ЛИРИКА ПУШКИНА
Стихотворение «Осень» написано Пушкиным в болдинскую осень 1833 г., когда он, возвращаясь из поездки в Оренбург, прожил в Болдине с 1 октября до середины ноября.
Стихотворение «Осень», при жизни поэта неопубликованное, — наглядный пример реализма пушкинской лирики. По реалистической насыщенности стиха оно особенно близко к «Евгению Онегину», как бы объединяя лирическое и эпическое начала, перенося принципы прозы в поэзию.
«Осень» — один из сравнительно немногих образцов пейзажной лирики Пушкина. Простой и скромный пейзаж средней России передан здесь во всей его поэтичности. Следует внимательно отнестись к эпиграфу: «Чего в мой дремлющий тогда не входит ум?», взятому из стихотворения Державина «Евгению. Жизнь Зван-
Ская». Этим эпиграфом Пушкин утверждает тесную связь своего стихотворения со знаменитым посланием Державина, в котором прославились покой и уединение на лоне сельской природы.
У Пушкина мотив уединения, отказ от сует светской жизни также имеется, хотя и не играет такой большой роли, как у Державина. Пушкин восторгается видом русской природы, ее осенней пышностью и красотой, воспринимаемой им как знамение вечного обновления жизни:
Унылая пора! Очей очарованье!
Приятна мне твоя прощальная краса —
Люблю я пышное природы увяданье,
В багрец и в золото одетые леса.
Ощущение здоровья, душевной бодрости, полноты жизни, творческой силы наполняет это стихотворение Пушкина, придает ему оптимистическое, жизнеутверждающее звучание:
И с каждой осенью я расцветаю вновь;
Здоровью моему полезен русский холод;
К привычкам бытия вновь чувствую любовь…
Желания кипят — я снова счастлив, молод…
Жизнеутверждающий пафос определяет и пластическую ясность стихотворения, отрывки из которого давно стали достоянием хрестоматий. Да, это великолепная картина русской осени, созданная художником-реалистом, проникновенно чувствующим краски родной природы, умиротворяющую прелесть сельского пейзажа.
В пушкинском пейзаже нет натурфилософской символики, характерной для пейзажей Тютчева. Это очень земной, очень конкретный пейзаж, за которым не стоит ряд символов и соответствий. В нем нет и импрессионистической зыбкости, субъективного восприятия природы, столь характерного для пейзажей романтиков, в частности для фетовского пейзажа. Здесь все точно и ясно очерчено.
Сила пушкинского пейзажа в том, что поэту удалось в резко индивидуальных, конкретных образах передать типический, обобщенный характер русской природы. Он видит природу взглядом художника, точно отмечая ее наиболее типические и в то же время своеобразные и яркие черты. Его пейзаж предельно точен, его нельзя перенести в другую местность, и в то же время он не фактографичен, а обобщен, увиден зорким поэтическим зрением в своей необычайной красоте:
Октябрь уж наступил — уж роща отряхает
Последние листы с нагих своих ветвей;
Дохнул осенний хлад — дорога промерзает.
Журча еще бежит за мельницу ручей,
Но пруд уже застыл…
Эмоциональная окрашенность предметов не нарушает точной и наглядной картины, словно запечатленной на полотне кистью художника: последние листы, осыпающиеся с дерев, промерзшая дорога, застывший пруд — скупые детали, отмечающие лишь главные перемены в природе.
По манере письма «Осень» во многом близка к «Евгению Онегину». Здесь та же разговорная интонация, непринужденная беседа автора с читателем, многочисленные отступления от темы, иронические замечания, необычная для лирики свобода повествования. Автор разговаривает с читателем. Он не только рисует картину осени, но и рассказывает о деревенской жизни, о себе самом. Как и в «Евгении Онегине», автор здесь не лирический герой, не эмоциональный центр стихотворения, а повествователь, рассказывающий обо всем с эпической обстоятельностью и объективностью.
Красота осени показана Пушкиным в сравнении ее с другими временами года. Внутренняя структура стихотворения необычайно сложна, так как она основана на смысловых «контрфорсах» — иронии и скрытой патетике. Авторская ирония как бы снимает всякую условность, поэтизацию, оттеняя в то же время подлинно поэтическое. «Прозаизм» здесь не только словарный элемент, а и тот аспект зрения, который позволяет показать действительность так, как она есть. Это не означает, однако, что Пушкин отдал здесь дань натурализму.
В «Осени» осуществлен своеобразный синтез «прозы» и поэзии. Пушкин находит поэзию, прекрасное в самых, казалось бы, повседневных проявлениях жизни, сельского быта, в деталях зимнего пейзажа. Он заставляет чувствовать красоту «легкого бега саней» «суровою зимой», «промерзлого льда», который звенит под копытом коня, «пышного природы увяданья» осенью.
Перед читателем проходит весь цикл времен года — весна, лето, осень, зима, точно и кратко охарактеризованные Пушкиным. Противопоставляя любимой им осени весну, он пишет о ней с явной иронией и задором:
Теперь моя пора: я не люблю весны;
Скучна мне оттепель; вонь, грязь — весной я болен;
Кровь бродит; чувства, ум тоскою стеснены.
Суровою зимой я более доволен…
В «Осени» Пушкин широко прибегает к метафоре и метафорическим сравнениям. Даже очеловечивая природу, наделяя ее качествами живого существа, Пушкин делает это с оттенком иронии, показывая тем самым, что это лишь простая метафора, сравнение, а не философское воззрение на природу. Рисуя живописное полотно осеннего пейзажа, говоря об осени как о любимой им поре года, Пушкин вместе с тем прибегает к сравнению осени с чахоточной девой.
В этом сравнении, разросшемся в самостоятельное лирическое отступление, Пушкин не столько «очеловечивает» осенний пейзаж, сколько выражает свое к нему отношение, создает лирический подтекст. Но даже в ироническом тоне, в насмешливых жалобах на природу явственно просвечивает неизменная любовь к ней Пушкина, его влюбленность именно в простую, русскую природу. Поэтому и все комические жалобы на зной, на пыль, на мух, отравляющих существование поэта летом, лишь снимают ореол искусственной литературной красивости, традиционно-поэтического восприятия во имя утверждения ее подлинной красоты, ее целомудренной и скромной прелести, ее широкого простора и раздолья.
«Осень» — это стихотворение о русской природе, о сельском уединении, о жизнелюбии поэта, о процессе творчества. В нем одновременно и высокая лирическая патетика, и авторская ирония, и удивительная живописность описаний, и эпиграмматическая краткость характеристик. Эта поэтическая свобода, естественность живой речи, освобожденность от всяких литературных канонов особенно замечательны.
В чем же реализм «Осени»? Конечно, не в тех «прозаизмах», за которые иронически извиняется сам Пушкин, хотя и они входят в систему его реализма. Реализм Пушкина в том, что он с предельной правдивостью показывает как внешний, так и внутренний мир, отбрасывая всякую условность. Но не только в этом. Явления жизни Пушкин передает в их единичной конкретности и в то же время в их типической обобщенности. В этом его преимущество перед поэзией классицизма и романтизма, в поэтике которых выдвигалось или общее, отвлеченное (классицизм), или, наоборот, слишком субъективное, индивидуализированное (романтизм). Будет ли это живописно-щедрое описание осенней рощи, отряхивающей последние листы, или ироническое описание весны и лета, творческого акта — Пушкин всюду озабочен значимостью своих образов. Отсюда и та пластичность, осязаемость его образов, смелость его метафорической живописи, на деле очень конкретной и точной.