Category: Сочинения по литературе

  • КОНФЛИКТ БАЗАРОВА И КИРСАНОВА – КОНФЛИКТ ДВУХ ЭПОХ

    И. С. Тургенев отразил в своем романе “Отцы и дети” конфликт, возникший между двумя социально-политическими лагерями в России 60-х годов XIX века. Выразителем идей разночинцев-демократов стал у писателя Евгений Базаров. Ему в романе противопоставлено либеральное дворянство, наиболее ярким представителем которого является Павел Петрович Кирсанов. Для того чтобы отразить конфликт переломного в жизни России времени во всей его полноте, Тургенев сталкивает этих двух героев.

    “Кто есть Базаров?” – спрашивают Кирсановы у Аркадия и слышат ответ: “Нигилист”. Взгляды “нигилиста” и Павла Петровича Кирсанова были совершенно противоположными. С первой же встречи они почувствовали друг к другу неприязнь. Павел Петрович, узнав, что Евгений будет гостить у них, спросил: “Этот волосатый?” А Базаров вечером заметил Аркадию: “А чудаковат у тебя дядя”. Между ними всегда возникали противоречия. “У нас еще будет схватка с этим лекарем, я это предчувствую”, – говорит Кирсанов.

    Давайте ближе познакомимся с главными героями романа. Павел Петрович Кирсанов – сын боевого генерала 1812 года. Окончил пажеский корпус. Внешне это человек с красивым лицом, юношески стройный. Аристократ, англоман, он был самоуверен, сам себя баловал. Живя в деревне у брата, Павел. Петрович сохранил аристократические привычки (носил английский костюм и лаковые, полусапожки). Базаров – внук дьячка, сын уездного лекаря. В этом человеке чувствуется сила, энергия. Говорит он “мужественным голосом”, ясно и просто. Походка Базарова “твердая и стремительно смелая”. В целом во внешности Базарова Тургенев подчеркивает его интеллектуальное начало.

    Каково же мировоззрение этих героев романа? Павел Петрович Кирсанов глубоко убежден, что право на ведущее положение в обществе аристократы завоевали не происхождением, а нравственными достоинствами и делами (“Аристократия дала свободу Англии и поддерживает ее”), т. е. нравственные нормы, выработанные аристократами, – опора человеческой личности.

    Кирсанов считает, что без принципов могут жить лишь безнравственные люди. Вместе с тем мы видим, что принципы Павла Петровича никак не соотносятся с его делами – жизнь типичного представителя аристократического общества проходит в праздности.

    В отличие от него Базаров принимает только то, что полезно (“Мне скажут дело – я соглашусь”. “В теперешнее время полезнее всего отрицание – мы отрицаем”). Непрерывный труд на благо общества является содержанием жизни Базарова. Тургенев раскрывает характер его работы: “Базаров привез с собой микроскоп и по целым часам с ним возился”, он проводит “физические и химические опыты”, то есть продолжает в Марьине свои естественнонаучные занятия. Важными чертами мировоззрения Базарова являются его атеизм и материализм.

    В спорах с Павлом Петровичем Базаров доказывал необходимость отрицания образа жизни. На вопрос, что же он отрицает, последовал краткий ответ: “Все”. Кирсанов не признавал такой жизненной позиции, что и явилось основой неприязни героев. Молодежь пришла разрушать и обличать, а построением займется кто-то другой. “Вы все отрицаете, или, выражаясь вернее, вы все разрушаете. Да ведь надобно и строить”, – говорит Евгению Кирсанов. “Это уже не наше дело. Сперва нужно место расчистить”, – отвечает Базаров.

    При некоторой внешней схожести во взглядах Павла Петровича и Базарова на народ, в главном они расходятся. Павлу Петровичу религиозность народа, жизнь по заведенным дедами порядкам кажутся исконными и ценными чертами народной жизни, умиляют его. Базарову же эти качества ненавистны: “Народ полагает, что, когда гром гремит, это Илья-пророк в колеснице по небу разъезжает. Что ж? Мне согласиться с ним?” Одни и те же черты, присущие народной жизни, и называются героями романа по-разному, и по-разному оцениваются. Павел Петрович говорит: “Он (народ) не может жить без веры”. Базаров же считает, что “грубейшее суеверие его душит”.

    Они спорят также о поэзии, искусстве, философии. Базаров поражает и раздражает Кирсанова своими хладнокровными мыслями об отрицании личности, всего духовного. С точки зрения Базарова, “читать Пушкина – потерянное время, заниматься музыкой смешно, наслаждаться природою – нелепо”. Как истинный материалист, он воспринимает природу как “мастерскую”, а “человек в ней работник”. “Я умру, и из меня лопух расти будет”, – прагматично говорит Базаров. Павел Петрович, напротив, любуется природой, любит искусство.

    Максимализм Базарова, полагающего, что можно и нужно во всем полагаться только на собственный опыт и собственные ощущения, приводит к отрицанию искусства, поскольку искусство как раз и представляет собой обобщение и художественное осмысление чужого опыта. Нигилист считает, что искусство (и литература, и живопись, и музыка) размягчает душу, отвлекает от дела. Все это “романтизм”, “чепуха”. Базарову казалось кощунственным “толковать” об искусстве, “бессознательном творчестве”, когда “дело идет о хлебе насущном”.

