Category: Сочинения по литературе

Еще лет десять-двадцать назад казалось, что развитие компьютерных технологий приведет к полному отказу человечества от книг. Но сегодня мы наблюдаем обратное: книги вновь обретают популярность. Появляются новые интересные авторы, читатели возвращаются к отечественной и зарубежной классике, а значит, книга остается с нами.

Компьютер – это замечательный инструмент, с помощью которого мы можем решать все более сложные задачи, связанные с накоплением и обработкой информации, работой с изображениями, текстами и т. д. Удобно пользоваться компьютером и как средством общения в Интернете. Но люди, которые преувеличивают значение электронной машины, ошибаются. Дело в том, что авторы фильмов о восстаниях машин все же оказались правы: человек может попадать в зависимость от компьютера и даже становиться его рабом. Стремительные темпы развития “электронного мозга” показывают: машина уже мыслит гораздо быстрее и эффективнее человека, а значит, в чем-то сильнее его. Разнообразные развлечения, так или иначе связанные с компьютерной техникой, способны нарушать нормальную психическую деятельность, а главное, они мешают проявлению нормальных человеческих эмоций. Компьютер – машина иллюзий, которая подменяет реальность набором символов и пестрых картинок.

Книгопечатание – гениальное изобретение человечества, которое коренным образом изменило судьбу землян. Печатная книга, в отличие от рукописной, распространялась очень быстро, ее могли прочитать много людей. Изменился и сам процесс чтения: когда книг было мало, их читали вслух, а слушателями были сразу несколько человек. Теперь читатель мог непосредственно общаться с книгой. И сегодня главное, что отличает книгу от всех прочих носителей информации, это возможность сотворчества между автором и читателем, которое возникает в процессе чтения.

Читая хорошую серьезную книгу, человек переносится в эпоху, изображенную автором, сопереживает героям повествования, наблюдает удивительные пейзажи и становится свидетелем интересных событий. И все это – при полном душевном комфорте, в тишине и спокойствии. После того как книга прочитана, ее содержание становится объектом размышлений. Такая книга на долгие годы становится лучшим другом читателя, переходит вместе с ним из юности в молодость, а из молодости – в зрелость. Именно поэтому настоящий читатель так ценит любимые книги.

Сеть Интернет хранит сегодня невообразимое количество информации, превзойдя самые крупные библиотеки мира. Существуют и электронные библиотеки, где можно найти все без исключения издания, начиная с самых древних и заканчивая новейшими, от классики и до суперсовременных триллеров. Есть даже книги, которые существуют только в электронном виде. Разработаны специальные программы, которые облегчают поиск нужной страницы, подсвечивают текст, делают его объемным и т. д. Однако технические чудеса здесь, на мой взгляд, только вредят полноценному восприятию текста. Дело в том, что монитор создает дополнительную нагрузку на зрение, а значит – на мозг. Медики и психологи утверждают, что читать с монитора следует только по необходимости. Да и удовольствие от чтения художественной литературы таким способом небольшое. Впрочем есть люди, которые не признают чтения книг, пользуясь только компьютером…

Сколько людей, столько и мнений. На мой взгляд, соперничество между книгой и компьютером вообще невозможно, так как это явления разного порядка. Хотя книга изобретена много веков назад, а компьютер – недавно, скорее всего, эти источники информации останутся с человечеством еще много веков, а люди научаться разумно пользоваться и тем, и другим.

Сначала будет долгое и подробное описание ленивой жизни и ленивой обстановки. Потом, как свежий ветер, ворвется Штольц и попытается нечто изменить в этом сонном существовании своего друга. Анализировать вторую часть романа достаточно трудно, не сказав несколько слов о части первой и об общей его концепции. Интересно, что первая часть заканчивается сном Обломова, который как бы итожит все это “ленивое” описание; и один из героев этого сна – детский друг Штольц. Герой проснется и обнаружит друга наяву, но это уже будет вторая часть, в которой нарушится привычный для Ильи ход времени.

Первая часть романа посвящена одному обычному дню героя, который проводит его, не вставая с дивана. Неторопливое авторское повествование детально и подробно рисует обстановку его квартиры, на которой лежит печать заброшенности и запустения. В вещах, окружающих героя, угадывается его характер. Особое внимание автора уделено описанию халата Обломова, восточного, “без малейшего намека на Европу”, просторного, широкого, который покорно повторяет движения его тела. Образ халата вырастает до символа, который как бы обозначает вехи его духовной эволюции. Любовь к Ольге Ильинской пробуждает душу героя к активной, деятельной жизни. Эти перемены связываются в мыслях Обломова с необходимостью “сбросить широкий халат не только с плеч, но и с души и с ума”. И действительно, на какое-то время он исчезает из поля зрения, чтобы затем новая хозяйка Обломовки, Агафья Матвеевна Пшеницына обнаружила его в чулане и вернула к жизни. Итак, слабые попытки Обломова изменить свое существование терпят крах. Герой продолжает лежать на диване, укрываясь от вторжения внешней жизни, но она все равно врывается в его полутемную закупоренную комнату в виде неприятного письма старосты или требования хозяина съехать с квартиры. Он не может заставить себя вчитаться в письмо, оттягивает поиски новой квартиры, но мысли об этом постоянно отравляют ему существование. “Трогает жизнь, везде достает”, – сетует Илья Ильич, пытаясь обратиться за помощью и советом к своим гостям. Эти люди из внешнего мира совершенно не похожи друг на друга, нет в них ни малейшего сходства с Обломовым. Все они активны, подвижны и энергичны. Здесь появляются и пустой щеголь Волков, и карьерист Судьбинский, и писатель-обличитель Пенкин, и нагловатый земляк Обломо-ва Тарантъев, и безликий Алексеев.

