Category: Сочинения по литературе

( анализ языковых и художественных средств )

Неужели никому из них (новым поколениям) не суждена величайшая радость:

читать, например,”Медного всадника”, восхищаясь каждым ритмическим ходом,

каждой паузой, каждым пиррихием?

Корней Чуковский.

“Только вот поэтов, к сожалению, нету – впрочем, может, это и не нужно”,- писал В. Маяковский. А в это время прекрасных поэтов, которые служили искусству, а не классу, травили и расстреливали. Видимо, не считал за истинного поэта Владимир Маяковский и Анну Андреевну Ахматову.

Судьба ее даже для нашего жестокого века трагична. В 1921 году расстреляли ее мужа, поэта Николая Гумилева, якобы за соучастие в контрреволюционном заговоре. Что из того, что к этому времени они были в разводе! Их по-прежнему связывал сын Лев. Судьба отца повторилась в сыне. В тридцатые годы по ложному обвинению он был арестован. “В страшные годы ежовщины я провела семнадцать месяцев в тюремных очередях в Ленинграде”, – вспоминает Ахматова в предисловии к “Реквиему”.

Жутким ударом, “каменным словом” прозвучал смертный приговор, замененный потом лагерями. Затем почти двадцать лет ожидания сына.

В 1946 году выходит “знаменитое” ждановское постановление, которое оболгало Ахматову и Зощенко, закрыло перед ними двери журналов. К счастью, поэтесса смогла выдержать все эти удары, прожить достаточно долгую жизнь и подарить людям чудесные произведения. Вполне можно согласиться с Паустовским, что “Анна Ахматова – целая эпоха в поэзии нашей страны”.

Анализировать такую сложную вещь, как поэма “Реквием”, трудно. И, конечно, я смогу сделать это только поверхностно.

Сначала небольшой словарь. Лирический герой (героиня) – образ поэта в лирике, как бы

“двойник” автора-поэта. Это способ выражения авторских чувств и мыслей. Соотношение между лирическим героем и поэтом примерно такое, как между литературным героем и реальным человеком (прототипом).

Сравнение – сопоставление двух предметов и явлений, обладающих общим признаком, для пояснения одного другим. Сравнение состоит из двух частей, соединенных союзами так, как будто, словно, будто и другими. Но может быть и бессоюзным, например,

у Ахматовой: ” И ненужным привеском болтался возле тюрем своих Ленинград”.

Эпитет – художественное определение. Оно выражает часто отношение автора к предмету путем выделения какого-то наиболее важного для этого автора признака. Например, у Ахматовой “кровавые сапоги”. Обычное определение (кожаные сапоги) не будет

эпитетом.

Метафора – употребление слов в переносном смысле и перенесение действий и признаков одних предметов на другие, в чем-то сходные. У Ахматовой: “А надежда все поет вдали”, “Легкие летят недели”. Метафора – это как бы скрытое сравнение, когда не называется предмет, с которым сравнивают. Например, “желтый месяц входит в дом” – метафора. А если бы: “желтый месяц входит”, как гость (призрак и т. п.), то сравнение.

Антитеза – противопоставление: оборот, в котором сочетаются резко противоположные понятия и представления.

“… И мне не разобрать теперь, кто зверь, кто человек” (Ахматова).

Гипербола – преувеличение, основанное на том, что сказанное не следует понимать буквально, оно создает образ. Обратным гиперболе будет преуменьшение (литота). Пример гиперболы:

Еле в стул вмещается парень.

Один кулак – четыре кило.

Маяковский.

Главная мысль поэмы “Реквием”- выражение народного горя, горя беспредельного. Страдания народа и лирической героини сливаются. Сопереживание читателя, гнев и тоска, которые охватывают при чтении поэмы, достигаются эффектом сочетания многих

художественных средств. Интересно, что среди последних практически нет гипербол. Видимо, это потому, что горе и страдания настолько велики, что преувеличивать их нет ни нужды, ни возможности.

Все эпитеты подобраны так, чтобы вызвать ужас и отвращение перед насилием, показать запустение города и страны, подчеркнуть мучения. Тоска “смертельная”, шаги солдат “тяжелые”, Русь “безвинная”, “черные маруси” (арестантские машины, иначе “черный ворон(ок)”. Часто употребляется эпитет “каменный”: “каменное слово”, “окаменелое страдание” и т. д. Многие эпитеты близки к народным: “горячая слеза”, “великая река” и т. д. Вообще же народные мотивы очень сильны в поэме, где связь лирической героини с народом особая:

И я молюсь не о себе одной,

А обо всех, кто там стоял со мною

И в лютый холод, и в июльский зной

Под красною ослепшею стеной.

Обращает внимание последняя строчка. Эпитеты “красная” и “ослепшая” по отношению к стене создают образ стены, красной от крови и ослепшей от слез, пролитых жертвами и их близкими.

Сравнений в поэме немного. Но все так или иначе подчеркивают глубину горя, меру страданий. Некоторые относятся к религиозной символике, которую Ахматова часто использует. В поэме есть образ, близкий всем матерям, Матери Христа, молча пере-

носящей свое горе. Некоторые сравнение не изгладятся из памяти:

Приговор… И сразу слезы хлынут,

Ото всех уже отдалена,

Словно с болью жизнь из сердца вынут…

И вновь народные мотивы: “И выла старуха, как раненый зверь”. “Буду я, как стрелецкие женки, под кремлевскими башнями выть”.

Надо вспомнить историю, когда Петр 1 сотнями казнил мятежных стрельцов. Ахматова как бы олицетворяет себя в образе русской женщины времени варварства (17 век), которое вновь вернулось в Россию.

