Category: Сочинения по литературе

Современная публицистика, впрочем, как и публицистика прошлых лет, посвящена актуальным вопросам жизни общества, насыщена фактическими данными. В ней всегда присутствует авторская оценка события или проблемы, о которых он пишет, его мнение по поводу путей решения данного вопроса. Публицистика всегда имела огромное влияние на мировоззрение людей. Например, в середине XIX века появляются статьи Белинского, одного из самых известных публицистов прошлого столетия. Публицистические статьи писали такие таланты русской литературы, как Толстой к Достоевский. Огромное количество публицистики появляется в начале века, особенно в 1917 году и позже. Таким образом, мы видим, что основные взрывы публицистики были в переломные, пиковые ситуации в жизни общества. Она как бы является остросоциальным ответом передовой части общества на те вопросы, что встают в это время перед людьми. Публицистика помогает глубже осмыслить ситуацию, понять всю суть проблемы и найти пути выхода из нее. За годы советской власти мы наблюдали второй взрыв публицистических статей. Первый приходится на 60-е годы, когда после долгого времени замалчивания фактов, проблем появилась впервые возможность заговорить о многих вопросах. Вторая волна публицистики начинается в конце 80-х, с началом перестройки. За все эти годы к вечным проблема человеческого общества, таким, как нравственность, гуманизм, прибавились новые, которые считались раньше несовместимыми с социализмом. У нас долгие годы молчали о той великой трагедии, к которой привела нас советская власть. В 60-е годы разоблачили преступления отдельных лидеров, а сегодня мы узнаем об одном из самых страшных преступлений этой власти – тотальном уничтожении людей. Никакие слои населения не остались в стороне от этой трагедии, но, может быть, больше всех пострадало крестьянство. Впервые об этом заговорили такие писатели-публицисты, как Астафьев, Белов, Можаев, Абрамов, Солоухин и другие. Перед страной встала экономическая проблема, которая постепенно перерастает в катастрофу. Множество экономистов взялись за перо и высказывают свои соображения на этот счет. Появились публицистические статьи о нашей истории, многие факты из которой были тайной для нас, договаривается все то, что не было досказано в 60-е. Одна из острейших проблем наших дней – национальные отношения, национальная рознь охватила всю страну, льется кровь. Все это находит отражение в публицистике. Но, может быть, одна из самых страшных, безвыходных проблем – экология. Долгие годы люди закрывали на нее глаза, делали вид, что ее нет, да и многого просто не знали. И сейчас некоторые не придают ей значения, хотя эта проблема тесно связана с остальными, многие вытекают из нее.

Один из публицистов, посвятивших ряд своих работ проблеме экологии, – Василий Селюнин.

Он пишет статью “Бремя действий” после поездки экспедиции “Арал-88” в Среднюю Азию для изучения проблемы экологии в районе Аральского моря, рек Амударьи и Сырдарьи. В своей статье он подробно излагает причины этой катастрофы, ее последствия, раскрывает не только экологическую проблему этого региона, но ситуацию в Средней Азии во всех аспектах. Неграмотные и поистине преступные действия местного и центрального руководства привели к нарушению экологического баланса практически во всей Средней Азии. Гибель Арала, загрязнение вод Амударьи и Сырдарьи, – только одна из множества проблем, тесно связанных воедино. Идет процесс омертвения среды обитания людей, населяющих Среднюю Азию. Селюнин не просто говорит о тех страшных последствиях, к которым это привело, но и на фактах, в цифрах раскрывает катастрофическую картину жизни людей в Средней Азии. Боль и недоумение вызывают эти факты. Трудно себе представить, что еще может такое существовать. Как можно относиться к тому, что загрязнение вод, высыхание Арала привели к вспышкам таких страшных заболеваний, как брюшной тиф, дизентерия, туберкулез, о которых цивилизация уже почти забыла. Василий Селюнин поднимает также проблему неравенства людей, раздела общества на две касты – управляющих и управляемых. В Средней Азии эта проблема, по-моему, достигла своего апогея. Это не просто раздел людей, а два совершенно разных мира. Один мир – мир власть имущих, разветвленная сеть ведомственной бюрократии, своеобразная мафия, которые и явились главными виновниками аральской экологической трагедии. Им было выгодно строить плотины и каналы, чтобы за счет государственных вложений обогатиться самим. Некоторые из них уже сели на скамью подсудимых, но ситуация не меняется. Ведомственный диктат и монопольно-государственная экономика только способствуют ухудшению положения. Второй мир – мир простых людей Средней Азии, на которых и легла вся тяжесть аральской катастрофы. В их положении почти ничего не изменилось. Они как были фактически рабами, так и остались. Василий Селюнип рисует нелегкую и страшную в своей безысходности жизнь крестьян. Здесь, как и в России, проводили политику обезличивания масс, искоренения традиций, но еще сохранились люди, имеющие желание работать, жить, как жили их предки. Селюнин встречается с арендатором и рассказывает о его жизни, труде, хозяйстве. Это человек, желающий и умеющий работать, он запуган, как и большинство людей в Средней Азии, но главное он не боится работать. Есть ли надежда, что дадут встать на ноги землепашцу? Это зависит и от того, сумеем ли мы решить экологическую проблему Арала, от того, как долго еще будет командовать ведомственная бюрократия, когда население Средней Азии будет полностью защищено с правовой точки зрения. Сейчас же Средняя Азия представляет собой сложное переплетение бед экологических, хозяйственных, правовых, национальных.