Зачем же писатель вводит в роман этих эпизодических героев, которые по очереди появляются у знаменитого обломовского дивана? Наверное, каждый из посетителей Ильи Ильича, рассказывая о своих занятиях и проблемах, являет собой тот или иной вариант активной, деятельной жизни, которые действительность предлагает герою вместо лежания на диване. После ухода каждого из гостей хозяин подводит своеобразный итог беседе с ним и выносит ему свою оценку. И оценка эта всегда отрицательная. Обломова совершенно не привлекают ни светские успехи, ни карьера, ни поверхностное литературное обличительство. Почему же он так упорно отвергает эти возможные пути? Может быть, потому, что не видит в них ничего, кроме пустой, ненужной суеты. Он хочет чего-то более возвышенного и прекрасного, ради которого стоит подняться с дивана. И действительно, когда думаешь об этом, то более привлекательной и честной кажется позиция Обломова.

Но это вовсе не значит, что Илья Ильич вполне удовлетворен своим настоящим положением. Он осознает убожество и пустоту своей бездарно прожитой жизни, свое духовное падение. Герой строго судит себя за лень и пассивность, стыдится своего барства, сравнивая свою душу с кладом, заваленным всяким сором. Перед ним возникает мучительный вопрос: “Отчего я такой?” Ответ на него писатель дает в главе “Сон Обломова”, которую называют “увертюрой всего романа”. Герою снится детство в патриархальной Обломовке, мы видим социальные условия, которые сформировали его характер. Резвому и любознательному Илюше не позволяют даже самому одеться. Труд здесь – привилегия дворовых слуг, которые неусыпно следят за маленьким баричем, предупреждая все его желания.

Крепостнический уклад России не только обрекает на нищенское и бесправное положение русский народ, но и калечит душу подрастающего дворянина, убивая в нем прекрасные задатки характера. В Обломове часто видят только губительное влияние крепостного рабства и барства. Но в нем есть очень много привлекательных качеств, порожденных той же патриархальной средой. Это его доброта, критическое отношение к себе, глубокий аналитический ум, честность, широта души, стремление к чему-то высшему. Илюша Обломов воспитан на русских народных сказках и былинах, окруженный любовью и лаской. Он растет на лоне мягкой среднерусской природы, которая сулит человеку покой и тишину. Поэтому ему органически чужды суета и расчетливость. Он ищет в жизни ума, воли, чувства. И такое прекрасное, всеобъемлющее чувство, как любовь к Ольге Ильинской, озаряет жизнь Обломова, пробуждая его душу, вселяя надежду на счастье. Но если он любит искренне и нежно, то в чувствах Ольги явно преобладают расчет и тщеславие. Она поставила перед собой трудную и благородную цель – пробудить к жизни спящую душу. Может быть, это чувствует Илья Ильич. Для него любовь становится испытанием, которого он не выдерживает

Но главным героем-антиподом Обломова является в романе его друг Андрей Штольц. Эта натура полностью противоположна лентяю и бездельнику Илье. Автор подробно знакомит нас с происхождением, воспитанием, образованием и нынешней деятельностью этого героя. Казалось бы, он воплощает в себе лучшие человеческие качества: трудолюбие, ум, энергию, честность, благородство, но критики разного времени не без основания отмечали схематичность его образа, неубедительность его идей и деятельности. Несмотря на все свои достоинства, Андрей Штольц воспринимается как удачливый энергичный делец, представитель нового буржуазного уклада, который приходит на смену патриархальным обломовым.

Конечно, этот исторический путь развития страны неизбежен. Именно штольцы ведут отсталую страну к цивилизации, в то время как обломовы лежат на диване. Но в разговоре с другом Илья Ильич дает удивительно точную и меткую оценку миру промышленников, куда его настойчиво пытается ввести Штольц Он называет коммерсантов мертвецами, спящими людьми, которые только имитируют активность, интерес, бурную деятельность, сквозь которую проглядывает безысходная скука.

