Category: Сочинения по литературе

В часы тяжелых раздумий, когда жизнь, окружающая тебя, кажется пошлой и пустой, необходимы поддержка, добрые и твердые слова друга. И лучшим другом будут в этом случае книги. Они раскрывают перед человеком его собственную красоту и

благородство, они согревают, делая действительность красивее и лучше, будят желание верить людям и наперекор всему, что ты видишь часто в жизни, добиться подлинно высокой и чистой любви.

Это книги особого склада – героической романтики. Пусть герои в них несколько приподняты над жизнью, пусть они немного лучше и ярче – это не страшно: надо звать вперед, надо показать пути. Ведь одна мысль, что такие люди существуют, наполняет читателя гордостью за человека, рождает стремление самому становиться сильнее, добрее, мягче.

Возможно, именно желание увлечь за собой людей, уставших от мерзостей тогдашней жизни, двигало пером молодого Горького, когда он создавал первые свои произведения Он привел в русскую литературу толпу необычных героев. Эта толпа ворвалась

вместе с рокотом прибоя, песнями цыган и веселой руганью босяков.

Конечно, Горький их романтизировал, превращая обычных бродяг в искателей смысла жизни, у которых в груди, под лохмотьями, билось горячее и щедрое сердце. Но ведь литература и не должна копировать действительность! А ранние рассказы Горького занимают почетное место в ряду литературы “зовущей”. Они свежи и необычны, заставляют задуматься, учат мечтать. И самое главное – они призывают быть Человеком.

В одном из лучших своих рассказов “Старуха Изергиль” писатель ищет ответа на вопрос – для чего стоит жить? Тема рассказа принадлежит к так называемым вечным. Горький размышляет о смысле жизни, то есть о том, о чем думали и спорили писатели всех стран, всех эпох. Каждая из трех легенд рассказа, например, перекликается с множеством романов, повестей, драм самых различных авторов. Для меня, например, “Угрюм-река” Шишкова как бы разворачивает в огромную эпопею мысль, сконцентрированную в легенде о Ларре. Прохор Громов, герой романа, человек исключительной силы характера, смелый, упрямый, влюбленный в свое дело, не может не нравиться. И в то же время он холодный эгоист, способный на убийство любимой женщины. А человек, презирающий людей, никогда не сможет заслужить любви, рано или поздно, но все совершенное им

зло беспощадным бумерангом ударит по нему самому. Так случается и с Прохором, который сходит с ума и бросается с “Орлиной башни”. В отличие от Ларры он просто человек, и за! ним остается право на смерть.

А сама Изергиль? Во многом ей можно позавидовать, ибо это женщина яркой и красочной судьбы. Она пленительна и отважна, умеет любить и бороться за свою любовь. Но и ее жизнь прошла бесплодно, потому что она никому не помогла, не совершила чего-то доброго, что осталось бы в памяти людей, и к старости она оказывается выброшенной за борт жизни. Как похоже это на драму Г. Ибсена “Пер Гюнт”, которая тоже рассказывает о судьбе яркого и веселого парня, легко шагавшего по жизни, думавшего лишь о своих удовольствиях. Однако под старость ему тоже хочется ощутить радушие, теплую встречу друзей, односельчан, а вот этого-то он не получает. За любовь надо платить любовью, надо приносить радость людям, если ты хочешь, чтобы тебя вспоминали добром.

Так в чем же смысл жизни? Герои рассказа “Старуха Изергиль” – и Ларра, и сама Изергиль, и Данко – люди сильные и незаурядные. Это еще больше заостряет вопрос Конечно, не могут не вызывать симпатии люди сильного характера: цельные, суровые и горячие – настоящие мужчины, однако воля и личное мужество человека дают плоды только в сочетании с высокой целью служения людям, которой посвящена жизнь.

Для того чтобы человек чувствовал себя полноценным, он должен знать, что он нужен, что он приносит какую-то пользу. Это не чувства идеальных людей, а потребность почти каждого человека. Ведь если жизнь прожита попусту, ничто не оградит от мучительного сознания своей никчемности. Человеку надо чувствовать теплоту, признательность близких ему людей. Ради этого идут на подвиг Ради этого повел свое племя Данко

Данко! Люди, подобные ему, редки. И все-таки, как много прошло их по земле, отдавая всего себя народу Вожаки восстаний, идущие на смерть, ученые, разбивавшие своими открытиями тьму средневековья и рисковавшие за это быть сожженными на

кострах, путешественники, ставившие жизнь на карту ради новых открытий… Сколько прекрасных образов пламенных борцов создано в мировой литературе, начиная с Прометея, скольким людям эти образы освещали путь, словно маяки жизни! Человек

должен быть прекрасен, об этом мечтают даже на “дне” Вот что пишет литературовед И. Славина: “Человек! Это великолепно! Это звучит… гордо!” – при этих словах Сатин

преображается. В этот момент с него, кажется, спадает пелена пьяного угара, он разом трезвеет и, покоренный красотой понятой им правды, вдохновенно и сильно ораторствует… он кажется могучим героем… И когда-то вычитанное им в книгах

писателей-гуманистов, искателей истины, теперь зазвучало как свое, выстраданное, заветное, понятное”.

В горьковской сказке мать убивает сына, блестящего полководца, наводящего трепет на страну. Она убивает его потому, что он несет с собой смерть, а матери ненавидят смерть, ибо они – матери. И в этом трагическом акте мать проявляет себя настоящим человеком, ненавидящим зло.

Нелегко быть настоящим человеком. Гораздо легче запомнить горьковское: “Человек – это звучит гордо” или чеховское о том, что “в человеке все должно быть прекрасно…” Нет, надо любить не человечество вообще, а тех самых людей, с которыми встречаешься повседневно, надо уметь быть с ними добрым, чутким, великодушным. Мне, например, это не всегда удается. Это надо изжить – человек обязан воспитывать себя сам, чтобы стать просто хорошим человеком, умным, простым, честным. И тогда можно с полным правом считать, что все великие страницы о замечательных людях, до сих пор обжигающие нас пламенем своей мечты, написаны о тебе.

Именем Грибоедова открывается одна из блистательных страниц в истории русской литературы. По выражению В. Г. Белинского,

А. С. Грибоедов принадлежит к числу “самых сильных проявлений русского духа”. Его комедия “Горе от ума” заняла свое достойное место в ряду выдающихся произведений русской литературы.

Комедия написана в 20-х годах XIX века. После победоносной войны с Наполеоном 1812 года, когда русский народ нанес смертельный удар наполеоновской армии, снискавшей в Европе славу непобедимой, с особой остротой встало противоречие между величайшими возможностями простых русских людей и тем бедственным положением, в котором они находились по воле сильных мира сего, в стране свирепствовала аракчеевская реакция. Честные люди того времени не могли мириться с этим. В среде прогрессивно настроенного дворянства назревали протест, недовольство существующими порядками, создавались тайные общества. И вот появление этих ростков протеста и воплотил в своей комедии А. С. Грибоедов, столкнув лицом к лицу “век нынешний и век минувший”.