Больше всего, мне кажется, в поэме использовано метафор. “Перед этим горем гнутся горы…”. С этой метафоры начинается поэма. Это средство позволяет добиться удивительной краткости и выразительности. “И короткую песню разлуки паровозные пели

гудки”, “Звезды смерти стояли над нами”, “безвинная корчилась Русь”. А вот еще: “И своей слезой горячей новогодний лед прожигать”. Вспоминается Пушкин, любимый поэт Ахматовой, “лед и пламень”. Вот еще один ее мотив, очень символичный: “Но крепки

тюремные затворы, а за ними каторжные норы…” перекликается с посланием декабристам. Есть и развернутые метафоры, представляющие целые картины:

Узнала я, как опадают лица,

Как из-под век выглядывает страх,

Как клинописи жесткие страницы

Страдание выводит на щеках.

Мир в поэме как бы разделен на добро и зло, на палачей и жертвы, на радость и страдания.

Для кого-то веет ветер свежий,

Для кого-то нежится закат –

Мы не знаем, мы повсюду те же,

Слышим лишь ключей постылый скрежет

Да шаги тяжелые солдат.

Здесь даже тире подчеркивает антитезу. Это средство используется очень широко. “И в лютый холод, и в июльский зной”, “И упало каменное слово на мою еще живую грудь”, “Ты сын и ужас мой” и т. д.

В поэме много и других художественных средств: аллегорий, символов, олицетворений, удивительны комбинации и сочетания их. Все вместе это создает мощную симфонию чувств и переживаний.

Для создания нужного эффекта Ахматова употребляет почти все основные стихотворные размеры, а также различный ритм и количество стоп в строках. Все эти средства лишний раз доказывают, что поэзия Анны Ахматовой, действительно, “свободная и крылатая”.

Роман Федора Михайловича Достоевского “Преступление и наказание –

– одно из самых сложных произведений русской литературы, в котором автор рассказал об истории гибели души главного героя после совершения им преступления, об отчуждении Родиона Раскольникова от всего мира, от самых близких ему людей _ матери, сестры, друга. Достоевский справедливо утверждая, что вернуться в этот мир, снова стать полноправным членом общества можно, лишь воспротивившись человеконенавистническим идеям, очистившись страданием.

Вдумчиво читая роман, невольно осознаешь, как глубоко автор проник в души и сердца своих героев, как постиг человеческий характер, с какой гениальностью поведал о нравственных потрясениях главного героя.

Центральной фигурой романа является, конечно, Родион Раскольников. Но в “Преступлении и наказании” много других действующих лиц. Это Разумихин, Авдотья Романовна и Пульхерия Александровна, Раскольниковы, Петр Петрович Лужин, Аркадий Иванович

Свидригайлов, Мармеладовы.

Семья Мармеладовых играет особую роль в романе. Ведь именно Сонечке Мармеладовой, ее вере и бескорыстной любви обязан Раскольников своим духовным возрождением. Ее великая любовь, исстрадавшаяся, но чистая душа, способная даже в убийце увидеть человека, сопереживать ему, мучиться вместе с ним, спасли Раскольникова. Да, Соня _ “блудница”, как пишет о ней Достоевский, но она была вынуждена продавать себя, чтобы спасти от голодной смерти детей мачехи. Даже в своем ужасном положении Соня сумела остаться человеком, пьянство и разврат не затронули ее. А ведь перед ней был яркий пример опустившегося, полностью раздавленного нищетой и собственным бессилием что-то изменить в жизни, отца. Терпение Сони и ее жизненная сила во многом происходят от ее веры. Она верит в Бога, в справедливость всем сердцем, не вдаваясь в сложные философские рассуждения, верит слепо, безрассудно. Да и во что еще может верить восемнадцатилетняя девушка, все образование которой _ “несколько, книг содержания романтического”, видящая вокруг себя только пьяные ссоры, дрязги, болезни, разврат и горе человеческое?

Достоевский противопоставляет смирение Сони бунту Раскольникова. Впоследствии Родион Раскольников, не приняв умом религиозности Сони, сердцем решает жить ее убеждениями. Но если образ Сони представляется нам на протяжении всего романа, то ее отца, Семена Захарыча и мачеху Катерину Ивановну с ее тремя маленькими детьми, мы видим лишь в нескольких эпизодах. Но эти немногочисленные эпизоды необыкновенно значимы.

Первая встреча Семена Захарыча Мармеладова и Родиона

Раскольникова происходит в самом начале романа, именно тогда, когда Раскольников решается на убийство, однако еще не до конца уверовав в свою “наполеоновскую” теорию. Родион находится в каком-то лихорадочном состоянии: окружающий мир для него существует, но как бы в нереальности: он почти ничего не видит и не слышит. Мозг сверлит только один вопрос: “Быть или не быть?” Для Раскольникова Мармеладов _ просто пьяненький завсегдатай распивочной. Но, поначалу невнимательно слушая монолог Мармеладова, Раскольников вскоре проникается к рассказчику любопытством, а затем и сочувствием. Этот грязный, утративший всякое человеческое достоинство отставной чиновник, обворовывающий собственную жену и просящий у дочери-проститутки деньги на похмелье, чем-то трогает Раскольникова, запоминается ему. В Семене Захарыче сквозь его отталкивающую внешность все же проглядывает что-то человеческое. Чувствуется, что его мучает совесть, что ему больно и противно его настоящее положение. Он не винит жену в том, что она, может быть, сама того не желая (“не в здравом рассудке сие сказано было, а при взволнованных чувствах, в болезни и при плаче детей не евших, да и сказано более ради оскорбления, чем в точном смысле…”), толкнула Соню на улицу. Дочь же Мармеладова вообще считает святой. Семен Захарыч раскаивается в своей “слабости”, ему тяжело видеть голодных детей и чахоточную Катерину Ивановну, в запальчивости он кричит: “…Я прирожденный скот!” Мармеладов _ слабый, безвольный человек, но он, по-моему, лучше и честнее тех, кто смеялся над ним в распивочной. Семен Захарыч способен остро чувствовать чужую боль и несправедливость. Душа его не зачерствела, не стала, несмотря ни на что, глухой к страданиям людей. Мармеладов любит жену и ее маленьких детей. Особенно трогательны слова Катерины Ивановны на поминках Мармеладова о том, что после его смерти в кармане у ее мужа нашли мятного петушка.