Итак, что же такое обломовщина? Это понятие гораздо шире, чем кажется на первый взгляд В него входит весь патриархальный уклад русской жизни с его ленью, праздностью, сонливостью в сочетании с добротой, любовью, поэтичностью. Кроме того, благополучная трудовая и культурная жизнь Штольцев представляет собой модернизированный буржуазный вариант обломовщины. То есть этим понятием можно обозначить такое состояние вообще, которое останавливается в своем развитии, замыкаясь на личных интересах, а значит, является неполноценным.

История – это наука о прошлом. Вернее, о том, как прошлое влияет на настоящее. Слово “история” в переводе с греческого означает “исследование, или рассказ о прошлом”.

Уроки истории в нашей школе проходят очень интересно. Мы не только слушаем рассказы учителя, но и пользуемся красочными наглядными пособиями, смотрим учебные фильмы, даже пробуем составлять компьютерные программы на историческую тематику. Например, в прошлой четверти с помощью учителя истории и учителя информатики мы работали над программой “Запомни исторические даты”.

Наш учитель истории сотрудничает со своими коллегами. Недавно проводился вечер по истории русской литературы, в котором приняли участие ученики пятых классов. Учитель истории и учитель русского языка и литературы много и интересно рассказывали об известных писателях и поэтах прошлого. Мы узнали также, какую одежду тогда носили, каким транспортом пользовались, как распределяли время между работой и отдыхом. А самым интересным был рассказ об эпохе Пушкина и исторических событиях, которые тогда происходили.

События сегодняшнего дня станут достоянием истории уже завтра. Они войдут в бесконечную цепь событий, которые начинаются в седой древности и теряются в отдаленном будущем. Как повлиять на ход истории, чтобы сделать ее лучше, человечнее, добрее? Я пока не решил для себя этот вопрос, но именно изучение истории поможет мне в этом.

Изображение сил зла в художественной литературе настолько разнообразно, что впору заняться классификацией чертей, демонов, духов и прочей нечисти, свободно разгуливающей по страницам романов, новелл, поэм, драм. Но лишь в одном произведении мировой литературы враг рода человеческого изображен так всесторонне, так интересно и даже порой привлекательно.

“Я часть той силы, что желает зла, но вечно совершает благо”, – так можно охарактеризовать Мефистофеля, героя трагедии Гете “Фауст”. Этот персонаж взят автором их германского фольклора. Согласно одной из версий, его имя созвучно немецкому “Teufel” – “черт”. По другой версии имя Мефистофель происходит от греческого “mephitis” – “миазмы”, “зловоние”.

Может создаться впечатление, что в трагедии Мефистофель исполняет роль слуги и наперсника Фауста. Нечистый дух выполняет все поручения доктора, выручает его из самых сложных ситуаций. Но на самом деле Мефистофель – не слуга, а, скорее, хозяин Фауста. Заключив пари с Богом, Мефистофель только и ждет момента, когда Фауст пожелает остановить время, и тогда бессмертная душа доктора окажется в полной власти злых сил.

“Добро не было бы добром, если бы не существовало зла”, – гласит древнее изречение. Только между злом и добром возможен конфликт, на котором основывается как интрига художественного произведения, так и сама жизнь. Можно сказать, что Мефистофель – обратная сторона души самого Фауста, где поселились неверие, скепсис, цинизм. Не Фауст ли, изверившись в силе разума, обратился к потусторонним силам с просьбой дать ему настоящее знание? Не Фауст ли, одержимый страстью, требовал у Мефистофеля прекрасную Гретхен?

“Фауст” состоит из двух частей. По удачному замечанию одного из русских литературоведов, первую часть “Фауста” можно назвать “театральной”, а вторую “мистической”. При внимательном чтении в трагедии можно найти не только “двух Фаустов”, но и “двух Мефистофелей”.

Фауст первой части трагедии – мудрец с бунтующим разумом, человек, не желающий оставаться в рамках обыденности, не способный смириться с тем, что познанию положен божественный предел. Во второй части Фауст – строитель, зодчий, заботящийся о пользе для человечества. Именно в служении ближнему Фауст находит смысл своей жизни. Мефистофель из проводника, движущего сюжет первой части трагедии, во второй становится чем-то вроде шута, развлекающего читателя, и эта его роль весьма важна.

Развязка второй части “Фауста” трагичнее первой. Лишившийся зрения старик, Фауст продолжает работу своей жизни – строительство плотины. Но эта стройка, увы, происходит лишь в его сознании, а его приказы выполняют лемуры – бесплотные обитатели царства мертвых. Но и здесь Мефистофель оказывается в роли проигравшего: даже призрачный труд, законченный Фаустом незадолго до кончины, оказывается доказательством того, что мятежный доктор остается с Богом.

Смог ли бы Фауст пройти весь свой удивительный жизненный путь без помощи Мефистофеля? Конечно, нет. Бог в трагедии остается свидетелем происходящего. Лишь дважды он принимает видимое участие в судьбе героев произведения: в сцене прощения Маргариты (“Голос свыше: Спасена!”) и в финале второй части, где душа Фауста отлетает на небеса. Таким образом, силы зла, воплощенные в образе Мефистофеля, оказываются лучшим помощником на пути к познанию. Но при этом страсть человека к познанию законов вселенной, деятельная жизнь во имя добра остаются целиком в сфере божественного.

