Category: Сочинения по литературе

Резкие противопоставления пронизывают все произведение И. А. Гончарова от первой до последней главы. Прием антитезы, на котором построен роман, помогает лучше раскрыть характеры героев, выявить авторский замысел.

Про таких друзей, как Илья Ильич Обломов и Андрей Иванович Штольц, А. С. Пушкин в своем романе в стихах “Евгений Онегин” очень метко написал: “Они сошлись. Вода и камень, стихи и проза, лед и пламень не столь различны меж собой”. Действительно, характеры героев столь различны, что многие критики сошлись во мнении: Штольц – это своеобразное “противоядие” Обломову. Гончаров писал: “Их связывало детство и школа – две сильные пружины”. Поэтому, заглянув в детство героев, можно понять, почему сформировались столь разные характеры двух друзей, живших по соседству.

Узнать о детстве Ильи Ильича помогает глава “Сон Обломова”, которая, по словам А. В. Дружинина, была первым шагом к выяснению причин “обломовщины”. Из сна Обломова становится ясно, что маленького Илюшу все любили, ласкали, баловали, поэтому он вырос добрым и отзывчивым. Стоит Илье Ильичу лишь задремать, ему снится один и тот же сон: нежный голос матери, ее ласковые руки, объятия близких и друзей… Каждый раз во сне Обломов возвращался в то время, когда он был абсолютно счастлив и любим всеми. Герой романа словно бежал из реальной жизни в свои детские воспоминания. Илюшу постоянно оберегали от всяческих опасностей, реальных и воображаемых. За барчонка все делал слуга Захар и еще “триста Захаров”. Такая опека и забота почти совсем заглушили в Обломове всякое желание что-либо делать самому.

Все называют Илью Ильича мечтателем. Да разве могли бесконечные нянины сказки о Милитрисе Кирбитьевне, о богатырях, о колдунах и жар-птицах не посеять в душе ребенка надежду на лучшее, на то, что все проблемы решатся сами собой? Эти же сказки породили у Обломова страх перед жизнью, от которой Илья Ильич тщетно пытался спрятаться в своей квартирке на Гороховой улице, а потом на – Выборгской стороне.

Полная противоположность Обломова – Андрей Штольц. Мы видим на протяжении всего романа сравнение Штольца и Обломова, а также их противопоставление друг другу. Они различаются буквально во всем: внешне, по происхождению (Обломов – дворянин, а Штольц – нет), по воспитанию и образованию, которое они получили. Причина этих различий кроется, прежде всего, в воспитании.

В воспитание Андрея Штольца каждый из родителей внес свой особенный вклад. Отец его, Иван Богданович Штольц, деловой и практичный немец, ставил выше всего чувство долга, дисциплину, ответственность и любовь к труду. Эти качества он и старался привить своему сыну, стремясь сделать из него удачливого дельца.

Мать Андрея, русская дворянка, напротив, “учила его прислушиваться к задумчивым звукам Герца, пела ему о цветах, о поэзии жизни…”. Мать Штольца хотела, чтобы Андрей вырос образованным русским барином, а не.”немецким бюргером”, и старалась, как могла, уменьшить влияние Отца на Андрюшу. Во многом она хотела видеть своего сына похожим на Илью Обломова и часто с удовольствием отпускала его в Сосновку, где “вечный праздник, где сбывают с плеч работу, как иго”.

Отец Штольца, конечно, по-своему любил Андрея, но не считал возможным проявлять свои чувства. Пронзительна до слез сцена прощания Андрея с отцом. Иван Богданович даже в минуту прощания не нашел добрых слов для сына. Глотая слезы обиды, Андрей отправляется в путь, сопровождаемый причитаниями прислуги: “Нет у тебя родимой матушки, некому благословить-то тебя”. И кажется, что именно в этот момент Андрей Штольц, несмотря на все старания матери, не оставил в душе места “пустым мечтаньям”. В самостоятельную взрослую жизнь он взял с собой только то, что, как ему кажется, необходимо: расчетливость, практичность, целеустремленность. Все остальное осталось в далеком детстве вместе с образом матери.

Различия в характерах героев объясняют различие в стремлениях и убеждениях. Об этом можно узнать из рассказа Ильи Ильича о своем идеале жизни. Больше всего Обломов жаждет покоя, беспечности и умиротворенности. Но Илья Ильич считал покой не результатом кипучей деятельности, не наградой за нее, а постоянным, единственно возможным и правильным состоянием человека. Споря со Штольцем, Обломов убеждал его в том, что “цель всей… беготни – … это выделка покоя, стремление к идеалу утраченного рая”. Следовательно, зачем трудиться, делать что-либо, если все равно придешь к тому, что Обломов хотел иметь всегда?

А для Штольца главное – труд. Но для Андрея труд – не способ достичь покоя, любое стремление к которому Штольц называл “обломовщиной”. Труд для него – это “образ, содержание, стихия и цель жизни”.

Если Обломов не был приучен к работе, мечтал достичь всего без нее (как в няниной сказке: “взмахнул волшебной палочкой” – и “все готово”), то Штольц с детства воспитывался трудом, который был целью жизни его отца. Со временем Андрей просто перестал даже мыслить о существовании без деятельности.

Различно также отношение друзей к столичной суете. Штольц уже привык к ней и чувствовал себя в свете, “как рыба в воде”. Он все видит, но предпочитает закрывать глаза на недостатки его. Андрей не дает обществу посягать на свои сокровенные чувства и мысли, как бы закрываясь от него учтивым поведением.

А Илья Ильич, послужив сам и внимательно выслушивая рассказы визитеров – Судьбинского, Пенкина, Волкова – о столичной жизни, понял, что она слишком пуста (“Чего там искать? Интересов ума, сердца?”) и суетлива (“В десять мест в один день!?”). Илья Ильич не видел смысла во всех этих визитах, хождениях на службу, балах.

Из характеров, воспитания и убеждений складывается образ жизни, который ведут главные герои романа. Он наложил некоторый отпечаток и на внешность героев. Обломов – человек с чертами лица удивительно мягкими – был значительно толще Штольца и “обрюзг не по летам”, а Андрей Иванович был “весь составлен из костей, мускулов и нервов”, худощав, как и подобает человеку, ведущему активный образ жизни.

Штольц был с детства приучен к деятельности, к тому, что время драгоценно и его нельзя терять зря. И поэтому вся жизнь Андрея проходила в вечном движении, которое, однако, нельзя назвать суетой. Он не просто был в постоянной динамике, а приносил пользу себе и другим. Но, несмотря на постоянную занятость, он “ездит в свет и читает: когда он успевает – бог весть”. На такую жизнь Штольц и хотел сподвигнуть Обломова, у которого, несмотря на массу свободного времени, ничего не делалось. Большую часть жизни Обломов провел на диване, так как “лежанье у Ильи Ильича… было нормальным состоянием”. Его идеалом была беспечная жизнь в единении с природой, семьей и друзьями, в мечтах о которой Обломов проводил годы.

Отношение героев к любви выразилось в романе через чувства к Ольге Ильинской.