Ситуация в Средней Азии – это одна из многих проблем, с которыми мы сейчас столкнулись. Она лишь раньше и глубже начала негативно влиять на людей. Причина этому та, что среда обитания здесь была создана руками многих поколений. Наша система породила командно-административный аппарат, разрушивший ее. Селюнин прав, предупреждая нас: “Опоздали… Средняя Азия станет моделью, генеральной репетицией тотального распада”. Наверное, это есть одна из главных задач публицистики – акцентировать внимание на насущных проблемах общества. Своими статьями публицисты не дают заснуть этому обществу. Они бьют в набат, чтобы найти выход, чтобы люди, от которых зависит решение данных проблем, наконец-то взялись за работу. Но наша командно-административная система не может работать на благо общества. И, читая публицистику, ясно представляешь, что если не поспешить со сменой этой системы, то проблем не решить.

В сороковые годы девятнадцатого века В. Г. Белинским был написан цикл статей “Сочинения Александра Пушкина”, состоящий из одиннадцати статей. Пятая статья посвящена лирике Пушкина.

“Тайна пушкинского стиха была заключена в тайне поэзии” (В. Г. Белинский), поэзии жизни “он созерцал природу и действительность под особенным углом зрения, и этот угол был исключительно поэтический” (В. Г. Белинский). Пушкин пишет о своем призвании в

стихотворении “Муза” (1821 г.):

В младенчестве моем она меня любила

И семиствольную цевницу мне вручила…

…Уже наигрывал я слабыми перстами

И гимны важные, внушенные богами,

И песни мирные фригийских пастухов. –

Взгляд Пушкина полон поэзии:

Среди зеленых волн, лобзающих Тавриду,

На утренней заре я видел Нереиду.

“Нереида” (1820 г.)

Упоение, очарование поэта жизнью подчеркивается использованием им античных образов: муз, нереид, образа Афродиты, Дионеи и других. Многим, в особенности ранним,

стихотворениям Пушкина присущ дух античности.

Пережив духовный “кризис”, Пушкин обращается к образам библейской мифологии: вместо поэта – пророк, вместо музы – посланник бога, шестикрылый Серафим. А стихотворении “Пророк” (1826 г.) Пушкин прослеживает перевоплощение поэта, проникновение его в тайны бытия. Перевоплощаются все чувства и способности

пророка:

Отверзи вещие зеницы,

Как у напутанной орлицы…

Моих ушей коснулся он, –

И их наполнил шум и звон:

И внял я неба содроганье,

И горний ангелов полет,

И дальней лозы прозябанье…

Пророк получает мудрое зрение, чуткий слух, вместоязыка -“жало мудрыя змеи”, вместо

трепетного сердца – “угль, пылающий огнем”. В завершение преображения пророка, бог

вкладывает в него свою “божественную волю”. Проникший в тайны бытия, постигший

диалектику жизни, поэт готов к выполнению своей миссии.

Пушкин умел видеть в жизни и мрачные, и светлые стороны:

.. .печаль минувших дней

В моей душе чем старе, тем сильней.

Мой путь уныл сулит мне труд и горе

Грядущего волнуемое море.

Он умел искать и находить источники оптимизма в реальной жизни:

…Я жить хочу, чтоб мыслить и страдать;

И ведаю, мне будут наслажденья

Меж горестей, забот и треволненья:

Порой опять гармонией упьюсь,

Над вымыслом слезами обольюсь,

И может быть на мой закат печальный

Блеснет любовь улыбкою прощальной.

“Элегия” (1830 г.)

Источники поэзии Пушкина, его творческого вдохновения – гражданские идеалы, любовь и

дружба, окружающая природа, то есть сама жизнь, во всей ее обыденности и повседневности.

“Как истинный художник, Пушкин не нуждался в выборе поэтических предметов для своих произведений, но для него все предметы были равно исполнены поэзии. Что для прежних поэтов было низко, то для Пушкина было благородно; что для них была проза, то для него было поэзия”. (Белинский)

Пушкин предпочитает осень весне и лету. Стихотворение “Осень” (1833 г.) – это гимн

осени, которая представлена здесь со своей праздничной стороны. Ее “уныние”

превращается в своеобразную красоту:

Унылая пора! Очей очарованье!

Приятны мне твоя прощальная краса –

Люблю я пышное природы увяданье,

В Багрец и золото одетые леса…

Пушкин воспел русскую зиму за ее самобытность, отличие от “южных зим”. В стихотворении “Зимнее утро” (1829 г.) зима “облита блеском роскошной поэзии”:

Мороз и солнце; день чудесный!..

…Под голубыми небесами

Великолепными коврами,

Блестя на солнце снег лежит;

Прозрачный лес один чернеет,

И ель сквозь иней зеленеет,

И речка подо льдом блестит.

Пушкин использует в этом стихотворении образы, казалось бы, совсем не поэтических предметов: печь, лежанку, образ “бурой кобылки”, в первоначальном варианте бывшей “черкесским конем”, но все они у поэта принимают поэтическое звучание, необыкновенно соответствуют русской действительности. “Поэзия Пушкина удивительно верна русской

действительности, изображает ли она русскую природу или русские характеры: на

этом основании общий голос нарек его русским национальным, народным поэтом” (Белинский).