Мармеладов, может быть, смешон и жалок со своей мольбой о прощении, но он искренен в ней, да и не так много надо этому несчастному человеку: всего-то чтобы его выслушали без насмешки и хотя бы попытались понять.

Соня смогла понять убийцу-Раскольникова, значит и Мармеладов заслуживает если на оправдания, то по крайней мере сострадания. Совсем другой человек Катерина Ивановна. Она благородного происхождения, из разорившейся дворянской семьи, поэтому ей приходится во много раз тяжелее, чем падчерице и мужу. Дело даже не в житейских трудностях, а в том, что у Катерины Ивановны нет отдушины в жизни, как у Сони и Семена Захарыча. Соня находит утешение в молитвах, в Библии, а ее отец хоть ненадолго забывается в кабаке. Катерина Ивановна же _ натура страстная, дерзкая, бунтарская и нетерпеливая. Ей кажется настоящим адом окружающая обстановка, а людская подлость, с которой она сталкивается на каждом шагу, больно ранит ее. Катерина Ивановна не умеет терпеть и молчать, как Соня. Сильно развитое в ней чувство справедливости побуждает ее к решительным действиям, что ведет к непониманию ее поведения окружающими.

О бедственном положении семьи Мармеладовых, смерти Катерины

Ивановны и Семена Захарыча автор “Преступления и наказания” рассказывает для того, чтобы читатель почувствовал ту душную, тесную, невыносимую атмосферу Петербурга шестидесятых годов девятнадцатого столетия, в которой вынуждены были жить социальные низы общества.. А ведь к ним принадлежал главный герой романа, и теория “сверхчеловека” родилась именно в такой обстановке.

Широко известен термин “Петербург Достоевского”. В “Преступлении и наказании” “Петербург Достоевского” _ это увеселительные заведения, кабаки, пьяные женщины-самоубийцы, подлость, злоба и жестокость большинства людей, мелочные ссоры, ужасающие внешние условия жизни: “пыль, кирпич и известка, вонь из лавочек и распивочных…”, комнаты _ “гробы” в полуразвалившихся домах.

Семья Мармеладовых _ одна из тысяч подобных ей семей бедняков.

История этой семьи является как бы предысторией преступления

Раскольникова. Однако роль семьи Мармеладовых не ограничивается лишь созданием фона, на котором развивалась трагедия преступления Родиона

Раскольникова. Ф. М. Достоевский противопоставлением характеров Мармеладовых и Лужина, Раскольникова и Разумихина, Свидригайлова и Дунечки Раскольниковой подчеркивает контрасты современной ему действительности с ее социальным неравенством, угнетением одних и богатством, вседозволенностью других. И, пожалуй, самое главное то, что в изображении семьи Мармеладовых, читатель ясно видит Достоевского _ гуманиста с его любовью к “маленьким людям” и стремлением разобраться в душе даже самого страшного преступника.

Служить бы рад, прислуживаться тошно.

А. Грибоедов

Александр Сергеевич Грибоедов был одним из талантливейших и умнейших людей своего времени. Он получил блестящее образование. Знал несколько восточных языков. По свидетельствам современников, был весьма незаурядным политиком и дипломатом.

Грибоедов прожил всего 34 года. Он погиб, растерзанный фанатиками. Его смерть, по-моему, имеет некоторое символическое значение: так мир тьмы в относительно недавнее время набрасывался на все талантливое и передовое.

Грибоедов мог бы сделать для культуры гораздо больше, но… Однако и его три замечательных произведения остались жить вечно. Это два вальса и комедия “Горе от ума”. В комедии описывается столкновение “века нынешнего” с “веком грядущим”, столкновение нравов, взглядов, мнений людей разных поколений.

Представителем “века нынешнего” является, несомненно, Чацкий. Остальные герои ему противостоят. В основном это московские аристократы, которые “черпают суждения из забытых газет”. Моральные ценности этих людей весьма занижены. Одна из центральных фигур комедии – Фамусов – типичный представитель московского аристократического общества. Он, – крепостник со всеми присущими крепостнику нравственными изъянами духа. Он считает ‘законным распоряжаться людьми, как своими вещами. Он не признает прав крепостных. Служба для него – приятное времяпрепровождение, за которое он получает чины. Особое место в его жизни занимал чиновничий опыт. Он постоянно совершенствует его себе на пользу. Например, работая по принципу: “подписано, так с плеч долой”, Фамусов следит, чтобы бумаг не слишком много накапливалось. В общении с более влиятельными чиновниками он использует лесть и знает, в какой момент надо ее ввернуть. Естественно, что такой человек не может ценить и уважать людей за их личные качества. Для него важнее их материальное положение. Ничего удивительного нет и в том, что жениха для своей дочери он мечтает видеть именно таким:

Будь плохенький, да если наберется

Душ тысячки две родовых –

Тот и жених.

В литературоведении уже сложился прочный стереотип этого явления – “фамусовское общество”. Оно традиционно. Его жизненные устои таковы, что “учиться надо, на старших глядя”, уничтожать вольнодумные мысли, с покорностью служить более высокому начальству, но самое главное – быть богатым. В богатстве они видели единственный смысл своей жизни. Идейной программой этого общества можно назвать известный монолог Фамусова:

…Вот пример:

Покойник был почтенный камергер,

С ключом и сыну ключ умел доставить;

Богат, и на богатой был женат;

Переженил детей, внучат;

Скончался, все о нем прискорбно поминают:

Кузьма Петрович! Мир ему! –

Что за тузы в Москве живут и умирают!..

Необразованность не мешает жить таким людям, как Фамусов. Мало того, в учении они видят негативные стороны, считают, что оно вредит обществу.

Передовой ум того времени не мог с этим примириться, и комедия Грибоедова стала как бы вызовом темному обществу, тянущему страну назад. Автор противопоставил закоснелым в своих общественных пороках аристократам молодого человека Александра Андреевича Чацкого. Образ Чацкого – это новое, свежее, несущее перемены в жизнь общества. Грибоедов сделал своего героя выразителем передовых идей русской аристократической молодежи. В монологах Чацкого уже прослеживается некоторая политическая программа. Чацкий покушается на устои крепостничества, презирает лицемерие, бесчеловечное отношение к народу, лжепатриотизм. Но для фамусовского общества он более опасен тем, что дает ему беспощадную характеристику. В то время в России, как, впрочем, и сейчас, была мода на все иностранное. Чацкий и это подвергает критике:

Воскреснем ли когда от чужевластья мод?