Обломов хотел видеть в Ольге любящую женщину, способную создать безмятежную семейную жизнь, добрую и нежную, как его мать. Девушка сначала была влюблена в Илью Ильича, ей нравились его трогательная наивность, “голубиная нежность” и доброе сердце. Да и сам Обломов был влюблен в Ольгу. Но, как обычно, надеясь на то, что все произойдет само собой, он не предпринимал никаких действий для того, чтобы Ольга стала его женой. Его “гнусная привычка получать удовлетворение своих желаний… от других” сыграла в этой ситуации роковую роль: Ольга предпочла неопределенности, ожиданию и бездействию Обломова твердый и надежный брак со Штольцем.

Штольц, знавший Ильинскую чуть ли не с раннего детства, испытывал 296

к ней любовь-дружбу. В ней не было огненных страстей, “жгучих радостей” или разочарований. Даже ревность к неизвестному сопернику не вызвала в душе Штольца бурю эмоций. А когда он узнал о том, что этот соперник – Обломов, так ему и вовсе стало “покойно и весело”. Штольц видел в Ольге верную подругу и соратницу в труде и поэтому пытался воспитать в ней деятельное начало, способность к борьбе, развить ее ум.

И Ольга полюбила Андрея не вдруг. Описание ее характера сразу наводит на мысль, что Ольга Ильинская не может не стать Ольгой Сергеевной Штольц.

Любовь между Ольгой и Андреем родилась и стала расти без “бурных взлетов и падений”. После свадьбы она не исчезла, а продолжала жить, правда, без развития, плавно и размеренно (“все было у них гармония и тишина”).

Из сравнения двух героев видно, что Обломов и Штольц – совершенно разные герои. Что же послужило основой столь крепкой и верной дружбы между ними? Мне кажется, что это не только детство и школа, как писал Гончаров. Штольц и Обломов взаимно дополняют друг друга.

Гончаров хотел отразить в Илье Ильиче типичные черты патриархального дворянства, а Штольцу отводилась роль человека, способного сломить “обломовщину”. Но, прочитав роман, я не смогла представить героев столь однозначными. Личность Ильи Ильича вызывает противоречивые чувства: сожаление о его беспомощности и симпатию, потому что Обломов вобрал в себя противоречивые черты русского национального характера, многие из которых близки каждому из нас.

Современная жизнь требует “штольцев”, и они, безусловно, появляются. Но Россия никогда не будет состоять только из таких характеров. Русских людей всегда отличали широта натуры, способность к сочувствию, живая и трепетная душа. Очень хочется, чтобы практические качества Штольца и “чистая, как хрусталь”, душа Обломова соединились в современном человеке.

Рассказ “После бала” – одно из последних произведений Льва Николаевича Толстого. Он повествует о драматическом событии – наказании солдата шпицрутенами.

Используя известный прием “рассказ в рассказе”, писатель добивается предельной достоверности повествования. Мы видим событие глазами очевидца – Ивана Васильевича. Он честный и благородный человек.

Иван Васильевич вспоминает случай из собственной жизни, когда он искренне и всей душой полюбил девушку, но не смог простить ее отцу жестокости и ханжества.

– Любовь? Любовь с того дня пошла на убыль.

Перед нами раскрывается благородный и искренний характер. Иван Васильевич молод, счастлив, он стремится жить в ладу со всем миром и прежде всего с самим собой. Все люди представляются ему только с хорошей стороны. И когда он видит двуличие полковника, то потрясен, раздавлен. Иван Васильевич впервые сталкивается с таким вероломством. Только что полковник с приятной улыбкой танцевал на балу, был обходителен и галантен, а среди солдат, на плацу, Иван Васильевич видит истинное лицо этого человека: “…он своей сильной рукой в замшевой перчатке бил по лицу испуганного малорослого солдата за то, что он недостаточно сильно опустил свою палку на красную спину татарина…”

Ивана Васильевича обуревает стыд, как будто он сам сделал что-то неприличное. Он не берется судить полковника, а лишь задает себе вопрос: “Очевидно, он что-то знает, чего я не знаю?” Нравственная чистота героя, его совестливость и органическое неприятие зла делают Ивана Васильевича в глазах читателей исключительно порядочным, честным человеком. Ему доверяешь полностью. Начинаешь смотреть на мир и окружающих людей его глазами. И то, что он не стал карьеристом, мздоимцем, а остался порядочным человеком,- самое важное для Толстого и читателей.

Небольшой по объему рассказ Л. Н. Толстого поднимает важную нравственную проблему. Это работа великого мастера, сумевшего показать прекрасного человека, даже не подозревающего, какие сокровища таит его душа.

Тургеневские стихотворения в прозе, которые сам писатель называл “старческими”, – своеобразный итог его переживаний, размышлений, духовных исканий. Имея простую форму, подчас незамысловатый сюжет, все эти произведения имеют глубокий философский смысл. Писатель часто рассуждает о любви, причем тургеневская концепция этого чувства совершенно особая: в отличие от Толстого, который считал любовь основой семейной жизни, Тургенев говорил о любви как “об известном чувстве, к которому неприменимы общепринятые нравственные мерки, как о законе жизни во вселенной”. Кроме того, в своих стихотворениях писатель рассматривает проблемы соотношения нравственного и социального, проблемы смысла жизни, места в ней добра и зла, предательства и благородства – словом, Тургенев посвящает свои произведения тому, чем живет человечество, – глобальным, важнейшим вопросам.

Одно из тургеневских стихотворений в прозе, “Повесить его!”, имеет историческую основу. События происходят в преддверии битвы при Аустерлице, печально вошедшей в историю как позорно проигранная Россией. Кажущаяся с первого взгляда печальной реалией жизни русских солдат в Австрии, где ими творились грабежи и бесчинства, а в суматохе войны наказывались и правые, и виновные, история эта помимо конкретно-исторического имеет другой, гораздо более важный, нравственно-философский аспект. Основой стихотворения послужил один из важнейших, “проклятых” вопросов, рассматриваемый в произведениях Пушкина, Толстого, Достоевского, – что есть Истина и что есть человек перед ее лицом? Проблема эта в рассказе “Повесить его!” решается автором на примере истории, трагический исход которой намеренно снижен ее обыденными, бытовыми обстоятельствами, истории о том, как денщик офицера-повествователя оказался приговорен к смерти по ничтожному, несправедливому обвинению в воровстве кур хозяйки, в доме которой они остановились. Эта трагически нелепая ситуация, когда хозяйка, обвиненный ею Егор Автамонов, в реальности “честный и смирный” человек, и его господин предстали перед судом в лице проезжавшего мимо генерала, выявляет нравственный уровень личности каждого героя. При вынесении генералом, “рассеянным и угрюмым человеком”, приговора нам открывается сущность Егора Автамонова, “праведника”, как называет его офицер-повествователь. Будучи человеком кристально чистым, абсолютно честным, преданным службе, Егор и не пытался защитить себя перед генералом. Очевидно, уверенный в своей невиновности, зная, что чист перед богом, он надеялся на справедливый суд и не видел необходимости доказывать свою непричастность к воровству этому человеку, “толстому и обрюзглому”, “с понурой головой”, которому, собственно, была безразлична судьба Егора… “Истина не требует доказательств” – так, наверное, думал денщик, вытянувшийся в струнку, испуганный, “белый, как глина”, но все-таки молчавший. Как истинный праведник, Егор смог достойно принять смерть, страшное приказание генерала, повторяя только: “Видит бог, не я!”, знал, что предстанет перед всевышним, более милосердным судьей, с чистой совестью. Кроме того, он прощает хозяйку, просит, “чтобы она не убивалась”, понимая, что эта женщина, прозревшая ценой его гибели, останется жить с тяжким грузом вины. Она, погубившая свою душу этим грехом, наказана гораздо в большей степени, нежели Егор… Духовная сила этого человека ставит его неизмеримо выше других героев. Хозяин же его, в отличие от своего денщика, не выдержал испытания правдой. Будучи человеком другого уровня нравственного развития, офицер не понимает, почему Егор не оправдывается, не борется за свое спасение, “ничего не говорит генералу”; Несмотря на отчаяние, на нестерпимую жалость, хозяин Автамонова смалодушничал, не решился защитить своего подчиненного: страх самому оказаться в немилости, вызвать гнев генерала был сильнее… Эта косвенная вина в смерти Егора так и осталась незаживающей раной, несмываемым пятном позора в душе офицера, который спустя много лет в полной мере осознал необыкновенные нравственные качества своего денщика и также простил себя…

