Category: Сочинения по литературе

Маяковский вошел в наше сознание, в нашу культуру как “агитатор, горлан, главарь”. Он действительно шагнул к нам “через лирические томики, как живой с живыми говоря”. Его поэзия громка, неуемна, неистова. Ритм, рифма, шаг, марш – все эти слова ассоциируются и выражают творчество поэта.

Маяковский – поэт разносторонний. Он мог писать обо всем в равной степени талантливо и необычно. Он, как смелый мастер, работающий со своим материалом по собственным законам. У него свое построение, свой образ, свои ритм и рифма.

Стихотворение “Хорошее отношение к лошадям” Маяковский написал в 1918 году. Он принял революцию и был целиком захвачен событиями связанными с нею. Перед ним была ясная гражданская позиция и творческий порыв художника, решившего

поставить свое искусство на службу революции. С необычайной силой развернулось в это время многогранное дарование поэта; он пишет стихи, пьесы, киносценарии, рисует плакаты, выступает со статьями и докладами о искусстве. Стихи Маяковского

полны радостного чувства, прославляют победу революционного народа. Как человек талантливый и многогранный он проверял себя: так ли и то ли он делает и иногда приходило чувство неудовлетворенности, какая-то тоска, которую он смирял

“становясь на горло собственной песне”.

История лошади это только повод рассказать читателю о самом себе, о своей “звериной тоске” и об умении преодолевать ее. У Маяковского на первом плане стоит его собственное лирическое “я”. Без преувеличения можно сказать, что плачущая лошадь – своеобразный двойник автора:

Деточка,

все мы немножко лошади,

каждый по-своему лошадь.

А последние строчки:

И все ей казалось-

она жеребенок,

и стоило жить,

и работать стоило.

Это уж, вне всякого сомнения, о себе: измученный поэт находит силы встать и опять приняться за дело. И не случайно лирический герой противопоставлен в стихотворении глумящимся “зевакам”:

за зевакой зевака,

штаны, пришедшие

Кузнецким клешить,

сгрудились,

смех звенел и звякал.

Маяковский и здесь делает себе саморекламу, неотьемлемую от лирического самосознания:

Смеялся Кузнецкий.

Лишь один я

голос свой не вмешивал в вой ему.

В этом стихотворении автор довольно аскетичен в выборе образных средств, он не может полностью отказаться от своих излюбленных экстравагантных метафор. В начале текста выстроен следующий образный ряд: ” улица”, которая “ветром опита” и “льдом обута”, после нашествия зевак, пришедших “клешить” ей уже свои штаны, “опрокинулась” и “течет по своему”. Здесь тропы мало, что сообщают о сущности авторской идеи – они имеют функцию “ввода” в авторскую модель действительности.

Основную же нагрузку несут глаголы действия. В принципе, сюжет стихотворения можно описать при помощи цепочки глаголов, выбранных из текста: “грохнулась” – “сгрудились” – “подошел”- “рванулась” – “пошла” – “пришла” – “встала (в стойло)”.

С помощью графики, разбитый на интонационные отрезки, стих придает поэтической речи свободную непринужденность. Богат репертуар использованных автором рифм: здесь есть и усеченные неточные (плоше – лошадь, зевака – зазвякал), и неравносложные (в шерсти – в шелесте, стойло – стоило), и составные ( в вой ему – по-своему, один я –

лошадиные, в няньке – на ноги), и даже одна омонемическая (“пошла” – краткое прилагательное и “пошла” – глагол). Очень интересна первая строфа, знаменательные слова (“-Гриб. Грабь. Гроб. Груб.”), полностью утеряв свое лексическое значение, выступают в звукоизобретательной функции. Я неоднозначно отношусь к Маяковскому: мне что-то нравится у него, но что-то и неприемлю. В этом стихотворении меня привлекает то, что свою достаточно чувствительную натуру Маяковский обуздал, как лошадь и свою звериную тоску умел скрыть глубоко в себе. Он очень резко относился к окружающим, которым не понятны ни собачье горе, ни лошадиные слезы. Мне близок его оптимизм: в самых трудных жизненных ситуациях Маяковский умел быть энергичным,, бодрым и жизнерадостным. И замечательные строки стихотворения “и стоило жить, и работать стоило” я хочу взять девизом для своей будущей взрослой жизни.

Я много читал и слышал о героях Отечественной войны. Но подвиг Ивана Ксенофонтова поразил меня больше всех. Я узнал о нем в музее.

Ваня Ксенофонтов окончил среднюю школу в нашем городе перед самой войной. В войну он служил штурманом самолета. Незадолго до Победы, 25 апреля 1945 года, фашисты погрузили в польском порту советских детей на пароход и хотели угнать их куда-то на запад.