Сюжетную основу произведения составляет конфликт молодого дворянина Чацкого с тем обществом, выходцем из которого был он сам. События комедии разворачиваются в одном московском аристократическом доме в течение одного дня. Но Грибоедов сумел раздвинуть временные и пространственные рамки произведения, дав полную картину жизни дворянского общества того времени и показав то новое, живое, передовое, что зарождалось в его недрах.

Чацкий является представителем той части дворянской молодежи, которая уже осознает всю косность окружающей действительности, все ничтожество и пустоту людей, которые его окружают.

Таких людей еще немного, еще не под силу им борьба с существующим строем, но они появляются – это веяние времени. Вот почему Чацкого с полным правом можно назвать героем своего времени. Именно такие люди вышли на Сенатскую площадь 14 декабря 1825 года.

Чацкий – человек незаурядного ума, смелый, честный, искренний. В его спорах с Фамусовым, в его критических суждениях вырисовывается облик человека, который видит пороки и противоречия своего общества и хочет бороться с ними (пока словом).

Особенно ярко показывает Грибоедов эти качества, противопоставляя Чацкому низкого подхалима и лицемера Молчалина. Этот подлый человек, у которого нет ничего святого, исправно выполняет завет отца “угождать всем людям без изъятия”, даже “собаке дворника, чтоб ласкова была”. Молчалин – “низкопоклонник и делец”, как характеризует его Чацкий.

Фамусов – высокопоставленный чиновник, консерватор до мозга костей, тупой солдафон и мракобес Скалозуб – вот те люди, которых встречает Чацкий. В этих персонажах Грибоедов дал точную и яркую характеристику дворянского общества того времени.

В затхлом фамусовском мире Чацкий появляется подобно очистительной грозе. Он во всем противоположен типичным представителям фамусовского общества. Если Молчалин, Фамусов, Скалозуб видят смысл жизни в своем благополучии (“чинишки, местечки”), то Чацкий мечтает о бескорыстном служении отчизне, о том, чтобы принести пользу народу, который он уважает и считает “умным и бодрым”. В то же время он презирает слепое чинопочитание, угодничество, карьеризм. Он “служить бы рад”, но ему “прислуживаться тошно”. Резко критикует Чацкий это общество, погрязшее в лицемерии, ханжестве, разврате. С горечью говорит он:

Где, укажите нам, отечества отцы,

Которых мы должны принять за образцы?

Не эти ли, грабительством богаты?

Защиту от судьбы в друзьях нашли, в родстве,

Великолепные соорудя палаты,

Где разливаются в пирах и мотовстве…

Этим людям глубоко безразличны судьбы родины и народа. Об их культурном и нравственном уровне можно судить по таким репликам Фамусова: “Забрать все книги бы да сжечь”, ибо “ученость – вот причина”, что “безумных развелось людей, и дел, и мнений”. Иного мнения Чацкий, он ценит людей, которые готовы “в науке вперить ум, алчущий познанья”, или заняться искусством “творческим, высоким и прекрасным”.

Чацкий восстает против общества фамусовых, скалозубовых, молчалиных. Но его протест слишком слаб, чтобы поколебать устои этого общества. Трагичен конфликт молодого героя со средой, где на гонение обречены любовь, дружба, всякое сильное чувство, всякая живая мысль. Его объявляют сумасшедшим, от него отворачиваются. “С кем был! Куда меня закинула судьба! Все гонят! все клянут!” “Вон из Москвы! сюда я больше не ездок”,-горестно восклицает Чацкий.

В комедии Чацкий одинок, но людей, подобных ему, становится все больше (вспомним двоюродного брата Скалозуба, которому “чин следовал”, а он службу вдруг оставил, в деревне книги стал читать, или племянника княгини Тугоуховской – “химика и ботаника”). Именно им предстояло осуществить первый этап революционно – освободительного движения, всколыхнуть страну, приблизить миг, когда народ освободиться от цепей рабства, когда восторжествуют те принципы справедливых общественных отношений, о которых мечтают Чацкий, сам Грибоедов, декабристы.

Они жили в самом начале нового, 19 века. Все были молодые, сильные, красивые, умные. Нет, не только умные, но нео-

быкновенно добрые и чуткие. Но это не обычная доброта, свойственная многим,- это была гуманность, т. е сочувствие целому классу угнетенного крестьянства, крепостным, людям бесправным и беззащитным. И не просто сочувствие, а желание бороться с царским правительством, с самодержавием.

Кто же эти молодые, горячие люди, которые были уверены, что зажгут зарю новой жизни? Это целая плеяда бесстрашных людей – дворян, аристократов, которые подняли восстание 14 декабря 1825 года во имя свободы, так и вошедших в русскую историю под именем декабристов. Их было немного, несколько сот по стране. Но как они потрясли Россию!

Среди них больше всего было офицеров, героев Отечественной войны, победителей Наполеона. Они прошли всю войну с солдатами – русскими крестьянами, видели их мужество и героизм в бою, почувствовали их большую человеческую душу, были свидетелями, как русский мужик спас Россию. И не хотели видеть этого героя снова крепостным, бесправным рабом.

И как много среди них было поэтов! Рылеев, Одоевский, Кюхельбекер… Их лира поэтически воплощала основные лозунги декабристов – свобода, справедливость, братство!

Молодой Грибоедов был тесно связан с передовыми людьми из тайных обществ. Его Чацкий – портрет и Петра Чаадаева, и друга Грибоедова поэта Одоевского, и горячего, гордого Пушкина…-портрет и характер передового человека того времени.

Война – это горе, слезы. Она постучалась в каждый дом, принесла беду: матери потеряли своих сыновей, жены – мужей, дети остались без отцов. Тысячи людей прошли сквозь горнило войны, испытали ужасные мучения, но они выстояли и победили. Победили в самой тяжелой из всех войн, перенесенных до сих пор человечеством. И живы еще те люди, которые в тяжелейших боях защищали Родину. Война в их памяти всплывает самым страшным горестным воспоминанием. Но она же напоминает им о стойкости, мужестве, несломленности духа, дружбе и верности. Многие писатели прошли эту страшную войну. Многие из них погибли, получили тяжелые увечья, многие уцелели в огне испытаний. Вот почему они до сих пор пишут о войне, вот почему вновь и вновь рассказывают о том, что стало не только их личной болью, но и трагедией всего поколения. Они просто не могут уйти из жизни, не предупредив людей об опасности, которую несет забвение уроков прошлого.

Мой любимый писатель – Юрий Васильевич Бондарев. Мне нравятся многие его произведения: “Батальоны просят огня”, “Берег”, “Последние залпы”, а больше всего “Горячий снег”, в котором рассказывается об одном военном эпизоде. В центре романа – батарея, перед которой поставлена задача: любой ценой не пропустить врага, рвущегося к Сталинграду. Этот бой, возможно, решит судьбу фронта, и потому так грозен приказ генерала Бессонова: “Ни шагу назад! И выбивать танки. Стоять и о смерти забыть! Не думать о ней ни при каких обстоятельствах”. И бойцы понимают это. Видим мы и командира, который в честолюбивом стремлении схватить “миг удачи” обрекает на верную гибель подчиненных ему людей. Он забыл, что право распоряжаться жизнью других на войне – право великое и опасное.