Казалось бы, что здесь такого – герои романа пишут друг другу письма? Кажется, обыкновенное дело. Но это только на первый взгляд. Письма эти, резко выделяясь из общего текста пушкинского романа в стихах “Евгений Онегин”, дают некоторые черты характеров героев, и даже сам автор исподволь выделяет эти два письма: внимательный читатель сразу заметит, что здесь уже нет строго организованной “онегинской строфы”, здесь – полная свобода пушкинского стиха.

Письмо Татьяны к Онегину… Его писала юная уездная барышня (как известно, по-французски), вероятно, переступая через огромные нравственные запреты, сама пугаясь неожиданной силы своих чувств:

Я к вам пишу – чего же боле? Что я могу еще сказать? Теперь, я знаю, в вашей воле Меня презреньем наказать…

Уже в этих строках – вся Татьяна. Гордость ее, ее понятие о приличиях страдают от одного – ей приходится первой признаваться в любви мужчине. И в глубине души Татьяна наверняка была уверена во взаимности. Она предполагает, что могла бы быть счастлива с другим, и в этом предположении есть доля столь несвойственного ей кокетства; но тут же стремительность чувств в ней берет верх и выплескивается:

Другой!.. Нет, никому на свете Не отдала бы сердца я…

Резкий, внезапный переход на “ты” – наверняка случайный, неосознанный. Почему?.. Татьяна здесь – и в последующих строках – предельно раскрыта, абсолютно откровенна. Она излагает все полностью, ничего не скрывая, честно и прямо. И мы читаем такие, к примеру, строки:

Вообрази: я здесь одна, Никто меня не понимает, Рассудок мой изнемогает, И молча гибнуть я должна.

Так вот что искала она в Онегине!.. Понимание… Онегин, с его светской негодной присыщенностью, казался ей, юной деревенской девочке, человеком необыкновенным – а значит, способным ее понять. Но Татьяна сама осознает ужас своего поступка, .безнравственного в глазах света ( но не в ее собственных!), и пишет:

Кончаю! Страшно перечесть… Стыдом и страхом замираю… Но мне порукой ваша честь, И смело ей себя вверяю…

Какая сила и простота в этих словах!.. И вновь – переход на “вы”… Опомнилась, спохватилась, пожалела о собственной смелой искренности (“страшно перечесть”), но – ни единого слова не исправила. Вот она – Татьяна Ларина, героиня романа.

Онегин не таков. Кстати, не надо забывать, что Онегин в начале романа и в конце его – разные люди. Письмо пишет “второй Онегин”, изменившийся за время странствий, вновь способный любить. Как и Татьяна, он переступает через неписаные законы общественной нравственности (пишет любовное письмо замужней даме!):

Предвижу все: вас оскорбит печальной тайны объяснены?, Какое горькое презренье Ваш гордый взгляд изобразит!..

Здесь не стремительный юный порыв Татьяны, а глубокое чувство зрелого человека. Понимая, что он может повредить репутации Татьяны, Онегин ни в коей мере не ставит ее под удар, ничего не просит:

Нет, поминутно видеть вас, Повсюду следовать за вами” Улыбку уст, движенье глаз ловить влюбленными глазами, – вот и все, о большем он не смеет сказать.

Теперь это – совсем другой человек. Прежний Онегин – тот самый, что дал такую строгую отповедь Татьяне в парке – не смог бы полностью подчиниться такому чувству, не смог бы так любить. А этот – может:

И, зарыдав у ваших ног, Излить мольбы, признанья, пени, Все, все, что выразить бы мог, А между тем притворным хладом Вооружать и речь и вздор…

Онегин – не Татьяна. Он не может (и не смеет, и не имеет права!) выразить иначе свою любовь. Он вынужден притворяться.

И в итоге герой признает себя побежденным: Но так и быть: я сам себе Противиться не в силах боле; Все решено: Я в вашей воле И предаюсь моей судьбе.

Заметим, что здесь – почти дословное повторение письма Татьяны: “Все решено: Я в вашей воле”, – пишет Онегин, а она: “Теперь, я знаю, в вашей воле…”.

Быть “в чужой воле”, зависеть от кого-то – и счастье и несчастье одновременно. Пушкин любит своих героев, но не жалеет их – они должны пройти сложный и тернистый путь нравственного совершенствования, и два письма, таких близких по смыслу и таких разных по его выражению, – этапы этого сложного пути.

Дети пепси-колы заслуженно отходят ко сну –

А осень патриарха длится так долго,

Что рискует превратиться в весну…

Шайтан-арба встала, не едет совсем.

Для новых откровений нужен новый модем…

Борис Гребенщиков

Виктора Пелевина причисляют то к концептуалистам, то к чистым постмодернистам, то к традиционным сатирикам. Свой взгляд на общество и человека, свой жизненный опыт Пелевин воплощает в явно экспериментальных формах. Сам писатель придумал своему стилю название – турбореализм. Он сам так выразил его “сущность”: используя нормы литературного языка, автор пишет так, как пишется, сочиняя некую программу, набор сообщений. Но это вовсе не выражение сути пелевинских произведений.

Фантазийность является самой яркой чертой повести В. Пелевина “Омон Ра”. Это не фантастика, которая изображает мир, существующий как бы параллельно реальному или как его продолжение во времени. В. Пелевин показывает вполне реальный мир советского периода, ничего не имитируя, но проецируя в эту действительность ситуацию, рожденную его воображением, опрокидывая в нее представляемый вымысел. “Отлет” фантазии логически не обоснован, но приобретает ясность и искаженность сновидения.

В зарубежном искусстве такой прием получил название “fantasy”. Фэнтэзи – это своего рода навязчивая идея, которая подавляется человеком в состоянии бодрствования, но является ему в снах. Это может быть подсознательная попытка объяснить, дать свое истолкование тому, что требует объяснения. Таким фантазийным элементом в повести “Омон Ра” является допущение, что все космические полеты, луноходы, выходы в космос – не более чем бутафория.