Пароход с детьми конвоировал фашистский эсминец. Наши катера не могли с ним справиться. Тогда в бой за малышей вступили советские летчики. Они атаковали эсминец. Самолет Вани Ксенофонтова загорелся в воздухе. Ваня и его товарищ – пилот и стрелок-радист – повторили подвиг капитана Гастелло. Они решили погибнуть, но спасти детей от рабства!

Горящий самолет врезался в эсминец. Раздался взрыв, и корабль потонул. Советские катера окружили фашистский пароход и вернули его в порт.

Ваня Ксенофонтов – бабушкин школьный товарищ. У нас дома есть его фотография, поэтому он мне особенно дорог. Я люблю его потому, что он такой же юный, как мой старший брат Федя, как ребята-старшеклассники, которые учатся со мной в школе.

Я восхищаюсь его подвигом, потому что он погиб, защищая детей, каких я вижу в детском саду рядом с нашим домом.

Я преклоняюсь перед юными героями, погибшими за Родину, – Тимуром Фрунзе, Олегом Кошевым, Виктором Талалихиным, Сергеем Тюлениным. Я даже собираю марки с их портретами.

Тема любви, безусловно, занимает в поэзии Анны Ахматовой центральное место. Неподдельная искренность любовной лирики Ахматовой в сочетании со строгой гармонией позволили современникам называть ее русской Сафо сразу же после выхода первых поэтических сборников.

Ранняя любовная лирика Анны Ахматовой воспринималась как своеобразный лирический дневник. Однако изображение романтически преувеличенных чувств не свойственно ее поэзии. Ахматова говорит о простом человеческом счастье и о земных, обычных горестях: о разлуке, измене, одиночестве, отчаянии – обо всем, что близко многим, что способен испытать и понять каждый.

Любовь в лирике А. Ахматовой предстает как “поединок роковой”, она почти никогда не изображается безмятежно, идиллически, а, наоборот, в предельно кризисном выражении: в момент разрыва, разлуки, утраты чувства или первого бурного ослепления страстью.

Обычно ее стихи – начало драмы или ее кульминация. “Мукой живой души” платит ее лирическая героиня за любовь. Сочетание лиризма и эпичности сближает стихи А. Ахматовой с жанрами романа, новеллы, драмы, лирического дневника.

Одна из тайн ее поэтического дара заключается в умении полно выразить самое интимное в себе и окружающем мире. В ее стихах поражает струнная напряженность переживаний и безошибочная меткость острого их выражения. В этом сила Ахматовой.

Тесно переплетены в стихах Анны Ахматовой тема любви и тема творчества. В духовном облике героини ее любовной лирики угадывается “крылатость” творческой личности. Трагическое соперничество Любви и Музы отразилось во многих произведениях, начиная с раннего, 1911 года. Однако Ахматова предвидит, что поэтическая слава не может заменить любви и счастья земного.

Интимная лирика А. Ахматовой не ограничивается лишь изображением отношений любящих. В ней всегда – неиссякаемый интерес поэта к внутреннему миру человека. Своеобразие ахматовских стихов о любви, оригинальность поэтического голоса, передающего самые сокровенные мысли и чувства лирической героини, наполненность стихов глубочайшим психологизмом не могут не вызывать восхищения.

Как никто другой Ахматова умеет раскрыть самые потаенные глубины внутреннего мира человека, его переживания, состояния, настроения. Поразительная психологическая убедительность достигается использованием очень емкого и лаконичного приема красноречивой детали (перчатка, кольцо, тюльпан в петлице…).

“Земная любовь” у А. Ахматовой подразумевает и любовь к окружающему человека “земному миру”. Изображение человеческих отношений неотрывно от любви к родной земле, к народу, к судьбе страны. Пронизывающая поэзию А. Ахматовой идея духовной связи с Родиной выражается в готовности пожертвовать ради нее даже счастьем и близостью с самыми дорогими людьми (“Молитва”), что впоследствии так трагически сбылось в ее жизни.

До библейских высот поднимается она в описании материнской любви. Страдания матери, обреченной видеть крестные муки своего сына, просто потрясают в “Реквиеме”:

Хор ангелов великий час восславил,

И небеса расплавились в огне.

Отцу сказал: “Почто Меня оставил!”

А Матери: “О, не рыдай Мене”.

Магдалина билась и рыдала,

Ученик любимый каменел,

А туда, где молча Мать стояла,

Так никто взглянуть и не посмел.

Таким образом, поэзия А. Ахматовой не только исповедь влюбленной женщины, это

Исповедь человека, живущего всеми бедами, болями и страстями своего времени и своей

Земли.

Анна Ахматова как бы объединила “женскую” поэзию с поэзией основного потока. Но это объединение лишь кажущееся – Ахматова очень умна: сохранив тематику и многие приемы женской поэзии, она коренным образом переработала и то, и другое в духе не женской, а общечеловеческой поэтики.

Мир глубоких и драматических переживаний, очарование, богатство и неповторимость личности запечатлелись в любовной лирике Анны Ахматовой.