На командирах лежит большая ответственность за судьбы людей, страна доверила им их жизни, и они должны сделать все возможное, чтобы не было напрасных потерь, потому что каждый человек – это судьба. И это ярко показал М. Шолохов в своем рассказе “Судьба человека”. Андрей Соколов, подобно миллионам людей, ушел на фронт. Тяжел и трагичен был его путь. Навсегда останутся в его душе воспоминания о лагере военнопленных Б-14, где тысячи людей колючей проволокой были отделены от мира, где шла страшная борьба не просто за жизнь, за котелок баланды, а за право остаться человеком.

О человеке на войне, о его мужестве и стойкости пишет Виктор Астафьев. Он, прошедший войну, ставший на ней инвалидом, в своих произведениях “Пастух и пастушка”, “Современная пастораль” и других рассказывает о трагической судьбе народа, о том, что пришлось пережить ему в трудные фронтовые годы.

Молодым лейтенантом был в начале войны Борис Васильев. Самые лучшие его произведения – о войне, о том, как человек остается человеком, только до конца выполнив свой долг. “В списках не значился” и “А зори здесь тихие” – это произведения о людях, чувствующих и несущих личную ответственность за судьбу страны. Благодаря Васковым и тысячам таких же, как он, и была одержана победа.

Все они сражались с “коричневой чумой” не только за своих близких, но и за свою землю, за нас. И лучший пример такого беззаветного героя – Николай Плужников в повести Васильева “В списках не значился”. В 1941 году Плужников закончил военное училище и был направлен для прохождения службы в Брестскую крепость. Он прибыл ночью, а на рассвете началась война. Его никто не знал, он не значился в списках, так как не успел доложить о своем прибытии. Несмотря на это, он стал защитником крепости вместе с бойцами, которых не знал, и они видели в нем настоящего командира и исполняли его приказы. Плужников дрался с врагом до последнего патрона. Единственное чувство, которое руководило им в этой неравной схватке с фашистами, было чувство личной ответственности за судьбу Родины, за судьбу всего народа. Даже оставшись один, он не прекратил борьбу, выполнив солдатский долг до конца. Когда фашисты через несколько месяцев увидели его, изможденного, измученного, безоружного, они отдали ему честь, оценив мужество и стойкость бойца. Многое, удивительно многое может сделать человек, если он знает, во имя чего и за что он борется.

Тема трагической судьбы советских людей никогда не будет исчерпана в литературе. Я не хочу, чтобы повторились ужасы войны. Пусть мирно растут дети, не пугаясь взрывов бомб, пусть не повторится Чечня, чтобы не пришлось матерям плакать о погибших сыновьях. Человеческая память хранит в себе и опыт многих живших до нас поколений, и опыт каждого. “Память противостоит уничтожающей силе времени”, – сказал Д. С. Лихачев. Пусть же эта память и опыт учат нас добру, миролюбию, человечности. И пусть никто из нас не забудет, кто и как боролся за нашу свободу и счастье. Мы в долгу перед тобой, солдат! И пока есть еще тысячи незахороненных и на Пулковских высотах под Санкт-Петербургом, и на Днепровских кручах под Киевом, и на Ладоге, и в болотах Белоруссии, мы помним о каждом солдате, не вернувшемся с войны, помним, какой ценой он добыл победу. Сохранил для меня и миллионов моих соотечественников язык, культуру, обычаи, традиции и веру моих предков.

Казалось бы, Хлестаков – человек ничтожный и мелкий – меньше всего подходит для раскрытия темы. Вроде бы надо взять более мощную личность, такую, как Анна Каренина или Евгений Базаров, и показать, какими литературными приемами авторы раскрывают внутренний мир героев.

Однако гоголевский Хлестаков вовсе не так однозначен, как кажется на первый взгляд. И хотя внутри его не мир, а скорее мирок, разбор его личности, раскрываемой Гоголем разнообразно и оригинально, не менее интересен. Что ни говори, а Хлестаковых в любом обществе очень и очень много, их часто принимают за кого-то другого, и они приноравливаются к чужим маскам, чужим должностям, чужим жизням, обменивая мизерность собственного существования на внешнюю полноту чужого.

Существовал – и до сих пор еще существует – взгляд, будто бы Хлестаков морочит чиновников, в какой-то мере сознательно добиваясь своих целей. Но изображение внутреннего мира этого человека в одном из известнейших произведений русской литературы XIX века доказывает, что пустяшный Хлестаков не был способен на сознательный обман, аферу.

Разберем замысел Н. В. Гоголя подробнее.

Над всем в пьесе преобладает одна “всегородская” забота – мысль о ревизоре. В отношение к ревизору поставлены все без исключения персонажи комедии. Больше того: приезд ревизора глубоко взволновал и тех, кто находится за сценой. Воздух пьесы наэлектризован до предела; мы чувствуем, как расходятся во все стороны токи от событий, которые совершаются на сценической площадке.

При господствовавших в дореволюционной России бюрократических порядках деятельность государственных чиновников совершалась в значительной мере для вида, “для начальства”, для показухи. Да и верховным властям нужно было создать у подчиненных впечатление, что оно все видит и за всем наблюдает. Это был обоюдный обман, создавший почву для всевозможных мистификаций, недоразумений, ошибок, жертвой одной из которых стали персонажи “Ревизора”.

Это был, кроме того, и самообман, поскольку с прибытием ревизора обычно связывались разные, но равно несбыточные надежды. Верховные власти делали вид, что таким путем можно несколько подправить государственную машину и приостановить взяточничество и казнокрадство. Люди бесправные и обиженные тщетно ожидали, что начальственное лицо принесет им избавление от произвола.

Из всех возможностей прибытие ревизора оставляло реальной только одну – возможность и дальше лгать и обманывать друг друга. Чиновники города, как известно, это и делают. Они спешно производят кое-какие внешние улучшения (вроде снятия арапника, висевшего в присутствии, или уборки улицы, по которой поедет ревизор), а что касается исправлений по существу – то о них и не помышляют.

Правда, на сей раз меры городничего ни к чему не привели, но это не потому, что тактика его была неверной, а потому, что ревизор оказался не ревизором.

Гоголь показал, что сложившаяся ситуация охватывает жизнь многих, собственно, всех людей – и находящихся внизу, и занимающих высшие ступени на иерархической лестнице. Он приоткрыл связи, объединяющие людей в обществе. Для персонажей комедии прибытие ревизора – больше, чем служебная или административная забота. Тут, говоря словами городничего, “дело идет о жизни человека”. Ведь почти для каждого из них на карту поставлена и служебная карьера, и благополучие “жены, детей маленьких”, о которых в минуту страха вспоминает городничий.