“Омон Ра” можно было бы отнести к литературе соц-арта, если бы не фантазийность. Начинается повесть в традициях соцреалистической юношеской прозы 40-50-х годов. Мы узнаем об отце героя – “человеке незрелой души”, о детстве в пионерском лагере, об увлечении моделями самолетов, о мечте стать космонавтом. Здесь все достоверно и предметно: и лагерная столовая, где дают курицу и рис, где по стенам развешены модели самолетов, а над головой болтается желтая ракета с человечком внутри, и разговоры героя и его друга Митька, типичные для мальчишек семидесятых, и описание жизни у тетки.

Лишь имена братьев звучат непривычно. Главный герой – Омон, ему отец предрекал милицейскую карьеру. Его брат – Овир, отец хотел видеть его на дипломатической службе. Фамилия братьев – Кривомазовы. То ли “кривые”, то есть не такие, как все. То ли это отсылка к Достоевскому, заставляющая вспомнить братьев Карамазовых. Сюжет развивается, и становится ясно, что соцреалистическая интонация – это игра. Омон поступает в летное училище имени Алексея Маресьева. И тут к фэнтэзи и соц-арту добавляется еще и сюрреалистическая линия. Причем “сюр” носит ярко выраженную трагическую окраску.

В училище из новичков обещают сделать “настоящих людей”, таких, как Маресьев. И плакатная метафора реализуется. Рано утром герой просыпается и видит, что на кроватях лежат привязанные курсанты, а вместо ступней ног на простынях проступают кровавые пятна. Ноги будущих летчиков ампутированы. Первый шаг к превращению в “настоящего человека” сделан. На выпускном экзамене “настоящие люди” без ног показывают свое умение танцевать в соответствии с повестью Б. Полевого, где эта сцена была выражением мужества и самообладания настоящего человека. Поэтому, когда шофер объясняет дальний стук в степи тем, что “это бьют короткими очередями несколько пулеметов на стрельбище Пехотного училища имени Александра Матросова”, го по аналогии с реализацией “маресьевской” метафоры читатель видит и “матросовскую”: видно, курсанты бросаются на амбра-

зуру.

Попав в отряд космонавтов, Омон готовится к полету на Луну. Его идейно-психологической подготовкой руководит бывший выпускник военно-политического училища имени Павла Корчагина политрук Урчагин. Так в повести материализуется очередной образ-символ соцреалистической литературы: “Он полулежал в кровати… в кителе, до пояса прикрытый одеялом… Бедная обстановка комнаты, планшет для письма с узкими прорезями в накладываемой сверху картонке, неизменный стакан крепкого чая на столе, белая занавеска и фикус…” Это почти дословное воспроизведение интерьера из романа Н. Островского.

Сюрреалистическая реализация метафор может восприниматься, на первый взгляд, как издевка над нравственными и гражданскими символами. Однако, Пелевин настраивает нас на серьезное чтение: “В строе мыслей, чувств Омона, в интонациях его рассказа нет литературной условности. Сила воздействия этой повести, при всей ее фантасмагоричности, – от впечатления почти абсолютной реальности происходящего…” Суть фэнтэзи в том и состоит, что как реальность воспринимается то, что может присниться только в дурном сне.

Повесть В. Пелевина посягает на, казалось бы, самое бесспорное. Успехи СССР в космосе действительно были велики, а советская космонавтика была самой развитой в мире. Почему же писатель дискредитирует именно эту сферу? Во время подготовки к полету Омон узнает, что вся автоматика в космических кораблях – фикция. Механизмы приводятся в действие спрятанными в них людьми, каждый из которых, выполнив свою функцию, должен покончить жизнь самоубийством. И Омон должен застрелиться после того, как произведет все манипуляции с луноходом, “двигателем” и “автоматикой” которого он является.

И вот один за другим погибают товарищи Омона, приводившие в действие разные ступени ракеты. Сам Омон успешно прилуняется в своем луноходе, где, “примерно как в башне танка”, стояла чуть переделанная рама от велосипеда “Спорт”, крутя педали которого Омон заставлял луноход двигаться. Закончив предписанные операции, Омон покидает аппарат, чтобы застрелиться. Но пистолет дает осечку. И, осмотревшись, герой понимает, что он вовсе не на Луне, а в заброшенном тоннеле метро. Оказалось, ракеты не взлетают, – это все бутафория, хорошо организованное для телевидения зрелище.

Все космические победы – это блеф, имитация. Читатель задумывается: если ненастоящими являются зримые и величественные успехи, что же тогда говорить о таком неопределенном явлении, как “развитой социализм”? Задача писателя – развенчать миф о. социализме. И решает он ее через дискредитацию действительных достижений социализма, через выворачивание их наизнанку.

С точки зрения социальной психологии В. Пелевин обосновывает необходимость хотя бы имитации побед, если их нет в действительности. В тоскливой обыденной жизни каждый советский человек радовался нашему первенству в космосе, гордился за страну. “Норы, в которых проходила наша жизнь, действительно, были темны и грязны, и сами мы, может быть, были под стать этим норам, но в синем небе над нашими головами, среди реденьких и жидких звезд существовали особые сверкающие точки, искусственные, медленно ползущие среди созвездий, созданные тут, на советской земле, среди блевоты, пустых бутылок и вонючего табачного дыма, построенные из стали, полупроводников и электричества и теперь летящие в космосе. И каждый из нас – даже синелицый алкоголик… даже брат Митька и уж, конечно, Митек и я – имели там, в холодной чистой синеве, свое маленькое посольство”.

Успех страны был необходим каждому человеку, и это хорошо понимали имитаторы. Герои искренне верили в идею социализма, в возможность ее осуществления. Корчагин, Матросов, Маресьев были не просто символами, а живыми людьми, пожертвовавшими собой именно ради этой веры. Писатель показывает трагедию не только исполнителей, собственными жизнями оплачивающих фикцию, но и вдохновителей, организаторов ее.

Перед нами не менее трагические фигуры, чем те, кто гибнет. Урчагин и ему подобные, поняв невозможность осуществления идеи, идеологически запрограммировав людей на успехи социалистического строительства, уже не могут признаться в крахе. Поэтому они заменяют действительность иллюзией. В повести происходит резкое развенчание советских идейных стереотипов.

Но Пелевин озабочен не только тем, чтобы изобличить и заклеймить социалистическую идею… Здесь проблематика не временная, а вечная. Об этом говорит и трактовка имени героя, прочитываемая в финале.

Если в начале повести имя Омон Ра воспринимается как милицейское “Омон” и военное “Ра” – Российская армия, то постепенно становится ясно, что Ра – имя египетского верховного бога Солнца, полностью звучащее как Амон Ра. Значение названия повести переводится из ряда современных ассоциаций в другой, вечный план.

Невозможность осуществить, воплотить в действительность все великие утопии всегда приводит к необходимости создания мира иллюзий, фикций. Повесть В. Пелевина соединила в себе элементы триллера и сатирической фантазии. В ней использованы такие приемы как гротеск, ироническая игра. Также здесь можно найти приемы соц-арта и концептуализма: выворачивание и обыгрывание идей, лозунгов и концептов соцреалистической культуры.