    В спорах Павла Петровича Кирсанова и Базарова хочется занять сторону то одного,

    То другого. Мне кажется, что оба этих героя Тургенева в чем-то были правы, а в чем-то заблуждались. Но в целом Базаров, олицетворяющий молодое поколение, имеет преимущества: ему присуши новизна мыслей, высокая работоспособность, самоотдача. Простым людям он ближе, ведь тянутся же к нему дворовые люди. (Базаров “владел особенным умением возбуждать к себе доверие в людях низших, хотя он никогда не потакал им и обходился с ними небрежно”, пишет Тургенев). Принципы и идеалы отцов отходят в прошлое. Особенно наглядно это показано в сцене дуэли Кирсанова и Базарова. “Дуэль, – писал Тургенев, – введена для наглядного доказательства пустоты элегантно-дворянского рыцарства, выставленного преувеличенно комическим”.

    И Павел Петрович Кирсанов, и Базаров показаны Тургеневым как незаурядные личности. В силу обстоятельств они стали выразителями идей двух разных эпох, а также разных социальных лагерей – аристократического и революционно-демократического. Именно поэтому возникший между ними конфликт столь глубок. На его примере Тургенев наглядно показывает нам животрепещущие проблемы 60-х годов XIX века. Мастерство автора романа “Отцы и дети” позволяет нам почувствовать атмосферу этого переломного в жизни России времени.

  • МАСТЕРА

    А. А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ

    МАСТЕРА

    Первая глава (фрагмент)

    Колокола, гудошники…

    Звон. Звон…

    Вам,

    Художники

    Всех времен!

    Вам,

    Микеланджело,

    Барма, Дант!

    Вас молниею заживо

    Испепелял талант.

    Ваш молот не колонны

    И статуи тесал –

    Сбивал со лбов короны

    И троны сотрясал.

    Художник первородный –

    Всегда трибун.

    В нем дух переворота

    И вечно – бунт.

    Вас в стены муровали.

    Сжигали на кострах.

    Монахи муравьями

    Плясали на костях.

    Искусство воскресало

    Из казней и из пыток

    И било, как кресало,

    О камни Моабитов.

    Кровавые мозоли.

    Зола и пот.

    И Музу, точно Зою,

    Вели на эшафот.

    Но нет противоядия

    Ее святым словам –

    Воители,

    Ваятели,

    Слава вам!

  • На центральной площади (2)

    Одной из достопримечательностей нашего прекрасного города является центральная площадь имени Ленина. Это своеобразный отдельный мир, наполненный множеством интересных деталей и событий. И этот мир, в свою очередь, состоит из отдельных мирков, невероятно разнящихся между собой, но одинаковых в одном: все они являются отличным местом отдыха для людей всех возрастов. В любое время года площадь привлекает большое количество людей. Но особенно оживленно и интересно становится тут летом.

    Здесь и просторный сквер, где можно присесть отдохнуть в тени каштанов, наслаждаясь свежестью и красотой природы: в сквере разбиты прекрасные клумбы с разноцветными яркими цветами, которые образуют причудливые узоры. Тут же есть и небольшие кафе для желающих утолить жажду или перекусить под звуки приятной легкой музыки. Важно, без боязни прохаживаются по площади голуби, ожидая угощения от посетителей. А с каким интересом наблюдают за птицами малыши, которых мамы вывели на прогулку!

    В центре площади, на просторной площадке, постоянно кипит жизнь. Здесь часто устраиваются концерты, особенно в праздники и выходные дни. Нередко выступают и известные звезды эстрады. Такие события всегда собирают множество людей – и молодых, и постарше. Звучащая все время музыка наполняет радостью сердца – и хочется танцевать и петь вместе с артистами. Кстати, это не запрещается. Совсем наоборот, довольно часто такие концерты вечером превращаются в дискотеку под открытым небом. А еще это прекрасная возможность встретить своих знакомых – иногда даже тех, кого очень давно не видел. Ведь весь город стремится в свободное время выбраться отдохнуть и развлечься именно сюда, на центральную площадь. Здесь назначают свидания молодые пары, сюда приходят прогуляться семьями. И где как не здесь можно собраться веселой компанией подросткам – пообщаться, поделиться новостями, наметить планы на будущее. По выходным, в дни свадеб, сюда приезжают счастливые молодожены – сфотографироваться и, по традиции, возложить цветы к памятнику. А еще в летнее время здесь располагается целый парк развлечений с множеством веселых аттракционов, сюрпризов и угощений. В такие дни площадь расцветает разноцветными огнями и наполняется звуками музыки.

    Но главной достопримечательностью, на мой взгляд, является “поющий” фонтан. Когда-то фонтан был обычным, но теперь его полностью переоборудовали. Сейчас он состоит из нескольких ступеней разной высоты. И на этих уровнях пульсируют тоненькие прозрачные струйки воды. Вокруг звучит музыка, и в такт меняющимся мелодиям маленькие и большие фонтанчики начинают “танцевать”. Какие необычайные волшебные фигуры можно увидеть здесь! То вдруг весь фонтан взрывается высокой волной, вторя всплескам насыщенных звуков. То, подыгрывая веселым быстрым ноткам, маленькие брызги, разбиваясь друг о друга, слегка подпрыгивают или постепенно почти исчезают вместе с затихающей музыкой. То под плавную классическую мелодию они перекатываются неторопливыми волнами. За этим чарующим движением воды, которая словно оживает перед нашими глазами, можно наблюдать часами. Неудивительно, что именно здесь самое оживленное место на площади. На лавочках никогда не бывает свободных мест; резвятся дети, удивленно останавливаясь перед фонтаном и глядя на непонятную для них игру водяных струй; с интересом переговаривается молодежь; задумчиво смотрят на всплески брызг взрослые. Нет, все-таки здорово же кто-то придумал все это!