В этих обстоятельствах каждый из характеров раскрывается глубоко и разносторонне. Несмотря на исключительную рельефность гоголевских типов, невозможно определить их по одной или нескольким чертам характера.

Но самый яркий образ комедии – это Хлестаков, тот, кто явился виновником необычайных событий. Гоголь сразу же дает понять, что этот человек не ревизор, предваряя появление Хлестакова рассказом о нем Осипа. Однако весь смысл этого персонажа и его отношения к своим ревизорским “обязанностям” становятся ясны не сразу. Неожиданно, с места в карьер, ему повезло. Его приняли за ревизора, и он, разумеется, не преминул этим воспользоваться.

Не переживает он по приезде в город никакого процесса ориентации – для этого ему недостает элементарной наблюдательности. Не строит он никаких планов обмана чиновников – для этого у него нет достаточной хитрости. Не пользуется он сознательно выгодами своего положения, потому что, в чем оно состоит, он и не задумывается. Только перед самым отъездом Хлестаков смутно догадывается, что его приняли “за государственного человека”, за кого-то другого; но за кого именно, он так и не понял. Все происходящее с ним в пьесе происходит как бы помимо его воли.

Гоголь писал: “Хлестаков, сам по себе, ничтожный человек. Даже пустые люди называют его пустейшим. Никогда бы ему в жизни не случилось сделать дела, способного обратить чье-нибудь внимание. Но сила всеобщего страха создала из него замечательное комическое лицо. Страх, отуманивши глаза всех, дал ему поприще для комической роли”. Хлестакова сделали вельможей те фантастические, извращенные отношения, в которые люди были поставлены друг к другу.

Но, конечно, для этого нужны были и некоторые качества самого Хлестакова. Когда человек напуган (а в данном случае напуган не один человек, а весь город), то самое эффективное – это дать людям возможность и дальше запугивать самих себя, не мешать катастрофическому возрастанию “всеобщего страха”. Ничтожный и недалекий Хлестаков с успехом это делает. Он бессознательно и потому наиболее верно ведет ту роль, которой от него требует ситуация.

Субъективно Хлестаков был прекрасно подготовлен к этой роли. В петербургских канцеляриях он накопил необходимый запас представлений, как должно вести себя начальственное лицо. “Обрываемый и обрезываемой доселе во всем, даже и в замашке пройтись козырем по Невскому проспекту”, Хлестаков не мог втайне не примеривать к себе полученного опыта, не мечтать лично производить все то, что ежедневно производилось над ним. Делал он это бескорыстно и бессознательно, по-детски мешая быль и мечту, действительное и желаемое.

Положение, в которое Хлестаков попал в городе, вдруг дало простор для его роли, Нет, он никого не собирался обманывать, он только любезно принимал те почести и подношения, которые – он убежден в этом – полагались ему по праву “Хлестаков вовсе не надувает; он не лгун по ремеслу; он сам позабывает, что лжет, и уже сам почти верит тому, что говорит”, – писал Гоголь.

Такого случая городничий не предусмотрел. Его тактика была рассчитана на настоящего ревизора. Раскусил бы он, без сомнения, и мнимого ревизора, мошенника: положение, где хитрость сталкивается с хитростью, было для него знакомым. Но чистосердечие Хлестакова его обмануло. Ревизора, который не был ревизором, не собирался себя за него выдавать и тем не менее с успехом сыграл его роль, – такого чиновники не ожидали…

А почему, собственно, не быть Хлестакову ревизором, начальственным лицом? Ведь в мире, где так странно и непостижимо “играет нами судьба наша”, возможно, чтобы кое-что происходило и не по правилам. “Правильной” становится сама бесцельность и хаотичность. “Нет определенных воззрений, нет определенных целей – и вечный тип Хлестакова, повторяющийся от волостного писаря до царя”, – говорил А. Герцен.

“В отличие от плеяды выдающихся западноевропейских поэтов-романтиков, в восприятии которых образ Наполеона был еще окружен героическим или высоким трагическим ореолом Толстой и Достоевский показали, что сама идея “наполеонизма” глубоко бесчеловечна, эгоистична, буржуазна и антидемократична по своей сущности”

Наполеона можно по праву назвать культовой фигурой IXX века, которая выражает суть эпохи потрясений. Тема “сильной личности”, живущей только жаждой абсолютной власти над “дрожащей тварью” была весьма актуальна в условиях бурно развивающегося капитализма в России, и поэтому она приковала внимание многих писателей того времени. Пушкин и Лермонтов во многих своих произведениях обращались к личности Бонапарта. Он владел умами и душами многих литературных героев, например, Евгения Онегина, у которого в кабинете стоял “столбик с куклою чугунною под шляпой, с пасмурным челом, с руками, сжатыми крестом”; молодого француза Жюльена Сореля из “Красного и черного” Стендаля. Люди, жившие на самом деле и созданные фантазией писателей, преклонялись перед Наполеоном, подражали ему, мечтали о подвигах подобных тем, какие он совершил.

В середине IXX века два гениальных русских писателя Ф. М. Достоевский и Л. Н. Толстой обратились к этой теме. С одних и тех же высоких, гуманистических позиций они выступали с критикой индивидуализма, античеловеченой морали “сверхчеловека”, отрицающего за другими право поступать свободно, подчиняющего их своей деспотической власти.

Герои романов “Преступление и наказание” и “Война и мир” разночинец Родион Раскольников и князь Андрей Болконский – родные братья по своему нравственно-психологическому облику. В первую очередь их роднит сознание своего превосходства, что явилось благоприятной психологической почвой для развития их индивидуалистических черт, притязаний на власть. Вот почему, Наполеон, как идеал сильной личности, очень увлекал их.

Студент Раскольников выстроил свою жестокую философию, Которая заключалась в следующем: все люди подразделяются на две категории: “твари дрожащие”, безропотно принимающие порядок вещей, и “творцы истории”, “сильные мира сего”, люди нарушающие моральные нормы и общественный порядок, гении, которым “все дозволено”, а развитие общества совершается за счет попрания первых последними. Идеалом “сверхчеловека” у Раскольникова является Наполеон. Для героя Достоевского это личность, действующая по правилу “все дозволено”, человек, могущий пожертвовать всем ради достижения собственной выгоды. Это гений, который уверен, что имеет право распоряжаться человеческой судьбой, сотнями жизней. Он, не задумываясь, посылает тысячи людей на гибель в Египет, оставляет свою армию замерзать в снегах России без тени жалости и сожаления. Таков кумир Раскольникова. Молодой человек завидует способности императора перешагнуть через всех и все, его равнодушию, спокойствию, хладнокровию.