Другая повесть Виктора Пелевина “Жизнь насекомых” также с трудом поддается жанровому определению. Тема “люди – это насекомые” не нова в литературе. Вспоминается Сартр, Кафка, Голдинг.

Превращение человека в насекомое у Пелевина – то метафора, то зловещая случайность, то бред, а то вполне заурядное событие. Всем же известно, что люди и есть насекомые! Читатель намеренно вводится в заблуждение, что у людей и насекомых одно и то же время. Глава о наркоманах, оказавшихся клопами и попавших в папироску, раскуриваемую другими персонажами – сама по себе остроумная новелла.

С одной стороны, мы все как жуки-навозники толкаем перед собой навозный шар собственного “йа”, находясь и вне, и внутри этого шара. А с другой стороны, уничтожение “самости” позволяет нам, мотылькам, обрести свет и вне, и внутри себя! Таким “я” движется в финале повести Пелевина ее истинный герой – экс-мотылек, выбравшийся из навозного тумана. Видит он “толстого рыжего муравья”, на груди которого “такой огород орденских планок, какой можно вырастить, только унавозив нагрудное сукно долгой и бессмысленной жизнью”.

Достаточно сложно пересказывать “Жизнь насекомых”. Здесь заявляют себя и нравоописание, и сатира, и прикладная социология, и метафизика, а также провокация и одновременно благоговение перед вечной загадкой бытия.

В 1999 году вышел в свет роман Пелевина “Чапаев и Пустота”. “Это первый роман в мировой литературе, действие которого происходит в абсолютной пустоте”, – так говорит о романе сам автор. На самом деле оно происходит в 1919 году в дивизии Чапаева. А Пустота – это фамилия рассказчика, который служит при Чапаеве комиссаром. Петр Пустота проходит процесс посвящения в Пустоту у своего командира и Учителя, более сходного с образом кастанедовского мага, нежели с образом Чапая из романа Фурманова.

Известный всем роман и фильм о Чапаеве – это легкомысленное искажение. Революцию делали маги и гипнотезеры. Так, Чапаев показывает Петьке великого вождя революции через зеркальную поверхность лезвия своей шашки. И вот Петька видит Ленина идущим по коридору в расстегнутом военном френче. “Изображение было очень четким, но искаженным, словно я видел отражение на поверхности елочного шара”.

Чапаев у Пелевина – эстет, высокообразованный и рафинированный. Одежда его элегантна, он всегда подтянут. Но вот они приезжают на вокзал, где Чапаеву предстоит выступить перед солдатами, отправляющимися на фронт. Как меняется его речь и как переменился он сам! Филолог по образованию, талантливый поэт, Петька несказанно удивляется новому языку Чапаева. “Надо, значит, идти – вот и весь сказ, такая моя командирская зарука…” – вот одна из фраз командира, напутствующая солдат на войну.

Петька пытается выяснить у Чапаева, что это за командирская зарука, о которой он говорил с трибуны. Но тот ничего не помнит. Он только, улыбаясь, поясняет: “Знаете, Петр, когда приходится говорить с массой, совершенно не важно, понимаешь ли сам произносимые слова. Важно, чтобы их понимали другие. Нужно просто отразить ожидания толпы. Некоторые достигают этого, изучая язык, на котором говорит масса, а я предпочитаю действовать напрямую. Так что если вы хотите узнать, что такое “зарука”, вам надо спрашивать не у меня, а у тех, кто стоит сейчас на площади”. Петька начинает понимать, что достаточно войти в состояние своеобразного транса, чтобы уловить чужие ожидания, чтобы слепить из них каким-то образом понятный толпе узор.

При этом Петька Пустота смотрит на толпу мужиков, ожидающих отправки на фронт, и думает: “Было тяжело смотреть на этих людей и представлять себе мрачные маршруты их судеб. Они были обмануты с детства, и, в сущности, для них ничего не изменилось из-за того, что теперь их обманывали по-другому, но топорность, издевательская примитивность этих обманов – и старых, и новых – поистине была бесчеловечна”.

Временами литератора-декадента, а ныне комиссара Петьку посещают сны о сумасшедшем доме, персонал и пациенты которого убеждены в том, что все они живут в России 90-х годов. Истории помешательства трех сопалатников Пустоты строятся на штампах современного масскульта.

Набираясь чапаевской мудрости и высшей мудрости барона Юнгерна, Пустота проникается пониманием всего и вся. Заодно он осознает, что дурдом и его окрестности суть мираж, наведенный на него наркоманом и уголовником Котовским. После чего Пустота отбывает во Внутренюю Монголию, которая и есть Пустота. Петька погружается в себя.

Книга Виктора Пелевина связана многими нитями с современной философией мысли и эзотерикой. Она особенно интересна подготовленному в этой области читателю. Эпиграфом к книге автор дает слова воображаемого Чингиз Хана: “Глядя на лошадиные морды и лица людей, на безбрежный живой поток, поднятый моей волей и мчащийся в никуда по багровой закатной степи, я часто думаю: где я в этом потоке?”

Виктор Пелевин – самый известный и самый загадочный писатель своего поколения. Недаром его книги переведены на десятки языков мира.

Комедия Александра Сергеевича Грибоедова “Горе от ума” написана в 1823 году, т. е. как раз накануне восстания декабристов. Грибоедов бы очень близок к декабристам и по своим политическим убеждениям, и по дружеским связям; он не мог не отразить в своей комедии то, что больше всего волновало умы и сердца самых передовых людей его времени, не отразить ту идейную борьбу, которая шла в то время внутри дворянского общества. В своей комедии поэт подвергает резкой критике все основные недостатки тогдашней России: паразитизм дворянства, его отсталость и консерватизм буквально во

всем, моральное разложение, отрыв от русского народа, его крепостнические убеждения и слепое, рабское преклонение перед Западом. В комедии новый, передовой человек с прогрессивными взглядами (Чацкий) противопоставлен охранителям дворянских

традиций и убеждений, тузам Московского “света”. Соотношение действующих лиц неравное. Чацкий в фамусовском обществе одинок!

Чацкий И Молчалин по возрасту принадлежат к одному поколению, но по своим взглядам и поведению они резко противостоят друг другу. Молчалин, человек незнатной фамилии, делающий себе карьеру, топчется на задворках фамусовского общества. Чацкий же, хотя и принадлежит по рождению к этому обществу, во всем ему противопоставлен.

Итак, что представляет собой Чацкий? Это культурный человек, молодой, только что вернувшийся из заграничного путешествия. Взгляды и идеалы его отделены от взглядов и идеалов фамусовского общества глубочайшей пропастью. Идеал Чацкого – это человек, который “не торопится вписываться в полк шутов”, который вольно дышит, живет в деревне, путешествует и служит “делу”, а не “лицам”. Чацкий принадлежит к известной дворянской фамилии, хотя не очень богатой (у него всего триста крепостных душ). Детство его прошло в Москве, в доме Фамусова, который, был другом его отца и у

которого он воспитывался. Он “славно пишет, переводит”. Он служит в Петербурге, был “с министром знаком”, но бросил службу, не желая прислуживаться. Чацкий с уважением относится к людям, которые, “не требуя ни мест, ни повышенья в чине”, занимаются науками и искусством. Он знает, что такие люди в России есть. Гневно протестует он против крепостного права. Взгляды Чацкого – взгляды патриота в том смысле, как понимали патриотизм лучшие люди России начала 19 века. Он болеет душой от недостатков которые видит на своей Родине (он любит и уважает добрый русский нард, он мечтает о времени, когда этот народ станет признавать своих господ тоже русскими, а не немцами). Чацкому противна “жалкая тошнота по стороне чужой”, которой так гордится дворянское общество. Он борется за национальное достоинство русских.

