А. П. Чехов. Рассказы
“Студент”
История создания
“Студент” был написан А. П. Чеховым в Ялте, где писатель провел март 1894 года, и опубликован в апреле того же года в журнале “Русские ведомости”. Из воспоминаний родных и близких А. П. Чехова известно, что “Студент” был любимым рассказом писателя. В анкете на вопрос “Какую свою вещь А. П. Чехов ценил больше других?” И. П. Чехов ответил: “”Студент”. Считал наиболее отделанной”.
Особенности жанра. Композиция
А. П. Чехов пришел в русскую литературу после великих классиков, когда роман и драма “золотого века” уже достигли своих вершин. Он усвоил опыт предшественников, но пошел по своему пути. Это путь решительного переосмысления известных ситуаций и сюжетов и резкого обновления самих способов разговора с читателем. Благодаря этому, в частности, А. П. Чехову удалось поставить такую большую проблему, как “человек перед лицом бытия”, в совсем небольшом по объему рассказе “Студент”. Согласно художественным принципам А. П. Чехова, в рассказе нет напряженного действия, внешней занимательности. Событий немного: студент духовной академии Иван Великопольский возвращается домой; встретив двух крестьянок, он рассказывает им евангельскую легенду; женщины, тронутые этим рассказом, плачут. Однако чеховский рассказ полон глубокого содержания, так как центр тяжести здесь перенесен на внутренний сюжет – историю душевной жизни героя, на его попытки сориентироваться в мире.
События рассказа происходят накануне Пасхи, а пасхальные рассказы традиционно связывались в русской литературе с нравственным воскресением человека. Важнейшими ценностями для А. П. Чехова всегда оставались свобода, правда, красота, взаимопонимание между людьми, уважение к чужому “я”, к каждой отдельной личности. Обыденность, быт оказались в “Студенте” одновременно и страшными, и прекрасными: простой эпизод в ничем не примечательный день, встреча стала источником красоты и счастья. От человека, по А. П. Чехову, требуется лишь нравственное усилие, чтобы увидеть и удержать это мгновение.
Темы, мотивы, символы
Важную роль в произведении играет мотив повторяемости событий и явлений. В начале рассказа студент, коченея от холода, идет по заливному лугу и ему кажется, что “этот внезапно наступивший холод нарушил во всем порядок и согласие, что самой природе жутко, и оттого вечерние потемки сгустились быстрей, чем надо. Кругом было пустынно и как-то особенно мрачно”. Он вспомнил, как дома “его мать, сидя в сенях на полу, босая, чистила самовар, а отец лежал на печи и кашлял; по случаю страстной пятницы дома ничего не варили, и мучительно хотелось есть”. И, пожимаясь от холода, он еще думал о том, что “точно такой же ветер дул и при Рюрике, и при Иоанне Грозном, и при Петре, и что при них была точно такая же лютая бедность, голод, такие же дырявые соломенные крыши, невежество, тоска, такая же пустыня кругом, мрак, чувство гнета, – все эти ужасы были, есть и будут, и оттого, что пройдет еще тысяча лет, жизнь не станет лучше”.
Остановившись на вдовьих огородах погреть руки у костра, студент подумал, что “точно так же в холодную ночь грелся у костра апостол Петр… Значит, и тогда было холодно”. Он рассказывает двум вдовам, Василисе и ее дочери Лукерье, евангельскую легенду о мучениях и страданиях Христа, о предательстве Иуды. “Пришли к первосвященнику, – продолжал он, – Иисуса стали допрашивать, а работники тем времени развели среди двора огонь, потому что было холодно, и грелись. С ними около костра стоял Петр и тоже грелся, как вот я теперь”. Рассказав о отречении апостола Петра, о его слабости, о его горьких слезах, студент увидел, как, “продолжая улыбаться, Василиса вдруг всхлипнула, слезы, крупные, изобильные потекли у нее по щекам, и она заслонила рукавом лицо от огня, как бы стыдясь своих слез, а Лукерья, глядя неподвижно на студента, покраснела, и выражение у нее стало тяжелым, напряженным, как у человека, который сдерживает сильную боль”.
Потом студент продолжил свой путь: “И опять наступили потемки, и стали зябнуть руки. Дул жестокий ветер, в самом деле возвращалась зима, и не было похоже, что послезавтра Пасха”. Но теперь мысли студента изменились: он подумал, “что если Василиса заплакала, а ее дочь смутилась, то очевидно, то, о чем он только что рассказывал, что происходило девятнадцать веков назад, имеет отношение к настоящему – к обеим женщинам и, вероятно, к этой пустынной деревне, к нему самому, ко всем людям. Если старуха заплакала, то… потому, что Петр ей близок, и потому, что она всем своим существом заинтересована в том, что происходило в душе Петра”. Тогда “радость вдруг заволновалась в его душе, и он даже остановился, чтобы перевести дух”.
Так 22-летний человек пришел к мысли о том, что “прошлое связано с настоящим непрерывною цепью событий, вытекавших одно из другого”, “что правда и красота, направлявшие человеческую жизнь там, в саду и во дворе первосвященника, продолжались непрерывно до сего дня и, по-видимому, всегда составляли главное в человеческой жизни и вообще на земле”. В конце рассказа у студента, который обычным холодным весенним вечером вдруг прикоснулся к тайне мироздания, возникло “чувство молодости, здоровья, силы”, и “невыразимо сладкое ожидание счастья, неведомого, таинственного счастья овладевали им мало-помалу, и жизнь казалась ему восхитительной, чудесной и полной высокого смысла”.