Многие герои Достоевского одержимы идеей поиска смысла жизни и пытаются вырваться из круга жизненных противоречий. Одержим жела нием изменить мир и Раскольников. Исследуя трагизм судьбы униженных, Достоевский старается “найти в человеке человека”, – так отмечает он в записных книжках. Это стремление автора выражается в его отношении к героям, к событиям, которые он изображает в романе. И эта позиция – взгляд прежде всего реалиста. Этот истинный реализм проявляется в глубоком психологизме повествования. Боль писателя за униженных, раздавленных жизнью людей сливается с их болью и обидой. Однако он не растворяется в своих героях, они существуют самостоятельно, независимо. Автор лишь стремится проникнуть в суть человеческого характера, обнажить те страсти, которые терзают его персонажей. Достоевский выступает как тщательный исследователь всех движений души человеческой, но делает это в разных ситуациях по-разному, никогда не выражая своей прямой оценки.

Подробно описывая все оттенки меняющегося состояния Раскольни-кова, Достоевский все-таки оставляет читателю возможность самому делать выводы. Очень часто в его описаниях содержатся намеки, догадки. С самой первой встречи Раскольников предстает как человек, одержимый идеей, терзаемый внутренней борьбой. Неопределенность душевного состояния героя создает ощущение напряженности. Важно, что герой даже в мыслях не называет убийство убийством, а заменяет это слово определениями “это”, “дело” или “предприятие”, что показывает, насколько душа его, пусть бессознательно, боится задуманного.

Сцена за сценой включают все новых лиц в действие. И если в начале романа автор подводит нас к теории Раскольникова намеками, потом развертывая ее в форме статьи, написанной Родионом, то по мере развития сюжета идея эта обсуждается, оценивается другими героями, подвергается сильнейшему испытанию. Раскольников, чувствуя, что погибает, мучительно ищет выхода. В нем зреет бунт, но бунт индивидуалистический, связанный с теорией, по которой сильные личности имеют право нарушать человеческие законы, даже преступая через кровь, имеют право властвовать над слабыми, которых считают “тварями дрожащими”.

Образ Раскольникова не лишен обаяния. Он честен и добр, склонен к состраданию. Беспокоится о матери, любит сестру, готов помочь несчастной обреченной девочке, которая поразила его своим видом, тревожится о судьбе Мармеладовых. Убедив себя, что смерть старухи спасет тысячи жизней, он не может сладить со своей растревоженной совестью. Душевная уязвимость обостряет страдания героя, он постепенно начинает задумываться над тем, насколько вредна его теория. Может ли сильная личность переступить закон, если обрекает себя и близких на нравственные страдания? Сначала ему казалось, что если существует право сильного, если мир, разделенный на угнетателей и угнетенных, стонет от несправедливости, то он вправе преступить законы общества. Но не смог. И не смог потому, что преступление отчуждало его от пюдей, потому, что не старуху убил, а принцип убил, “себя убил”. То, что Раскольников после содеянного в буквальном смысле слова заболел, ясно выражает позицию автора: убийство противно человеческой атуре. Раскольников не выдержал испытания, которому себя подверг, в этом его спасение. Потрясенный великодушием и душевной силой 2онм Мармеладовой, Раскольников оказывается способным приблизиться нравственному воскрешению. Достоевский ставит вопрос, имеет ли право такая личность пойти на крайность – убить другого человека, и отвечает на него отрицательно: не может, потому что за этим обязательно следует наказание – нравственное, внутреннее страдание.

Носителем нравственного идеала Достоевского является Соня Мар-меладова. Писатель считает, что человек, который жертвует собой ради спасения других людей, стоит очень высоко в нравственном отношении. Его героиня волею судьбы оказалась в крайней степени падения. Но для нас Соня – чистая, возвышенная, потому что все делает, движимая одним чувством – желанием спасти близких, даже такой ценой.

По мысли Достоевского, общественное зло может быть побеждено, если люди не будут строить счастье на несчастье других. Человек, испытывающий страдания, не будет причинять зла людям. Автор ставит проблему добра и внутренней гармонии, к которой человек может прийти через страдания.

Достоевский ставит еще одну проблему – проблему способности человека к нравственному возрождению. Раскольников, пройдя через страдания, под влиянием Сони подходит к порогу нравственного перерождения. Именно поэтому следователь, предлагая явку с повинной, спросил, верит ли он в легенду о Лазаре, которого воскресил Христос.

Позиция Достоевского по отношению к героям глубоко гуманна. Он сострадает своим героям, заступается за их право быть людьми, за право, которого лишает общество, где властвуют деньги. И, по-моему, Достоевский не видит смысла в изменении общественных условий, он ищет выход в нравственном совершенствовании своих героев, путь к счастью видит через страдания.