В лице Чацкого дворянская Москва увидела своего идейного врага. Она дружно восстает против него, объявляя его сумасшедшим. По их мнению, он – “карбонарий”, “вольтерьянец” и “вольность хочет проповедовать”. Грибоедов писал:

“В моей комедии 25 глупцов на одного здравомыслящего человека. И этот человек, разумеется, в противоречии с обществом, его окружающим. Его никто не понимает, никто простить не может, зачем он немножко выше других”. В этом обществе Чацкий

один переживает “мильон терзаний”, его личное горе переплетается с драмой гражданина. Чацкий терпит поражение и вынужден покинуть Москву. Но в 20-е годы 19 века Чацкий уже не был бы одинок, и ему было бы куда бежать: самые передовые люди России – декабристы видели идеал жизни в том, в чем видел его Чацкий.

Что общего у Чацкого с Молчалиным? Возраст – и это единственное, что может сближать их. Молчалин – безродный, т. е. незнатный дворянин из Твери. Он явился в Москву, имея одну цель – сделать карьеру. Он уже три года служит у Фамусова и за этот срок получил три награждения. У Молчалина есть в арсенале целая наука достижения чинов, и, прежде всего, – это зависимость и незначительность. “Ведь надобно зависеть от других”, потому, что ” в чинах мы небольших”. Провожая его в жизнь, отец завещал ему:

“Во-первых, угождать всем людям без изъятья:

Хозяину, где поведется жить,

Начальнику, с кем буду я служить,

Слуге его, который чистит платье,

Швейцару, дворнику для избежанья зла,

Собаке дворника, чтоб ласкова была”.

Это завещание отца Молчалин сделал своим жизненным кредо. Он не имеет своих суждений и думает лишь о том, как бы угадать мнение стоящих выше, угодить начальству. В фамусовском мире линия его поведения верна. Чацкий говорит о нем,

что “он дойдет до степеней известных, ведь ныне любят бессловесных. “Не богат словами”, на цыпочках входит он в гостиную Фамусова, подобострастно раскланивается. Быстро оценив обстановку, он подходит к богатой старухе Хлестаковой, одного слова которой достаточно, чтобы получить чин, упрочить или разбить чью-либо карьеру:

“Ваш шпиц, прелестный шпиц: не более наперстка; Я гладил все его, какая шелковая шерстка”.

Это же умение подслужиться, угодить он советует использовать и Чацкому: “К Татьяне Юрьевне хоть раз бы съездить Вам”. В угоду дочери того же “человека, который кормит и поит, и чином подарит”, он принимает вид влюбленного, не питая никаких чувств к Софье. У него два таланта: умеренность и аккуратность. Все в Молчалине: и его

поведение, и его слова – подчеркивает его мелкую душу человека, “делающего карьеру, не разбираясь в средствах”.

Положение Молчалина в фамусовском обществе гораздо более прочное,

нежели положение Чацкого. Молчалин здесь – свой человек, т. к. умение угодничать и прислуживать ценят здесь выше всего.

И. А. Гончаров в своей статье “Миллион терзаний” пишет: “Чацкий слом-лен количеством старой силы, нанеся ей в свою очередь смертельный удар качеством силы свежей. Он вечный обличитель лжи, запрятавшейся в пословицу “один в поле не воин”. Нет воин, если он Чацкий, и притом победитель, передовой воин, застрельщик и – всегда жертва”.

Высоко ценил роль Чацкого и А. И. Герцен: “Если в литературе сколько-нибудь отразился слабо, но с родственными чертами тип декабристов, – это в Чацком”.

Роман “Война и мир” Л. Н. Толстого – величайшее произведение не только русской, но и мировой литературы. На страницах книги подняты сложные философские вопросы: война и мир, любовь и ненависть, согласие и вражда, жизнь и смерть, предназначение человека и смысл истории. Перед читателями романа, по словам И. С. Тургенева, “проходит целая эпоха, богатая великими событиями и крупными людьми… Развертывается целый мир со множеством выхваченных прямо из жизни типов, принадлежащих ко всем слоям общества”. Л. Н. Толстой говорил, что в “Войне и мире” он любил “мысль народную”. Эти слова отнюдь не случайны. Они выражают центральную идею не только романа, но и времени – шестидесятых годов XIX века. Русские писатели стремились разгадать тайну национального характера, понять русскую душу. Л. Н. Толстой – один из первопроходцев на этом пути. Воплощением авторского представления о человеке из народа, олицетворением “духа простоты и правды” стал Платон Каратаев.

Среди большого числа героев романа “Война и мир” скромный солдат Апшеронского полка, о котором рассказывается в нескольких главах четвертого тома книги, выглядит эпизодическим персонажем. Появление Платона Каратаева традиционно связывается с одним из этапов духовных исканий Пьера. Встреча с крестьянином в солдатской шинели означала для Безухова приобщение к народной мудрости, сближение с простыми людьми, обретение “спокойствия и довольства собой, к которым он тщетно стремился прежде”, душевной свободы и умиротворения. Однако Платон Каратаев не только сыграл важную роль в судьбе любимого героя Толстого, но и помог самому автору ответить на вопрос о природе русского характера.

В образе человека из народа писатель показал носителя “роевого сознания”. Платон принадлежит к миру крестьянской общины. Его облик не индивидуализирован, подчеркнуто лишен каких бы то ни было личностных характеристик, потому что Каратаев живет в полком согласии со всем миром. Он чувствует себя частицей единого и слаженного природного организма, “частицей целого”: “Жизнь его, как он сам смотрел на нее, не имела смысла как отдельная жизнь”. Герой Толстого лишен эгоистических желаний, подчинен некоему высшему разуму, все создавшему и за все отвечавшему. Платон Каратаев живет легко и радостно. Ему чуждо стремление изменить окружающую действительность, переделать ее в соответствии с какими-то абстрактными идеалами. Такова, по мнению Толстого, идея свободы, рожденная “роевым сознанием”.

Смысл бытия для Платона Каратаева – радостное ощущение слияния с миром. Его отношение к жизни выражается единственным словом – любовь. Каратаев не имел “привязанности, дружбы, любви, как понимал их Пьер”, но “любил и любовно жил со всем, с чем сводила его жизнь”. Это глубокое христианское чувство составляло суть души Платона, суть народной души. Оно помогало герою, проходя через испытания, не утрачивать веры в жизнь, основанной на бескорыстней и всепоглощающей любви к земному миру. Каратаев безропотно принимает все, что ниспослано свыше. Он рассказывает пленным историю невинно осужденного купца, смирившегося, готового пострадать “за свои да за людские грехи”. Смысл этой притчи в том, что “на все Господня воля”. Как бы ни сложилась судьба, Бог знает, куда ведет раба своего. Каратаев не смеет ничего требовать от жизни. Толстовский “Божий человек” кроток и счастлив тем

малым, что имеет. Даже предчувствуя приближение смерти, он не утрачивает ощущения “восторженной радости”.