    Интересной и неповторимой жизнью живет наша площадь, собирая все больше и больше желающих выбраться в центр города и по-настоящему отдохнуть. Где и как – зависит от настроения. Но обязательно на центральной площади, потому что любому состоянию души здесь найдется соответствующий уголок.

  • Обломов и обломовщина как явление русской жизни

    Роман И. А. Гончарова “Обломов” вышел в свет в 1859 году, в тот момент, когда в стране чрезвычайно остро стоял вопрос отмены крепостного права, когда русское общество уже в полной мере осознало губительность существующих порядков. Глубокое знание жизни и точность социального анализа характеров позволили писателю найти удивительно верное определение уклада русской жизни того времени – “обломовщина”.

    Главная задача автора в романе – показать, как постепенно умирает в человеке человек, насколько не приспособлен к жизни помещик, не привыкший что-либо делать. Главные качества доброго, милого Ильи Ильича Обломова – его инертность, апатия, отвращение к какой-либо деятельности. Верный традициям реализма, И. А. Гончаров показывает, что эти качества явились результатом воспитания Обломова, они рождены уверенностью в том, что любое желание его будет исполнено и для этого не надо прилагать никаких усилий. Обломов – дворянин, ему не надо трудиться ради куска хлеба – на него трудятся сотни крепостных Захаров в имении и полностью обеспечивают его существование. А значит, он может целыми днями лежать на диване, не потому, что устал, а потому, “что это было его нормальным состоянием”. Он почти слился со своим мягким удобным халатом и длинными широкими туфлями, в которые виртуозно попадал с первого раза, едва только свешивал ноги с дивана.

    В молодости Обломов “был полон всяких стремлений, надежд, ждал много от судьбы и самого себя, все готовился к какому-то поприщу, к какой-то роли”. Но время шло, а Илья Ильич все собирался, готовился начать новую жизнь, но не продвинулся ни на шаг ни к какой цели. В Москве он получил хорошее образование, но голова его “была как будто библиотека, состоящая из одних разрозненных по частям знаний”. Поступая на службу, которая ранее представлялась ему в виде какого-то семейного занятия, он и не предполагал, что жизнь сразу разделится для него на две половины, одна из которых будет состоять из труда и скуки, что для него было синонимами, а другая – из покоя и мирного веселья. Он понял, что “надобно быть по крайней мере землетрясению, чтобы не прийти здоровому человеку на службу”, а потому он вскоре подал в отставку, потом прекратил выезды в свет и полностью затворился в комнате. Если Обломов и признает какой-то труд, то только труд души, поскольку десятки поколений его предков “сносили труд как наказание, наложенное еще на праотцов наших, но любить не могли, и где был случай, всегда от него избавлялись, находя это возможным и должным”.

    В жизни Обломова бывали минуты, когда он задумывался о причинах, побудивших его вести такую жизнь, когда он задавал себе вопрос: “Отчего я такой?” В кульминационной главе романа “Сон Обломова” писатель отвечает на этот вопрос. Он создает картину провинциального помещичьего быта и показывает, как ленивая спячка постепенно становится нормальным состоянием человека.

    Во сне Обломов переносится в имение своих родителей Обломовку, “в благословенный уголок земли”, где нет “моря, нет высоких гор, скал, пропастей, ни дремучих лесов – нет ничего грандиозного, дикого и угрюмого”. Перед нами предстает идиллическая картина, ряд прекрасных пейзажей. “Правильно и невозмутимо совершается там годовой круг. Глубокая тишина лежит на полях. Тишина и жизненное спокойствие царствуют и в нравах людей в том краю”, – пишет И. А. Гончаров. Обломов видит себя маленьким мальчиком, стремящимся заглянуть в неизвестное, задать больше вопросов и получить на них ответы. Но лишь забота о пище становится первой и главной жизненной заботой в Обломовке. А все остальное время занимает “какой-то всепоглощающий, ничем непобедимый сон”, который И. А. Гончаров делает символом, характеризующим людей типа Обломова, и который называет “истинным подобием смерти”. С самого детства Илья был приучен к тому, что не должен ничего делать, что для любой работы есть “Васька, Ванька, Захарка”, да и сам в какой-то момент понял, что так “покойнее гораздо”. А потому все “ищущие проявления силы” в Илюше “обращались внутрь и никли, увядая”. Такая жизнь лишила героя романа всякой инициативы и постепенно превратила его в раба своего положения, своих привычек и даже раба своего слуги Захара.

    В своей статье “Что такое обломовщина?” Н. А. Добролюбов писал: “Обломов – не тупая апатичная фигура без стремлений и чувств, а человек, тоже чего-то ищущий в жизни, о чем-то думающий”. Он наделен многими положительными качествами, да и не глуп. В его суждениях есть грустная правда – также следствие российской жизни. К чему стремятся все эти Судьбинские, Волкины, Пенковы? Действительно, стоит ли вставать с дивана ради той мелочной суеты, которой заняты его бывшие товарищи?

    В духе традиции, созданной русскими писателями, И. А. Гончаров подвергает своего героя величайшему испытанию – испытанию любовью. Чувство к Ольге Ильинской, девушке огромной душевной силы, могло бы воскресить Обломова. Но И. А. Гончаров – реалист, и он не может показать счастливый финал романа. “Отчего погибло все? Кто проклял тебя, Илья? Что сгубило тебя?” – с горечью пытается понять Ольга. И писатель дает ответ на эти вопросы, совершенно точно определив имя этого зла – обломовщина. И не один Илья Ильич стал ее жертвой. “Наше имя легион!” – говорит он Штольцу. И действительно, поражены “обломовщиной”, стали ее жертвами почти все герои романа: и Захар, и Агафья Пшеницына, и Штольц, и Ольга.