Как часто на вершине льдистой

Один меж небом и землей (как царь с развенчанной главой)

Под кровом радуги огнистой

Сидел он мрачный и немой.

М. Ю. Лермонтов

Михаил Александрович Врубель – известнейший русский художник, наиболее самобытный и значительный выразитель тенденций символизма и модернизма в русской живописи и графике. Его произведения отличаются “драматической напряженностью колорита, кристаллической четкостью, конструктивностью рисунка, тяготением к символико-философской обобщенности образов, нередко принимающих трагическую окраску”.

Картина “Демон” М. А. Врубеля широко известна. Вообще, художник очень долго и мучительно пытался найти образ своего Демона. Однако ни рисунки, ни созданные им скульптуры до конца не соответствовали его замыслу. Творческие искания продолжались несколько лет, пока не воплотились в 1890 году в картину “Демон”. Большую роль здесь сыграла одноименная поэта М. Ю. Лермонтова, к которой Врубель создал виртуозные иллюстрации – на их основе и сложилась графическая манера мастера, “трактующая мир как “магический кристалл”.

Демон Врубеля предстает перед нами в облике искусительно-прекрасного героя. В его лице нет ничего демонического: большие темные глаза смотрят на мир с невыразимой печалью и мудростью, губы сложены в горькую усмешку, черные вьющиеся волосы свободно ниспадают на плечи. Демон изображен полуобнаженным, с развитым торсом и мускулистыми руками. Он сидит, обняв колени, и от его уныло-задумчивой фигуры веет какой-то безысходностью.

В “Демоне” нет ни злобы, ни презрения. Создается впечатление, что он весь погружен в свои мысли и осознание его нечеловеческой природы лишь добавляет ему трагизма. Меланхолическое оцепенение Демона столь велико, что он не замечает ни мерцающих самоцветами скал, ни прекрасного заката. Сам М. А. Врубель писал, что отразил на холсте свое видение Демона – “…полуобнаженная, крылатая, молодая, уныло-задумчивая фигура сидит, обняв колени, на фоне заката…”.

Я считаю, что изображенный на картине Демон – это символ молодости и силы духа, мужской красоты, человечности и нерастраченных пылких чувств.

Помню, в статье В. Марченко “Хлеб наш насущный” (“Литературная Россия”, октябрь 1990 года) прочитал: “Сталинская коллективизация… стараниями вождей революции превратила российского (и не только российского) крестьянина в батрака, отчужденного от земли, лишенного традиций, мудрого постижения селянского бытия… Ни одно общество во всей мировой истории, ни одно государство не позволяло себе роскоши так ненавидеть свое крестьянство, как наше…” Жестокие, но справедливые слова. Подобные им все чаще слышатся с трибун, звучат в различных выступлениях и докладах.

Да, “великий перелом” в деревне, “революция сверху” оказались ненужными, разрушительными, ведущими в тупик. Причины трагедии и ее виновники в основном известны, хотя историкам предстоит еще очень много работы. Но большинство людей черпают свое представление о той или иной эпохе не из трудов ученых, а из художественной литературы. И наши потомки о времени коллективизации будут судить по романам и повестям. А ведь более яркого произведения о том времени, чем “Поднятая целина”, пока не создано. Недаром публицисты, говоря о периоде коллективизации, часто берут примеры из Шолохова. Роман этот, как бы о нем ни судить, прочно и навсегда вошел в золотой фонд русской литературы. Об эпохе коллективизации писали многие. Почему же забыты “Бруски” Ф. Панферова, “Лапти” П. Замойского и другие произведения, а шолоховский роман живет?

У произведения много достоинств. Оно написано языком мастера, книга полна неподдельного юмора, прекрасных описаний природы, легко читается. Превосходно описан казачий быт, точно и ярко воспроизведены язык и образ мыслей казаков. Внимательно читая книгу, сравнивая ее с теми фактами, которые стали известны, с современными произведениями о деревне 20-30-х годов В. Белова, Б. Можаева, А. Антонова и других, мы увидим, что Шолохов блестяще отразил эпоху. Сомнения и колебания крестьян, массовый убой скота, принуждение казаков с помощью пистолета, полный произвол при раскулачивании середняков, растерянность начальства после выхода лицемерной статьи Сталина “Головокружение от успехов” изображены писателем ярко, выпукло, прав диво. Но, говоря о книге и об отношении к ней, все время испытываешь какую-то двойственность. Ведь наряду с правдой Шолохов допускает и ее искажение в угоду политическим требованиям. Много места в романе отведено тому, как бывший белогвардеец создает тайную организацию “Союз освобождения Дона”, дабы свергнуть советскую власть. Известно, что эти организации выдумывались Сталиным и его окружением, чтобы оправдать произвол и репрессии.