Но в своих лирических произведениях поэт не столько изображает окружающий мир, сколько выражает свой внутренний. Основное содержание мелких пьес Пушкина составляют любовь и Дружба – чувства, наиболее сильно владевшие поэтом и бывшие непосредственным источником счастья и печали, горя и радости его жизни. “Общий колорит поэзии Пушкина, и в особенности лирической – внутренняя красота человека и лелеющая душу гуманность” (Белинский).

Пушкину одному из первых удалось отразить красоту внутреннего мира земного человека, чувства художника, артиста.

Необыкновенной теплотой и искренностью проникнуты дружеские послания Пушкина, в особенности послания, обращенные к товарищам по Лицею. В стихотворении “19 октября” (1825 г.)|

Пушкин обращается к Дельвигу:

…И ты пришел, сын лени вдохновенный,

О Дельвиг мой: твой голос пробудил

Сердечный жар, так долго усыпленный,

И бодро я судьбу благословил.

Пущина, Горчакова и Дельвига Пушкин называет “друзьями” своей души”.

Любовь – неизменный спутник поэзии Пушкина, так, стихотворение “Я помню чудное мгновенье…” (1825 г.) – не только! образец любовной лирики, но и своего рода поэтическая биография поэта.

В стихотворении-воспоминании “Я вас любил…” (1829 г.) воплощена идея жертвенности:

Я вас любил; любовь еще быть может,

В моей душе угасла не совсем;

Но пусть она вас больше не тревожит;

Я не хочу печалить вас ничем.

Поэт не хочет огорчать и тревожить предмет своей былой любви, не хочет причинять боль

воспоминаниями о прошедшем чувстве. “Он ничего не отрицает, ничего не проклинает, на

все смотрит с любовью и благословением” (Белинский). Поэтому, считает Белинский, “Читая его творения можно превосходным] образом воспитать в себе человека…”.

“Поэзия его чужда всего фантастического, мечтательного, ложного, призрачно-идеального; она вся проникнута насквозь действительностью; она не кладет на лицо жизни белил и румян, но показывает ее в ее естественной, истинной красоте; в поэзии Пушкина есть небо, но им всегда проникнута земля” (Белинский).

Чем важнее и серьезнее себя считают люди, чем более высокое положение они занимают, тем больше они боятся оказаться в смешном положении. Однако часто бывает так, что смех – это лучшее средство для борьбы с глупостью и невежеством, тщеславием и самодурством и многими другими человеческими недостатками. Я думаю, что Джонатан Свифт, автор “Путешествия Гулливера”, именно поэтому и избрал жанр пародии для изображения пороков современного ему общества и политики правительства.

Волей судьбы Гулливер оказался пленником в неизвестной стране Лилипутии. У крошечных жителей этой страны есть свои беды и радости, однако интриги и козни внутри правящий верхушки, их на первый взгляд кажущиеся смешными политические хитрости, поразительно напоминают порядки Англии XVIII века. Сам монарх Лилипутии и многие из его окружения постоянно хотят казаться важными и величественными, мудрыми и справедливыми. Однако на самом деле они тщеславны и невежественны, жестоки и глупы. Лесть и чинопочитание, личные связи и знакомства зачастую имеют гораздо больший вес, чем интересы государства. А когда мелкое и ничтожное хочет казаться великим, недалекое – важным, а глупое – серьезным – это всегда смешно.

(II вариант)

Васильев Борис Львович родился 21 мая 1924 года в семье командира Красной Армии в городе Смоленске на Покровской горе. Член КПСС с 1952 года. Добровольцем ушел на фронт. Отец его был кадровым командиром. В 1969 году Б. Васильев написал повесть “А зори здесь тихие…”, в 1974 году – роман “В списках не значился”, которые посвящены теме Великой Отечественной войны.

Современная проза о войне примечательна многообразием тем и жанров. Но при всем этом разнообразии авторских подходов и стилей особого внимания заслуживает единство современной советской литературы о войне в той ее части, которая раскрывает секреты нашей победы, объясняет причины и истоки подвига народа.

Интересно отметить, что за последнее время появилось много книг о войне, герои которых вынуждены действовать в особо трудных условиях: то в условиях внезапного окружения, то сдерживая отчаянный натиск врага. То есть писатели создают образы людей, которые перед лицом страшной опасности, как “при свете дня”, раскрывают душевные качества, воспитанные в них новым строем, – именно те, которые и определили победоносный исход войны.

Это прежде всего – максимальная отдача сил, вызванная ясным и неукоснительным пониманием своего личного долга, где бы ни оказался боец.

В повести Бориса Васильева “А зори здесь тихие…” трагические действия происходят на мало кому ведомом 171-м разъезде, в лесу, в стороне от которого немцы круглосуточно бомбят Мурманскую дорогу. Название повести является полной противоположностью событиям самой повести. До символа, и героического и трагедийного одновременно, возвышается подвиг старшины Васкова и пяти девушек-зенитчиц.

Сильное эмоциональное впечатление, которое эта повесть производит при первом чтении, еще более возрастает, когда начинаешь читать ее аналитически. Оказывается, она чрезвычайно коротка: немногим больше тридцати журнальных страниц! Это значит (поскольку содержание ее видится огромным), что в данном случае лапидарность произведения соответствует глубинной специфике искусства: автор остановил наше внимание лишь на тех моментах действительности, которые общеинтересны и способны взволновать каждого лично, и до минимума свел элемент безлично-информационный.