“Фауст” – произведение, заслуживающее самого глубокого прочтения. Здесь можно найти ответы на самые сложные вопросы, а главный герой трагедии – доктор Фауст – это один из “вечных образов”, которому суждена долгая жизнь в читательских сердцах.

Когда-то Федор Михайлович Достоевский сказал: “Красота спасет мир”. В нашей современной действительности, в трудных условиях материальной жизни человек должен найти точку опоры, чтобы не пасть духом не скатиться в пропасть бытовых неурядиц не замкнуться в самом себе.

Но где искать красоту? Где ее найти? Одна из дорог в этих поисках ведет к природе А в полном восприятии природы нам помогают наши великие поэты, и прежде всего А. С. Пушкин.

Поэт чутко понимает, что душу можно разбудить только тогда, когда человек сможет радоваться каждому мигу жизни, сумеет найти поэзию в любом проявлении земны: радостей. В природе есть свое волшебстве своя чарующая прелесть, которая лечит душу, приобщая ее ко всей Вселенной.

Пушкин, Лермонтов, Тютчев и многие другие поэты оставили прекрасное наследие. Природа в картинах талантливых художников, поэтов, писателей открывает нам новые миры.

Патриотизм всегда являлся национальной чертой русских поэтов. Они могли в неброской, внешне неяркой русской природе находить смысл; природа всегда была для них источником вдохновения, источником живительной силы одаренной русской души. К своей родной природе надо относиться патриотично, то есть беречь ее.

Пушкин в своих отступлениях в “Евгении Онегине” дает чудесные описания природы. И вообще его стихи о природе полны любви, грусти об уходящем мгновении. Среди стихов Пушкина видное место принадлежит тем произведениям, где он с изумительным мастерством рисует картины природы.

По мнению многих, литература – это слепок с жизни, но слепок тонкий, очень близкий реальности. Много творческих сил Пушкин отдал созданию реалистического пейзажа. Эта лирика была дорога поэту как возможность непосредственно высказать свои мысли, чувства, переживания.

Поэтические страницы изображения природы в “Евгении Онегине” просто великолепны.

Как грустно мне твое явленье,

Весна, весна! пора любви!

Какое томное волненье

В моей душе, в моей крови!

Это только один пример, а их много. В. Г. Белинский очень точно заметил, что Пушкин остро чувствует бег времени, выражает лучший тип русского национального характера своей эпохи. И эта богатая духовная жизнь самого Пушкина позволяла ему открывать в природе красоту.

Милые сердцу картины родной природы, нарисованные Пушкиным, не забываются никогда, как никогда нельзя забыть детство.

Пушкин очень любил осень. Он писал: “Из всех времен я рад лишь ей одной”. Тем не менее чудесны его зарисовки в стихах посвященные зиме: “Зимний вечер”, “Зимнее утро”, “Зимняя дорога”…

В этих зарисовках каждому понятна и мила природа, с которой человек сталкивается на протяжении всей своей жизни. А стихи Пушкина “Кто знает край, где небо блещет…”, “На холмах Грузии” стали шедеврами не только русской литературы, но и мировой.

Ни один русский поэт не может сравниться с Пушкиным по прелести и легкости изображения молчаливой красоты природы, картины природы в его лирике являлись превосходным средством воспитания любви к Родине.

Можно беззаветно любить только ту землю, ту красоту, среди которой родился и вырос. И хотя на земле немало экзотических стран с чудесными высокими пальмами и голубыми морями, мы только восхищаемся этой природой, но она нам не столь близка. Недаром, когда поэты и писатели покидают Родину, то больше всего они тоскуют по русской природе.

В последние годы жизни Пушкин создает произведения, наполненные безысходной тоской, глубоким сожалением о прошедших годах. В печальном голосе поэта постоянно присутствуют нотки скорби, разочарования, в его стихах природа грустит вместе с ним.

Стихотворение “И вновь я посетил…” очень личное. В нем можно найти одиночество хмурого леса, трагический пейзаж с угрюмой картиной убогих избушек русской деревни… Настроение стихотворения перекликается с настроением самого поэта.

В стихотворениях “Туча”, “Осень” та же тема безысходности. Недаром Пушкин любит это время умирания природы: “Октябрь уж наступил – уж роща отряхает последние листы с нагих своих ветвей”. Кажется, что сама природа грустит вместе с поэтом.

Пейзаж у поэта не бесчувственный образ, он активен, имеет свою символику, свой смысл. В стихотворении “На холмах Грузии” поэт передает свое настроение через пейзаж.

На холмах Грузии лежит ночная мгла;

Шумит Арагва предо мною.