На первый взгляд кажется, что Андрей Болконский думает совершенно о другом Наполеоне. Впервые о пристрастии князя к этой исторической личности мы узнаем в салоне Анны Павловны Шерер: ” Нельзя не сознаться, Е Наполеон как человек велик на Аркольском мосту, в госпитале в Яффе, где он чумным подает руку, но Е но есть другие поступки, которые трудно оправдать”. Князь восхищается блестящей карьерой Бонапарта, проделавшего путь от поручика до императора и старается закрыть глаза на его жестокость. Он видит в нем бесстрашного, честолюбивого героя, который взял Тулон, предложив свой план, доблестно захватил Аркольский мост, бросившись в гущу сражения со знаменем в руках, мужественно пожимал руки больным чумой солдатам в госпитале. Андрей верит в силу единичной воли, в способность “сильной личности” по собственному усмотрению вершить судьбу народов. Как и многие другие юноши той эпохи, он мечтает о своем часе, когда он сможет показать на что способен: ” Но где же? Как же выразится мой Тулон?”

Князь Андрей Болконский и Родион Раскольников близки друг другу и потому, что их мечты о наполеоновской власти над людьми не были выражением только их индивидуалистического самоутверждения. Эту власть они предполагали использовать во имя общего блага. Раскольников мечтает управлять людьми, направить свои силы на преобразование мира к лучшему. В отличие от него князь Андрей говорит: ” Хочу славы, хочу быть известным людям, хочу быть любимым имиЕ Я не виноват, что я хочу этого, для одного этого я живуЕ Я ничего не люблю, как только славу, любовь людскую”. Болконский завидует Наполеону, ведь тот добился самой главной из побед – победы над своими поданными: его обожают люди.

Но, если стремясь стать Наполеоном Раскольников волнуется, переживает из-за матери, старается уберечь сестру Дунечку от брака с подлецом Лужиным, испытывает страшные угрызения совести, то для князя Андрей жизнь близких людей не более священна, чем жизнь “миллионов людей”: ” И как ни дороги, не милы мне многие люди – отец, сестра, жена – самые дорогие мне люди, но как ни странно и не естественно это кажется, я всех их отдам сейчас за минуту славы, торжества над людьми, за любовь к себе людей, которых я не знаю и не буду знать”. И он действительно преступил бы через эту святыню за минуту славы. Это сближает Болконского с Наполеоном, который сказал: ” Такой человек, как я, плюет на жизнь миллионов людей”. Славолюбие явилось для князя силой, готовой смести объективные начала нравственности.

Как для Наполеона, так и для молодых людей наступает их “Тулон”. Для Раскольникова это убийство старухи, то есть самопроверка героя: выдержит ли он идею о праве сильной личности на кровь, является ли он избранным, исключительным человеком, Наполеоном: “Я просто убил; для себя убил, для себя одного”. “Тулон” Болконского поначалу очень похож на триумф Бонапарта: те же дрогнувшие солдаты, побежавшие с битвы, знамя. Среди полного безумия, охватившего всех, он делает то, что задумал еще перед боем: “Вот оно! – думал князь Андрей, схватив древко знамени и побежал вперед с несомненной уверенностью, что весь батальон побежит за ним”. Однако подвиг князя и подвиг императора совершается в разных ситуациях: когда молодой Наполеон взбежал на Аркольский мост, за ним шли солдаты, только на минуту заколебавшиеся, тогда как исход Аустерлицкого сражения был заранее предрешен.

Таким образом, и Раскольников, и Болконский потерпели неудачу. Их поступки приводят к нарушению моральных норм и краху нравственных ценностей. Однако оба они путем тяжких испытаний пришли к осознанию тщетности и ничтожества избранного идеала, к горькому разочарованию в Наполеоне. Их спасла одна и та же сила – любовь и соединение с вечным. Лежа на Аустерлицком поле, князь Андрей перед лицом “высокого неба” освобождается от своей тайной веры в Бонапарта, раскаивается. “Он знал, что это был Наполеон – его герой, но в эту минуту Наполеон казался ему столь маленьким, ничтожным человеком в сравнении с этим высоким бесконечным небом, с бегущими по нем облаками”. Он вернулся к вечному – семье, дому. Так и любовь Сони преображает Раскольникова, приобщает его к вечным нравственным ценностям. Оба молодых человека приходят к признанию нравственного закона, как общеобязательного и объективно существующего, что приводит к разочарованию в кумире.

“В отличие от плеяды выдающихся западноевропейских поэтов-романтиков, в восприятии которых образ Наполеона был еще окружен героическим или высоким трагическим ореолом Толстой и Достоевский показали, что сама идея “наполеонизма” глубоко бесчеловечна, эгоистична, буржуазна и антидемократична по своей сущности”

Идеал писателя нашел выражение в “Тарасе Бульбе”, в повести, опоэтизировавшей духовную нерасторжимость личности и народа, жаждущего национальной и социальной свободы. В ней Гоголь, по словам Белинского, исчерпал всю жизнь исторической Малороссии и в дивном, художественном “создании навсегда запечатлел ее духовный образ”. Характеристика точная, но и удивительная: ведь в повести не запечатлены реальные лица и события. Подлинное чудо искусства: читателя не покидает ощущение, что был на свете исторический прототип Тараса Бульбы или он сам.

В этом дорогом для Гоголя произведении художественный историзм и художественный психологизм составили эстетическое единство. В образе Тараса Бульбы главенствующая психологическая черта – его беззаветный патриотизм. Все душевные и физические силы героя поддерживаются этим чувством. В первые же минуты встречи с сыновьями после долгой разлуки он не объятиями встречает их, а испытывает бойцовские качества старшего, Остапа:

“- Да он славно бьется! – говорил Бульба остановившись.- Ей-богу, хорошо! – продолжал он, немного оправляясь,- так, хоть бы даже и не пробовать. Добрый будет казак!”

Суровое время диктовало свои законы. Мужчины росли бесстрашными воинами. Тарасу не терпится похвалиться сыновьями в Сечи. Не дав им разнежиться дома, он увозит их в военный лагерь: “Завтра же едем! Зачем откладывать! Какого врага мы можем здесь высидеть? На что нам эта хата? К чему нам все это?..”

Давая характеристику своему герою, Гоголь говорит, что такой упрямый и самоотверженный воин мог возникнуть только в тяжелое время: “…только в тяжелый XV век на полукочующем углу Европы, когда вся первобытная Россия, оставленная своими князьями, была опустошена, выжжена дотла неукротимыми набегами монгольских хищников. Словом, русский характер получил здесь могучий, широкий размах, дюжую наружность”.

Но Гоголь повествует не только о сильных и отважных воинах, он дает развернутые картины прекрасной и пышной природы Малороссии. Здесь, на необозримых просторах степи, могли родиться и взрасти такие вольнолюбивые и самоотверженные бойцы. “Степь, чем далее, тем становилась прекраснее. Тогда весь юг, все пространство, которое составляет нынешнюю Новороссию, до самого Черного моря, было зеленою, девственной пустынею… Ничего в природе не могло быть лучше. Вся поверхность земли представляется зелено-золотым океаном, по которому брызнули миллионы разных цветов…”

Этот прекрасный мир и защищают запорожские казаки. Тарас не зря гордится своим старшим сыном. Остап – истинный воин своего времени. Сильный и отважный, спокойный и уверенный в себе, он до конца остается предан своему делу – освобождению Малороссии от польских захватчиков. Для Остапа нет важнее занятия, чем ратный труд. Он несколько примитивен в духовном плане, его ничто не интересует, кроме воинских дисциплин. Но патриотизм Остапа, его верность присяге и товарищам заставляют восхищаться им. Во время пыток и казни Остап стойко держится, он настоящий герой. И только желает знать, видит ли отец его, оценен ли этот последний подвиг:

“- Батько! где ты? Слышишь ли ты?

