ТРАГЕДИЯ “ВЕЛИКОГО ПЕРЕЛОМА” В РОМАНЕ М. А. ШОЛОХОВА “ПОДНЯТАЯ ЦЕЛИНА”
Много произведений написано о насильственной коллективизации и массовом избиении крестьянства. О трагедии российского крестьянина рассказали нам книги С. Залыгина “На Иртыше”, “Мужики и бабы” Б. Можаева, “Пара гнедых” В. Тендрякова, “Облава” В. Быкова и другие. Своеобразно преломилась эта тема в романе “Поднятая целина” М. Шолохова.
Вот Кондрат Майданников – один из лучших хозяев хутора, искренне поверивший в идею коллективного труда. Но как бы ни привлекательна была идея, воплощение ее дается “со слезой и кровью”. Накануне вступления в колхоз Кондрат надрывает душу воспоминаниями о долгих бессонных ночах, когда он бегал в хлев в ожидании рождения теленка, о том, как выращивал его, как своего ребенка, о том, как вместе они, “казак на быка, бык на казака, работали”. Это была его жизнь, а теперь вот нужно “кинуть на общие руки” свою скотину, отказаться от родного пая земли, орошенного своим потом. Потому-то и гложет Кондрата “подлюка-жалость к своему добру”, как будто предчувствует, что не будет это добро у коллективного хозяина так же ухожено, как у него самого. Так оно и оказалось, и уже в первую весну в бригаде Кондрата работал в полную силу только он сам.
Еще одна сторона трагедии – слесарь Семен Давыдов в роли организатора коллективного крестьянского хозяйства. Прямо от станка – в колхозные начальники. О деревенском труде он ничего не знает, готов по приказу партии и урожай дважды в год снимать, как в Египте, зато вооружен райкомовскими инструкциями и распознает врага-кулака по образу, знакомому из газетных статей и агитационных листков. С легкостью навешивает он политические ярлыки своим оппонентам, которые хоть как-то пытаются сдержать его “коллективизаторский” пыл, учитывая непростой “текущий момент”.
Разве может он, лишенный всякого чувства собственности, даже не позволяющий себе любить женщину (любовь тоже “частнособственническое чувство”), понять, какие муки испытывают раскулачиваемые, расставаясь с нажитым добром. Он не сомневается в правомерности раскулачивания. Колхозники ходят по домам, забирают все, нажитое за многие годы, переписывают посуду, одежду, мебель, ломают замки сундуков и амбаров, снимают одежду даже с самих хозяев, но не дрогнет сердце Давыдова. Собственное несчастливое детство мешает Давыдову увидеть беду чужих детей, его чувство справедливости требует мести совокупному врагу – эксплуататору.
В образе Давыдова соединились его личная трагедия человека не на своем месте и трагедия деревни, обреченной долгие годы управляться партийными функционерами до полного развала.
Макар Нагульнов – секретарь гремяченской партячейки. Он прошел через мировую войну, “газы нюхал, был отравленный”, геройски сражался в гражданскую войну. Война стала главным делом его жизни, там “жизни грош цена, и Богу грош цена”, это и отравило Нагульнова не меньше газов. Через десять лет после войны Макар все еще воюет, для него уже другой жизнь быть не может – и это тоже трагедия.
Достаточно вспомнить, как он выслеживает и убивает бежавшего из ссылки Тимофея Рваного, сам вершит суд по законам военного времени. Или как он кричит Разметнову после раскулачивания Гаева: “Как служишь революции? Жалеешь? Да я… тысячи станови зараз дедов, детишек, баб… Да скажи мне, что надо их в распыл… Для революции надо… Я их из пулемета… всех порешу!”
Мы не увидим его в романе за плугом или с косой в руках, как Давыдова. Его мысли заняты мировой революцией; чтобы разговаривать с ” мировой контрой”, Макар учит английский язык. К крестьянской собственности он испытывает “с мальства” ненависть. И с этой ненавистью он тоже строит новую колхозную жизнь.
М. А. Шолохов был непосредственным свидетелем того, что происходило в жизни казачьих хуторов во время коллективизации, и свидетелем не беспристрастным. Но он был великим писателем, и в романе “Поднятая целина” есть живая “правда факта”, которая отличает истинного художника. Сегодня мы можем заново прочитать этот роман без идеологических шор и увидеть в нем жестокую реальность жизни, понять, чем обернулся “великий перелом” для его участников.