Мне грустно и легко; печаль моя светла;

Печаль моя полна тобою.

Если бы не было этих холмов Грузии и этой Арагвы, стихотворение прозвучало бы совершенно иначе, не было бы адресной направленности. Поэт вспоминает прошлую любовь, и это воспоминание будит в его сердце новое чувство, потому что “не любить оно не может”.

В стихотворении “Деревня” на фоне поэтических картин природы показана изнурительная рабская жизнь крепостных крестьян:

Но мысль ужасная здесь душу омрачает:

Среди цветущих нив и гор

Друг человечества печально замечает

Везде невежества убийственный позор.

Не видя слез, не внемля стона,

На пагубу людей избранное судьбой,

Здесь барство дикое, без чувства, без закона,

Присвоило себе насильственной лозой

И труд, и собственность, и время земледельца.

Один из глубоких ценителей и поклонников творчества Пушкина М. Горький говорил, что в томике стихов Пушкина он находит “больше мудрости и живой красоты, чем в холодном мерцании звезд или в молчании пустыни”. В этих словах Горького прекрасно передано основное, что отличает лирику великого русского поэта, – ее подлинная человечность.

“Пушкин есть явление чрезвычайное и, может быть, единственное явление русского духа; это русский человек в его развитии, в каком он, может быть, явится чрез двести лет. В нем русская природа, русская душа, русский язык, русский характер отразились в такой же чистоте, в такой очищенной красоте, в какой отражается ландшафт на выпуклой поверхности оптического стекла”. Эти хорошо известные слова Гоголя хочется еще раз повторить, ибо в них сказано главное о национальном своеобразии Пушкина, о богатстве и силе его поэтического языка, о высоком нравственном содержании его поэзии.

Пушкин больше чем поэт. Он историк, философ, политик, человек, являющий собой эпоху. Пушкин был настоящим живописцем природы, он воспринимал ее зорким взглядом художника и тонким слухом музыканта.

Давно сказано и много раз повторено: природа безучастна. Но тогда почему же она так дивно соединяется с человеческим сердцем? Почему так глубоко волнуют и заставляют трепетать душу каждого картины природы, особенно связанные с детством, пылкой отроческой любовью, первыми прозрениями? И почему понятие Родины сразу же и прежде всего вызывает в воображении картины родной природы?

Обратитесь с этими вопросами к А. С. Пушкину, и вы получите мудрый поэтический ответ.

Движение реализма в русском искусстве XIX века было настолько мощным и значительным, что все выдающиеся художники испытали его влияние на своем творчестве. В поэзии А. А. Фета влияние реализма в особенности сказалось в стихах о природе. Фет – один из самых замечательных русских поэтов-пейзажистов. В его стихах, во всей своей красоте предстает и русская весна, с цветущими деревьями, первыми цветами, с журавлями, кричащими в степи. По-видимому, образ журавлей, так любимый многими русскими поэтами, впервые обозначил Фет.

В поэзии Фета природа изображена детально. В этом плане он новатор. До Фета в русской поэзии, обращенной к природе, царило обобщение. У Фета мы встречаем не только традиционных птиц, окруженных привычным поэтическим ореолом (соловей, лебедь, жаворонок, орел), но и, казалось бы, простых и непоэтичных (сыч, лунь, чибис, стриж). Например:

И слышу я в изложине росистой

Вполголоса скрипят коростели.

Знаменательно, что автор по голосу различает птиц и может определить, где эта птица находится. Это означает не просто хорошее знание природы, а любовь поэта к ней, давнюю и обстоятельную. Несомненно автор стихов о природе должен обладать незаурядным вкусом, иначе он рискует впасть в подражание народной поэзии, которая изобилует подобными образами.

Прав С. Я. Маршак, восхищавшийся свежестью и непосредственностью фетовского восприятия природы и утверждавший, что стихи поэта вошли в русскую природу, стали ее неотъемлемой частью, чудесными строками о весеннем дожде, о полете бабочки, проникновенными пейзажами. Маршак, кроме того, точно приметил и еще одну особенность поэзии Фета, утверждая, что природа у него – точно в первый день творения: кущи дерев, светлая лента реки, соловьиный покой, журчащий сладко ключ…

Как важную грань таланта Фета-пейзажиста нельзя не отметить свойственный его творчеству импрессионизм. Поэт не чурается внешнего мира, он зорко вглядывается в него, изображая таким, каким он представляется его мгновенному взгляду. Импрессиониста интересует не предмет, а впечатление:

Лишь ты одна скользишь стезей Лазурной;

Недвижно все окрест…

Да сыплет ночь своей бездонной урной

К нам мириады звезд.

Внешний мир в этих строчках изображается в том виде, какой ему придало настроение поэта. При всей конкретности описания деталей природа все равно как бы растворяется в лирическом чувстве автора. Природа у Фета очеловечена, как ни у одного из его предшественников. Цветы у него улыбаются, звезды молятся, пруд грезит, березы ждут, ива “дружна с мучительными снами”. Интересен момент “отклика” природы на чувство поэта:

…в воздухе за песнью соловьиной

Разносится тревога и любовь.