Максимальное раскрытие возможностей человека в своем деле, которое вместе с тем и одновременно является народным делом, – таков смысл обобщения, извлекаемого нами из истории страшной и неравной борьбы, в которой победили раненный в руку Басков и погибшие все до одной его девушки, которым еще только предстояло узнать радость любви, материнства.

“Одно знал Басков в этом бою: не отступать. Не отдавать немцу ни клочка на этом берегу. Как ни тяжело, как ни безнадежно – держать…

И такое чувство у него было, словно именно за его спиной вся Россия сошлась, словно именно он, Федот Евграфыч Вас-ков, был сейчас ее последним сынком и защитником. И не было во всем мире больше никого: лишь он, враг да Россия”. Таким образом, небольшая по числу страниц повесть Б. Васильева дает большие основания для многоаспектного и серьезного разбора идейно-художественных достоинств современной советской литературы.

Но здесь о ней говорилось лишь в связи с тем, что книги о войне убедительно раскрывают такой секрет нашей победы в Великой Отечественной войне, как массовая инициатива советских людей всюду, где бы им ни довелось сражаться, – выковывая ли победу в тылу, сопротивляясь захватчикам в плену и в оккупации или воюя на фронте.

Мир не должен забывать ужасы войны, разлуку, страдания и смерть миллионов. Это было бы преступлением перед павшими, преступлением перед будущим. Помнить о войне, о героизме и мужестве прошедших ее дорогами, бороться за мир – обязанность всех живущих на Земле.

“А зори здесь тихие…” Эта повесть Бориса Васильева произвела на меня сильное впечатление. Она поразила своей глубиной и важностью поднятых проблем.

Интересна манера писателя: он нигде не обрушивает потока слов в адрес героев, не дает их прямых характеристик, как бы желая, чтобы мы сами разобрались в них.

Повесть заставляет над многим задуматься. Самое главное в ней – она не оставляет нас равнодушными.

…и началась война, то есть совершилось

противное человеческому разуму

и всей человеческой природе событие…

Л. Толстой

Когда Толстой приступил к работе над романом “Война и мир”, все вопросы, личные и общественные, волновавшие писателя еще со времен Крымской кампании, встали теперь перед ним во весь рост. Крестьянская реформа не устранила глубоких противоречий между помещиком и мужиком. “Великое благодеяние”, обещанное народу, вылилось в отчаяние и протест миллионов. “Проблема мужика” по-прежнему оставалась в литературе главной. Ее решение во многом зависело от тех коренных общественных преобразований, которые ожидали Россию в будущем. Задача состояла в том, чтобы “внести в мир идею общественного устройства без поземельной собственности…”, идею, которая, по мысли Толстого, имеет будущность, то есть возможность духовного единения людей на основе равенства и братства.

Задуманное произведение Толстой представлял себе как напоминание о том, что народ – огромная нравственная сила, которая подчиняет себе все здоровые силы общества. Писатель погружается в материал истории, чтобы найти в нем объяснение многим явлениям своей современности. И когда взгляд Толстого останавливается на эпохе 1812 года, “мысль народная” захватывает все существо его. Понадобилось “пять лет непрестанного и исключительного труда при наилучших условиях жизни”, что бы сказать то, “что никто никогда не скажет”. Писание “Войны и мира” вылилось в рождение еще неизвестного до того в литературе жанра – романа-эпопеи. По широте охвата жизни, по глубине и силе раскрытия человеческих характеров мировая литература не знает ничего равного.

“Что такое “Война и мир”? – писал Толстой по поводу формы своего произведения. – Это не роман, еще менее поэма, еще менее историческая хроника. “Война и мир” есть то, что хотел и мог выразить автор в той форме, в которой оно выразилось”. А в беседе с Горьким сказал: “Без ложной скромности это как “Илиада”.

Творческая история “Войны и мира” хранит на себе следы многочисленных правок, исправлений, поисков того нужного слова, которое как результат упорного труда венчает высокое мастерство и совершенство. Толстой бесчисленное количество раз начинал и бросал писать свой роман до тех пор, пока эпоха 1812 года не предстала перед ним в ясных и определенных образах и сама, как он говорит, не попросилась на бумагу

В “Войне и мире” Толстой старался писать историю народа. Подлинным героем его произведения является русский народ, те Карпы и Власы, которые не везли в Москву продавать французам сено за большие деньги, а жгли его. Народный характер войны сказался не только в духовном единении народа и прогрессивных слоев русского общества, но и в стихийном росте партизанского движения, развернувшегося на захваченной врагом территории. Не считаясь с правилами военного искусства, партизаны наносили сокрушительные удары по французам. Увлекательно и интересно, с большим тактом и мастерством рисует Толстой партизанские рейды в тылу врага под командованием Дениса Давыдова, рассказывает о дьячке, ставшем во главе отряда, о старостихе Василисе, истребившей сотни французов. “Дубина народной войны, – пишет Толстой, – поднялась со всею грозною и величественной силой и, не спрашивая ничьих вкусов и правил, с глупою простотой, но с целесообразностью, не разбирая ничего, поднималась, опускалась и гвоздила французов до тех пор, пока не погибло все нашествие”.