Чтоб умный бодрый наш народ

Хотя по языку нас не считал за немцев.

Чацкий понимает, что “пустое, робкое, слепое подражание губительно для России”.

Образом Чацкого автор дает понять, что в России есть люди, которых не волнует ни повышение в чинах, ни богатство, для которых науки и искусства – самое главное в жизни. Но таких людей еще очень мало. Они не находят признания у Фамусовых. Более того, они для них становятся опасными. Чацкий понимает всю важность просвещения России и отстаивает свои йозиции до конца.

После открытого конфликта с фамусовским обществом Чацкий, перед тем как навсегда уйти, бросает им в лицо:

Из огня тот выйдет невредим, Кто с вами день пробыть успеет, Подышит воздухом одним, И в нем рассудок уцелеет…

Я считаю, что главная идея комедии “Горе от ума” – революционная: обличение мракобесия, отмена крепостного права, честь по уму, свобода личности. Сам Грибоедов реализовался в этой великой идее, поэтому и великий русский поэт снял перед мертвым Грибоедовым шляпу. В этот момент Пушкин преклонялся перед будущей свободой нашего Отечества!

А. А. БЛОК

* * *

Имя Пушкинского Дома

В Академии Наук!

Звук понятный и знакомый,

Не пустой для сердца звук!

Это – звоны ледохода

На торжественной реке,

Перекличка парохода

С пароходом вдалеке.

Это – древний Сфинкс, глядящий

Вслед медлительной волне,

Всадник бронзовый, летящий

На недвижном скакуне.

Наши страстные печали

Над таинственной Невой,

Как мы черный день встречали

Белок ночью огневой.

Что за пламенные дали

Открывала нам река!

Но не эти дни мы звали,

А грядущие века.

Пропуская дней гнетущих

Кратковременный обман,

Прозевали дней грядущих

Сине-розовый туман.

Пушкин! Тайную свободу

Пели мы вослед тебе!

Дай нам руку в непогоду,

Помоги в немой борьбе!

Не твоих ли звуков сладость

Вдохновляла в те года?

Не твоя ли, Пушкин, радость

Окрыляла нас тогда?

Вот зачем такой знакомый

И родной для сердца звук –

Имя Пушкинского Дома

В Академии Наук.

Вот зачем, в часы заката

Уходя в ночную тьму,

С белой площади Сената

Тихо кланяюсь ему.

Как по канату и как на свет, Слепо и без возврата. Ибо раз голос тебе, поэт, Дан, остальное – взято. М. Цветаева Родившись поэтом, Марина Ивановна Цветаева в полной мере заплатила за это счастьем, неустроенностью быта, ранней гибелью. Все было предначертано свыше, и она несла свою судьбу гордо и с достоинством, прекрасно понимая предназначение художника. Не возьмешь моего румянца – Сильного – как разливы рек! Ты – охотник, но я не дамся, Ты. – погоня, но я есмь бег. Не возьмешь мою душу живу! Так, на полном сказу погонь Пригибающийся – и жилу Перекусывающий конь Аравийский. Она следовала своей судьбе и творила прекрасные стихи, наполненные звуками, простором и ветром, такие же непокорные и мятежные, как душа автора. Марина Ивановна прекрасно понимала значение своей поэзии, пусть не признанной и не принятой сейчас, но созданной на века. Все же каждому творцу хочется славы при жизни, а не когда-нибудь потом… И этот “крест” Цветаева смогла принять мужественно и откликнуться неповторимыми стихами. Поэт – издалека заводит речь. Поэта – далеко заводит речь. Поэтов путь: жжя, а не согревая, Рвя, а не взращивая – взрыв и взлом, – Твоя стезя, гривастая кривая, Не предугадана календарем! Цветаева, непокорная и порывистая, как бы соткана из противоречий, острых углов и ломаных линий. В ранней юности она написала в анкете: “одна против всех” – это была не гордыня, а ее суть, ставшая впоследствии основной чертой творчества. Стихи Марины Ивановны часто построены на антитезе, рядом с возвышенным слогом встречаются просторечные слова. Это не случайность, а хорошо продуманный прием, заставляющий читателя “споткнуться”, задержать внимание на важном автору слове, понять глубинный смысл. А покамест пустыня славы Не засыпет мои уста, Буду петь мосты и заставы, Буду петь простые места. А покамест еще в тенетах Не увязла – людских кривизн, Буду брать – труднейшую ноту, Буду петь – последнюю жизнь! Осознав себя поэтом довольно рано, Цветаева поняла, что главное – творить “для вечности”. Нельзя делать поблажки, пусть ее стихи не поняты и не приняты сейчас, они дойдут до истинных почитателей, и за творчество не должно быть стыдно. И автор оставалась верной себе, своему таланту, ведущему ее по жизни. Что же – предсказания Марины Ивановны сбылись, к сожалению, слишком поздно. А ведь как хотелось внимания и признания при жизни. Но это удел избранных — творить для потомков, оставаясь в гордом одиночестве. Моим стихам, написанным так рано, Что и не знала я, что я – поэт, Сорвавшимся, как брызги из фонтана, Как искры из ракет… Разбросанным в пыли по магазинам (Где их никто не брал и не берет!) Моим стихам, как драгоценным винам, Настанет свой черед. И мы благодарны этой мужественной женщине, сумевшей перелить свои страдания и беды в мужественную, романтическую и патриотичную лирику.

В романе “Евгений Онегин” нашла художественное воплощение жизнь России начала 19 века. Духовные поиски и идейно-психологический кризис части передового столичного дворянства, быт и культурный уровень провинции, жизнь народа – все это давало основания называть произведение “энциклопедией русской жизни”. И все же главное место в романе занимают внутренняя жизнь и взаимоотношения героев, принадлежащих к той же социальной среде, что и автор.