А убийство Давыдова и Нагульнова? Историки давно доказали, что рассказы об ужасах “кулацкого террора” служили прикрытием террора против крестьян. А ограбленными и озлобленными крестьянами убито руководителей во много раз меньше, чем уничтожено председателей колхозов самой властью. И, тем не менее, я думаю, что Шолохов, как и многие наши деятели культуры того времени, честно верил, что страна строит прекрасное будущее. Юность, его прошла в огне гражданской войны и последующих схваток. Возможно, поэтому насилие не казалось ему столь ужасным, как нам. Известно, что Михаил Александрович сам много занимался созданием колхозов, боролся с недостатками, ошибками и перегибами в колхозном движении на Дону, ограждал многих честных коммунистов, советских работников, рядовых тружеников от необоснованных репрессий. Вероятно, ему казалось, что эти трудности и перегибы можно преодолеть, что в жизни крестьян действительно наступят счастливые дни. Во второй части “Поднятой целины”, созданной через 20 лет, чувствуется, что автор пишет уже без прежнего задора и оптимизма.

Мне лично роман “Поднятая целина” нравится. Я от души потешаюсь над выходками и рассказами деда Щукаря, переживаю вместе с Кондратом Майданниковым и другими казаками, когда они “со слезой и кровью” рвут “пуповину”, соединяющую… с собственностью, с быками, с родным паем земли. Я хохочу над тем, как Макар Нагульнов изучает английский язык, слушает по ночам петухов. Я жалею Давыдова, который мучается оттого, что не может порвать с Лушкой, и любуюсь Варей Харламовой и ее чистым чувством к Давыдову. Мне до слез жалко красавца Тимофея Рваного. Настоящая, сочная жизнь предстает в романе. Но что-то мешает ограничиться в выводах. Нет в этом произведении чего-то такого, что всегда отличало русскую литературу. Видимо, здесь недостает гуманизма. Ведь почти во всех сценах, в которых описывается произвол, автор как бы молча сочувствует насильникам.

Судьба “Поднятой целины” доказывает еще раз, что нельзя служить идее, которая призывает строить счастье с помощью жестокости. Писа^ тель – прежде всего человеколюбец, а уже потом политик. Шолохов, выполняя сталинский заказ, как бы оправдывал своим талантом те неслыханные надругательства и беззакония, которые творили над крестьянством. К героям романа отношение также противоречивое. Особенно это касается Давыдова и Нагульнова. Бывший балтийский матрос, слесарь Краснопутиловского завода подкупает своей силой, честностью, умением понять и признать ошибки, отсутствием зазнайства. Мы сочувствуем ему, когда он, надрываясь, пашет свою десятину. Но мы не можем не удивляться легкости, с которой этот горожанин берется судить о сельском хозяйстве. Нас отталкивает его отношение к кулакам. Ни разу его не посещает мысль, что это, прежде всего, люди, имеющие такое же право на счастье, жизнь и свободу, как он сам! После разговора с секретарем райкома Давыдов размышляет: “Почему его нельзя к ногтю?.. Нет, братишка, извини! Через твою терпимость веры ты и распустил кулака… с корнем его как вредителя”.

Макар Нагульнов до мозга костей предан идее мировой революции. Это человек, которому лично ничего не надо, аскет, живущий ради высших интересов. Но страшно становится, когда читаешь его признания: “Жа-ле-е-шь? Да я… тысячи становил зараз дедов, детишков, баб… Да скажи мне, что их надо в распыл… Для революции надо… Я их с пулемета…” Не такие ли, как Нагульнов, с легким сердцем “ради революции” и уничтожали тысячи ни в чем не повинных людей? Макар ведь не только говорит. Он не задумывается, когда приходится применять силу, чтобы заставить казаков сдать хлеб…

Нет! К настоящей, счастливой жизни подымает людей не сила, не принуждение. Человек должен почувствовать, что он хозяин своей судьбы, а не винтик в огромной государственной машине. Человек хочет быть хозяином над землей не в песне, а на своем, пусть небольшом, участке. Он должен есть хлеб, выращенный на его земле и его руками, а не “отпущенный” властями. Сегодня уже приняты законы, возрождающие крестьянство. Сегодня началось возрождение казачества. Роман “Поднятая целина” – выдающееся произведение, несмотря на все недостатки. Он всегда останется памятником жизни казачества, историческим свидетельством о трудной эпохе, напоминанием о том, что нельзя строить светлое будущее на насилии.

Ольга – одна из главных героинь романа в стихах “Евгений Онегин”. Впервые на страницах романа мы встречаемся с Ольгой не непосредственно, а через восприятие возвышенного, благородного, романтического Ленского.

Ах, он любил, как в наши лета

Уже не любят; как одна

Безумная душа поэта

Еще любить осуждена…

То, что Ольга являлась предметом любви молодого поэта, уже предвосхищает появление прекрасного светлого образа. “Он был свидетель умиленный ее младенческих забав”, проводил с ней лучшие минуты своей жизни и в общественном сознании считался женихом.