Судьбы народные переплетаются в романе с жизненными судьбами отдельных героев. Это придает всей картине характер всеобщности, эстетического многообразия, скрепленного единством авторской мысли. Жизнь русского общества в один из интереснейших периодов его истории предстала в изображении Толстого во всей ее полноте благодаря тому, что в романе своем он рисовал людей различных общественных групп и сословий с позиций народных представлений о жизни. Писатель беспощаден ко всякого рода лжи, лицемерию, обману, общественному и семейному. И он клеймит это, когда создает типы чуждого ему круга людей – высших сановников, представителей царского двора, чиновников, штабных офицеров, использующих войну в корыстных целях. И наоборот, он полон высокого воодушевления и оптимизма при изображении героев и героинь, близких его сердцу, – они “путеводители” мысли и чувства художника, воплощение его эстетических и нравственных правил. Такими предстают в романе Андрей и Пьер, Наташа Ростова и Мария Болконская, Кутузов и Багратион.

Рассматривая исторический процесс как движение самих народных масс, Толстой огромное значение придает в этом движении выдающейся личности. Кутузов и Наполеон выступают в романе как две диаметральные противоположности, к которым стягиваются все нити повествования. Закон отталкивания и притяжения действует по отношению к этим противоположностям согласно их роли и месту в историческом процессе. Наполеон, в толковании Толстого, воплощение зла, олицетворение буржуазной цивилизации Запада, ведущей к отчуждению личности от народа. Кутузов же – носитель народного чувства. Главное в нем – его глубокое понимание народных запросов, его духовная близость к народу. Эти качества характера Кутузова позволили, говорит Толстой, выбрать его, против воли царя, в представители народной войны.

В сценах, рисующих Кутузова как гениального военного стратега и выдающегося государственного деятеля, Толстой остается верен исторической правде. Так, например, Бородинскую битву Кутузов расценил как победу русских, а сдачу Москвы – как преддверие окончательной гибели наполеоновской армии. Однако в своих философских размышлениях о “границах свободы и зависимости” и толкованиях движущих сил истории Толстой высказывает суждения, противоречащие его художественной истине.

В несоответствии с исторической истиной дается в романе трактовка образа Платона Каратаева. Толстой любуется его незлобивостью, кротостью, его терпеливым отношением к жизни. Он весь олицетворение чего-то “доброго, круглого”. В нем нет и тысячной доли того, что характеризует собой все русское крестьянство с его громадной волей к победе и непременным участием во всех жизненно важных процессах. Идеализация в Платоне Каратаеве черт непротивленчества открывает новый этап в мировоззренческой деятельности Толстого, этап постепенного перехода писателя на позиции патриархального крестьянства.

В “Войне и мире” Толстой стремился рассказать не только правду о душе человека, но и правду истории. И потому все противоречия “личной мысли” писателя ни в какой мере не умаляют художественных достоинств романа, не снижают уровня повествования. Этим романом-эпопеей Толстой вошел в мировую литературу как автор величайшего из когда-либо написанных произведений.

Блок… “Имя твое – птица в руке.

Имя твое – льдинка на языке.

Одно-единственное движение губ.

Имя твое – пять букв…”

И как бы вторя пронзительным строкам Цветаевой, звучит у Блока:

Страшный мир! Он для сердца тесен!

В нем – твоих поцелуев бред,

Темный морок цыганских песен,

Торопливый полет комет!

Наверное, эти стихи связываются с обликом неповторимого поэта России оттого, что он сумел с редкой художественной силой и убедительностью выразить в своем творчестве и себя. Личное и общественное со временем так тесно переплелись в его поэзии, что их невозможно отделить друг от друга.

В легком сердце – страсть и беспечность,

Словно с моря мне подан знак.

Над бездонным провалом в вечность,

Задыхаясь, летит рысак.

Начиная со “Слова о полку Игореве” тема любви слилась с темой родины и стала ведущей в творчестве выдающихся русских писателей. Важной она была и для Блока. Он сумел увидеть в России и тютчевскую тайну, и некрасовскую убогую деревенскую Русь, и летящую вдаль гоголевскую птицу-тройку. Но, пожалуй, ни у одного из писателей патриотическая тема так полно не сомкнулась с любовной, интимной лирикой, как у Блока. Нетрадиционным стал блоковский образ родины-невесты, жены, Прекрасной Дамы, Вечной Женственности. Не как мать любит Блок Россию, а как возлюбленную. Но ее облик постоянно меняется. Прекрасная Дама оборачивается то Незнакомкой то проституткой, являя собой новые и новые лики России. Сначала, как невеста или жена, она напоминает небесную возлюбленную. В стихах “На поле Куликовом” она охраняет спящих воинов.

И когда, наутро, тучей черной

Двинулась орда,

Был в щите

Твой лик нерукотворный

Светел навсегда.

У Блока даже в щит воина, готовящегося к битве, вместо нерукотворного Спаса вписан образ “светлой жены”. Но в лирике поэта его возлюбленная – родина – принимает и другие черты. Блок подсмотрел в ней что-то буйное, хмельное, страстное, что властно прорывается сквозь лик богоизбранной невесты, благочестивой девы.