Чтобы подчеркнуть реальность описываемых событий и персонажей, Пушкин применяет оригинальный литературный прием – вводит в роман образ автора. Этот прием редко встречается в художественной литературе и привычно выглядит в очерке или другом журналистском жанре, отражающем реальную жизнь. Поэт сознательно жертвует плавностью и последовательностью истории взаимоотношений героев, вторгается в вымышленный мир, чтобы перенести в текст трогательный лирический колорит, чувство приобщенности к творческому миру. Автор как бы доверительно советуется с читателями о путях развития сюжета. Пушкин привносит в эмоциональную сферу романа свои личные переживания, воспоминания, предположения, становится полноценным героем произведения. Каким же предстает автор на страницах романа?

Образ автора появляется уже во второй главе. Пушкин подчеркивает духовное родство с Онегиным, общность происхождения и образа жизни:

…Онегин, добрый мой приятель,

Родился на брегах Невы,

Где, может быть, родились вы

Или блистали, мой читатель;

Там некогда гулял и я…

Оценивая воспитание и образование Евгения Онегина, Пушкин указывает на их типичность как для всех молодых людей их круга, так и для себя лично:

Мы все учились понемногу

Чему-нибудь и как-нибудь,

Так воспитаньем, слава Богу,

У нас немудрено блеснуть.

Но все же Пушкин неоднократно подчеркивает различие между собою и Онегиным, настойчиво убеждает читателя, что отождествлять лирического героя с образом Онегина не следует. Поэт восхищается “волшебным краем” театра, блистательным миром балета – Онегин посещает представления лишь для поддержания имиджа светского человека. Пушкин любит “бешеную младость, и тесноту, и блеск, и радость” бала – Онегину “наскучил света шум”, и балы он посещает по привычке, соблюдая один из ритуалов светского образа жизни. Пушкин увлеченно, самозабвенно предается поэзии, называя ее “высокой страстью”, – Онегин довольно пренебрежительно относится к поэтическому творчеству, “бранил Гомера, Феокрита”, “не мог он ямба от хорея, как мы ни бились, отличить”. “Прелестный уголок”, тихая, умировотворенная русская природа на Онегина наводила сон – Пушкин восхищается естественной гармонией чудесных уголков русской глубинки: “Цветы, любовь, деревня, праздность, поля! Я предан вам душой”.

Несмотря на демонстративное стремление автора “заметить разность” между ним и своим героем, они близки в главном – критическом отношении к российской действительности. “Условий света свергнув бремя”, “отстав от суеты”, Пушкин и Онегин опровергают “страстей игру”, но критическое восприятие общественного уклада стало для Евгения навязчивой идеей, жизненной философией. Пресыщенность светским образом жизни, осознание ее бездуховности и однообразия полностью отторгли героя от общества, сделав его мизантропом, не подвигнув на усовершенствование мира. Образ автора значительно сложнее, многограннее, универсальнее: оторванный от родины, сосланный Пушкин, в отличие от свободного в выборе места жительства Онегина, ностальгически вспоминает о России, “где я страдал, где я любил, где сердце я похоронил”. Лирический герой находит множество радостей в малом, на его восприятие жизни не влияет несправедливое общественное устройство. Сравнивая себя с Онегиным, автор заключает: “Я был озлоблен, он угрюм”, то есть Пушкин не замкнулся в себе, не отверг весь мир, а болезненно воспринимал его несовершенство, Онегин же отгородился от мира. Если проводить параллель с комедией “Горе от ума”, то образ автора близок Чацкому, столь же критически относящемуся к окружающей действительности, но направляющему весь жар души на ее усовершенствование. Изоляция Онегина бесплодна, он не предпринимает сознательных попыток воздействовать на жизнь, предел его мечтаний – найти гармонию в себе самом. Но автор сочувствует герою, его мучительным поискам своего жизненного пути, воздает должное “души прямому благородству”. Пушкин утверждает: “Я сердечно люблю героя моего”. Автор, выстраивая жизнь героя, желает для него лучшей доли.

Столь же доброжелательно относится повествователь и к Ленскому, пылкому, восторженному юноше, свято верящему, “что друзья готовы за честь его принять оковы”. Ленский, как и Онегин, чуждается пошлого дворянского общества (“ему не нравились

Пиры”), он достаточно образован, чтобы обсуждать с Онегиным “племен минувших договоры, плоды наук, добро и зло”, то есть все вечные вопросы человечества. И все же друзья противоположны, как “волна и камень, стихи и проза, лед и пламень”, в главном – определении своего места в мире. Онегин – эгоцентрист, его душевный кризис существеннее всех глобальных проблем; Ленский – альтруист: благо человечества, стремление вместе с друзьями “бессмертной семьей” “мир блаженством одарить” представляет для него цель жизни. Психологически Ленский очень близок Пушкину, который столь же восторженно верит в могучую силу дружбы: “Друзья мои, прекрасен наш союз!”. Однако автор уже пережил период увлечения романтизмом, стихи юного поэта, которые “полны любовной чепухи”, вызывают ироническую улыбку Пушкина: “Так он писал темно и вяло…”. Автор скорбит о смерти поэта и призывает читателей к состраданию к тому, кого переполняла “жажда знаний и труда” и “сны поэзии святой”. Пушкин прогнозирует судьбу Ленского, останься тот жив, и не может однозначно ответить, стал бы он блестящим поэтом, чья “умолкнувшая лира гремучий, непрерывный звон в веках поднять могла”, или “поэта обыкновенный ждал удел”, “в нем пыл души бы охладел” и он “расстался б с музами, женился, в деревне, счастлив и рогат, носил бы стеганый халат…”. И эта неопределенность авторской интонации как бы приглашает читателя в соавторы, предлагая ему предположить оставшиеся за рамками романа события.