– Слышу! – раздалось среди всеобщей тишины…”

Но не только гордость за сыновей выпало пережить старому Тарасу. Горечь и боль испытывает он из-за предательства Андрия. Никакие веские причины не могу оправдать сына в его глазах. В сцене описания казни Андрия образ старого казака приближается к библейским героям. Он всю свою жизнь отдал на служение родине, твердой рукой уничтожал ее врагов. И так же тверд при казни сына-предателя:

“- Что, сынку, помогли тебе твои ляхи?.. Так продать? продать веру? продать своих? Стой же; слезай с коня!.. Стой и не шевелись! Я тебя породил, я тебя и убью!..”

Последние мгновения жизни самого Тараса полны героизма и самоотверженной любви к товарищам по оружию. Тарас не думает о своей скорой и мучительной смерти, не чувствует боли в горящих ногах. Он полон желания выручить своих отважных соратников, попавших в беду, он помогает им спастись, надеясь на то, что боевые товарищи продолжат святое дело, на которое он жизнь положил.

Благодаря таким сильным и самоотверженным личностям наша страна смогла выстоять и сохранить свою независимость. Героическое время, сильные характеры, нам есть чему поучиться у своей Великой Истории. Повесть Н. В. Гоголя сохраняет свою актуальность и сегодня.

План

I. Блок – яркий представитель символизма.

II. Композиция – один из важнейших художественных приемов в арсенале поэта.

1. Разнообразие звучания 12 частей поэмы:

А) ломаный, порывистый ритмический рисунок;

Б) развязно-лихие “куплеты”;

В) маршевый ритм патрульных.

2. Различие настроений и восприятий революции.

III. Объективная и полная картина реальности в поэме Блока.

А. А. Блок принадлежит к “серебряному веку” русской поэзии и является ярчайшим представителем такого направления как символизм. В его творчестве переплелась реальность и мистика, страх и радость, ненависть и любовь – но именно таким он видел мир вокруг себя, так отзывалась в его чувствительном сердце сложная эпоха.

Среди художественных средств и приемов особое место занимает композиция, с помощью которой Блок придает особое звучание своим произведениям. Показательна в этом плане непростая, загадочная, полная глубоких символов поэма “Двенадцать”, которая посвящена теме революционных событий в России. В сложной игре образов, аллегорий, метафор, в игре контрастов предстает пред нами смятенный мир, взвихренный бурей революции. Композиция поэмы дополняет ее смысл. Она состоит из двенадцати частей, каждая из которых имеет свой особый ритм и свою мелодику. Здесь есть и ломаный, порывистый ритмический рисунок, как, например, в начале поэмы:

Черный вечер.

Белый снег.

Ветер, ветер!

На ногах не стоит человек.

Ветер, ветер –

На всем божьем свете!

Такая ритмика создает ощущение беспокойства, нестабильности.

Дальше появляется лихой частушечный ритм:

Как пошли наши ребята

В красной гвардии служить –

В красной гвардии служить –

Буйну голову сложить!

Этот ритм отражает настроение двенадцати революционеров, – удалое, отчаянное.

После такого же развязно-лихого “куплета”:

Запирайте етажи,

Нынче будут грабежи!

Отмыкайте погреба,

Гуляет нынче голытьба!

Внезапно обрывается четкий ритм и звучит странная, мрачная восьмая часть поэмы:

Ох ты, горе-горькое!

Скука скучная,

Смертная! (…)

Ты лети, буржуй, воробышком!

Выпью кровушку

За зазнобушку,

Чернобровушку…

Упокой, господи, душу рабы твоея…

Скучно!

И наконец в финале появляется маршевый ритм, подчеркивающий тяжелый “революцьонный” шаг патрульных:

В очи бьется

Красный флаг.

Раздается

Мерный шаг.

Вот – проснется

Лютый враг…

Такое построение поэмы подчеркивает значение символа “двенадцати”. А чередование четкого, маршевого и плавающего, ломаного ритма раскрывает нам разницу настроений и восприятий революции разными людьми.

Для создания непредубежденной, объективной и полной картины реальности, для отображения особенной, напряженной атмосферы своего времени Александр Блок использовал весь поэтический арсенал, и композиция поэмы “Двенадцать” стала одним из доказательств высокого мастерства и художественного чутья автора.

Это первая крупная послеоктябрьская поэма в русской литературе. В ней нашли свое отражение не только революционная современность, но и мысли целого поколения интеллигентов, к числу которых относился и Александр Блок. В “Двенадцати” поэт поднялся к грандиозным социальным обобщениям.

Характерную особенность произведения составляет органическое слияние реалистического и романтического. В самом ее названии намечается связь с легендой о двенадцати апостолах, учениках Христа, шедших за ним. Но образ двенадцати имеет в поэме и предельно реалистический источник: патрули красногвардейцев на улицах Петрограда действительно состояли из двенадцати человек.

В поэме достаточно много различных символических образов. Символические образы вьюги, мете – ли, пурги, ветра, снега проходят через всю поэзию Блока: “вот поднялся вихорь снежный”, “вдали запевала метель”, “ветер веет снежный”. В этих выражениях воплощены мотивы душевного смятения, вселенского кризиса, отраженного в сознании поэта. Постоянный в его творчестве образ-символ снежной бури в “Двенадцати” находит наиболее развернутое воплощение.

Действие поэмы развивается на фоне ветра, пурги, снега: “свищет ветер”, “порхает снег” и т. д. Но явления природы не только создают фон, они становятся как бы действующими лицами произведения. Образы ветра, снежной бури – символы очистительной стихии.

Двуплановость образного строя “Двенадцати” ярко проявляется уже в первой строфе поэмы:

Черный вечер,

Белый снег,

Ветер, ветер!

В основе произведения – революционный конфликт, борьба старого и нового. Столкновение не может закончиться примирением – настолько контрастны борющиеся силы. Их непримиримость в поэме подчеркнута резким контрастом “черного” и “белого”. Автор конкретизирует содержание “черного вечера”: “буржуй на перекрестке”, “поп нынче веселый”, “барыня в каракуле”. Образы социально определены, каждый из них так или иначе выражает свое неприятие революционных перемен: поп – “стороной за сугроб”, барыня – “к другой подвернулась: “Уж мы плакали, плакали…”. Особенно непримирим к новому давний недруг Блока – либеральный болтун. Он охарактеризован кратко и убийственно: “Длинные волосы и говорит вполголоса… Должно быть, писатель-вития…”.

Старый мир исторически обречен. Его представители изображаются автором иронически. В их изображении он использует сравнения – броские и емкие.