Там прикинешься ты богомольной,

Там старушкой прикинешься ты,

Глас молитвенный, звон колокольный,

За крестами – кресты да кресты…

Только ладан твой синий и росный Просквозит мне порою иным… Hefr, не старческий лик и не постный Под московским платочком цветным! Нет, родина Блока не смиренная кроткая дева или богомольная старушка, а полная сил и страсти женщина, наделенная “разбойной красой”. Значит, Россия предстает у Блока не только поэтической, одухотворенной и прекрасной, но и нищей – с серыми избами, расхлябанными колеями, острожной тоской, унылой песней ямщика. Здесь в этой контрастности выступает острое противоречие между идеалом и действительностью, которое и порождает трагические предчувствия поэта. Но в то же время Блок верит в будущее отчизны, в то, что она преодолеет все беды и невзгоды. И обрести эту веру ему помогает Гоголь, к которому не раз обращается поэт в своей публицистике. В свое неспокойное, жестокое и противоречивое время сквозь десятилетия слышит Блок взволнованный голос великого писателя XIX века, призывающего русских людей любить не только прекрасную Россию, но и убогую, нищую, переполненную болезнями и страданиями родину. Тревожный мотив летящей птицы-тройки проходит через всю поэзию и публицистику Блока, приобретая новое неожиданное звучание. В статье “Интеллигенция и революция” поэт в “чудном” звоне колокольчика слышит тот возрастающий гул, который предвещает революцию. “Что, если тройка, вокруг которой “гремит и становится ветром разорванный воздух”, – летит прямо на нас?” – писал Блок в 1908 году. Поразителен пророческий дар писателя, который провидит грядущую трагедию России, где прямо “под ногами бешеной тройки” нашли гибель десятки тысяч русских людей. Гоголевская птица-тройка преображается у Блока в “степную кобылицу” в цикле “На поле Куликовом”.

И вечный бой! Покой нам только снится

Сквозь кровь и пыль…

Летит, летит степная кобылица

И мнет ковыль…

И нет конца! Мелькают версты, кручи…

Остановись!

Идут, идут испуганные тучи,

Закат в крови!

Когда читаешь эти стихи, возникает ощущение, что бешеная, захлебывающаяся скачка, которую невозможно остановить, должна завершиться катастрофой. Россия неудержимо несется к своим страшным годам. Это прозрение Блока особенно подчеркивается последними строками, которые означают уже не только человеческий бунт, но и бунт неба. Как новое пророчество о будущем, появляется у Блока новый образ Возлюбленной – России: “пьяная Русь”, “разбойная краса”, “роковая, родная страна”.

Тебя жалеть я не умею

И крест свой бережно несу…

Какому хочешь чародею

Отдай разбойную красу!

Пускай заманит и обманет, – Не пропадешь, не сгинешь ты, И лишь забота затуманит Твои прекрасные черты…

Да, любовь несовместима с жалостью, она же дает поэту твердую веру в Россию, в то, что она выстоит, не погибнет, несмотря на кровь и страдания. Пусть будет больше одной слезой, но все равно все те же “лес и поле, да плат узорный до бровей” – у России. Кровавый отсвет от дней войны и “дней свободы” не может затуманить ее “прекрасные черты”. В замечательном стихотворении “Грешить бесстыдно, беспробудно” с жестоким реализмом изображается то злое, низкое, подлое и пошлое, что есть в России. Изображено в дальнейшем и лицо, которое олицетворяет здесь эти качества, несколько раз крестится, целуя “столетний бедный и зацелованный оклад”, кладет грошик, а дома на тот же грош обсчитывает ближнего и, икнув, отпихивает голодного пса от двери, чтобы затем “на перины пуховые в тяжелом завалиться сне”. Много душевных сил и истинной любви нужно иметь поэту, чтобы и после этого сказать:

Да, и такой, моя Россия,

Ты всех краев дороже мне.

Верно заметил Гумилев, что из некрасовских заветов любить отчизну “с печалью и гневом” Блок принял только первый. Страшная, пьяная, преступная Россия, предстающая в стихах Блока, не убивает светлых, оптимистических надежд поэта на великое будущее родной страны. Его волнуют не политические судьбы России, а спасение ее живой души. Может быть, поэтому Блок находит образ, издавна символизирующий любовь и добро, которые все-таки должны воцариться в мире. Это образ Христа – Сына. Человеческого, который так же, как и художественное воплощение Вечной Женственности, возникает в интимно-личных переживаниях поэта. Блок знал, что политическая реакция преходяща; что через нее придется выйти на путь борьбы за вселенскую идею. И тогда сквозь “тьму исторической ночи” проникнут в души людей лучи нового мира. И этот свет, означающий духовно-нравственный поиск народа, несет в себе образ Христа.

Христос! Родной простор печален,

Изнемогаю на кресте.

И челн твой будет ли причален

К моей распятой высоте?

В этом риторическом вопросе звучат и боль, и отчаяние, и надежда. Здесь появляется и развивается мотив “сораспи-нания” с родиной, которая всегда была для Блока и смыслом, и целью его поэзии. Образ России в душе поэта “светел навсегда”. Он давал ему силу, рождал волю к жизни, внушал надежду. Поэтому и сейчас по-прежнему

Горит звезда Вифлеема

Так светло, как любовь моя.