Невинной прелести полна,

В глазах родителей, она

Цвела, как ландыш потаенный,

Незнаемый в траве глухой

Ни мотыльками, ни пчелой.

Казалось бы, поэт восхищается чистотой, непосредственностью и обаянием героини, как восхищаются невинной прелестью нераскрытого бутона, обещающего превратиться в прекрасный яркий цветок:

Глаза, как небо, голубые,

Улыбка, локоны льняные,

Движенья, голос, легкий стан,

Все в Ольге… но любой роман

Возьмите и найдете, верно,

Ее портрет: он очень мил,

Я прежде сам его любил,

Но надоел он мне безмерно.

А. С. Пушкин нарисовал великолепный портрет безупречной красавицы, но все же не считает ее образцом совершенства, предметом авторского внимания и восхищения. Что же смущает поэта? Какие недостатки видим мы в этом эталоне женской красоты? Автор признает, что и сам в юношеских стихах поклонялся подобным героине девушкам, но они надоели ему безмерно. Разгадку мы находим в первой, непосредственной оценке любимого героя А. С. Пушкина Онегина. Взгляд этого искушенного жизнью героя, не искаженный к тому же субъективным восприятием любящего человека, воспринимает предмет обожания Ленского холодно и жестко, без флера романтической восторженности поэта:

В чертах у Ольги жизни нет.

Точь-в-точь в Вандиковой Мадоне:

Кругла, красна лицом она,

Как эта глупая луна

На этом глупом небосклоне.

Вряд ли и Онегин объективно воссоздал портрет героини, но он подчеркнул существенный в его представлении недостаток, искажавший впечатление от безупречной внешности Ольги; отсутствие гармонии между прекрасной внешностью и бедностью внутреннего мира, бедностью духовной жизни, освещающей внешний облик светом душевного огня, своеобразия личности, мучительно и неутомимо ищущей свое место в жизни. Отсутствие жизни в чертах Ольги – следствие бездуховности, бесконфликтности, потребительского отношения к внешнему миру, самодовольства и ограниченности.

Онегин, безусловно, излишне язвительный и критичный, и его восприятие образа Ольги нельзя признать объективным. Ольга проста и непосредственна, кокетлива и игрива, поверхностна и беззаботна, полна жизненной энергии и жажды наслаждений, поклонения, праздника. Она восприимчива к похвалам, как всякая женщина, поэтому так легко удалось Онегину завладеть ее вниманием на балу у Лариных:

…проворно

Онегин с Ольгою пошел;

Ведет ее, скользя небрежно,

И наклонясь, ей шепчет нежно

Какой-то пошлый мадригал,

И руку жмет – и запылал

В ее лице самолюбивом

Румянец ярче,

Беззаботно отвергает Ольга признаки внимания Ленского, мотивируя это обещанием танцевать с Онегиным. Разумеется, это не проявление женской хитрости и изменчивости, как в припадке ревности считает ее жених. Просто внешние признаки внимания, как и атрибуты жизни вообще, в силу ее душевной неразвитости играют для нее гораздо большую роль, чем подлинные движения души. Когда взбешенный, пылающий ревностью Ленский перед дуэлью не удержался от соблазна взглянуть на кокетку, желая сразить ее неожиданностью своего появления, она, “подобно ветряной надежде, резва, беспечна, весела”, по-детски непринужденно поинтересовалась, почему он так неожиданно исчез с бала.

Все чувства в Ленском помутились,

И молча он повесил нос.

Исчезли ревность и досада

Пред этой ясностию взгляда,

Пред этой нежной простотой,

Пред этой резвою душой!..

И раскаявшийся в своих глупых подозрениях Ленский уже почувствовал себя счастливым. Но все же Ольга не любила его так самозабвенно, исступленно, как сам поэт, так, как он представлял себе подлинное чувство. Она не обманывала Ленского, она просто не способна на глубокое, вызревающее в недрах души чувство, а воспринимает его только как внешнее проявление привязанности, как красивый ритуал традиционного самовыражения.

После трагической гибели – из-за нее – Ленского Ольга недолго горевала и вскоре увлеклась уланом, который “успел ее страданье любовной лестью усыпить”:

И вот уж с ним пред алтарем

Она стыдливо под венцом

Стоит с поникшей головою,

С огнем в потупленных очах,

С улыбкой легкой на устах.

В образе Ольги А. С. Пушкин воплотил один из женских типов – красивой, обаятельной женщины, игривой, веселой, беззаботной. Кокетливость – ее отличительная черта. Она у Ольги не наигранная, а естественная. Если присовокупить ко всем вышеперечисленным качествам поверхностность восприятия и легкость суждений, то получится наиболее распространенный женский образ, довольно привлекательный, но недостаточно глубокий.