Очень нежно относится Пушкин к Татьяне – мечтательной, поэтичной, цельной и последовательной, естественной и гармоничной. “Татьяны милый идеал” стал для поэта идеалом русской девушки, искренней и непосредственной. Пушкин оправдывает ее душевный порыв, хоть поступок Татьяны, написавшей Онегину “необдуманное письмо”, был достаточно опрометчив:

За что ж виновнее Татьяна?

За то ль, что в милой простоте

Она не ведает обмана

И верит избранной мечте?

Поэт искренне радуется за Татьяну, которая делает успехи в московском светском

Обществе (“с победою поздравим Татьяну милую мою..,”), гордится ее безупречным поведением в роли светской дамы и ее непреклонностью в роли жены пусть и нелюбимого мужа.

Автор и непосредственно в лирических отступлениях вторгается в ткань повествования, и незримо присутствует во всех эпизодах романа. Но это и полноценный, самостоятельный герой произведения. Его образ, искренний, ироничный, мечтательный, проявляется не только в оценке героев, их поступков, но и в воспоминаниях о своей жизни, друзьях, в выражении планов и надежд. Вся жизнь поэта проходит перед глазами читателей:

Как часто летнею порою,

Когда прозрачно и светло

Ночное небо над Невою…

Воспомня прежние романы,

Воспомня прежнюю любовь,

Чувствительны, беспечны вновь,

Дыханьем ночи благосклонной

Безмолвно уживались мы!

Друзья поэта: Чаадаев, Вяземский, Каверин – появляются на страницах романа, что подчеркивает его историчность. В лирический отступлениях автор высказывается о любви к природе, театру, музе, о своих путешествиях, ссылке, родном имении. Размышляет он и о жизни, и философские мысли автора поражают глубиной и мудростью:

Но грустно думать,

Что напрасно была нам молодость дана,

Что изменяли ей всечастно,

Что обманула нас она.

Ася – один из самых поэтичных женских образов Тургенева. Героиня повести – открытая, самолюбивая, пылкая девушка, с первого взгляда поражающая своей необычной внешностью, непосредственностью и благородством. Трагизм жизни Аси в ее происхождении: она дочь крепостной крестьянки и помещика. Этим объясняется ее поведение: она застенчива, не умеет вести себя в обществе. После смерти отца девушка оказывается предоставленной самой себе, она рано начинает задумываться над противоречиями жизни, над всем, что ее окружает. Ася близка к другим женским образам в произведениях Тургенева. С ними ее роднит нравственная чистота, искренность, способность к сильным страстям, мечта о подвиге.

Ася дана в повести через восприятие господина Н. Н., от лица которого ведется повествование. Н. Н. встречается с ней во время путешествия по Германии, где Ася живет со своим братом. Ее своеобразное обаяние пробуждает в нем любовь. Сама Ася впервые в своей жизни сталкивается с таким чувством. Н. Н. представляется ей необыкновенным человеком, настоящим героем. Любовь окрыляет героиню, придает ей новые силы, внушает веру в жизнь, но ее избранник оказывается человеком безвольным и нерешительным, он не может достойно ответить на ее пылкие чувства. Решимость Аси пугает его, и Н. Н. оставляет ее. Первая любовь героини оказывается несчастной.

Творчеству Пушкина свойственно редкое разнообразие жанров, причем для каждого из них он создал свой эталон. Однако само это разнообразие, отсутствие четких правил расшатывало строгую жанровую систему. Жанр утратил свою строгость, перестал быть связанным с нормами определенного литературного направления.

Жанр в поэзии Пушкина теряет свою строгую самостоятельность и ограниченность. Для творчества поэта становится возможным сочетание в пределах одного произведения различных жанров. Такое взаимообогащение и взаимопроникновение жанров вело к расширению тематики и идейного смысла стихотворений, но при этом уничтожало строгую жанровую систему. Стихотворение становилось просто текстом, содержащим черты многих жанров, и потому его нельзя отнести строго ни к одному их них.

Элегия – один из наиболее распространенных среди романтиков жанров. Это стихотворение грустного содержания, состоящее из двух частей: описания природы и размышлений лирического героя. В творчестве Пушкина жанр элегии претерпевает также сложную эволюцию, хотя, несмотря на многообразие тем, для всех элегий характерной является погруженность лирического героя в себя, в мир своих переживаний и иллюзий, обращение к своим переживаниям и мечтам, как правило, недостижимым.

Эволюция жанра определяется эволюцией творческого метода поэта – воплощением в произведении характерных черт того или иного направления.

А. С. Пушкин в своем творчестве явился достойным продолжателем первых русских романтиков. Он не скрывал своих пристрастий и того факта, что вырос на этой литературе. Неоднократно он называл Жуковского – главу русского элегического романтизма – своим учителем. Особенно четко прослеживается влияние Жуковского на молодого поэта в начальный период творчества, в лицейские годы, в период становления жанра элегии в творчестве Пушкина.

В элегиях этого времени преобладает любовная тематика. Слезы, печаль, меланхолия, воспоминания – все это неразрывно связано с этим чувством:

Я слезы лью; мне слезы утешенье;

Моя душа, плененная тоской,

В них горькое находит наслажденье.

(“Желание”, 1816)

Тем не менее любовь воспринимается как счастье, как чувство, делающее человека добрее, сострадательнее к горестям других. Однако в мире людей любовь обязательно связана с разлукой, муками и слезами:

Мне дорого любви моей мученье –

Пускай умру, но пусть умру любя!

(“Желание”, 1816)

Лирический герой покоряется судьбе, року, который отнимает любовь и который вновь толкает его в неволю любви:

Но я молчу; не слышен ропот мой…

(“Желание”, 1816)

В элегиях Пушкина появляются устойчивые выражения, образные клише, характерные для сентиментальной и романтической поэзии. Пушкин использует много абстрактных понятий, далеких от реальной действительности:

Уж нет ее!.. До сладостной весны

Простился я с блаженством и с душою.

(“Осеннее утро”, 1816)

Возникает и мотив надежды на исполнение желаний:

Когда ж вечернею порою

И мне откроется окно?

(“Окно”, 1816)

Обязательным мотивом становится и мотив разочарования:

Напрасный сердца крик!..