В эпоху Возрождения в Англии широкое распространение получила драматическая литература, что было связано с развитием в то время театральных зрелищ. Театр в Англии имел свои характерные особенности, отличающие его от театра других стран. Его развитие носило здесь более последовательный характер. Так, в Италии и Франции драматургия стремилась в первую очередь освободиться от религиозной тематики. Английский же театр содержал в себе значительные элементы религиозно-общественной борьбы. Хотя и здесь уже религиозные действия нередко превращались в бытовые картины современности. Пьесы все чаще носили назидательный характер, авторы стремились создавать яркие образы, являющиеся олицетворением несомненной добродетели или же, наоборот, безусловных пороков. Таким образом, традиции средних веков в Англии не уничтожились, но подверглись расширению и углублению. От средневековых сценических постановок здесь сохранились, например, смешение трагического и комического, деление произведения на отдельные самостоятельные эпизоды, массовые сцены, параллельные действия и другие особенности. Кроме того, драматическое искусство подвергалось влиянию античной и гуманистической драматургии. Большую роль в развитии драматического искусства играл и национальный подъем, обеспечивший распространение национальных традиций на сцене. В результате возникло своеобразное сочетание противоположных направлений, что является одной из важнейших особенностей английского театра эпохи Возрождения.

Английская драма этого времени характеризуется разнообразием жанров, высоким мастерством техники, богатой идейной содержательностью. Здесь также отмечается богатство фантазии, стремительность действия, насыщенность образов, сила страстей и волевого напряжения действующих лиц. Находят отражение в театре и различные эпохи, народы, национальные слои. Развитию всех этих черт способствовали многие выдающиеся драматурги. Однако во главе всех стоит, конечно же, Уильям Шекспир, который внес неоценимый вклад в преобразование английского театра. Он необычайно углубил все то, что воспринял от своих предшественников, нашел обобщенное и гармоничное выражение всех чувств, мыслей и проблем, волновавших людей в те времена. Он изобразил расцвет человеческой личности и богатство жизни во всем изобилии форм и красок, и, кроме того, привел все это к единству и закономерности.

Театр шекспировской эпохи все еще являлся праздником, карнавальным действом на площади. Однако в то время все возрастающий интерес к театральному искусству обусловил образование постоянных профессиональных трупп вместо существовавших ранее временных любительских объединений. Стали возводить специальные здания для театральных представлений. Доступность театра для всех слоев населения сделала его общенародным и обусловила создание разнообразного репертуара. Все эти особенности имели огромное значение для развития английской драматургии.

Сюжеты для своих произведений Шекспир, как и многие авторы того времени, заимствовал из уже существующих источников. Однако он, в отличие от других, с великим мастерством сочетал эти источники, углубляя и разрабатывая их сюжеты. Перенимая известное, он превращал это в традицию национальной культуры.

Потому о нем по праву можно сказать, что “У него все – заимствованное, и все – свое”. В те времена вообще понятие авторства не играло никакой важной роли. Часто на него и не претендовали. Театральные пьесы нередко писались несколькими авторами одновременно, и каждый вносил в произведение что-то свое.

В театре прежних времен приходилось верить на слово, так как основная роль в постановке отводилась рассказу, а действие происходило как бы за сценой. Шекспир же не желал брать на себя право судить героя лишь на основании слов. У него действие развивается непосредственно на сцене, за счет чего характеры героев приобретают большую красочность, глубину, подвижность. “Трагическое лицо непременно должно возбуждать к себе участие”, – писал В. Г. Белинский. И у Шекспира это требование достигалось в полной мере. Великий драматург соединил в своих произведениях многие из тех традиций, что уже существовали. Но он установил новый закон жанра. Он не воспринимал жанр, как что-то законченное и неизменное, не признавал обязательных образцов и правил. Его жанр – это способ видения, угол зрения, отражающий центральную тему: в трагедии – это человек, в комедии – природа, в хронике – история. Именно он ввел в драму новую волну – движение исторического времени.

Еще в начале своей творческой деятельности Шекспир приобрел заслуженную славу как талантливый драматург. Трудно переоценить его вклад в развитие театральных традиций, именно он открыл новую эпоху драматической литературы, и впоследствии его произведения переросли свой век и сохранили актуальность и интерес до наших дней.

В романе “Господа Головлевы” М. Е. Салтыков-Щедрин нарисовал собирательный образ представителей правящего помещичьего класса в лице Иудушки Кровопийцы (Порфирия Головлева). Иудушка предстает как типичный эксплуататор, который стремится “высосать всю кровь у мужика”, “разорить и вымучить его”.

Главный герой романа и ему подобные живут припеваючи и рассуждают так: “Пусть мужичок трудится! Не всем же в палатах жить да по балам бегать! Надо кому-то и в избеночке курненькой пожить, за землицей-матушкой походить да похолить ее”.

Цинизм, предательство, грубый расчет и лицемерие – вот типичные пороки класса крепостников, воплощенные в образе Иудушки Головлева. Хотя, послушав его елейные речи, можно подумать, что перед нами – очень добрый и честный человек. “Я всем добра желаю! Я всякое дело на чистоту вести люблю! Я с правдой родился, с правдой живу, с правдой и умру”, – говорит герой, только вот понимание правды у него свое. Отличительная черта Порфирия Головлева – расхождение между словом и делом. Как пишет сатирик, Порфирий Головлев “зудил, постоянно источал из себя массы словесного гноя”, а добрые дела его заключались в том, что он безжалостно мучил и тиранил крестьян и своих близких. Иудушке присуща словесная канитель, которой он опутывает окружающих, словно сетью. И даже его другу маменьке эта канитель однажды показалась комедией, к которой она с малолетства привыкла и всегда в ней участвовала.