Это двустишие восхищало Льва Толстого, и он удивлялся, откуда у этого “добродушного толстого офицера берется такая непонятная лирическая дерзость, свойство великих поэтов”. Лев Николаевич Толстой, одновременно “ворча”, признал в Фете великого поэта. И он не ошибся. Фет по-настоящему преуспел также и в любовной лирике. Его пейзажный багаж пригодился ему в его романтических стихотворениях о любви. Он всегда выбирал темой для своих стихов только красоту – как в природе, так и в человеке. Сам поэт был уверен в том, что “без чувства красоты жизнь сводится к кормлению гончих в душно-зловонной псарне”. Красота его ритмов и пейзажей всегда будет радовать читателя.

“Горе от ума” – одно из ярчайших произведений русской и мировой литературы. Основной конфликт пьесы – столкновение умного, передового человека, представителя “века нынешнего”, с отсталым, косным обществом дворян-крепостников, защищающих устои “века минувшего”. Автор ярко характеризует черты обоих противоборствующих лагерей через образы их представителей – героев пьесы. Для создания более полной картины Грибоедов вводит в комедию образы внесценических персонажей, то есть тех, кто на сцене не появляется, но о ком мы узнаем из разговоров, реплик, монологов действующих лиц.

Важное место в системе внесценических персонажей занимают те из них, которые дополняют картину фамусовского общества.

Вот, например, Кузьма Петрович, Максим Петрович, Татьяна Юрьевна, Фома Фомич дают нам представление об идеалах патриархального русского дворянства. “Что за тузы в Москве живут и умирают!” – восхищается Фамусов Кузьмой Петровичем. Молчалин называет Татьяну Юрьевну “обходительной”, “доброй”, “милой”, “простой”, и недаром, ведь “чиновные и должностные – все ей друзья и все родные”.

Благодаря образам иностранцев-учителей и “французика из Бордо” можно сделать выводы об отношении фамусовского общества к просвещению и воспитанию, о качестве этого воспитания, о подражании всему иноземному. “Старушка-золото” мадам Розье, несмотря на “редкие правила”, “за лишних в год пятьсот рублей сманить себя другими допустила”. А танцмейстер, “подбитый ветерком”, и ментор Чацкого и Софьи со “всеми признаками ученья” (халат, колпак и указательный перст) производят скорее комичное впечатление. Какое образование могли дать такие люди? Чему они могли научить? Они лишь внушали страсть к французским бульварным романам, далеким от жизни, танцам и всевозможным порядкам. А в итоге – картина “пустого, рабского, слепого подражанья” внешним атрибутам культуры Запада, о котором говорит Чацкий и которое видите Москве “французик из Бордо”:

Ах! Франция! Нет в мире лучше края! –

Решили две княжны, сестрицы, повторяя

Урок, который им из детства натвержен.

Не удивительно, что человек из города Бордо чувствует себя в Москве “маленьким царьком”.

А вот персонажи обличительных монологов Чацкого: “Нестор негодяев знатных” и помещик-театрал. Они дают нам представление о крепостнических порядках, царящих в среде крепостников, об их произволе по отношению к крестьянам и слугам. “Нестор негодяев знатных” выменял преданных слуг на “борзые три собаки”, а любитель балета распродал своих “Зефир” и “Амуров” поодиночке для уплаты долга.

Что касается персонажей-шутов, то с их помощью автор демонстрирует наиболее комичные черты фамусовского общества. Это тетушка Софьи, которая “забыла волосы чернить и через три дни поседела”, лишившись молодого любовника-француза, и “трое из бульварных лиц, которые с полвека молодятся”, и театрал, державший за ширмами человека, который “щелкал соловьем”, и “книгам враг”, требовавший “присяг, чтоб грамоте никто не знал и не учился”, и княгиня Власова, что упала с лошади и теперь ищет мужа “для поддержки” – все они олицетворяют полную нелепость, праздность времяпрепровождения тех, кто отстаивает отжившие традиции “векаминувшего”.

Есть среди внесценических персонажей и те, кому в какой-то мере чужды обычаи фамусовской Москвы. К примеру, барон фон Клоц, боявшийся “упреку за слабость будто бы к родне”, или образованный князь Федор, химик и ботаник, который “от женщин бегает” и “чинов не хочет знать”.

Особое место среди внесценических персонажей занимают члены тайного общества – так называемый “сок умной молодежи”: англоман князь Федор, “певец” Евдоким Воркулов, братья Левой и Боринька, “чудесные ребята”, о которых и сказать-то нечего, “гений” Удушьев Ипполит Маркелыч. Глава тайного общества – и вовсе колоритная фигура:

Ночной разбойник, дуэлист,

В Камчатку сослан был, вернулся алеутом,

И крепко на руку нечист…

Более того, в монологах Репетилова много сказано о занятиях этих молодых людей: помимо споров о “матерьях важных”, они сочиняют водевили, каламбурят – словом, “шумят”. Описание этого общества помогает нам понять, почему главный герой комедии Чацкий, не нашел в Москве “уголок” своему “оскорбленному чувству” даже среди этих “передовых дворян”.