…Безверие одно,

По жизненной стезе во мраке вождь унылый,

Влечет несчастного до хладных врат могилы.

(“Безверие”, 1817)

Во время южной ссылки элегия становится основным жанром в творчестве А. С. Пушкина. Возникают постоянные поэтические образы: море, волны, небо, звезды и т. д.

Звезда печальная, вечерняя звезда!

Твой луч осеребрил увядшие равнины,

И дремлющий залив, и черных скал вершины.

Люблю твой слабый свет в небесной вышине…

(“Редеет облаков летучая гряда”, 1820)

Мотив разочарования и в эти годы пронизывает лирику Пушкина. Лирический герой разочаровывается в прошлом:

Искатель новых впечатлений,

Я вас бежал, отечески края;

Я вас бежал, питомцы наслаждений,

Минутной младости минутные друзья…

(“Погасло дневное светило”, 1820)

Поэт ищет цель в жизни, смысл своего существования, но не находит его даже в самом себе:

Я пережил свои желанья,

Я разлюбил свои мечты;

Остались мне одни страданья,

Плоды сердечной пустоты.

(“Я пережил свои желанья”, 1821)

В жанре элегии часто присутствует и образ дороги, воплощающий в себе мотив изгнанничества, бегства. Одиночество, отчужденность от мира людей – естественное состояние лирического героя романтических произведений. Оно связано с особенностями романтического мировоззрения. Изгнанничество – одна из граней одиночества, оно свойственно не только лирическому герою стихотворений, но подчас и самому автору.

1823 год является переломным в творчестве Пушкина: он приходит к убеждению, что свобода возможна лишь как внутренняя свобода личности. Свобода стала главной целью его творчества; ее духом пронизаны все его стихи. Возможность “хоть одному творенью свободу даровать” – великое счастье, как заявляет поэт в стихотворении “Птичка” (1823). Но “дары свободы” ни к чему людям с несвободным сознанием (“Свободы сеятель пустынный”, 1823). Народ “без чести” обречен на “ярмо с гремушками да бич”.

Элегия “К морю” (1824) завершает романтический период творчества Пушкина. Море олицетворяется, поэт обращается к нему как к живому существу. Для Пушкина море – символ абсолютной свободы. Здесь мы уже видим, как элегия постепенно теряет свою жанровую замкнутость. В ней есть реалистические детали. В этом стихотворении мы встречаем сочетание таких жанров, как послание и элегия. Жанр послания проявляется уже в самом названии стихотворения, а содержание остается чисто элегическим.

В элегии нет двух конкретных частей: описания природы и размышления лирического героя взаимопроникают. Сначала море предстает перед нами в традиционно романтическом духе: оно символизирует жизнь человека, его судьбу, борьбу за выживание. Затем картина конкретизируется: море связано с судьбами великих личностей – Байрона и Наполеона.

В этом стихотворении происходит прощание поэта с романтизмом, с его идеалами. Пушкин постепенно обращается к реализму. В двух последних строках элегии море перестает быть романтическим символом, а становится просто пейзажем.

Таким образом, в более позднем творчестве Пушкина утверждается синтетический жанр, в котором наряду с традиционными элегическими мотивами присутствуют элементы послания, появляется социальная и философская проблематика.

Примером может служить стихотворение “Деревня”, написанное еще в 1819 году. Это произведение уже не пассивного романтизма, оно наполнено пафосом гражданской лирики.

Композиционно элегия состоит из двух ярко выраженных частей. Однако части разделены не по предмету описания, а по построению и по пафосу. Первая часть – это идиллия, композиционное ядро которой составляет сентиментальный пейзаж. Здесь присутствует типично романтический мотив бегства поэта на лоно природы, противопоставления духовно свободной жизни “на лоне счастья и забвенья” несвободе светских оков:

Я здесь, от суетных оков освобожденный…

Вторая часть – политический памфлет. Настроение резко меняется, стихотворение приобретает обличительный характер. Пушкин традиционный жанр элегии насыщает острой социальной тематикой. Таким образом, контрастное противопоставление красоты природы и реальной жизни деревни обусловлено жанровым контрастом (идиллия и памфлет). В финале поэт рассуждает о роли поэзии в обществе, о своем назначении.

Многие из стихотворений, которые Пушкин причислял к элегиям, получали подзаголовок “отрывок”. Этим поэт хотел подчеркнуть отступление от традиционной жанровой принадлежности, указать на открытость лирического замысла, фрагментарность и жанровую незавершенность стихотворения. Лирический фрагмент дает максимальную свободу, демонстрируя отказ автора от всякого жанра.

Таким образом, мы видим, что Пушкин быстро перерос своих учителей, он стал развивать жанр элегии, вводя в него свои элементы.

Как известно, А. Блок разделил свою лирику на три книги, каждая из которых знаменовала определенный этап творческого пути и была посвящена определенному кругу мыслей и чувств. Все книги составляли “трилогию вочеловечения”. Так сформулирована поэтом цель творческого пути – вхождение в человечество при помощи стихов. Мы рассмотрим этот нелегкий путь с самого начала.

Лирический герой первого тома – человек, полностью оторванный от грешной земли. Конечно, все жизненное и житейское имеет смысл, но лишь постольку, поскольку через него просвечивает Вечное и Небесное. Средоточием всего Вечного и Небесного является образ Прекрасной Дамы. Прекрасная Дама – “царица чистоты”, “Вечерняя Звезда”, “Закатная Таинственная Дева”, “лазурью золотою просиявшая навек”. Прекрасная Дама никогда не появляется наяву, но состояние ожидания Ее, предчувствие пришествия – основа жизни лирического героя:

Вхожу я в темные храмы,

Совершаю бедный обряд.

Там жду я Прекрасной Дамы

В сиянии красных лампад.