Когда, оказавшись в безвыходном положении, в Головлево приехал сын Петенька (а Порфирий только так приторно называл своих близких), отец отказывает ему в помощи, равнодушно заявляя: “Сам запутался – сам и выпутывайся. Любишь кататься – люби и саночки возить”. Сын умоляет о поддержке, убеждает в том, что речь идет о жизни и смерти, но Порфирий остается непреклонен и неумолим.

Около тридцати лет прослужив чиновником, Порфирий Головлев поселяется в деревне, своем родовом поместье, где грабит крестьян, разоряет “верного друга” – “маменьку”, своим хладнокровным бесчувствием толкает на гибель собственных сыновей, где угнетает прислугу и решает отправить в воспитательный дом своего незаконного сына.

Только в последние дни своей жизни, понимая, что жалкая смерть, преследовавшая все семейство, не обойдет стороной и его, Иудушка начинает ощущать бессмысленность прожитой жизни: “Зачем жил, к чему привела вся жизнь? Почему все погибло?”

Автор пишет, что “ужасная правда осветила его совесть”, когда он признается, что это он убил маменьку, что он довел Анниньку до предела… Теперь Идушка остается один и впадает в мир фантазий, но и там, он “играет все ту же роль, что и прежде, в действительной жизни, роль помещика-стяжателя. Он и здесь опутывает всех и вся сетью кляуз, притеснений и обид, разоряет людей, обездоливает, мучает их”.

Вот таков наш герой. И разве можно после всего этого относиться к нему с жалостью, разве можно оправдать его предательские поступки, его тщательно скрытую жестокость? Нет. Можно, конечно, говорить о том, что дурная наследственность сыграла свою роль, что сама среда отравила его душу и сделала его таким. Однако мне кажется, что среда, негативное влияние семьи не может испортить человека настолько, т. е. лишить его сострадания, жалости, доброты и честности, если эти качества заложены в нем от рождения. Но мы видим, что Иудушка не был таким и в детстве, да и не стремился к этому, разве только на словах. Но цену его словам мы знаем на примере его недопустимых, низких поступков!

Итак, великий сатирик и мастер смеха Салтыков-Щедрин представил на суд читателей роман-хронику “Господа Головлевы”, с главным героем – Порфирием Головлевым. На примере его жизни писатель показал, к каким страшным последствиям приводят человека нравственные изъяны, нравственное окостенение.

Картина “Девочка с персиками” – одно из первых произведений В. А. Серова.

На картине изображена дочь известного промышленника и купца Саввы Мамонтова – Вера Мамонтова. Загорелая девушка пристально смотрит на зрителя с полотна. У нее большие и темные глаза с тайным огоньком. Можно подумать, что девушка задумала какую-то шалость, кажется, что в серьезно сжатых губах таится намек на лукавство.

Вся картина залита солнечным светом, и создается впечатление, что только рама мешает ему вылиться. Свет заливает всю комнату, играет разноцветными бликами на стене, на мебели, на подсвечнике, виднеющемся справа, на серебряном ноже, лежащем на белоснежной скатерти.

Общий фон картины холодновато-голубоватый, поэтому очень хорошо выделяется смуглое лицо девушки, ярко контрастируют теплые тона красного банта на груди, лежащие на столе свежие персики и листья.

Вся картина насыщена энергией, движением, молодостью, все дышит свежестью. Даже поза девушки выражает нетерпение, будто она на несколько секунд присела за стол.

Картина “Девочка с персиками”, написанная в 1887 году, поразила тогдашнюю Москву, но по прошествии более 100 лет она так же удивляет новизной и завораживает своей порывистостью в сочетании со спокойствием и благородством.

М. Ю. Лермонтов великолепно чувствовал природу и точно мог передать свои ощущения. В стихотворении “Люблю я цепи синих гор…” он описывает красочный закат в горах:

Ярка без света и красна

Всплывает из-за них луна…

Или

На западе вечерний луч

Еще горит на ребрах туч

И уступить все медлит он

Луне – угрюмый небосклон…

Каждое слово стихотворения пронизано настроением, образом, цветом. А затем – стремление, полет, стук копыт, и замирает дыхание:

Однажды при такой луне

Я мчался на лихом коне…

…Туманный месяц и меня,

И гриву, и хребет коня

Сребристым блеском осыпал…

Лермонтов очень хорошо чувствовал ритм жизни. Человек стремителен в желаниях, мыслях, действиях. Но срок его жизни короткий, и, вырвавшись из круговерти, можно успеть увидеть, для чего мы рождены.

…И долго так мой конь летел…

И вкруг себя я поглядел:

Все та же степь, все та ж луна…

Мы крохотная часть природы, ее осколок, мы не можем укротить ее, хотя уже и выбились из-под материнского крыла. И Лермонтов очень тонко заметил, как луна

Казалось, упрекала в том,

Что человек с своим конем

Хотел владычество степей

В ту ночь оспаривать у ней!

В смерти нет жизни, а в жизни есть природа, а в природе есть гармония, гармония должна быть в человеке, и такая целостность поможет нам увидеть мир глазами замечательного поэта Михаила Лермонтова.