    Величайшая заслуга И. А. Гончарова состоит в том, что он удивительно точно изобразил болезнь, поразившую русское общество середины XIX века, которую Н. А. Добролюбов охарактеризовал как “неспособность деятельно захотеть чего-либо”, и указал на социальные причины этого явления.

  • Самостоятельно прочитанная книга (трилогия Горького “Детство”, “В людях”, “Мои университеты”) (рецензия)

    Среди прочитанных мною за последнее время книг я как наиболее яркую отметил бы трилогию М. Горького “Детство”, “В людях” и “Мои университеты”. Меня глубоко взволновала история детства Алеши Пешкова, мальчика, прошедшего через столько испытаний. Особенно мне запомнился образ его бабушки. Мне кажется, это один из самых возвышенных женских образов русской литературы. Прочитав эту книгу, я лучше узнал о жизни людей в дореволюционной России. В “Детстве” Горький талантливо описывает детское видение мира, как будто он запомнил в точности все, что происходило с ним самим в детстве. Окружающий мир открывается перед Алешей отдельными, малосвязанными сценами, смысл и трагическое значение которых он еще не может определить и оценить. На маленького героя обрушиваются ужасные стечения обстоятельств: умирает его отец, и тут же, у гроба отца, лежит рожающая мать. Все это с первых страниц пронзило меня стихией страшной жизненной правды. Написано с такой достоверностью, что я нисколько не сомневался: эти факты действительно имели место в реальной жизни. Наверное, эта правда жизни и привлекла мое внимание к книге Горького больше, чем жизнеописание других авторов. Может быть, Горькому удается достичь такой мощной художественной силы в произведении, потому что он специально не привносит в образы и события взрослого понимания людей и своего личного житейского опыта. При всем этом в его повествовании я не мог обнаружить каких-либо литературных приемов. Примечательно, что после прочтения книги я многого не узнал о судьбе героя: почему ухудшается, например, состояние деда, куда время от времени исчезает мать, почему вдруг приходится переезжать в другой дом. Из рассказов бабушки кое-что становится ясно, но многое остается как бы за кадром как для читателя, так и для самого героя. Но, как ни странно, такая ограниченность изложения житейских фактов помогла мне лучше видеть мир глазами героя.

    Большое значение в жизни Алеши имели книги. Они помогли ему познать красоту и огромность мира. Я считаю, что у героя Горького можно учиться, как надо читать книги. Алеша сам научился отличать хорошую книгу от плохой повторным прочтением. Он тренировал свой ум, был независим от школьных авторитетов. Так он самостоятельно, без подсказки почувствовал, что Пушкин – гений: “Пушкин до того удивил меня простотой и музыкой стиха, что долгое время проза казалась мне неестественной и читать ее было неловко”. Конечно, здесь Алеше прежде всего надо благодарить свою бабушку. Она привила ему поэтический вкус. Он с детских лет слушал ее песни и сказки. Бабушка показала Алеше красоту родного языка.

    Принято считать, что сейчас на дворе не время книгочеев. Информацию поглощают в основном с экранов телевизоров и магнитофонных кассет. Но Аксакова, Бальзака, Сологуба, Буагобэ, Тютчева, Гонкура и других классиков, которых взахлеб читал горьковский герой, с кассет не считаешь. А это огромный пласт культуры.

    Нравится мне в Алеше и то, что он читал книги целенаправленно: Рокомболь учил его быть стойким, герои Дюма внушали желание посвятить жизнь какому-нибудь значительному делу. Я лично не могу назвать другие произведения, в которых бы герой вот так, как Алеша, находился под влиянием прочитанных книг и которые бы так влияли на его судьбу и даже на судьбу окружающих Алешу людей. Например, когда Алеше попадался “Демон” Лермонтова, он читал его вслух – и происходило настоящее чудо: в иконописной мастерской люди преображались, ходили потрясенные услышанным и даже тайком плакали. Воодушевленный Алеша устраивал всякие представления. Ему нравилось радовать людей. Он как бы сам преображался в героя книги, с горячим стремлением делать добро людям.

    Конечно, я понимаю, что герой Горького читает те книги, которые были характерны для того времени, отвечали вкусам тех, отдаленных от нас временем, читателей. Но это обстоятельство нисколько не делает Алешу далеко отстоящим от нас человеком. Он современен своей жизненной хваткой: ловит птиц для продажи, а бабушка продает их в базарные дни. Труд в описании Горького читатель ощущает почти физически. Обстоятельно и четко выписаны сцены труда в пекарне и в иконописной мастерской.

    Трилогия Горького повествует прежде всего о том, как, несмотря на все обиды и разочарования, росла в Алеше Пешкове любовь и вера в человека. Писатель провел своего героя через суровые испытания. Он стал понимать, что думы о жизни не менее тяжелы, чем сама жизнь. Но он от этой тяжести не отказывается. Путь Алеши полон множества заблуждений и ошибок. Он доживает до момента, когда вера покидает его и он готов покончить жизнь самоубийством. Но этим он только больше вызывает во мне симпатию, потому что находит в себе силы подняться и продолжать восхождение.

    Кроме всего прочего книга открыла мне писателя с неизвестной стороны, и я не жалею, что прочел ее.

