Как уже отмечалось, Стендаль был активным участником романтического движения и борцом за создание “нового искусства” во Франции. Известный критик Ш. де Сент-Бев назвал его “гусаром романтизма”, имея в виду то, что в тогдашней военной тактике гусарские полки были передовыми отрядами войска, вступали в бой. Сам художник, как и его младший друг и единомышленник П. Мериме, считал себя “настоящим романтиком”. На это действительно были основания, ведь оба писателя придерживались в своем творчестве некоторых принципов романтизма.
Так, убежденность Стендаля в том, что предметом искусства современности должно быть духовное и эмоциональное жизни человека, вписывается в общую стратегию романтизма, который сконцентрировал художественную внимание на внутреннем мире личности, открыл “субъективную человека” в ее глубине, сложности и неоднозначности. Эти тенденции, присущи также творчеству Стендаля, наиболее полно и интенсивно воплотились в его вершинных романах “Красное и черное” и “Пармская обитель”. Другим принципиально важным аспектом эстетико-художественной программы писателя, вводит ее в общее русло романтизма, является предпочтение выражению над изображением, в широком смысле означало отход от “подражательных” художественных систем предыдущих эпох.
Знакомство Стендаля с романтизмом состоялось в первый итальянский период его жизни и творчества, когда он самоопределялся как художник. В Италии писатель общается с молодыми итальянскими романтиками и сообщает друзьям, что “в Милане происходит ожесточенная борьба между романтиками и классиками. .. Я – безумный романтик, то есть я за Шекспира и против Расина, за Байрона и против Буало “. Стоит отметить, что итальянский романтизм оказался особенно близким Стендаля и произвел на его творчество значительное влияние.
Вернувшись во Францию в 1821 г., Стендаль активно включается в литературную борьбу. В 1823 и 1825 годах он издает двумя брошюрами литературный манифест “Расин и Шекспир”, в котором подвергает безоговорочной критике классицизм и выступает горячим поборником романтизма. Правда, в понятие “романтизм” Стендаль вкладывал смысл, который в существенных моментах не совпадал с общепринятым во французских романтиков. Писатель называл его, как это принято у итальянцев и англичан, “романтицизмом”, чтобы отделить от консервативных мистических течений, распространенных во французском романтизме. Романтизм для Стендаля – это прежде всего искусство современности, выражающего ее содержание и дух, тогда как классицизм – это искусство прошлого, “маркизов XVII в. в расшитых камзолах”. ” Романтизм, – пишет он, – это искусство давать народам такие литературные произведения, которые при современном состоянии их обычаев и верований могут принести им наибольшее наслаждение. Классицизм, наоборот, предлагает им литературу, которая приносила наибольшее наслаждение их прадедам”.
Чтобы быть романтиком, утверждал Стендаль, надо быть смелым, собственно, надо быть новатором, открывать новые пути в искусстве, уметь рисковать, находить новые средства и формы выражения – в отличие от осторожного классициста, который ни на шаг не отступает от незыблемых правил и авторитетных установок. Писатель решительно отрицал существование неизменных для всех времен и народов идеалов и образцов искусства, то есть его вневременных канонов, заявляя, что “существует столько идеалов прекрасного, сколько различных форм носа и разных характеров”.