Стоит буржуй на перекрестке

И в воротник упрятал нос.

А рядом жмется шерстью жесткой,

Поджавши хвост паршивый пес.

Но “пес” так же, как и многие образы в поэме, имеет два плана:

Стоит буржуй, как пес голодный,

Стоит безмолвный, как вопрос.

И старый мир, как пес безродный,

Стоит за ним, поджавши хвост.

Сюжет в главах поэмы развивается последовательно. Он не столько фабульный, сколько психологический. Двенадцать – враги старого мира, но они сами вышли из его недр. Поэт символически передает это образом старого мира – “пса безродного”, который не отстает, а ковыляет позади. В них бушуют и темные страсти. Их охватывает пьянящее ощущение вседозволенности: “Свобода, свобода, эх, эх, без креста!”.

Поэт безоговорочно приветствует происходящее. Он благословляет очистительную силу огня революции и активность ее свершений: “Мы на горе всем буржуем мировой пожар раздуем”. Но значение социалистической революции заключалось в том, что она с первых шагов не только разрушала старый мир, но и строила новый.

Созидательная сила революции не получила в поэме прямого воплощения. Однако поэт показывает, что борьба окрыляет героев, в них просыпается чувство классового сознания и революционного долга. Историческая миссия очищает образы двенадцати от всего случайного, мелочного, наносного. Смысл жизни они обретают благодаря революции.

Поэма “Двенадцать” впервые в русской литературе подчеркнула вселенский размах революции. Важнейшее значение произведения заключалось в том, что Блок показал в нем, как революция пробудила в людях все самое светлое. Он возвысил любовь простого человека, изобразил героя революции как личность с живыми и сильными чувствами. В этом поэма была новаторской.

В поэме “Двенадцать” Блоку удалось передать накал социальной борьбы, запечатлеть его в драматических и контрастных образах.

Поэма “Двенадцать” принадлежит к вершинам русской литературы, стоит в одном ряду с такими великими поэмами, как “Медный всадник” А. С. Пушкина, “Кому на Руси жить хорошо” Н. А. Некрасова.

Великий русский критик В. Г. Белинский назвал поэзию М. Ю. Лермонтова “совсем новым звеном в цепи исторического развития нашего общества”.

Связано это было, прежде всего, с тем, что М. Ю. Лермонтов создавал свои произведения в эпоху, когда поэтическое в жизни отходит на второй план, в эпоху политической реакции, наступившей после неудавшегося восстания декабристов. Те идеалы свободы, которыми жило пушкинское поколение, оказались поверженными. В русском обществе наступает период рефлексии, отказа от активной общественной деятельности, пора “безвременья”. Лермонтов, безусловно, человек своего поколения, а потому он стремится к анализу действительности. Увы, то, что он видит, “иль пусто, иль темно”.

Лермонтова можно с полной уверенностью назвать патриотом своего отечества. Но поэту был глубоко чужд показной патриотизм, а потому он не прием лет официальную точку зрения, согласно которой современная ему Россия – почти идеальное государство. Россия Лермонтова предстает в другом виде, это:

…немытая Россия,

Страна рабов, страна господ…

Именно о России говорит поэт в стихотворении “Жалобы турка”, называя ее страной, где “стонет человек от рабства и цепей”. Такая рабски покорная Россия ненавистна поэту, такая родина может вызывать только презрение. Тяжелы и безрадостны размышления поэта о судьбе поколения 30-х годов XIX века. Что же М. Ю. Лермонтов может противопоставить современности? Прежде всего славное прошлое России, в котором поэт видит сильных, мужественных людей, наделенных исключительными характерами, людей, которые не прием лют неволи.

В своем творчестве М. Ю. Лермонтов делает попытку решить проблему положительного героя. И если среди современников Лермонтов искал и не находил такого героя, то в историческом прошлом России такие герои были. В истории отечества М. Ю. Лермонтова интересуют прежде всего переломные моменты, поскольку именно они выявляют самые сильные черты характера человека. Эпохе царствования Ивана Грозного посвящена историческая поэма “Песня про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова”, настоящим героем которой становится не царь Иван Грозный, а молодой русский купец, чей образ близок образам героев русского народного эпоса, былинным богатырям.

Купец Калашников честен, благороден, смел. Он бьется с опричником Кирибеевичем смертным боем, пытаясь защитить свою жену, отстоять свое человеческое достоинство. Смелый купец отомстил за поруганную честь, убил своего обидчика в честном кулачном бою на Москве-реке, но и сам поплатился жизнью. Даже самому царю, Ивану Грозному, не открыл купец Калашников истинной причины своего

поступка, не склонил своей гордой головы. Герой поэмы воплощает честь и достоинство, изначально присущие русскому человеку.

“Богатырским” назовет Лермонтов и поколение “детей двенадцатого года”. В стихотворении “Бородино” поэт воспевает подвиг российских солдат, “богатырей”, победивших в Отечественной войне. Участники сражения вызывают восхищение поэта:

Да! Были люди в наше время,

Не то, что нынешнее племя:

Богатыри – не вы!

Это героическое поколение противопоставлено поколению 30-х годов, которое “толпой угрюмою и скоро позабытой” пройдет, “не бросивши векам ни мысли плодовитой, ни гением начатого труда”. Главное отличие своих современников от людей прошлого Лермонтов видит в их бездеятельности. Неспособность, а чаще и нежелание найти применение своим силам в жизни – вот главная беда человека в России того времени.

В стихотворении 1841 года “Родина” Лермонтов подводит итог своим размышлениям о том, что есть для него отчизна. “Странную любовь” поэта к России не может победить рассудок, потому что она идет от сердца. Поэт влюблен в красоту русской природы, “огни печальных деревень”, простые избы, безудержную русскую “пляску с топаньем и свистом”, пьяных мужичков – словом, все то, что не укладывается в рамки официального патриотизма. Русская природа приближает поэта к постижению великой мировой гармонии – единственного, что может быть отрадно сердцу поэта в жизни. В стихотворении “Как часто, пестрою толпою окружен…” лирический герой Лермонтова рвется из мира “приличьем стянутых масок” на волю, к проникнутым покоем полям, аллеям. Родные просторы, природа излечивают израненную душу поэта, он чувствует свое единение с Богом:

Тогда смиряются души моей тревоги,

Тогда расходятся морщины на челе,

И счастье я могу постигнуть на земле,

И в небесах я вижу Бога.

“Свобода и покой” – вот к чему стремится М. Ю. Лермонтов, и только русская природа помогает ему примириться с жизнью.

Вот так страна

Какого ж я рожна

Орал в стихах, что я с народом дружен?

С. Есенин

Поэту для жизни и творчества определено судьбой некое время, эпоха. Иногда они текут плавно, без разрывов и катастроф, в одном темпе и ритме. от начала и до конца. Жизнь же Сергея Есенина, как и многих его современников, четко делится на периоды “до” и “после”, Взгляд, возможно, очень варварский, но верный, – перефразируя И. Бродского. Есенин жил в двух разных мирах, и его отношение к ним складывалось по-разному. И находило свое отражение непосредственно в его творчестве.

