Явление Хулио Хуренито народам Европы и его первому и преданнейшему ученику Эренбургу происходит 26 марта 1913 г. в кафе “Ротонда” на парижском бульваре Монпарнас, в тот самый час, когда автор Предается унынию над чашкой давно выпитого кофе, тщетно ожидая кого-нибудь, кто освободит его, заплатив терпеливому официанту шесть су. Принятый Эренбургом и прочими завсегдатаями “Ротонды” за черта, незнакомец оказывается персоной куда более замечательной – героем гражданской войны в Мексике, удачливым золотоискателем, ученым-энциклопедистом и знатоком десятков живых и мертвых языков и наречий. Но главное призвание Хулио Хуренито, именуемого в романе Учителем, – быть Великим Провокатором в роковые для человечества годы.
Вслед за Эренбургом учениками и спутниками Хуренито в странствиях становятся люди, в иных обстоятельствах решительно не способные сойтись вместе. Мистер Куль, американский миссионер, возвращающий долг Европе, некогда принесшей блага цивилизации в Новый Свет: два могучих рычага истории, по его убеждению, это Библия и доллар. В числе проектов мистера Куля такие воистину гениальные, как световые рекламы над булочными: “Не хлебом единым жив человек”, оборудование торговых павильонов по соседству с эшафотами, дабы смертные казни из низкопробных зрелищ превратились в народные празднования, и расширенное производство автоматов для продажи гигиенических средств в публичных домах. Прямая противоположность предприимчивому католику мистеру Кулю – негр-идолопоклонник Айша, вдохновляющий Учителя на различные рассуждения о месте религии в мире, погрязшем в ханжестве и фарисействе. “Чаще гляди на детей, – советует он своему биографу Эренбургу. – Пока человек дик, пуст и невежествен – он прекрасен. В нем – прообраз грядущего века!” Четвертым учеником Хулио Хуренито оказывается Алексей Спиридонович Тишин, сын отставного генерала – пьяницы и развратника, проведший юность в мучительном выборе между женитьбой на дочери почтмейстера и ответом на вопрос: “Грех или не грех убить губернатора?”; ныне же поиски истины привели его в Антверпен, где он, считающий себя политэмигрантом, мучает собутыльников трагическими воплями: “Все – фикция, но скажи мне, брат мой, человек я или не человек?” – осознавая разрыв действительности с афоризмами о высоком призвании человека В. Короленко и М. Горького. Еще один спутник Хуренито – найденный им на пыльной мостовой вечного города Рима непревзойденный мастер плевания в длину и высоту с точностью до миллиметра Эрколе Бамбучи; род его занятий – “никакой”, но, если бы пришлось выбирать, он, по собственному признанию, делал бы подтяжки. На недоуменные вопросы – зачем ему сей босяк? – Учитель ответствует: “Что мне и любить, если не динамит? Он все делает наоборот, он предпочитает плеваться, потому что ненавидит всякую должность и всякую организацию. Клоунада? Может быть, но не на рыжем ли парике клоуна еще горят сегодня отсветы свободы?”
Последние из семи апостолов Хуренито – похоронных дел мастер со вселенским замахом мосье Дэле и студент Карл Шмидт, построивший жизнь по сложнейшим графикам, где учтены каждый час, шаг и пфенниг. Приближая их к своей персоне, Учитель прозревает и их скорое будущее, и судьбы человечества: Дэле фантастически разбогатеет на жертвах мировой войны, а Шмидт займет высокий пост в большевистской России…
Битва народов рассеивает компанию по лицу земли. Одних призывают в армию – как, например, Айшу, теряющего на фронте руку; другим в грандиозной мистерии достается вовсе неслыханная роль – как Эрколе Бамбучи, заведующему в Ватикане хозяйственным департаментом, принося Святому Престолу доходы от продажи чудотворных образков и ладанок; третьи оплакивают гибнущую цивилизацию – как Алексей Спиридонович, перечитывающий в десятый раз “Преступление и наказание” и падающий на тротуар в Париже у выхода из метро “Площадь Оперы” с воплем: “Вяжите меня! Судите меня! Я убил человека!” Невозмутимым остается один Хуренито: свершается то, чему должно свершиться. “Не люди приспособились к войне, а война приспособилась к людям. Она кончится, только когда разрушит то, во имя чего началась: культуру и государство”. Остановить войну не в силах ни Ватикан, благословляющий новые образцы пулеметов, ни интеллигенция, морочащая публику, ни члены “Международного Общества друзей и поклонников мира”, изучающие штыки и ядовитые газы воюющих сторон, дабы установить: нет ли здесь чего-либо противного 1713 общепринятым правилам “гуманного убоя людей”.
В невероятных похождениях Учителя и его семи учеников лишь читателю свойственно обнаруживать несуразицы и натяжки; лишь постороннему наблюдателю может показаться, что в этой повести слишком много “вдруг” и “но”. То, что в авантюрном романе – ловкая выдумка, в роковые часы истории – факт биографии обывателя. Избежав расстрела по обвинению в шпионаже поочередно во Франции и на германском участке фронта, побывав в Гааге на Конгрессе социал-демократов и в открытом море на утлой шлюпке, после потопления корабля вражеской миной, отдохнув в Сенегале, на родине Айши, и приняв участие в революционном митинге в Петрограде, в цирке Чинизелли, наши герои претерпевают новую череду приключений на широких просторах России, – кажется, именно здесь воплощаются наконец пророчества Учителя, обретают плоть утопии каждого из его спутников.
Увы: и здесь нет защиты от судьбы, и в революционном горниле куются все те же пошлость, глупость и дичь, от которых они бежали семь лет, иcчезновения которых они так желали, всяк на свой лад. Эренбург растерян: неужто эти внучата Пугача, эти бородатые мужики, полагающие, будто для всеобщего счастья надо, во-первых, перерезать жидов, во-вторых, князей и бар, да и коммунистов тоже вырезать не мешает, а главное – сжечь города, потому как все зло от них, – неужели это – истинные апостолы организации человечества?
“Миленький мальчик, – с улыбкой отвечает любимому своему ученику Хулио Хуренито, – разве ты только сейчас понял, что я – негодяй, предатель, провокатор, ренегат и прочее, прочее? Никакая революция не революционная, если она жаждет порядка. Что до мужиков – они сами не знают, чего хотят: то ли города жечь, то ли мирно расти дубками у себя на пригорке. Но, связанные крепкой рукой, они в итоге летят в печь, давая силы ненавистному им паровозу…”
Все снова – после грозной бури – “связано крепкой рукой”. Эрколе Бамбучи как потомок древних римлян взят под защиту Отдела охраны памятников старины. Мосье Дэле сходит с ума. Айша заведует в Коминтерне негритянской секцией. Алексей Спиридонович в депрессии перечитывает Достоевского. Мистер Куль служит в комиссии по борьбе с проституцией. Эренбург помогает дедушке Дурову дрессировать морских свинок. Большой начальник в Совнархозе Шмидт выправляет честной компании паспорта для отъезда в Европу – чтобы каждому вернуться на круги своя.
Вернуться – ив неведении и недоумении всматриваться в грядущее, не зная и не понимая, что сулят каждому из них новые времена. Прозябать и стенать в отсутствие Учителя, который, во исполнение последнего из пророчеств, был убит из-за пары сапог 12 марта 1921 г. в 8 часов 20 минут пополудни в городе Конотопе.