“Евгений Онегин” – самое задушевное произведение Пушкина. Главные герои этого романа – Онегин и Татьяна. В лице Татьяны Пушкин воспроизвел русскую женщину. Она любила своих родных, но не открывала им никогда внутренний мир своей души, что-то ей подсказывало, что они люди другого мира, они ее не поймут. Натура Татьяны не многосложна, но глубока и сильна. Ее задумчивость была подругой с колыбельных дней, ее жизнь была однообразна. И первое сильнейшее чувство любви она испытала к Онегину. Сказать словами ему об этом она не могла. Татьяна ощущала огромный страх за свои чувства, но, не смирившись с ними, она написала письмо к Онегину:

Я к вам пишу – чего же боле?

Что я могу еще сказать?

Так начинается письмо Татьяны. Оно проникнуто жаждой любви, болью, переживаниями. Татьяна пишет о том, что она жила в спокойствии, ничто ее не волновало, душа ее молчала, но в одно мгновение все изменилось, она проснулась и ожила, в ее душе все пело оттого, что к ней пришла любовь, но ей она принесла только страдания. Она жила надеждой, чтоб увидеть Онегина:

Когда б надежду я имела

Хоть редко, хоть в неделю раз,

В деревне нашей видеть вас…

Она была бы счастливой женой, спокойно, но тем не менее страстно и глубоко любила бы своего мужа, вся отдалась бы своим материнским обязанностям:

Души неопытной волненья

Смирив со временем (как знать?),

По сердцу я нашла бы друга,

Была бы верная супруга

И добродетельная мать.

Но никто другой не мог занять ее сердца.

Я считаю, сильная, страстная любовь по-настоящему была. И это доказывают дальнейшие строчки из письма:

Ты в сновиденьях мне являлся,

Незримый, ты мне был уж мил,

Твой чудный взгляд меня томил,

В душе твой голос раздавался…

Кто ты, мой ангел ли хранитель,

Или коварный искуситель:

Мои сомненья разреши.

Они наполнены высшими чувствами.

Героиня любила искренне, ожидая положительного ответа. Первое, что с ней произошло, когда она увидела его:

Ты чуть вошел, я вмиг узнала,

Вся обомлела, запылала

И в мыслях молвила: вот он!

И Татьяна пишет ему о том, что Онегин давно рядом, помогал ей и говорил с ней.

Не зная, каким будет ответ, Татьяна вручает свою судьбу ему. Ее доверчивость мне нравится, нравится, что она не лжет, правдива и открыта в своих чувствах, уверена, что он ее поймет. ‘ Читая письмо, чувствуешь воодушевленность. Но, еще не зная конца произведения, я думала, что Онегин ее поймет. Но он, такой умный, тонкий и опытный, так хорошо понимающий людей и их сердца, не смог понять из письма Татьяны, что эта бедная девушка озарена страстной любовью. Не заметил ни смятения, ни страдания, ни следов слез на лице Татьяны. Он был единственным человеком, кому она открыла свой внутренний мир. Но что-то мне подсказывало, что холодность Онегина растает, он еще вспомнит и не раз будет думать о ней, о ее письме. Он – страдающий эгоист, который не любил расплываться в мечтах, больше чувствовал, нежели говорил, и не всякому открывался. Он даже не знал, что ему надо, чего ему хочется. Он не стремился стать великим человеком. Он вел пустую жизнь.

Я думаю, Татьяна поступила правильно, написав письмо, так как оно сыграло немалую роль в жизни ее и Онегина. Она ничего не скрыла, доверилась и получила ответ на свое признание, который ее очень ранил, зато это было искренне со стороны Онегина, так как самое страшное в наше время – это когда человек говорит, что любит, чтобы не обидеть, а сам ничего не испытывает и не ощущает.

Мне кажется, это письмо доказывает истинную любовь, которая приходит к тебе впервые, и ты надеешься на взаимность. А когда человек может так любить, он цветет, и жизнь становится намного радостнее от сознания, что тебя любят, что можно опереться на чье-то плечо. Возможно, это то, чего хотела Татьяна.

Учиться необходимо!

Каждому человеку нужны знания в повседневной жизни. Надо уметь читать, писать, считать. Современного человека окружает много техники не только на производстве, но и в быту. Нужны знания, чтобы разобраться во всем многообразии окружающего мира.

Учиться необходимо, чтобы получить хорошие знания. Образованный человек чувствует себя уверенно, у него много друзей. В настоящее время, чтобы получить хорошую работу, необходимы глубокие и разносторонние знания, владение иностранными языками. Школа помогает нам получить основу знаний.

Учиться трудно, необходимо и интересно!