Эта устремленность к высшему, порыв к Вечности рождает полный произвол и путаницу в отношении к реальности жизненной. Пример тому – пять линий Васильевского острова, властной рукою поэта превращенных в “пять изгибов сокровенных добрых линий на земле”. И можно, конечно, и дальше упиваться собственным могуществом, способностью “увидеть дантову Беатриче в сологубовской Недотыкомке” (А. Блок). Но нельзя не видеть здесь опасности, ведь поэзия питается действительностью, и разрыв этой корневой системы обескровливает поэзию.

В устремленности к обыденности, повседневности – пафос второго тома блоковской лирики. Вначале это – разная чертовщина сборника “Пузыри земли” (“твари весенние”, “болотные чертенятки”, русалки). В них поэт прозревает сокровенную, потаенную, жуткую сущность жизни, мистической и земной одновременно. А далее – обыденные приметы “страшного мира”, которые видятся с беспощадной четкостью.

В окнах фабрик – преданья

О разгульных ночах.

Деревянные кровли –

Всем безумным приют.

В этот город торговли

Небеса не сойдут…

Поэт смело глядит в лицо “страшному миру”, пытаясь осмыслить и обличить:

К чему-то ставят, вносят свечи,

На лицах – желтые круги,

Шипят пергаментные речи,

С трудом шевелятся мозги.

Так негодует все, что свято,

Тоскует сытость влажных чрев…

Но спасение не в обличительстве, а в приятии жизни как она есть со всеми ее будничными невзгодами:

О весна без конца и без краю –

Без конца и без краю мечта!

Узнаю тебя, жизнь! Принимаю!

И приветствую звоном щита!

А. Блок назвал этот путь путем “из лирики – в трагедию”, прекрасно понимая, что этот путь прежде всего выводит из одиночества в общечеловеческое бытие. Трагическое миросозерцание реализуется в третьем томе. Сохранить и удержать сияющий мир красоты и гармонии как нечто отдаленное от “горестной земли” – невозможно. Но и потеря его равносильна потере себя и жизни, пока жив человек, “в сердце первая любовь жива – к единственной на свете”. Осознавая эту трагическую безысходность, очень важно увидеть открываемое ею творческое состояние.

При таком взгляде на мир совершенно бессмыслен вопрос о счастье, стремление к нему становится низменным и ненужным.

И, наконец, увидишь ты,

Что счастья и не надо было,

Что сей несбыточной мечты

И на полжизни не хватило,

Что через край перелилась

Восторга творческого чаша,

Что все уж не мое, а наше,

И с миром утвердилась связь.

Эта утвердившаяся связь с миром – главный итог “трилогии вочеловечения”.

Итак, поэт прошел трудный путь духовной эволюции. И в этой трудности – гарантия прочности, достигнутого результата, гарантия непреходящего значения блоковского творчества на все времена.

Роман “Мастер и Маргарита” можно назвать сатирической летописью жизни Москвы 1920-1930-х гг..

Параллельно с этой картиной М. А. Булгаков вводит в роман библейские сюжеты. Очень интересна композиция произведения. Сочетание современности и древних несет какой-то особый смысл. Безусловно, писатель желал показать нам определенную связь между ними.

Прежде всего в написанном прослеживается тема выбора и личной ответственности. Сквозь призму романа мы видим человека современного и человека древних времен, мир настоящий и мир дней минувших.

Видим и понимаем: меняется строй, меняется окружающая человека обстановка, но извечными остаются ценности, необходимые, чтобы осталась живой душа. Те, кто сумел сохранить в себе ценности, спасающие душу, стали счастливыми. Кто проявил слабость и малодушие, получили за это сполна.

Перед каждым героем стоит проблема выбора. Хотя Булгаков ввел в сюжет команду Воланда, она лишь приводит в действие тот приговор, который люди сами себе выносят. Воланд – исполнитель, зато судья – каждый сам себе. Каждый выбирает, быть ли ему свободным или жить в рабстве.

Приходится выбирать даже безобидному Иешуа Га-Ноцри. автор показывает, что Иешуа – человек, сотворивший невероятные вещи, настолько же беззащитен и слаб, как и все остальные. Выбирать, как и всем, ему трудно и страшно. Но все же, несмотря на избиения, издевательства, он выбирает внутреннюю свободу.

Могущественный и властный Понтий Пилат, прокуратор Иудеи, тоже стоит перед выбором. Он может либо идти своей дорогой, либо так и остаться рабом кесаря, своей карьеры и положения. Его обычный выбор “казнить – не казнить” теперь звучит намного серьезней. Он понимает, что сейчас ему приходится решать судьбу не преступника, а святого человека, мессии. Ему не хватило духа, разрушить свою неволю он не смог.

Булгаков раскрывает нам души людей и сущность их бытия и с помощью московских глав. Воланд и его свита (Азазелло, Коровьев, Бегемот, Гелла) являются как бы карающим мечом правосудия, обличающим москвичей. Воланд прибывает в страну, считающуюся победительницей зла. Здесь должны царить счастье, гармония во всем, то есть лучшие человеческие качества. Но по прибытии фантастический герой понимает, что никаких сдвигов в лучшую сторону не происходит в этом государстве, все это фарс. Люди какими были, такими и остались. На представлении в Варьете происходит их испытание на жадность, и зрители кидаются на деньги и вещи. Нечеловеческое зрелище! Но ведь никто не заставлял их так поступать! Это личный выбор каждого, кто присутствовал на представлении.

Выбор человека практически всегда мучителен, так как в нем происходит борьба между добром и злом. Правильный выбор в московском повествовании делают лишь Мастер и Маргарита. До конца они остаются нравственно чистыми. В конце романа к просветлению приходит Иван Бездомный.

Мы можем вечно спорить о человеческих ценностях, о предназначении человека в этом мире. От нашего мнения вряд ли что-то изменится. Всегда найдется “Воланд”, стоящий на страже справедливости и морали, и это, пожалуй, главная мысль, определенная Булгаковым в его произведении. В романе Воланд символизирует совесть каждого, и как бы мы ни пытались ее заглушить, спрятаться от нее, она непременно будет напоминать о случившемся. Если не покаяться, наказания не избежать. И это наказание, как мы убедились на примере героев романа “Мастера и Маргариты”, каждый получает сам от самого себя.