  • Русский богатырь Василий Теркин (по поэме А. Т. Твардовского “Василий Теркин”)” (2)

    После выхода в свет первых глав поэмы А. Т. Твардовского “Василий Теркин” в 1942 году стало ясно, что она пришлась читателям по душе. И дело здесь не только в том, что произведение

    написано простым понятным языком, а события правдивы и реалистичны. Просто образ главного героя настолько соответствовал представлениям русского человека о настоящем солдате, что его даже считали реальным лицом.

    Поэма посвящена обычному пареньку “двадцати неполных лет” из Смоленской глубинки. Черты его характера с первых же строк заставляют проникнуться к нему симпатией. Веселый и неунывающий Теркин, несомненно, душа компании. Но он умеет не только шутить и лихо играть на гармони. Для Василия большое значение имеет долг перед Родиной, ради которой он способен на настоящие подвиги. Именно он, рискуя жизнью, преодолевает вплавь зимнюю реку, чтобы установить связь между взводами, разбросанными по разным берегам в результате вражеской атаки. Купание в ледяной воде не мешает Теркину четко и кратко доложить обстановку:

    Взвод на правом берегу

    Жив-здоров назло врагу!

    Лейтенант всего лишь просит

    Огоньку туда подбросить.

    Мужество и смелость этого солдата обусловлены не погоней за наградами, а чувством собственного достоинства и верности своему воинскому долгу. Так, во время атаки немецкого самолета он не жмется испуганно к земле в траншее, а, встав в полный рост, пытается внести свою лепту в исход войны.

    Нет, боец, ничком молиться

    Не годится на войне!

    Нет, товарищ, зло и гордо,

    Как закон велит бойцу,

    Смерть встречай лицом к лицу.

    Василий Теркин – настоящий русский богатырь. В его образе нашли воплощение все лучшие качества русского народа. Я уверена, что и среди нас есть такие люди, как Теркин, которые не раздумывая окажутся рядом в трудную минуту, поддержат слабого, защитят женщину и ребенка, спасут страну.

  • ПУТЬ К СЕБЕ В РАССКАЗЕ И. А. БУНИНА “ЧИСТЫЙ ПОНЕДЕЛЬНИК”

    Любовь… вносит идеальное отношение и свет в будничную прозу жизни, расшевеливает благородные инстинкты души и не дает загрубеть в узком материализме и грубо-животном эгоизме.

    И. А. Бунин

    Человек – единственное из земных существ, наделенное разумом и свободой выбора. Человек постоянно стоит перед выбором: как поступить? куда идти дальше? Человек волен выбирать работу, пристрастия, увлечения, мысли, мировоззрение, любовь. Любовь бывает к деньгам, к власти, к искусству, может быть обыкновенная, земная любовь, а может случиться так, что выше всего, выше всех чувств человек ставит любовь к родине или к Богу.

    В рассказе Бунина “Чистый понедельник” героиня безымянна. Имя не важно, имя для земли, а Бог знает каждого и без имени. Бунин называет героиню “она”. Она с самого начала была странной, молчаливой, необычной, будто чужой всему окружающему миру, глядящей сквозь него, “все что-то думала, все как будто во что-то мысленно вникала; лежа на диване с книгой в руках, часто опускала ее и вопросительно глядела перед собой”. Она была будто совсем из другого мира и, казалось, машинально читала, ходила в театр, обедала, ужинала, выезжала на прогулки, посещала курсы. Но ее всегда тянуло к чему-то более светлому, нематериальному, к вере, к Богу, и так же, как храм Спасителя был близок к окнам ее квартиры, так Бог был близок ее сердцу. Она часто ходила в церкви, посещала обители, старые кладбища. И вот наконец она решилась.

    В последние дни мирской жизни она испила ее чашу до дна, простила всех в Прощеное воскресенье и очистилась от пепла этой жизни в Чистый понедельник – ушла в монастырь: “Нет, в жены я не гожусь”. Она с самого начала знала, что не сможет быть женой. Ей суждено быть вечной невестой, невестой Христа. Она нашла свою любовь, она выбрала свой путь. Можно подумать, что она ушла из дома, но на самом деле она ушла домой. И даже ее земной возлюбленный простил ей это. Простил, хотя и не понял. Он не мог понять, что теперь “она может видеть в темноте”.

  • Приемы создания портрета героя в одном из произведений русской литературы XX века

    Роман М. Горького “Мать” был написан в 1906 году. В его основу легли действительные события: сормовская первомайская демонстрация 1902 года, арест ее участников и суд над ними. Главные герои книги также имеют реальных прототипов. Это рабочий-революционер Петр Заломов и его мать-Анна Кирилловна.

    Однако роман гораздо шире, чем описание конкретных исторических эпизодов, он показал нам различные стороны рабочего движения. В нем нашли отражение и экономическая борьба (“болотная копейка”), и организация революционного кружка, и

    распространение прокламаций, и демонстрация, и суд, и пропаганда в деревне, и многое-многое другое, что составляло суть революционной деятельности.

    Еще один существенный момент романа – это изображение взаимодействия рабочей молодежи и революционно настроенной интеллигенции, помогавшей стихийному движению масс принять форму сознательной борьбы. Этот процесс воплощен Горьким в

    образах Саши, Наташи, Софьи, Николая Ивановича.

    Однако роман называется “Мать”, и автор все свое внимание сосредоточивает на раскрытии образа этой простой русской женщины. Все остальные персонажи, даже Павел, Даются как бы через ее восприятие, многие эпизоды их жизни становятся известны читателю лишь тогда, когда герои рассказывают о себе или о других именно Пелагее Ниловне. В иных случаях факты биографии героев сообщает сам автор, что придает повествованию в целом, на мой взгляд, излишнюю публицистичность. Порой автор не дает узнать о политических взглядах революционеров из их споров (за исключением самых общих принципов борьбы за справедливость, добро, правду, равенство, братство всех народов), но мы постоянно ощущаем реакцию Ниловны на эти споры, иногда смутную, интуитивную, но всегда идущую из глубины души.

