И проповестся сие евангелие царствия по всей вселенней, во свидетельство всем языком: и тогда приидет кончина.
Евангелие от Матфея, глава 24, стих 14
Интересный вопрос — какая книга была первой для русских людей?
Мы знаем, что у славян были былины, созданные задолго до времен Владимира Красное Солнышко. Были у восточных славян исторические предания и легенды — о Кожемяке, о белгородском киселе, созданные задолго до «Повести временных лет». Были у нас песни и сказки, пословицы и загадки, созданные задолго до первых летописей. Но нашей первой книгой стало Евангелие (самая первая книга христианского мира).
Не нуждается ни в каких доказательствах и подтверждениях то, что Евангелие — первопричина русской литературы, насчитывающей уже тысячу лет. Если бы оно не было нашим первым чтением, то у нас не было бы «Идиота» и «Братьев Карамазовых» Ф. Достоевского, «Анны Карениной» Л. Толстого, «Обрыва» А. Гончарова, «Двенадцати» А. Блока. Мы не узнали бы в пушкинском кающемся Пугачеве евангельского разбойника. У нас не было бы «Выбранных мест» Н. Гоголя, картины Иванова «Явление Христа народу».
Если бы в начале нашей письменности не стояло евангельское Слово, то у нас не было бы и «Слова о полку Игореве».
Конечно, никто не станет отрицать связь «Слова» с язычеством, с народным творчеством, но главная идея его — идея единения
князей и земель, идея христианской соборности, единения всех христиан. И не зря голоса русских колоколен, бодрые и ясные, звучат громче голосов языческих божеств. Не зря «Игорь едет по Боричеву ко святой богородице Пирогощей», а в конце «Слова» поют славу и «Здравие князьям и дружине, что встают за христиан на поганые полки!»
И когда мы узнаем, что Рылеев в последние часы жизни постоянно читал Новый завет или когда читаем, какое вдохновляющее воздействие оказала эта книга на зрелого Пушкина, это было потому, что Русь задолго до них начала читать с Евангелия.
А когда из мемуаров немецких солдат и офицеров мы узнаем, какое необыкновенное впечатление на них оказало назаретское великодушие к своим врагам русских, белорусских и украинских крестьянок, то становится понятным, что это могло быть лишь в народе, воспитанном на Евангелии.
Эта книга стоит за всем, что было с нами и в XX веке, даже за нашей революцией. Если революцию понимать не как массовое кровопролитие, не насилие, террор и обман, как часто было на самом деле, а если понимать революцию как жажду справедливости, перемен, невозможность жить по старым законам, попирающим духовность человека, служащим мамоне, а не Богу. Если понимать революцию как желание спасти все человечество, даже ценою гибели своей души, то можно назвать Евангелие единственной революционной книгой человечества.
И еще один важный момент — вспомним, к кому обращался Христос со своими проповедями, советами, помощью. Сеятель, пастух, рыбак, плотник — вот люди, которым он хотел помочь. Алчущие правды, страдающие от болезни и несправедливости, дети, женщины, униженные и оскорбленные — вот те, к кому он обращался с помощью и советами. Вот почему Евангелие стало нашей первой книгой, нашей Книгой Книг.
Наша первая книга горела в кострах, подвергалась осмеянию и надругательству, но и сегодня она — путеводная звезда для тех, кто верит в справедливость, кто верит в правду и любовь. И сегодня она может спасти нашу землю, объединить людей добротой и любовью, возродить наш народ к жизни в любви и справедливости.
Евангелие — благая весть о спасении. Своими заповедями оно указывает нам путь к нравственной жизни. И от нас зависит, какой путь в новом государстве мы выберем. Думается, что книга, которая тысячу лет была первой для Руси, поможет и нам, людям XXI в., быть сострадательными, любящими, добрыми, справедливыми.