“Преображение” – так называется первый послереволюционный сборник поэта. Название глубоко символично: преображается не только сам автор, но и мир вокруг него. Первое стихотворение книги “Инония” повествует о радости нового пришествия Спаса. С ним грядут новые перемены в судьбах земли. Есенин видит себя пророком и дерзко адресует свое творение библейскому Иеремии. Он полемизирует с христианскими канонами:

Я иное узрел пришествие –

Где не пляшет над правдой смерть.

Новая вера должна прийти без “креста и мук”, все должно быть по-иному, не так, как раньше: потому и называется страна будущего Инонией. Это своего рода поэтическая утопия – “с крестьянским уклоном”. Рай есенинской мечты – рай вполне сельский, с нивами и полями, с синими реками и золотом хлебов. И даже Америка, “отколотая половина земли”, будет преображена этим всепобеждающим нашествием. Другие стихотворения сборника также полны веры в грядущие перемены, несущие миру освобождение и процветание.

И вот, казалось бы, мечты поэта начинают сбываться. В судьбе страны – коренной

Переворот. Тут, возможно, следовало бы ожидать восторженной реакции со стороны Сергея Есенина, однако все гораздо сложнее и мучительней для него. Вместо ожидаемого “мужицкого рая” глазам автора предстает страна, раздираемая гражданской войной и опустошаемая разрухой – невыносимое зрелище для “поэта мирного”, певца почти идиллической сельской жизни:

О, кого же, кого же петь

В этом бешеном зареве трупов?

Что видит герой? По полям скачет стужа, солнце мерзнет, небо изглодано тучами, царит “злой октябрь”, который сгложет рощи, – так Есенин передает атмосферу эпохи. Социальному конфликту у него придан универсальный характер: распадается связь человека и природы – “человек съел дитя волчицы”. Сам же герой отказывается присоединиться ко всеобщему безумию:

Никуда не пойду с людьми,

Лучше вместе издохнуть с вами,

Чем с любимой поднять земли

В сумасшедшего ближнего камень.

Война, насилие – это кощунство над природой, над землей, это сумасшествие, и если люди обезумели, то поэт хочет остаться со зверями. Герой горько сожалеет о том, что некогда воспевал приход революции:

Видно, в смех над самим собой

Пел я песнь о чудесной гостье.

Он видит, что приходит конец всему, чем он так дорожил в своей жизни, всему, что он с чувством глубокой привязанности описывал в своих стихах: милому сельскому краю, мирному труду, старинному жизненному укладу. Уже трубит “погибельный рог” по родной земле – и, как знать, может быть и по самому поэту. На место тонконогого красногривого жеребенка приходит железный конь, вслед которому герой шлет свое проклятие: “Черт бы взял тебя, скверный гость!” В железной схватке с городом деревня обречена. Есенин ощущает себя “последним поэтом деревни” не потому, что предполагает, что у него не будет преемников, а потому, что не надеется на выживание самого села. Душа героя преисполнена боли и отчаяния. Он не находит себе места в новом мире и, как некогда другие подавались в монастырь или на большую дорогу, пытается забыться в “хулиганстве”. Он “похабничает и скандалит”, потому что так ему хорошо вспоминать “заросший пруд и хриплый звон ольхи”. Хулиганство для него – это и акт отчаяния, и попытка к бегству, и стремление забыться во хмельном разгуле, герой нарочно провоцирует обывателей, принимая их брань с каким-то противоестественным удовлетворением; однако в душе он остается прежним деревенским озорником, живущим в мире если не с людьми, то с братьями нашими меньшими:

Не обижу ни козы, ни зайца.

Но проходит время, и поэт вновь обретает свой звонкий голос: ведь до того “душа спросонок хрипло пела, не понимая праздник наш”. Его новый сборник называется “Весну люблю”, и это название говорит о многом. Весна – пора возрождения всего живого, пора цветения и любви. И эта любовь вновь открывается для героя, а вместе с ней – “и божество, и вдохновенье, и жизнь, и слезы”. Автор ставит перед собой задачу:

…постигнуть в каждом миге

Коммуной вздыбленную Русь.

На пути познания того, что случилось в родной стране, поэта ждет множество открытий. Изменился бедный и неприглядный деревенский быт, сняты кресты с колоколен, на селе читают “Капитал” и агитки “Бедного Демьяна”. Деревенской молодежи уж не село, “а вся земля” стала родиной. И вслед за другими герой ощущает в себе желание быть не только певцом, но и гражданином. Он всерьез начинает думать –

Не лучше ли церквей

Вот эти вышки

Черных нефть-фонтанов.

Фонари на улицах города кажутся ему прекраснее южных звезд. Настало время для того, чтобы обустроить землю. Поэт счастлив жить в такое время. В стихотворении “Письмо к женщине” герой раскрывает сложную эволюцию своего восприятия новой действительности: некогда он не мог понять в “развороченном бурей быте”, куда “несет нас рок событий”. Теперь же все иначе: прошло время, и поэт осознал сущность происходящего и принял его. В цикле стихов “Цветы” Есенин образно повествует о событиях революции. Люди – цветы, гибнущие под сталью октября, но поэту не жаль того, что произошло, потому что впереди – новая светлая жизнь.

Однако не все ладится в отношениях героя и новой действительности. Это у Маяковского – “Хорошо!”, и герой восторженно восклицает: “Моя милиция меня бережет”. У Есенина же по-другому:

Я из Москвы надолго убежал:

С милицией я ладить не в сноровке…

Для своей страны он остается “сводным сыном”:

Остался в прошлом я одной ногою, Стремясь догнать стальную рать, Скольжу и падаю другою.

В душе поэта борются противоречивые чувства: он всеми силами старается принять “Русь советскую”, но, с другой стороны, ему больно и обидно от того, что его жизнь оказалась невостребованной действительностью.

Однако Есенин не встает на путь обиды и гнева. Судьбу своей страны он завещает молодым, не обремененным грузом ошибок и грехов прошлого:

Цветите, юные! И здоровейте телом!

У вас иная жизнь, у вас другой напев.

Он благословляет новую жизнь, юность, счастье других: “Каждый труд благослови, удача!”

А что остается на долю самого поэта? “Один пойду к неведомым пределам”, – пишет он о своей судьбе. Так получилось, как знать, случайностью ли было это, или же горьким предчувствием, что Есенин действительно ушел – ушел из жизни “в мир иной”. На его трагическую гибель остро отреагировал Маяковский, его поэтический собрат и идейный соперник. Причину смерти Есенина он видит в невозможности для него принять новую жизнь во всей ее сложности. “Смычки” с жизнью действительно очень мало, а отсюда – “много водки и вина”. Далее Маяковский утверждает, что подобная смерть не выход, но проявление слабости: в этой жизни умереть не сложно, “сделать жизнь – значительно трудней”. Поэт устал бороться с действительностью и с собой и ушел. Кто осудит или же оправдает его? Разве что – другой поэт.