    История Пелагеи Власовой – это история духовного раскрепощения и обновления человека.

    В экспозиции романа Горький рисует жизнь рабочей слободки – беспросветную и безнадежную. Жалкое прозябание почти замучило Ниловну, превратив ее в безропотного, всего боящегося человека. Вспоминая побои мужа, вечный страх, в котором она жила, главная героиня говорит, что ее душа была “заколочена наглухо”. Да и сын Павел после смерти отца был готов повторить его путь: купил гармошку, красную рубаху и превратился в обыкновенного слободского парня.

    Но вскоре мать заметила в нем разительные перемены: сын стал молчалив и сосредоточен, более внимателен я уважителен к ней. В доме появились книги, которые Павел внимательно читал, делал выписки. Все это было так непохоже на поведение фабричной молодежи, что мать сначала забеспокоилась, не заболел ли он.

    Однажды Павел принес и повесил на стену картину, изображавшую Христа, идущего в Эммаус. И эта картина, и имя самого Христа будут не раз упоминаться в романе, и, по-моему, с этого эпизода начинается процесс духовного возрождения Ниловны.

    Дело в том, что картина, принесенная Павлом и написанная на библейский сюжет, заключает в себе глубокий смысл. Согласно Евангелию от Луки, после гибели Христа двое его учеников отправились в селение Эммаус, расположенное неподалеку oт

    Иерусалима. Вдруг сам воскресший Иисус подошел к ним, но они не узнали его, и только когда в доме одного из учеников Христос разломил хлеб и дал им, они поняли, кто перед ними, и поверили в воскресшего Господа.

    Евангельская притча, упомянутая в начале романа, позволяет нам глубже понять и замысел Горького, и образ главной героини. На мой взгляд, он, этот образ, строится как бы в двух системах координат: христианско-мифологическом и социально-политическом плане.

    Как заботливая мать Пелагея Ниловна волнуется и переживает за сына. Когда Павел признается, что читает “запрещенные книги”, ей становится страшно, но, когда он начинает говорить о ее тяжелой, беспросветной жизни, душа Ниловны открывается навстречу правде. Поначалу она с недоверием и опаской относится к новым друзьям Павла, но постепенно и Андрей Находка и Наташа становятся для нее близкими и родными. Прислушиваясь к их разговорам, мать постепенно признает их правоту, однако первые ее поступки (поведение во время обыска, после ареста Павла, распространение листовок на заводе) продиктованы скорее материнской любовью, нежели сознательным чувством долга, но, с другой стороны, та же материнская любовь распространяется и на друзей Павла, они вызывают в ней не только сочувствие и сострадание, но и восхищение их самопожертвованием, самоотречением и готовностью рисковать жизнью во имя спасения товарища. Переведя на привычный для себя язык, она думает о них как о подвижниках в страстотерпцах. И, вспоминая их лица, мать представляла себе одно: “худое, спокойно решительное, ясное лицо с глубоким взглядом темных глаз, ласковым и строгим, точно взгляд Христа на пути в Эммаус”.

    Постепенно у Пелагеи Ниловны в душе складывается спокойная уверенность собственной необходимости в этой новой жизни.

    Кульминацией первой части является сцена первомайской демонстрации и ареста Павла с его товарищами. Гамма переживаний матери необыкновенно сложна: от гордости за сына до ощущения неизбывного горя, но душевное утешение она обретает, обращаясь к людям со страстными словами, звучащими как проповедь и призыв:

    “Идут в мире дети наши к радости,-пошли они ради всех и Христовой правды ради-против всего, чем заполнили, связали, задавили нас злые наши, фальшивые, жадные наши!”

    И чуть позже добавляет: “Господа нашего Иисуса Христа не было бы, если бы люди не погибли во славу его…”

    Интересна и реакция толпы на ее горячие слова. Кто-то цинично насмехается, кто-то по-человечески жалеет мать, но Горький заостряет внимание на одной реплике:

    ” Божье говорит!-взволнованно и глухо выкрикнул кто-то.- Божье, люди добрые! Слушай!”

    Поэтому можно сказать, что в первой части “политическая деятельность” Павла и его товарищей, так, как ее понимает Пелагея Ниловна, воспринимается ею не столько в социальном, идеологическом смысле, сколько через призму христианского

    учения о служении идеалу во имя спасения человечества, и одно не противоречит другому.

    Более того, начало второй части прямо переводит повествование в мифологический план. Я имею в виду сон матери, который является смысловым центром всего романа. Сон этот представляет собой причудливую смесь пережитых в реальности событий первомайской демонстрации и событий, связанных с христианской мифологией. Снилось Пелагее Ниловне, будто идет она мимо песчаного кургана (сразу приходит на память Голгофа), на котором стоит Павел и поет голосом Андрея: “Вставай, поднимайся, рабочий народ…”

    А на поле играют дети, много детей, и впереди высится легкая, белая церковь, в которой поют: “Христос воскресе из мертвых…”

    И то и другое песнопение переплетаются, дополняя друг друга, и для матери рай звучат в унисон. Хотя сон перепутан и тяжел, как это бывает в жизни, он невольно вызывает в сознании читателя новые христианские ассоциации, связанные с образом Пресвятой Девы Марии. Согласно Евангелию от Иоанна, Богоматерь была свидетельницей страданий Иисуса во время его распятия и смерти.