“Кладовая солнца” М. М. Пришвина – сказка-быль, в которой переплетаются и правда, и вымысел, и легенда, и жизнь. Уже сам зачин произведения словно вводит нас в волшебный, сказочный мир: “В одном селе, возле Блудова болота, в районе города

Переяславль-Залесского, осиротели двое детей…”. Но в то же время мы понимаем, что описанные события происходили на самом деле. Во-первых, автор точно указал место и время, во-вторых, рассказ ведется от лица человека, жившего по соседству, а в сказках обычно говорится, что дело было “давным-давно”, и происходило оно “в тридевятом царстве, тридесятом государстве”.

Настя и Митраша – главные герои. “Золотая Курочка” и “Мужичок в мешочке”, как ласково называли их соседи. После смерти родителей им досталось все крестьянское хозяйство: изба пятистенная, корова Зорька, телушка Дочка, золотой петух Петя и поросенок Хрен. Дети заботились обо всех живых существах. Настя, занимаясь женскими домашними делами, “хлопотала по хозяйству до ночи”. На Митраше лежало все мужское хозяйство и общественное дело. Так дети жили дружно, не зная горестей и бед. Это описание жизни ребят тоже напоминает сказку – чудесный мир, где все живое взаимосвязано.

Сказочные герои всегда противостоят врагам: ведьмам, Кощею, Бабе Яге и другой нечисти. Так и герои “Кладовой солнца” оказываются в ситуации, когда они должны противостоять опасностям и злу (которое может таиться не только вокруг, но и внутри самого человека). Однажды, вспомнив о том, что в лесу есть палестинка, на которой растет самая вкусная клюква, Митраша и Настя отправляются туда, чтобы набрать побольше этой “полезной для здоровья ягоды”. А дорога на чудесную палестинку лежит через Слепую елань – гиблое место, где пропало много людей и животных. Пройдя полпути, Настя и Митраша присели отдохнуть на Лежачем камне в Блудовом болоте, о котором существовала легенда, что лет двести тому назад ветер-сеятель принес сюда два семечка: семя сосны и семя ели. Оба семечка легли в одну ямку, и из них проросли два дерева. Их корни переплелись, а стволы тянулись к свету, стараясь обогнать друг друга. Деревья разных пород боролись между собой за питание, воздух и свет. И когда ветер качал эти деревья, ель и сосна стонали на все Блудово болото, словно живые существа. Так и Настя с Митрашей иногда спорили между собой. И не случайно ссора, случившаяся между ними, произошла под этими деревьями. У Пришвина природа принимает участие в судьбе героев, она изображена не только живой, но и имеющей Душу, которая, как у человека, радуется, печалится, любит, страдает (эти же приемы очеловечивания природы мы встречаем и в сказках).

У камня, где отдыхали ребята, “довольно широкая болотная тропа расходилась вилкой: одна, хорошая, плотная тропа, шла направо, другая, слабенькая, прямо”. Это тоже сказочный прием: очень часто былинные и сказочные герои оказываются перед выбором

(еще говорят: “на распутье”). Наши герои тоже делают свой выбор. Проявив упрямство, Митраша выбирает трудный путь, решает идти по слабенькой тропе, а Настенька – по плотной. Ребята поссорились, и вдруг рванул ветер, и сосна и ель, нажимая друг на друга, по очереди застонали, как бы поддерживая спор брата и сестры. И “до того близок был живым существам этот стон и вой сосны и ели, что одичавшая собака в Блудовом болоте, услыхав его, выла от тоски по человеку, а волк выл от неизбывной злобы к нему”. Как в сказках действуют чудесные помощники (конь, добрая старуха, волшебница-жена) и злые силы, так и в “Кладовой солнца” на помощь детям приходит собака – “вернейший друг человека”, а противостоит ей волк – злейший враг человека, “самой злобой своей обреченный на гибель”.

Не послушал Митраша благоразумной Насти, “не знавши броду, оставил выбитую тропу человеческую и прямо полез в Слепую елань”. А Настя, увлекшись сбором клюквы, не скоро вспомнила о брате, но, как и всякая сказка, сказка-быль М. М. Пришвина имеет счастливый конец. Митраша из-за своего упрямства оказался на Блудовом болоте, чуть не погиб, но ему помогла собака Травка. Ребята встретились и благополучно вернулись домой.

С той поры незаметно для всех дети стали меняться. “Мужичок в мешочке” непременно стал бы героем Отечественной войны”, – говорит автор, а Золотая Курочка, когда из детдома эвакуированных ленинградских детей обратились в село за посильной помощью больным детям, отдала им всю свою целебную ягоду. Перемены эти произошли не случайно. Испытание, которое прошли ребята, научило их ценить теплоту человеческих отношений. Они поняли, что самое главное в жизни – любовь и забота о близком человеке (правда старика Антипыча, которую он “перешепнул” своей собаке, – “правда вековечной суровой борьбы людей за любовь”).

“Кладовая солнца” – удивительная сказка-быль, которая заставляет задуматься о своем отношении друг к другу и к миру вокруг нас, дает нам новые знания о жизни, учит любви и внимательному отношению к природе.