Такова характеристика внесценических персонажей в комедии А. С. Грибоедова “Горе от ума”.

А. Н. Островский обладал высоким пониманием русской жизни и великим умением изображать резко и живо самые существенные ее стороны. Добролюбов назвал мир, изображенный драматургом, “темным царством”.

Так что же это за такое “темное царство”?

Знакомясь с обстановкой и образом жизни обитателей Калинова уже с первых картин драмы мы можем судить о мещанстве города.

“Жестокие нравы, сударь, в нашем городе, жестокие!”

За высокими заборами, за тяжелыми замками льются слезы. “У кого деньги, сударь, тот старается бедного закаболить… А между собой – то, сударь, как живут!… Враждуют друг на друга.” Кто они? Грубияны, кляузники, завистники, угнетатели.

Добролюбов называет такой тип людей “самодурами русской жизни.” В роли “самодуров” в пьесе представлены Дикой и Кабаниха.

Смысл жизни Дикова заключается в том, чтобы приобретать, увеличивать свое богатство. Для этого он не брезгует никакими средствами. Городничему, которому мужики жаловались на то, что Дикой их обирает, он отвечает : “Стоит ли, ваше высокоблагородие, нам с вами о таких пустяках разговаривать! Много у меня в год – то народу перебывает: вы – то поймите: не доплачу я им по какой – нибудь копейке на человека, а у меня из этого тысячи составляются, так оно мне и хорошо!”

Главные черты Дикого – жадность и грубость. Имея тысячи, он чувствует свою силу и нагло требует всеобщего уважения и покорности. Он считает себя вправе ругать всех людей подряд.

Вся его жизнь основана на ругательствах. “Пуще всего из – за денег, ни одного расчета без брани не обходится.” Ни кто и пикнуть не смеет ему о жалованье, изругает на чем свет стоит. В доме все его боятся, стараются с утра его не рассердить, иначе целый день ко всем будет придираться. И беда, если его человек, которого обругать не смеет; тут же домашние держитесь. “Как с цепи сорвался”, – характеризует его Кудряш.

Показывая свою власть, Дикой говорит Кулижину: “Говорю, что ты разбойник, и конец! Что ты, судиться, что ли со мной будешь! Так ты знай, что ты червяк. Захочу – помилую, захочу – раздавлю”.

Но ни всех ругает Дикой, не со всеми так говорит. Стоит наткнуться на сопротивление, так сразу меняется тон. Побаивается он своего конторщика Кудряша. “Он слово, а я десять; плюнет да и пойдет. Нет, уж я перед ним рабствовать не стану”, – говорит Кудряш. Не смеет ругать он и Кабаниху.

Оказывается, смирить Дикого не так уж и трудно, достаточно оказать ему хоть какое – нибудь сопротивление. Но беда в том, что сопротивление этого он почти не встречает.

Речь дикого характеризует его как крайне грубого, невежественного, необразованного человека. Он ничего не хочет знать о науке, культуре, изобретениях. Когда Кулигин просит у него денег на солнечные часы, Дикой даже в толк не возьмет, о

чем идет речь.

На цитаты из стихов Державина Дикой говорит Кулигину: “Ты у меня грубить не смей!”

Предел власти самодуров зависит от степени покорности окружающих. Это хорошо поняла другая владычица “темного царства”

Кабаниха. Она внешне спокойна, хорошо владеет собой. “Ханжа, нищих оделяет, а домашних заела совсем”, – так говорит о ней Кулигин. Размеренно, монотонно, не повышая голоса, она изматывает домашних своими бесконечными нравоучениями,

укорами, попреками, жалобами: “Если родительница что когда и обидное, по вашей гордости, скажет, так, я думаю, можно бы перенести”.

Она не устает повторять, что заботиться не о себе, а о детях: “Ведь от любви родители и строги – то к вам бывают, от любви вас и бранят – то, все думают добру научить”.

Но от ее любви и заботы доходит до отупения Тихон, бежит из дома Варвара. Ее постоянная тирания измучила Катерину, привела ее к гибели. Кабаниха постоянно прикидывается обиженной, несчастной: “Мать стара, глупа; ну, а вы, молодые люди,

умные, не должны с нас, дураков, и взыскивать”. Свою главную заботу она видит в том, что бы пресекать всякую возможность непокорности. Кабаниха поедом ест домашних, чтобы убить в них волю, всякую способность к сопротивлению. Она поддерживает

суеверия и предрассудки, строго соблюдает старые обычаи и порядки: “Что ж ты стоишь, разве порядку не знаешь? Приказывай жене – то, как жить без тебя!”