    Переплетение реального и символического дает новый импульс развитию образа Пелагеи Ниловны. Она начинает активно участвовать в революционной деятельности, движимая уже не только силой материнской любви к сыну, но и сознавая правоту тех идей, во имя которых он и его товарищи жертвуют своей свободой. Общение с Николаем Ивановичем, Софьей, другими социалистами, поездка к Рыбину с нелегальной литературой, беседы с людьми – все это меняет характер матери. Многое в своей жизни она переоценивает и переосмысливает. Это уже не глухое недовольство, а явное осознание причин несправедливого устройства мира. Но самое главное – она освобождается от страха, этого вечного спутника ее прежней жизни.

    Наиболее ярко духовное возрождение Ниловны мы ощущаем в финальной сцене романа.

    Выслеженная шпиками, во время ареста на вокзале она разбрасывает листовки с речью Павла на суде и призывает народ к борьбе.

    Две фразы Пелагеи Ниловны: “Душу воскресшую-не убьют!” и “Морями крови не угасят правды…” – как бы соединяют в ее образе два начала – высокую духотворенность и готовность к самопожертвованию во имя великой цели свободы личности.

  • Сны и реальность Суходола

    Первые произведения И. А. Бунина появились в печати в 1889 году, а первая книга – юношеский сборник лирики – в 1891. Бунину предстоял более чем шестидесятилетний путь в литературе, который окажется поделенным на две хронологически примерно равные части – дооктябрьскую и эмигрантскую. Но хотя жизненная судьба писателя после катастрофических событий 1917 года драматически осложнится, его творчество сохранит высочайшую степень единства. О Бунине уже при его жизни заговорят как о блестящем мастере. Именно ему в 1933году первому из русских писателей будет присуждена Нобелевская премия по литературе.

    Сон… Во все времена состояние сна вызывало у одних людей пристальный интерес, у других – мистический ужас. Сон – это отдых для уставшего человека, но он может быть и самой страшной пыткой. Сон – это тонкая, хрупкая грань между реальностью и нереальностью, и в этом можно усмотреть нечто мистическое.

    Но во сне события часто искажаются, предметы приобретают несвойственные им в реальной жизни качества, свойства.

    Это особенно ярко проявляется в жизни обитателей Суходола, некогда богатой, а теперь разорившейся усадьбы. Все они видят сны, причем одинаковые значения отводятся как снам барышни Антонины Петровны, так и снам дворовой девки Натальи. По статистике, человек тратит на сон одну треть своей жизни, но суходольцы явно превышают этот показатель.

    Разве не сон – вся жизнь Татьяны? Надуманная, а по прошествии лет кажущаяся приснившейся история с молодым человеком, Войткевичем, ее дневные истерики и, наконец, ночные кошмары, где “змей иерусалимский душит” ее. А змей – это дьявол. Эти кошмары настолько измучили Танечку, что пришлось пригласить колдуна Клима. Но разве он, страшный, бормочущий, заклинающий ее (опять-таки ночью!), не часть ночного кошмара?

    Впрочем, “пришлось” – не то слово, ведь суходольцы крайне суеверны: заветное черное полотенце, ножницы для защиты от грозы, странники и богомолки – неотъемлемые атрибуты суходольской жизни. Характерно, что молодая барыня, раньше не боявшаяся грозы, тоже бежит в дом за ножницами при первых раскатах грома. Суходол, его атмосфера поглощает ее, затягивает, так же как и сон, постепенно овладевает уставшим человеком, и вот уже тяжелеет голова, опускаясь на подушку, закрываются глаза, и начинаются видения…

    Наталью посещают сновидения, зачастую пророческие. Ведь козел, приснившийся ей, бросающийся ей копытами на грудь, – это предчувствие Юшки. Горящие глаза животного, его непристойное возбуждение. Козел – это тоже один из излюбленных образов сатаны. И в ночь, когда совершилось это ужасное преступление, Наталья предчувствует все, что произойдет. Почему же она не пытается противиться судьбе? Да потому, что все случившееся – это продолжение сна, реальное продолжение, сон наяву. И пропадает голос, и нельзя пошевелить ни рукой, ни ногой.

    В ночных кошмарах это обычный “сюжет”. Значит, в Суходоле сны так тесно переплетаются с реальной жизнью, что их нельзя отличить друг от друга. Так это или нет, но от неразрывной связи реальности и сна жители Суходола становятся неуравновешенными, нелогичными в своих поступках, проявлениях души. От этого сходит с ума Танечка.

    Мне хочется упомянуть один эпизод: Наталье помог избавиться от бремени (воистину, тяжкого бремени) пожар, охвативший Суходол. Был или не был человек в красном жупане, мелькнувший перед ней? Это тоже был сон наяву. Но это единственный хороший сон в Суходоле. Пламя – символ очищения. Цвет пламени – красный. А человек этот привиделся лишь Наталье. О чем это говорит? О том, что ее душа – самая чистая среди душ остальных? Возможно… Души других пламя не исцелило.

    Я вдумываюсь во все это, и мне становится не по себе. Вот темнота медленно подкрадывается к старому рассохшемуся дому, заполняя постепенно все его углы и щели, и суходольцы погружаются каждый в свой мирок сна, чтобы утром проснуться, вернее, очнуться от физического состояния сна, но не от сна души… А может быть, старый темный дом – тоже сон? Может быть, мне приснилась заброшенная усадьба?..

