В ряде произведений Маяковского, написанных в 1915-1917 годах, протест против буржуазных устоев жизни соединяется с предчувствием близящейся революции.
Где глаз людей обрывается куцый, главой голодных орд, в терновом венце революций грядет шестнадцатый год, –
Пророчествует он в поэме “Облако в штанах”. Постепенно из стихов Маяковского уходит чувство горечи, исчезают надрывные ноты, хотя до конца преодолеть трагическое восприятие действительности ему в то время не удается, как об этом свидетельствует поэма “Человек”. Но радостное ожидание небывалых перемен захватывает поэта все больше и больше.
Сегодня рушится тысячелетнее “Прежде”. Сегодня пересматривается миров основа. Сегодня до последней пуговицы в одежде жизнь переделаем снова, –
– восклицает он в стихотворении “Революция”, написанном в начале 1917 года. Так тема революции, как бы намеченная пунктиром в дооктябрьских стихах поэта, отныне становится центральной в его творчестве.
Поэма “Облако в штанах” была закончена в июле 1915 года. В ней поэт выступает как “тринадцатый апостол” , олицетворяющий грядущую революцию. Революция для Владимира Маяковского – это разрушение старого мира во имя создания нового, гибель во имя рождения. Поэма отражает разрозненную силу миллионов, стихийно поднимающихся против капитализма и уже осознающих свой путь к борьбе. Поэма была прямым откликом на империалистическую войну, хотя отдельные метафоры и сравнения были навеяны злободневными проблемами:
Тело твое я буду беречь и любить, как солдат, обрубленный войною, ненужный, ничей, бережет свою единственную ногу.
В этом произведении поэт стремится доискаться самого корня человеческих страданий в том общественном устройстве, которое делает войну неизбежной. В поэме выражается сочувствие страдающему человеку, а также прославляется активность самих угнетенных и обездоленных. Поход против слабостей людей, искалеченных и оболваненных капитализмом, разоблачение иллюзий и заблуждений страдающего человека создают мятежный пафос “Облака в штанах”. В поэме В. Маяковского отразилось настроение масс, которые еще не избавились от неуверенности в своих силах и преувеличивают силы врага:
Слышу: тихо, как больной с кровати, спрыгнул нерв. и вот, – сначала прошелся едва-едва, потом забегал, взволнованный, четкий.
Отвлеченное противопоставление страдания счастью, исступленное воспевание страдания и жертвы врываются диссонансом в активную, бунтарскую проповедь “Облака”. И на это были свои причины. Муки труда и рабства, невежество и одичание, нищета и моральная деградация, в которые капитализм вверг широкие трудящиеся массы, не могли пройти для них бесследно. И это – повод для великой скорби. В. Маяковский с необычайной экспрессией утверждает молодость нового мира, нового пути:
У меня в душе ни одного седого волоса, и старческой нежности нет в ней! Мир огромив мощью голоса, иду – красивый, двадцатидвухлетний.
Поэт отвергает “старую жизнь”: “Долой вашу любовь!”, “Долой ваше искусство!”, “Долой ваш строй!”, “Долой вашу религию!”. Эти четыре лозунга “Долой!” помогают осмыслить идейную направленность поэмы. В контексте всего произведения они направлены против главного, глобального зла, вызывающего общие бедствия и несчастья. Поэт соединяет личные переживания лирического героя с переживаниями всей страны.
Могучий голос поэта, выступающего от имени многих, масштаб обобщений, искренность и сила чувства рождают высокий стиль, торжественную интонацию поэмы. Это произведение с его прямым обращением к угнетенным и обездоленным, с его утверждением великой миссии поэта-апостола, с его принципиальным противопоставлением живой разговорной речи “красивости” и выхолощенности языка декадентской литературы наследует и по-своему развивает революционно-демократические традиции, отвергнутые поэтами декаданса. Поэма “Облако в штанах” – это замечательное произведение, написанное человеком, искренне верящим в идею революции, в пре красное светлое будущее, в неизбежность счастья. Именно эта искренность и является причиной того, что даже сейчас, в наше нелегкое время, когда меняется жизнь, поэма В. Маяковского остается прекрасным образцом художественного слова.