С момента появления героя любое его описание сопровождается эпитетом “круглый”. Пьер почувствовал “что-то приятное, успокоительное и круглое в… спорых движениях маленького человека”, случайно замеченного им в “противоположном углу балагана”. Рассмотрев незнакомца повнимательнее, Безухов отмечает, что “первое впечатление чего-то круглого подтвердилось вполне: вся фигура Платона в его подпоясанной веревкой французской шинели, в фуражке и лаптях, была круглая, голова была совершенно круглая, спина, грудь, плечи, даже руки, которые он носил, как бы собираясь обнять что-то, были круглые; приятная улыбка и большие карие нежные глаза были круглые”. В памяти Пьера Каратаев навсегда остался “олицетворением русского, доброго, круглого”. Такое настойчивое повторение одного и того же слова было необходимо писателю, чтобы подчеркнуть бесконечность и самодостаточность каратаевского мира. Круг – символ завершенности, гармонии5 вечности. Определяющая черта в портрете Платона невольно связывается с образом жизни-шара из сна Пьера. Толстой, используя различные художественные средства, стремился объяснить читателям заинтересовавшее его представление о целостности и неделимости земного существования.

Стремясь понять мировоззрение простого человека, Толстой обращается к фольклору. Именно в устном народном творчестве воплощены представления, мораль, взгляды на жизнь, многовековой опыт и традиции русских людей. Пословицы и поговорки не сходят с уст Платона. На любой случай у Каратаева готов ответ, заповеданный дедами и прадедами: “Час терпеть, а век жить”; “Жена для совета, теща для привета, а нет милей родной матушки”; “Положи, боже, камушком, подними калачиком”. По словам писателя, поговорки, которыми наполнена речь героя, “были те народные изречения, которые кажутся незначительными, взятые отдельно, и которые получают вдруг значение глубокой мудрости, когда сказаны кстати”. Глазная особенность речи Платона – “непосредственность и спорость”, в его рассказах “события самые простые… получали характер торжественного благообразия”. Каратаев мыслит и оценивает происходящее, спираясь на народные традиции. Он уверен в неизменности мира и человека.

По-своему прекрасные каратаевские идеи противоположны идее движения, развития, напряженного поиска истины, которой жил Безухое. Платон явился Пьеру в страшный момент и вернул герою веру “ив благоустройство мира, и в человеческую, и в свою душу, и в Бога. Эта встреча исцелила молодого графа Безухова, но путь Платона ему чужд. Перед самой смертью “Каратаев смотрел на Пьера своими добрыми глазами… видимо, подзывал к себе, хотел сказать что-то. Но Пьеру слишком страшно было за себя. Он сделал так, как будто не видал его взгляда и поспешно отошел”.

В главах романа, воспроизводящих историю знакомства Пьера с Каратаевым, Толстой использует прием антитезы, на котором построен весь роман: идее неизменности, предопределенности и целостности существования противопоставлена мысль о непрекращающемся самосовершенствовании человека и совершенствовании мира. Раздумья Толстого о тайне русской души приводят писателя к признанию существования “в одном этносе двух типов сознания”: Платон Каратаев – воплощение “коллективного разума”, “общинной правды”, Пьер – воплощение вечного поиска истины, неудовлетворенности собой и жизнью в целом. Обращение Толстого к проблемам народного характера, изображение его двойственным, неоднозначным сыграло важную роль в развитии русской литературы и философии. Открытия писателя легли в основу религиозных исканий XX века. Нравственный кризис, переживаемый человечеством, заставляет вновь и вновь обращаться к вечным ценностям, провозглашенным Толстым.

Венцом творчества великого русского поэта Некрасова является его поэма “Кому на Руси жить хорошо”. Поэт описал жизнь крестьян после отмены крепостного прав. Любовь к родному краю всегда томила, мучила и жгла Некрасова. Поэт понимает, что в жизни надо бороться за то, что тебе дорого, и никогда не сдаваться. Он переживает за крестьянскую Русь, переживает ее боль и невзгоды. Это поддерживает поэта, согревает его душу.

Главный герой творчества Некрасова – крестьянство. Чтобы ответить на вопрос некрасовских странников: “Кому живется весело, вольготно на Руси?” – нужно проследить за всем содержанием поэмы внимательно. На помещиков Некрасов смотрит глазами крестьян без всякой идеализации и сочувствия, рисуя их образы. Как много людей ищут свое счастье в мелочах жизни, не задумываясь о настоящем счастье. Многие считают, что, живя в нищете, невозможно быть счастливым. А если заглянуть поглубже, в душу человека? Увидеть его внутренний мир, его понятие о жизни, его отношение к людям, к родине? В поэме некрасовские странники встретили русскую женщину Матрену Тимофеевну, которую крестьяне считали счастливой. Все ее счастье заключалось в работе, в семейных отношениях. Разве это счастье? А Григорий Добросклонов был на самом деле счастливым человеком. Его жизненный путь был тяжел, но славен. Этот путь могут пройти только сильные люди. Именно так человек может найти подлинное счастье. Только борцам за счастье народа может житься хорошо и вольготно. В этом и заключается смысл поэмы.

Слышал он (Гриша) в груди

Своей силы, необъятные,

Услаждали слух его звуки благодатные,

Звуки лучезарные гимна благородного –

Пел он воплощение счастия народного.

Судьбу народа Некрасов связывает с соединением различных сословий. Как ликвидировать существующий между ними разрыв?

Как жаль, что так мало людей, которые по-настоящему живут счастливо. Мы должны стремиться к тому, чтобы будущие поколения смогли жить лучше.

Как прекрасна

Земля. И на ней человек.

С. Есенин

В нашей стране хорошо известен знаменитый французский художник Камиль Коро. Он принадлежит к числу самых популярных мастеров пейзажной живописи XIX века.

Мне кажется, что пейзажи Коро кроме тонкого чувства природы пронизаны настоящей поэзией. Я не случайно вынес эпиграфом к этому сочинению стихи С. Есенина. На мой взгляд, по поэтическому восприятию мира Коро и Есенин – две родственные души.

Итак, чтобы подчеркнуть поэтичность пейзажей французского художника, я в дальнейшем буду обращаться к стихам русского поэта Есенина.

Пейзаж у Коро полон прежде всего глубокой эмоциональной выразительности, созвучной чувствам и переживаниям человека. От его полотен веет искренностью и непосредственностью. Коро был прогрессивным художником своего времени. Своим творчеством он делал вызов однообразным академическим пейзажам, традиционный стиль которых царил во Франции в начале XIX века. Приблизившись к простоте и неброской поэзии сельского пейзажа, Коро стал новатором своего времени. Он любил изображать на своих полотнах маленькие деревушки и городки родной Франции.

