“Только влюбленный имеет право на звание человека”, – говорил Блок. Особенное значение чувству любви придавали поэты, начиная со времен античности. Любовь не только нравственно обогащала их, в ней они черпали вдохновение. На священных чувствах любви и дружбы практически целиком основывалось такое направление в литературе, как сентиментализм, огромное место любовь занимает в творчестве романтиков. Даже у классицистов тема любви получает некоторое освещение, правда, в другом, менее привычном для нас ракурсе.
Как мне кажется, ответом на это стихотворение Ломоносова мог быть “Гроб Анакреона” Пушкина, где поэт призывает нас “страстью пылкой утомляться” и провозглашает формулу всей его лирике лицейского периода: “Жизнью дайте ж насладиться, Жизнь, увы, не вечный дар”. В этот период Пушкин, занятый поисками своего собственного стиля, пишет много подражаний поэтам разных литературных стилей, будь то поэты античности, классицисты или сентименталисты. Но несмотря на подражательность его стихов, в них просматривается вполне самостоятельная линия любовных переживаний лирического героя. Любовь становится символом жизни в этот период, любить, по Пушкину, значит жить. Но со временем лирический герой не мог больше предаваться только “страсти нежной” на пирах с друзьями. Легкая, оптимистическая и жизнеутверждающая поэзия и понимание любви как легкого времяпрепровождения сменяются у Пушкина гражданскими мотивами. Пушкин постепенно начинает переосмысливать то, что он воспевал раньше, и любовь получает у поэта новое освещение. Поэт как бы примеряет два совершенно разных направления – классицизм и сентиментализм. Ярким примером этого может служить стихотворение “К Чаадаеву” 1818 года. Пушкин прощается со своими прежними увлечениями:
Любви, надежды, тихой славы
Недолго нежил нас обман,
Исчезли юные забавы,
Как сон, как утренний туман.
Любовь как интимная эмоция в гражданской лирике Пушкина сближается с патриотическими чувствами поэта. Теперь это чувство прежде всего к родине. Пушкин преодолевает то различие, которое существовало между этими чувствами у поэтов-сентименталистов и поэтов-классицистов. В послании “К Чаадаеву” он пишет:
Мы ждем с томленьем упованья
Минуты вольности святой,
Как ждет любовник молодой
Минуты верного свиданья.
Сравнивая это ожидание вольности с томлением любовника, поэт соединяет несовместимые раньше понятия любви к женщине и любви к родине.
В этот же период творчества Пушкин развивает и иную трактовку темы как главную в его концепции любви. Перед нами еще наброски, но уже в них мы улавливаем новую философию этого чувства. Это стихотворение “К Каверину”, где Пушкин призывает своего соратника-поэта:
Молись и Вакху и любви,
И черни презирай ревнивое роптанье.
Написанное в 1817 году, это послание – прощание с безумством лицейских лет, но не с темой любви. Здесь любовь – способ ухода поэта от окружающего его мира, ухода от черни. Любовь и свобода – вот что теперь питает вдохновение поэта. Об этом Пушкин говорит в стихотворении “К Плюсковой” :
Любовь и тайная свобода
Внушали сердцу гимн простой.
“Любовь и тайная свобода”, то есть уход от мира в глубину своих чувств, где поэт полностью независим, вот что, в понимании Пушкина, необходимо для творчества. Идеи любви и свободы пройдут через все творчество Пушкина. Но вначале они объединяются в романтической лирике поэта. Южная ссылка и отрыв поэта от общества оказывают большое влияние на творчество Пушкина, он ощущает себя изгнанником, наподобие романтических героев Байрона. Романтизируется и пушкинская любовь. Это уже не шалость юных лет и не высокое патриотическое чувство, но глубокая, драматическая страсть. Например, в стихотворении “Признанье”, посвященном Осиновой, Пушкин говорит:
Болезнь любви в душе моей,
Я вас люблю – хоть я бешусь…
Любовь – это болезнь, в состоянии которой человек обманывает сам себя:
Я сам обманываться рад.
Героиня этого стихотворения не имеет имени, это образ обобщенный, для Пушкина-романтика не столь важен адресат, сколько буря переживаний и страстей, кипящих в душе. Стихи сливаются в один невыразимый порыв страсти, когда:
…Мои стихи, сливаясь и журча,
Текут, ручьи любви, текут полны тобою.
“Ночь”
Романтическая любовь Пушкина часто безответна, она горит и сжигает сама себя, как в стихотворении “Сожженное письмо” :
Прощай, письмо любви
…гори, письмо любви.
Готов я, ничему душа моя не внемлет.
Любовь, как свеча, сгорает за короткий миг, и от нее остается лишь пепел и опустошенная душа. Этот горестный финал, думается, заставляет поэта разочароваться в романтической любви. Нужна ли такая свободная любовь поэту, которая не оставляет ничего в душе, опустошает душу? Ведь в этом случае сгорает и источник вдохновения. Пушкин начинает искать новый источник. Эти поиски побуждают поэта переосмыслить и тему любви, возвращаясь к истокам – именно к сравнению любви со свободой души и свободой чувств. Теперь Пушкин понимает, что романтическая любовь хороша лишь верой человека в нее, хотя вера эта недолговечна. И поэт создает совершенно новую философию любви.
Я вас любил так искренно, так нежно,
Как дай вам бог любимой быть другим.
Из этого стихотворения ясно видно, что Пушкин поднимается намного выше над романтической традицией в понимании любви.
Показательно, что романтик Лермонтов не согласился с этой мыслью, заметив, что “неестественно желать любимой женщине счастья с другим”. Однако для самого Пушкина такая любовь есть долгожданное умиротворение и успокоение, а также источник внутренней свободы и гармония творчества. Любовь облагораживает душу и вдохновляет поэта, освобождает его от низменных проявлений жизни. Любовь ведет поэта к высокой цели: “Давно, усталый раб, замыслил я побег”, – говорит Пушкин в стихотворении “Пора, мой друг, пора”, обращенном к своей жене. Состояние “неги” здесь – это дружба и любовь, “труды” – творчество, в других же проявлениях жизни поэт не считает себя свободным, там он “усталый раб”. Любовь у Пушкина приобретает оттенок жертвенности и рыцарственности, она так же безответна, как романтическая, возможно, так же несчастлива, но отнюдь не бесплодна. Пушкин открывает читателю самоценность любви. Любить, в понимании Пушкина, уже само по себе великое счастье.
И сердце вновь горит и любит – оттого,
Что не любить оно не может.
Возлюбленная же его сравнивается с Мадонной, она “чистейшей прелести чистейший образец”, который прекрасен в своей недосягаемости. “Исполнились мои желания”, – говорит Пушкин. Он счастлив в умиротворении в своем чувстве и ничего не требует взамен.
Пушкинские традиции изображения любви во всех ее проявлениях затем были унаследованы русскими поэтами. Например, соединения любви и гражданских патриотических чувств, сравнение возлюбленной с родиной свойственны патриотической лирике Некрасова, а также Блоку и Маяковскому. Романтическая традиция изображения любви Пушкиным являлась во многом основополагающей для творчества Лермонтова, а созданная Пушкиным в последний период творчества философия самозабвенной любви будет творчески развита не только поэтами, но и Гончаровым, Тургеневым, Толстым.