место,

отодвигая другие человеческие интересы.

Поэма Гоголя проникнута глубокими чувствами автора. Гоголь верит в будущее своего

народа, в его силы. Это мы видим на примере крестьян Коробочки, Собакевича. Гоголь

подчеркивает, что у таких людей – свой исторический путь.

Все лирические отступления выражают одну тему – тему России, ее прошлого, настоящего и будущего. В лирических отступлениях дана, по сути, оценка всем явлениям общественной жизни России, выражена авторская позиция. Лирические отступления – это поэма в поэме.

Годы сталинизма отозвались дикой болью и нечеловеческими страданиями в судьбах людей. Многих духовно искалечили, истребили, сломали. Влияние сталинизма – этого чудовищного монстра – перенесла Анна Ахматова. Сына Ахматовой, Льва Гумилева, несколько раз арестовывали. Под впечатлением от этих событий родилось замечательное произведение – поэма “Реквием”. Чтение этой поэмы производит неизгладимое впечатление, дает урок мужества и душевной стойкости.

Поэма Ахматовой “Реквием” в моем понимании – это общечеловеческая мысль о недопустимости, негуманности насилия над людскими душами и судьбами. В этом произведении раскрывается трагический эпизод жизни самой поэтессы. Эта поэма автобиографична, в основу ее легли личные переживания. “Реквием” – отражение не только страданий человека, но и душевной твердости. У матери забрали сына, повергли ее в пучину тоски, одиночества и тишины. На протяжении всей поэмы звучит пугающе “одна”. “Эта женщина одна, Эта женщина больна…” Она страдает безмерно: у нее отняли сына. Что может быть ужаснее безмолвного ожидания, неизвестности, невозможности помочь?! Нескончаемых очередей и семнадцати месяцев терзающей боли?! А потом последует приговор!

И упало каменное слово

На мою еще живую грудь…

Человек на миг теряется, ничего не осознавая и не воспринимая. Потом мать смиряется, проявляет большое мужество:

У меня сегодня много дела:

Надо память до конца убить,

Надо, чтоб душа окаменела.

Надо снова научиться жить.

Но наряду с этим появляется пессимистическое отношение к жизни и постепенно возникает вопрос: если смерть все равно неизбежна, то почему бы не расстаться с жизнью именно сейчас?!

В эпилоге высказывается мысль: память о бедах людских вечно живет в сердце человека. Поэтесса говорит о том, что если задумают увековечить ее, поставив памятник, то он должен быть воздвигнут на том месте, где она провела несносные триста часов перед закрытыми дверями. Нет, никогда ей не забыть ни скрипа тюремных засовов, ни воплей женщин, оторванных от своих детей, ни бессонных ночей, проплаканных ими. Но она все-таки вынесла эту чудовищную пытку, выстояла, выдержала. Мысль о безумии и смерти не раз приходила к ней, но она переборола себя, доказав нам, что как бы ни были велики ее страдания, у нее хватит мужества жить и бороться!