Как бы в благодарность за любовь родная природа подарила художнику ключ ко многим своим заповедным тайникам. Коро, например, одним из первых понял, какое огромное значение имеет передача света и воздуха для правдивого изображения природы. Он отказывается в своем творчестве от того темного коричневого колорита, который господствовал тогда в пейзажной живописи, и переходит к созданию совершенно новой светлой палитры, с тончайшими красочными оттенками, словом, создает среду, передающую поэзию дали и пространства. Например, его картина “Холмы с вереском у Вимутье”, где изображена проселочная дорога, уходящая в даль к высокому розовеющему небу, а на втором плане виднеются крестьянские домики. Представьте себе еще одинокого путника и рощицу на обочине дороги и сразу вспомните русскую сельскую местность и стихи Есенина, в которых есть такая строка: “О красном вечере задумалась дорога…” Удивительное совпадение образов!

Коро во всех своих пейзажах показывал человека. Но этого человека, я считаю, нельзя назвать лирическим героем. Он, по-моему, является только одной из деталей общей идеи картины. Лирический герой полотен Коро – это поэтическое настроение. Видимо, в отличие от русских художников-пейзажистов, Коро считал, что только изображение природы и человека позволяет достичь гармонии в картинах. Его полотно “Вечер” – яркое тому подтверждение. На картине изображены деревья, напоминающие наши березы, под ними влюбленная пара, и все это залито светом заката, к которому уже издали примешивается лунный свет. Как здесь не вспомнить есенинское:

Вечером синим, вечером лунным

Был я когда-то красивым и юным.

Неудержимо, неповторимо

Все пролетело… далече… мимо…

Хочу подтвердить свои рассуждения, и на примере картины Коро “Пруд в Билль д’Аврэ” – это как бы нежная идиллия. В свете утренней зари очертания предметов и человека тают в туманной дымке, цвета теряют свою определенность, потемневшие кроны деревьев особенно поэтично смотрятся на фоне жемчужного неба. В этом пейзаже царит нежное мечтательное настроение, предчувствие прекрасного будущего. Так же как когда-то чувствовал и мечтал С. Есенин:

Разбуди меня завтра рано,

О моя терпеливая мать!

Я пойду за дорожным курганом

Дорогого гостя встречать.

Но Коро может быть и драматичным, как в своем замечательном “Порыве ветра”, где так остро передано ощущение быстро надвигающейся бури, рождающегося тревожного и вместе с тем романтического чувства. Все нежные тона опущены. Только резкие контрасты темных и светлых пятен как бы борются между собой. И вспоминаются те же ощущения, когда читаешь у Есенина:

Но вы не знали,

Что в сплошном дыму,

В развороченном бурей быте

С того и мучаюсь, что не пойму,

Куда несет нас рок событий…

Конечно, я не претендую на научное значение своих аналогий между французским художником и русским поэтом. Я просто хочу сказать, что острое ощущение жизни, ее полноты и красоты роднят всех великих художников мира. Поэтический пейзаж и в слове, и в палитре более всего выражает состояние души человека.

Роман “Поднятая целина” – это произведение о становлении колхозного строя в деревне. В 1932 году Шолохов закончил первую книгу романа а в 1959-м – вторую книгу. В этой книге рассказывается о донском казачестве. Писателя интересуют истинные судьбы народных масс в революции. В “Поднятой целине” изображен важнейший момент в жизни нашей страны – коллективизация, когда донское казачество вместе со всем трудовым советским крестьянством переходит к новой коллективной, социальной жизни. В центре романа стоят люди двух резко противоположных лагерей – лагеря социализма и лагеря контрреволюции. Это нашло отражение и в самой завязке романа. Действие “Поднятой целины” начинается стремительно: в хутор Гремячий Лог приезжают два человека – белогвардейский офицер Половцев и путиловский рабочий Давыдов. Давыдов послан партией, чтобы организовать колхоз. Половцев послан для того, чтобы сорвать организацию колхоза.

Вокруг них и группируются основные действующие лица. Много действующих лиц мы видим в романе: коммунисты Нагульнов и Разметнов, агитатор из агитколонны, комсомолец Ваня Найденов, мужик Ипполит Шалый, Кондрат Майданников. Это люди, которые с энтузиазмом строят новую колхозную жизнь. Их работу направляет коммунист Давыдов. Строительство социализма в деревне пытаются сорвать белогвардейцы, кулаки: Островнов, Бородин, Лапшинов, Фрол Дамасков, Тимофей Рваный. Ими верховодит белый офицер Половцев. Создавать новую жизнь коммунистам приходилось не только в борьбе против кулаков и белогвардейцев, создание новой жизни связано с преодолением собственнических представлений о жизни, веками воспитанных в крестьянстве. В “Поднятой целине” много массовых сцен. Это эпизоды собраний, раскулачивания, убоя скота, бабьего бунта, картины весеннего сева и т. д.

Во всей этой суете мы видим массы людей, их настроение, но в то же время Шолохов рисует каждого человека в отдельности. Мы видим сложный и трудный процесс ликвидации старого строя в деревне и рождение новой социальной колхозной деревни. Писатель создает образ народа-колхозника. Шолохов умеет показать внутренний мир человека. Главную роль в романе играет коммунист Давыдов. Во время коллективизации партия направила в деревню 25 тысяч коммунистов, для того чтобы возглавить колхозы, помочь строить новую жизнь. Давыдов – рабочий-путиловец, слесарь, раньше был матросом, участвовал в гражданской войне. Это крепкий, закаленный боец, сразу видны его принципиальность и умение работать с людьми. Приехав в Гремячий Лог он сразу же находит общий язык с народом, но ему требуется немало времени, чтобы разобраться в окружающей обстановке. Поэтому Давыдов внимательно изучает новую жизнь. Конечно, он допускает ошибки: ведь он человек. Ошибся в Островнове, не распознал в нем врага. Но Давыдов признает свои ошибки, а это положительное качество для руководителя. Умение работать с людьми, направлять их, выражается в том, что иногда он действовал словом, а порой и собственным примером. Никогда не ходивший за плугом, чтобы воодушевить людей, он берется пахать. И Давыдов добивается своего: люди начинают работать. Давыдов политически воспитывает гремяченцев, при этом терпеливо разъясняя людям политику партии. Он становится непоколебим, если дело касается его убеждений. Так было в сцене бабьего бунта. Ему грозит смерть от разъяренной толпы. Однако Давыдов не теряет присутствия духа. Замечательной чертой его является вера в будущее, но это не призрачные мечты, не иллюзии. Он говорит о казачонке Федотке: “Хорошую жизнь им построим, факт! Бегает сейчас Федотка в отцовском картузе казачьего фасона, а лет через двадцать будет электроплугом наворачивать вот эту землю… Счастливые будут Федотки, факт!” Писатель показывает в Давыдове его обаяние, нежность, жизнерадостность, со, страниц романа встает перед нами вожак народной массы, просто человек, цельная натура. Помимо Давыдова в романе изображены Андрей Разметнов и Макар Нагульнов. Андрей Разметнов вырос в бедной семье, познал нищету и унижения, поэтому сразу потел служить в Красную армию и был предан Советской власти. Но он недостаточно грамотен. Порой ему бывает трудно разобраться в окружающей обстановке, он постоянно учится. Сложной фигурой является и Макар Нагульнов