  • “НА ПОЛЕ КУЛИКОВОМ”

    А. А. БЛОК

    НА ПОЛЕ КУЛИКОВОМ

    1

    Река раскинулась. Течет, грустит лениво

    И моет берега.

    Над скудной глиной желтого обрыва

    В степи грустят стога.

    О, Русь моя! Жена моя! До боли

    Нам ясен долгий путь!

    Наш путь – стрелой татарской древней воли

    Пронзил нам грудь.

    Наш путь – степной, наш путь – в тоске

    Безбрежной,

    В твоей тоске, о, Русь!

    И даже мглы – ночной и зарубежной –

    Я не боюсь.

    Пусть ночь. Домчимся. Озарим кострами

    Степную даль.

    В степном дыму блеснет святое знамя

    И ханской сабли сталь…

    И вечный бой! Покой нам только снится

    Сквозь кровь и пыль…

    Летит, летит степная кобылица

    И мнет ковыль…

    И нет конца! Мелькают версты, кручи…

    Остановись!

    Идут, идут испуганные тучи,

    Закат в крови!

    Закат в крови! Из сердца кровь струится!

    Плачь, сердце, плачь…

    Покоя нет! Степная кобылица

    Несется вскачь!

    2

    Мы, сам-друг, над степью в полночь стали:

    Не вернуться, не взглянуть назад.

    За Непрядвой лебеди кричали,

    И опять, опять они кричат…

    На пути – горючий белый камень.

    За рекой – поганая орда.

    Светлый стяг над нашими полками

    Не взыграет больше никогда.

    И, к земле склонившись головою.

    Говорит мне друг: “Остри свой меч,

    Чтоб недаром биться с татарвою,

    За святое дело мертвым лечь!”

    Я – не первый воин, не последний,

    Долго будет родина больна.

    Помяни ж за раннею обедней

    Мила друга, светлая жена!

    3

    В ночь, когда Мамай залег с ордою

    Степи и мосты,

    В темном поле были мы с Тобою, –

    Разве знала Ты?

    Перед Доном, темным и зловещим,

    Средь ночных полей,

    Слышал я Твой голос сердцем вещим

    В криках лебедей.

    С полуночи тучей возносилась

    Княжеская рать.

    И вдали, вдали о стремя билась,

    Голосила мать.

    И, чертя круги, ночные птицы

    Реяли вдали.

    А над Русью тихие зарницы

    Князя стерегли.

    Орлий клекот над татарским станом

    Угрожал бедой,

    А Непрядва убралась туманом,

    Что княжна фатой.

    И с туманом над Непрядвой спящей

    Прямо на меня

    Ты сошла, в одежде, свет струящей,

    Не спугнув коня.

    Серебром волны блеснула другу

    На стальном мече.

    Освежила пыльную кольчугу

    На моем плече.

    И когда, наутро, тучей черной

    Двинулась орда,

    Был в щите Твой лик нерукотворный

    Светел навсегда.

    4

    Опять с вековою тоскою

    Пригнулись к земле ковыли.

    Опять за туманной рекою

    Ты кличешь меня издали…

    Умчались, пропали без вести

    Степных кобылиц табуны,

    Развязаны дикие страсти

    Под игом ущербной луны.

    И я с вековою тоскою,

    Как волк под ущербной луной,

    Не знаю, что делать с собою,

    Куда мне лететь за тобой!

    Я слушаю рокоты сечи

    И трубные крики татар,

    Я вижу над Русью далече

    Широкий и тихий пожар.

    Объятый тоскою могучей,

    Я рыщу на белом коне…

    Встречаются вольные тучи

    Во мглистой ночной вышине.

    Вздымаются светлые мысли

    В растерзанном сердце моем,

    И падают светлые мысли,

    Сожженные темным огнем…

    “Явись, мое дивное диво!

    Быть светлым меня научи!”

    Вздымается конская грива…

    За ветром взывают мечи…

    5

    И мглою бед неотразимых

    Грядущий день заволокло.

    Вл. Соловьев

    Опять над полем Куликовым

    Взошла и расточилась мгла,

    И, словно облаком суровым,

    Грядущий день заволокла.

    За тишиною непробудной,

    За разливающейся мглой

    Не слышно грома битвы чудной,

    Не видно молнии боевой.

    Но узнаю тебя, начало

    Высоких и мятежных дней!

    Над вражьим станом, как бывало,

    И плеск, и трубы лебедей.

    Не может сердце жить покоем,

    Недаром тучи собрались.

    Доспех тяжел, как перед боем.

    Теперь твой час настал. – Молись!

    * * *

    Миры летят. Года летят. Пустая

    Вселенная глядит в нас мраком глаз.

    А ты, душа, усталая, глухая,

    О счастии твердишь, – который раз?

    Что счастие? Вечерние прохлады

    В темнеющем саду, в лесной глуши?

    Иль мрачные, порочные услады

    Вина, страстей, погибели души?

    Что счастие? Короткий миг и тесный,

    Забвенье, сон и отдых от забот…

    Очнешься – вновь безумный, неизвестный

    И за сердце хватающий полет…

    Вздохнул, глядишь – опасность миновала…

    Но в этот самый миг – опять толчок!

    Запущенный куда-то, как попало,

    Летит, жужжит, торопится волчок!

    И, уцепясь за край скользящий, острый,

    И слушая всегда жужжащий звон, –

    Не сходим ли с ума мы в смене пестрой

    Придуманных причин, пространств, времен…

    Когда ж конец? Назойливому звуку

    Не станет сил без отдыха внимать…

    Как страшно все! Как дико! – Дай мне руку,

    Товарищ, друг! Забудемся опять.