Кабаниха – это властная, самолюбивая, своенравная женщина, привыкшая только к беспрекословному подчинению и к унижению других: “Ну, ну, приказывай! Чтоб и я слышала, что ты ей приказываешь!”

“В ночи, в ночи”, – приказывает он Тихону. Это не женщина, а бессердечный, жестокий палач. Даже при виде вытащенного из Волги тела Катерины она сохраняет ледяное спокойствие. Кабаниха понимает, что только страх может удержать людей в

подчинении, продлить господство самодуров. На слова Тихона, зачем жене его бояться, Кабаниха в ужасе восклицает: “Как зачем бояться! Да ты рехнулся, что ли? Тебя не станет бояться, меня и подавно”.

Она защищает закон, по которому слабый должен бояться сильного, по которому у человека не должно быть своей воли. После признания Катерины она громко, с торжеством говорит Тихону: “Что, сынок! Куда воля – то ведет? Говорила я тебе, так ты и

слушать не хотел. Вот и дождался!”

Воистину, по словам Добролюбова “Ничего святого, ничего чистого, ничего правого в этом темном мире”. Критик восклицал: “Самодурство, дикое, безумное, прогнало из него всякое сознание чести и права… нагло растоптано самодурами человеческое

достоинство, свобода личности, вера в любовь и счастье”.

Велика еще власть Кабанихи и Дикого “Но – чудное дело!… самодуры начинают ощущать какое – то недовольство и страх, сами не зная перед чем и почему. Помимо их, не спросясь их, выросла другая жизнь, с другими началами. Далеко она еще, но

уже дает себя предчувствовать и посылает не хорошие видения темному произволу самодуров.”

“Юность” – часть автобиографической трилогии. Над первой частью трилогии (“Детство”) Толстой начал работать на Кавказе. Повесть была напечатана в 1852 году в журнале “Современник”. Повесть “Отрочество” была напечатана в 1854 году, “Юность” – в 1857 году. Уникальность повестей в том, что автор, пользуясь приемом тонкой психологической характеристики, сумел увидеть прошедшие события глазами ребенка, а затем подростка, не становясь при описании на позицию взрослого. Он как бы заново пережил свой детский опыт. Такой взгляд был открытием для литературы того времени. Герой трилогии Николенька Иртеньев среди других героев повести. Подлинные и мнимые ценности жизни героя. Духовный конфликт героя с окружающей средой и самим собой, своими недостатками. Мастерство и сила нравственного воздействия ‘автора. Анализ главы “Comme il faut” (XXI гл.). Проблема, поставленная в главе. Публицистичность главы. Приемы психологического самоанализа героя (внутренние монологи, преобладание описаний и рассуждений над развитием действия, диалоги, речевая характеристика) на материале текста главы “Я проваливаюсь”.

Переживания героя, связанные с переходным возрастом. Образ юности как весны. Дружба – одна из ценностей жизни.

Проза И. А. Бунина удивительно ритмична и музыкальна, недаром автор первоначально приходит в большую литературу поэтом. Отсюда четкость построения предложений, концентрация образов и деталей даже в небольшом объеме и звучность текста. В рассказе “Господин из Сан-Франциско” все это присутствует. Писатель достиг той степени мастерства, когда ему подвластно любое лицедейство. Кажется, захоти художник, и его произведение зазвенит и рассыплется тысячью звуками и оттенками, какими наполнена окружающая жизнь. Бунин наполняет повествование реальными звуками, окружающими человека в его повседневной жизни, но как изящно и гармонично все сочетается в произведении! Вот зазвучали “трубные звуки”, возвещающие подъем или время еды; “на баке поминутно взвывала сирена”, но ее заглушают звуки прекрасного струнного оркестра, океан с гулом ходит за стенами кают, глухо гогочут топки котлов. Одни звуки сменяют другие, сама жизнь, кажется, дирижирует незримым оркестром. Но кроме этой полифонии сама ткань повествования создает едва различимую музыку. Она сопровождает вас на протяжении всего чтения, порой разливаясь в половодье звуков, сменяется тарантеллой, а потом тревожно запоет гонг, возвещающий о начале ужина и земном пределе господина из Сан-Франциско. Но с его уходом окружающая жизнь, кажется, еще яростнее и настойчивее врывается в ткань повествования. Теперь уже нет той границы, которую искусственно ставил между собой и стихией герой, и эта жизнь шагнула и залила собой все пространство повествования. Недаром рассказ заканчивается под звуки струнного оркестра и едва уловимой внутренней мелодии, которую дано услышать немногим. Это звук самой жизни корабля, “тяжко одолевающего мрак, океан, вьюгу…”. Сюжет рассказа слабо выражен, почти размыт, а со смертью главного героя, кажется, должна оборваться последняя его нить, но вот сработала внутренняя организация, ритмика – и звучание прозы И. Бунина прекрасно восполняет, даже заменяет сюжетную линию.